Кретин в старшей школе

Дождь идёт. Крупные капли, врезающиеся в прозрачное стекло меня будят. Я чувствую приятный сквозняк, наполненный свежестью и влажностью, свободно гуляющий по комнате. Он не перебивает звуков дождя. Я набираю полные лёгкие этого приятного воздуха. Выходной. Да и завтра тоже. И всё ближайшее время. О да, спасибо травме! Я хрипло издаю стон, попытавшись поменять своё положение. Тело затекло. Я открываю глаза и вспоминаю, что лежу на кровати брата. Вчера мы разболтались, проговорили полночи и оба как-то одновременно и уснули. Но сейчас Кайла нет рядом. Так чем же он занимается? Ну да, глупый вопрос. Он же в институте. Мне захотелось потянуться, размять свои мышцы и косточки от однообразного положения, но я прекрасно понимаю, что будет больно, поэтому тяжело и глубоко вздыхаю и удивляюсь запаху, который впивается в мои вкусовые рецепторы только сейчас. Пахнет едой: чем-то очень вкусным. Что-то где-то пекут. Неужели вернулась мама? Меня одолевает паника. Что я скажу в оправдание своему состоянию? — Прости мам, я не сказал тебе, что меня тут на днях отмудохали за то, что я спрятал дома одну девушку. А потом, в больнице вместо номера отца продиктовал номер друга, чтобы вы не узнали об этом инциденте и не пошли на разборки в школу. Кто-то нажал на кнопку, располагающуюся возле входной двери, и тем самым вызвал уже приевшуюся мелодию «дилинь-дилинь», которая донеслась до меня достаточно тихо из-за плотных толстых стен. Звонок отвлекает меня от панических размышлений. Я тянусь в карманы, чтобы проверить свой телефон, но не нахожу его там. Видимо, я оставил его в гостиной. Прекрасно! А сейчас бы мог позвонить брату и спросить насчет приезда родителей, но нет, мне же везёт в жизни… Слышу, как звонок повторяется. Кто же там? Может Клер вернулась? Я тяжело вздыхаю, двигая затёкшей ногой в гипсе. Нужно встать. Не лежать же мне тут до вечера. К тому же чувство голода меня мучает, а живот оглушительно урчит в подтверждение этого. Я осторожно упираюсь руками в мягкий матрас. Из-за его мягкости мне труднее подняться, но через боль я всё же совершаю это действие. Хромая, даже пустив слезу от боли, я добираюсь до двери, выхожу из комнаты и закрываю её. Слышу, как синхронно со мной закрыли входную дверь. Дальше донёсся удивлённый тон Питера, но я не разобрал сказанного. Так, стоп. Питер? Я стараюсь шагать, но в один момент не так ставлю ногу, неосознанно опираюсь на неё, меня одолевает невыносимая боль. Я не в силах оставаться в вертикальном положении, падаю с грохотом и не сдерживаю жалобный стон страдания. Через несколько мгновений рядом со мной оказывается Кайл и Пит. Они осторожно поднимают моё переломанное тело и помогают добраться до мягкого дивана. — Нужно было просто позвать меня, Брендон. — Заботливо произнёс Кайл. Я более-менее удобно устраиваюсь на мягком диване с помощью парней. — А ты почему не на учебе? — Обращаюсь я к брату. — Как я тебя тут такого больного оставлю? Я, кстати, там завтрак приготовил. Хочешь? Вот это перемены! Кажется, мой брат решил измениться. Его искреннее выражение лица не позволяет думать, что это как-то наигранно или лживо. На лице Кайла появилась едва заметная улыбка, которая уже контрастирует со вчерашним его состоянием. — Пахнет вкусно! — Растянув улыбку до ушей, намекаю на согласие я. — Понял. Он направляется в кухню, а Питер остается рядом. Он молча приземляется рядом со мной. Несколько секунд тишина не нарушается, от этого становится как-то неловко. — Он извинился. — Безэмоционально произносит Пит. Молчание возобновляется. Мы понимаем, что оба находимся в недоумении. Я решаюсь начать другую тему: — Удачно вчера добрались домой? — Да. — Небольшая пауза. — Хочу заметить, что с девушкой тебе повезло. Он улыбнулся как-то с гордостью, будто выпустил птенца из гнезда. — А с чего такие заявления? — Хитро прищурившись, спрашиваю я. — Увести захотел? — О да, конечно! Сплю и вижу: как бы вас разлучить и воспользоваться моментом. Дурак ты, Ури. В этот момент в комнату входит Кайл. В его руках три кружки с кофе, это я определяю по головокружительному запаху, и тарелка с, кажется, только испеченными вафлями, смазанными сгущёнкой. Кайл осторожно ставит три одинаковых кружки на стекло журнального столика, рядом вмещает тарелочку с вафлями. Затем он поднимает свой взгляд на нас. — Я надеюсь, что это предназначалось не мне, а вот этому поломанному. — Кайл делает кивок в мою сторону. — Не смешно! — Бунтую я. — Ну, ты ведь скоро будешь здоров. Значит, нужно насладиться моментом и посмеяться, пока есть такая возможность.

***

Телефон, лежащий недалеко от меня завибрировал, а экран ярко подсветился, оповестив меня об сообщении от Пита: «Босс взбешён, но увольнять тебя не грозится». Я тяжело вздыхаю. Так хочется активности, выступлений, но всё, что я сейчас могу: сидеть и пялиться в этот долбанный телик, по которому показывают настолько очевидные и предсказуемые вещи, от которых уже тошнит. Отбрасываю от себя одеяло в знак возмущения, и сам себя обрекаю на волну боли. Дом снова пуст: Кайл ушёл на оставшиеся пары, хоть и пропустил первые, чтобы позаботиться обо мне, что меня очень удивило; Питер смылся на работу; Клер так и не показалась. Как бы с ней чего-то не случилось… Я решаюсь набрать её номер. Беру в руки телефон, охлаждающий мои руки остывшим стеклом и металлом корпуса, и ищу в контактах сестру. Через несколько секунд слышу гудки: сначала долгие, нудные, но они быстро меняются на короткие и прерывистые. Сбросила. Что делать? Следом приходит сообщение: «Брендон, скажи: ты дурак? У меня урок!». Я успокоился. Хорошо. Она в школе. Выключаю тошнотворный телевизор, откидываю голову назад и погружаюсь в мысли. Дом заполняется плотной тишиной. Меня не перестают мучать вопросы: Улучшатся ли отношения с братом? Что будет в школе, когда я вернусь? Продолжится ли издевательство Тома? Что будет, если всё же родители узнают? Забудет ли обо мне Брент? — они кружились в моей голове, ни на минуту меня не оставляя. В конце концов, я думаю о том, что всё решится по ходу, а возлагать ложные надежды на что-то — глупо. Тишину пустого дома разрушает звонок в дверь. — Открыто! — Кричу я. Предположений, кто это мог быть, у меня не появилось, а бояться приезда родителей я устал. Будь что будет! Неслышными шагами в гостиную пробирается Лейнси, чрезмерно меня обрадовав. — Привет! Ты как? — Не дав мне первому ничего пискнуть, громко говорит она. Солнце выходит из-за туч и освещает темноволосую своими лучами, падающими через довольно большое окно гостиной. Я чувствую запах попкорна. От Лейнси всегда так пахнет. Её голубые глаза быстро бегают, выдавая волнение. — Значительно лучше. — Поспешил успокоить её я. — Привет. Она быстрым движением руки убирает локон волос за ухо, улыбнувшись, и осторожно приземляется рядом со мной. Затем она чмокает меня в щёчку, а прикосновение её горячих губ к моей щеке я чувствую ещё как минимум несколько минут. — Отлично! — Она и правда искренне рада. Лейнси берёт мою руку и сжала между своих ладоней, скрестив пальцы. Я не могу сдержать улыбку. — Почему ты не на уроках? — Не думаю, что математика интереснее, чем время, проведённое с моим болеющим Бреном. Она произнесла это с такой теплотой, что я просто растаял. Время пролетает незаметно с близкими, интересными и любимыми людьми. С ними всегда интересно, всегда будет что обсудить, а если слов не подобрать — молчание воспринимается комфортно. Иногда достаточно просто взгляда, говорящего за себя всё, что нужно. Лейнси за совсем короткий срок стала для меня близким и родным человеком, она та, с кем комфортно и уютно, та, которая поймёт, поддержит и поможет. Так же как Питер. Пит всегда был на моей стороне, даже когда, казалось бы, трудно было поверить в мою правоту. Он защищал, поддерживал, вытаскивал из трудностей и не давал упасть. А вот Кайл… С ним труднее. Интересно, что же будет дальше?