***
- Это не рейсовый поезд, - сказал Питер, когда машинист проходил мимо него через вагон к отчаянно искрившей панели в его конце. - Рейсовые уже давно все отменили, - сказал тот, отмахиваясь от искр и опуская вниз какой-то рычаг. - Тогда куда едет этот? -…К Метрополю. - Ясно… что ничего не ясно… - Питер выглянул в окно. Уже вечерело, за окном плыла молочно-белая дымка, похожая на табачный дым: поезд зашёл в туман. - Ты проезжал уже какие-то города? Ещё выжившие были? – спросил он, и машинист остановился под градом искр, опустил голову. - Были… - ответил мужчина, махнул рукой в неопределенном и тоскливом жесте в сторону пустующих сидений вокруг Питера, и замолчал. Питер вопросительно обвел взглядом салон вагона. Машинист поджал губы, ему явно не хотелось отвечать. Наконец он произнес, отвернувшись от Питера: - Никто не выжил. Питер не стал продолжать вытягивать из машиниста ответы. Тот продолжил в молчании, которое, похоже, у него уже крепко вошло в привычку, копаться в панелях. Питер снова уставился в окно. За ним плыли в дымке неясные очертания далёких зданий, горели в темноте звёзды их окон и фонарей. Прогудел сигнал, разнёсся сквозь туман. - Прибыли на остановку, - буркнул машинист.***
Несмотря на то, что шансы найти исправную машину в заброшенных городах стремились к нулю, Питер все равно пытался. Однако каждый грёбаный раз разочаровывал его сильнее предыдущего. Под открытым капотом этой машины – по сравнению с его почившей спортивной крошкой настоящая развалюха – не было аккумулятора. Вот кому он нахрен понадобился? - Блять, - емко выразил своё мнение Питер. Подошедший машинист положил руку ему на плечо. - Может, на следующей станции повезет? – честно попытался посочувствовать он. - Уже мечтаешь от меня отделаться? – съязвил Питер, но получилось как-то не слишком язвительно. - Почему же, - ответил машинист. Питер фыркнул. - Я с тобой и твоей развалюхой, похоже, надолго застрял, - произнес водитель, оглядывая опустевший город. Развалины. Кругом сплошные развалюхи и развалины.***
- Прости, пожалуйста, амортизация опять барахлит, я сейчас… Питер издал измученный стон и выпрямился. Спина, уже довольно продолжительное время – спасибо нерасторопности машиниста – пребывавшая в согнутом положении, смачно хрустнула. Водитель размял затёкшие ноги. - Вот и трахался бы со своей амортизацией… - буркнул он, глядя вслед удаляющемуся машинисту, который так торопился, что даже не застегнул штаны. Чертов поезд. Чертов машинист. У Питера и так слишком давно никого не было, все как-то мешал очередной наступающий апокалипсис, они и прочая хрень. И теперь это, похуже китайских пыток. Машинист оставлял его, чтобы бегать нянчиться со своим поездом, уже в какой раз – третий? Наконец машинист вернулся из своего очередного паломничества к амортизаторам и тут же потянулся к Питеру, но тот только махнул рукой. - Знаешь что, ну это к черту, все равно сейчас опять убежишь куда-нибудь… - … - машинист выглядел расстроенным. Он на мгновение задумался, затем выразительно посмотрел в сторону Питера, - может я тебе… ну, это… Питер проследил направление его взгляда и вскинул брови. - Ты хоть раз это делал вообще? - ...Я разберусь. - Вау, ясно. Главное за зубами следи, а так ничего сложного. - Ну, это точно не может быть сложнее, чем управлять поездом. - Вот так я, блин, и знал, что у вас машинистов все про поезда, и все разговоры будут про поезда... Скажи ещё что ты свой поезд представлял пока мы... - Нет, конечно! Тем более что зачем его представлять, вот он и так здесь... - ...О мой бог... Ладно, давай, иди сюда уже.***
- Пожрать что-нибудь есть? - … Держи, - машинист протянул Питеру бумажный пакет. Внутри оказался странный, разрозненный набор продуктов: несколько крекеров, полбанки шоколадной пасты, какие-то консервы, судя по остаткам этикетки рыбные, и вполне неплохо сохранившийся сэндвич, даже в упаковке. - Спасибо. А ты? - Я не голоден. Врать машинист не умел. Ввалившиеся щеки и измученный вид говорили сами за себя. Питер протянул ему сэндвич, но мужчина решительно покачал головой и отвел его руку. - Как знаешь, - пожал плечами водитель, принимаясь открывать банку консервов. Сэндвич он все же умудрился украдкой положить в кабину машиниста на какую-то панель, пока тот занимался очередным барахлившим механизмом. В благодарность ему достался немой кивок и настойчивый указующий жест на знак на дверь в тягач: «Посторонним вход строго воспрещен».***
Тяжело дыша, Питер удовлетворённо откинулся на кресло машиниста. Тот почти сразу же скрылся из виду – не иначе опять его поезд барахлит. Вот тебе и экспериментальные технологии. Вот и верь после этого Совету. Однако Питер уже получил от машиниста что хотел, поэтому спокойно отпустил его на все четыре стороны. Хотя, наверное, в мире машиниста их существовало всего две: голова и хвост. Однако Питер остался доволен, поэтому выудил из кармана сигаретную пачку, куда старательно собирал остатки сигарет, найденные в заброшенных домах городов-призраков, которые в изобилии были разбросаны на пути BELUS-07. Набор у Питера уже подобрался разномастный и своеобразный, но были в нем и приличные марки. Он достал одну и сунул в зубы. Да, немного расслабиться – вот уж действительно то, что нужно. Когда машинист вернулся, Питер сразу понял: даже хотя и он получил свое, расслабляться точно не собирался. - Курить в салоне поезда запрещено. - Да ладно тебе. У нас тут мир катится ко всем чертям, а ты о такой мелочи… - Курить запрещено! - Чертов зануда… - огрызнулся Питер, но сигарету убрал. – А ещё запрещено посторонним находиться в кабине машиниста. Его собеседник предпочел проигнорировать язвительный комментарий.***
На остановке было холодно, с неба летела невесомая морось. Питер поежился, спрыгивая на платформу. Вслед за ним сошел и машинист. - Ну что… спасибо что подвез, - произнес Питер. – В бункер не пойдешь? Машинист покачал головой. - Мне нужно в Редмунд. - Ясно. Что ж, удачи! И чтобы доехал без пробок, - хмыкнул на прощание Питер. Они обменялись рукопожатиями, и Питер смотрел вслед удаляющейся фигуре машиниста да тех пор, пока она не скрылась в здании вокзала. С пасмурного неба начал падать дождь, капли летели вниз сквозь безветренный воздух и ударялись о корпус поезда, разбиваясь тысячью брызг. Питер закурил.