15 Стадий прогресса. Часть 1

      Он задумчиво смотрел в окно, по которому стекали капли. Ему казалось, что это плачет его жена, которой давно уже нет. Неудача. Провал. Бессмыслица. Полностью пустой отрешенный взгляд падал на вывески магазинов ночного города, пестрящих яркими вывесками, медленно проплывающих мимо. Его уже не интересовали бесчисленные попытки и бесполезные часы, проведенные в лаборатории. Её было уже не спасти. Но остальные… В чём логика - спасать чужие жизни от собственного горя? В результате сам попал в тот же капкан, снова на те же грабли. Ну и пусть. Пусть теперь другие думают. Он заслужил свой покой. Пусть его обвиняют в создании оружия. Он лишь хотел найти спасение, которого, кажется, они не заслуживают. Сколько времени придется спать, до тех пор, пока они не найдут лекарство? Говорят, в криокамере снятся сны. Тогда, возможно, он будет счастлив видеть её, живую, радостную, мирно играющую в саду с дочкой. Всего 32 года, так молода. За что? Тогда не было бомбардировок, не было столько войн, как сейчас. Заслужили ли?       Автомобиль остановился прямо перед главным входом корпорации, практически его детища. 15 лет назад, так давно. Или нет. Будто вчера. Его встретило лишь руководство компании и небольшая группа персонала, тот минимум людей, которые должны быть в курсе. Акции могут сильно упасть, если вдруг узнают, что он не ушел на тихую пенсию, в домик на озере, чтобы через несколько лет нянчить внуков, а, по сути, для всего мира умер, в слепой надежде на технический прогресс. Борьба всей жизни, лозунг, слоган, идеология… Сломлен. Бежал. Предал.       - Пульс не стабилен.       Надо успокоиться. Пока все, вроде, идет хорошо. За исключением того парня в углу, похожий на стажера, явно не знает, чем себя занять. Зачем его вообще сюда позвали? Показалось. Вот парень достает шприц и начинает, неуместно громко звеня пробирками, чуть не уронив одну из них, смешивать, внимательно вчитываясь в мелкие надписи, будто делает это впервые.       Эдду невольно вспоминаются свои ранние годы, когда ещё зеленым, проходя стажировку, впервые, сам, вывел своего первого питомца Билли. Он был похож на круглого щенка, с обильным пухом по туловищу, огромными, добрыми глазами, которые, казалось, смотрят прямо в душу с такой преданностью, что невозможно вообразить, насколько этот милый шарик влюблен в своего создателя. Несмотря на чешуйчатые лапки, Эддами все равно нравилось играть с питомцем, и, хоть и чешуя являлась сильным браком в генах, руководство компании разрешило оставить питомца себе.       Еле заметная улыбка проскользнула по уголкам губ, чуть не заставив Кевина, его старого коллегу и закадычного друга, проронить слезу. Возможно, сейчас они его отправят в последний путь, и он так и умрет, не увидев своего спасения. Хотя это кажется маловероятным, ведь, по примерным расчетам, полураспад батареи и отключение аппарата произойдет ещё через пару тысяч лет. За столь долгий срок лекарство возможно получить простым подбором комбинаций.       Все. Готово. В комнате повисла пауза. В центре лежит он, а вокруг собрались люди, которых он знал, которых любил, с которыми работал. По очереди все подходят к нему и прощаются. Церемония больше походила на похороны, и всем было понятно, что они могут и не дожить до его возвращения из мира снов.       Внезапно вся комната задрожала. Несколько склянок, неаккуратно поставленные практикантом упали, отчего комнату заполнил едкий запах аммиака смешанным с удушающей густотой запаха розового масла. Казалось, никто не обратил на произошедшее внимания. Все понимали, что это не землятресение, и этот очередной взрыв, по ощущениям километрах в трехстах от города, мог унести несколько сот жизней непокорных фермеров, бастующих против полной роботизации ферм. Здесь присутствующие знали, что для растений и животных эти взрывы полностью безвредны, ведь некоторые из этих людей напрямую связаны с этой разработкой многими годами исследований. Правительство ничем не брезгует для достижения своих целей.       А ведь ей жить в этом мире, ей всего 19, милая Мэг. Если б Лили знала, какая дочь выросла, какой стала. Дочь плакала около отца. Она не могла отойти от него, потому что ей казалось, что больше она его не увидит. Она хотела побыть с ним хотя бы ещё чуть-чуть. Свою мать она знала, в основном, по фотоснимкам того времени, когда гены родительницы взбунтовались против своего носителя. Ноги Лили покрывались чешуёй планомерно, год за годом, и все только сочувствовали, сетуя, что неприлично влезать в гены на живом носителе. В то старомодное время, варвары, это считалось не этичным. Зато похоже было этичным оставить её умирать. Мэг была очень зла на родителей, ведь они оба почили, практически по своему желанию.       - Это ведь не конец, я вернусь, Мэг - промолвил уставшими, высохшими, почти уже мертвыми губами Эдд, чем заставил её окончательно отдаться воле чувств и выбежать из комнаты. Он проводил быстро удаляющуюся фигуру дочери взглядом. Действие сыворотки уже подействовало, а это значит лишь одно - пути назад нет, и пора включать установку.       Трое катили в бункер прозрачный, промерзший гроб. Внутри недвижно лежало тело. Молчаливое. Безвольное. Бесцельное.       Вышли. Выключили свет. Тьма.