Нюточка

Богадельня-то оказалась нашим старообрядческим странноприимным приютом. Только и пожила я на этом свете, чтобы собраться с последними силами и письмо написать. Отправлю его на имя доктора, а там уж он сам рассудит, когда его моему благодетелю отдать: когда силы к нему вернутся или сразу, если спросит обо мне. «Дорогой мой, счастье мое, солнце мое, свет мой ясный, любовь моя ненаглядная, жизнь моя, Яков Платонович! Не ищите меня, не разыскивайте. Больше мы с вами никогда не увидимся. Свел нас Господь для того, чтобы защитила я вас от пули смертной. Вот и выполнила я свое предназначение. А теперь ухожу в путь далекий. Никогда я вас не забуду, вечно за вас Бога буду молить на том свете, как молила на этом. Во всех ваших делах и начинаниях молитва моя вам помощницей будет. А еще было мне видение, что встретите вы любовь свою по имени Анна. И так мне это радостно стало, что не умру я для вас совсем, что хотя бы какая-то частичка останется с вами как защитница, как хранительница и как любовь ваша, а большего мне и не надо. Не волнуйтесь, не беспокойтесь о теле моем бренном: старушки в богадельне добрые, все сделают, как по вере нашей полагается. Прощайте, свет мой ясный! И жизнь, прощай! Раба божия Анна».