***
Кушина закрыла глаза, отбрасывая сознание. Легкий ветерок шевелил ее волосы, играясь. Женщина глубоко вздохнула, концентрируясь. Когда-то давно Минато рассказывал ей о природной энергии, которой владеют жабы из призыва. О том, что эта энергия всегда существует вокруг человека, в атмосфере и почве, и ее можно собрать. Гилдартс говорил точно так же. Называл иначе — «эфирные частицы», но суть оставалась той же. Конечно, для сендзюцу надо было сконцентрировать внутри себя чакру, и только после этого добавлять природную, но… У Кушины почти не осталось чакры. Вся ее надежда осталась на пресловутую энергию природы. Или то, что здесь называют волшебством. Почувствовать эту энергию вокруг себя. Поверить в себя, как говорит Гилдартс. Кушина старалась. Она должна быть сильной и защитить девочек от опасности. Должна сделать многое, прежде чем сможет вернуться обратно, в свой мир. Кушина верила, что это возможно. Но для этого надо для начала пополнить запасы чакры, которая почему-то не восполнялась здесь, в этом мире. Отчего-то чакра расходовалась быстрее, и единственный способ стать сильнее — заполнить себя природной энергией, сендзюцу или магией. Кушина подозревала, что это одно и то же. Или, во всяком случае что-то очень близкое.***
Плащ и волосы Гилдартса на протяжении всей медитации немного колыхались, хотя ветра не было. Вдруг Кагура увидела еле заметный, прозрачный пузырек, который вошёл в тело мужчины. Приглядевшись, она заметила ещё много похожих, они летали вокруг их лагеря, но больше всего их было около рыжего волшебника. Ещё несколько пузырьков, «частиц», поправила себя девочка, так же повторили путь предыдущей. Мысленно девочка постаралась «подозвать» одну из частиц к себе. Неожиданно, та подчинилась и медленно вошла в ее грудь. Приятное тепло быстро разлилось по телу, вызвав невольную улыбку. Ощутив на себе взгляд, она повернулась. Гилдартс тоже улыбался. — Видишь, получилось. Попробуй сразу несколько, но теперь с закрытыми глазами. Почувствуй их, — шепотом сказал он. Девочка радостно закивала. Волшебник перевел взгляд на сидящую чуть подальше Эльзу. Между бровями у нее пролегла морщинка, было видно, что девочка старалась. Однако это было не совсем то, что нужно. Не слышно поднявшись, Гилдартс тихонько подошёл к девочке. — Не думай об этом так сильно. Наоборот, постарайся расслабиться. Так частицам будет проще входить, а тебе поглощать. Не открывая глаз, Эльза кивнула. Морщинка на лбу чуть разгладилась, но и это мужчина счёл хорошим знаком. Дождавшись первой частицы, вошедшей в тело девочки, он посмотрел на Кушину. Куноичи сидела очень спокойно. Ни единой эмоции на лице, ни одного движения в теле. Гилдартс одобрительно хмыкнул, но вдруг замер. Все частицы, пытаясь притянуться к телу молодой женщины, словно натыкались на невидимую преграду. По крайней мере, Гилдартс не видел никакого щита или барьера, лишь пузырьки, которые куполом собрались вокруг Узумаки. — Возможно, вы слишком напрягаетесь, Кушина, — осторожно подошёл он ближе. Узумаки открыла глаза и посмотрела на волшебника затуманенным взглядом. — Да, может быть, — как-то отрешённо ответила она. — Я постараюсь расслабиться. На самом деле, куноичи понимала, в чем дело. Она слишком привыкла пользоваться чакрой, обыкновенно текущей по ее телу. Сейчас чакры практически не ощущалась, и Кушина понимала, что ей нужно восполнить свои «запасы» этими эфирными частицами. Но почувствовать что-то за пределами ее тела… Это было сложно. Даже ее любимый Минато потратил год на то, чтобы освоить сендзюцу. Шиноби не привыкли «брать» чакру снаружи, они привыкли пользоваться ей «изнутри». Мало кто задумывался, откуда берется эта чакра внутри тела. Ирьенины знали. Чакра создается в малых количествах в так называемых «витках чакры», она циркулирует и связывает каждый чакрообразующий орган. Истощив свой запас чакры, человек умирает. Отсюда странность — Кушина ощущала, что чакры практически нет, но она не была близка к тому, чтобы умереть. Возможно, виновата эта так называемая магия? С самого начала ее появления здесь было слишком много странностей. Быть может, ее чакра неким образом конфликтует с местной магией? Это бы объясняло то, что она не может почувствовать эфирные частицы. «Может, надо полностью потратить чакру, и тогда я смогу почувствовать эфирные частицы?» — подумалось Кушине, но эта мысль была слишком рискованная. А рассказать о своих сомнениях и догадках волшебнику, разумеется, не шло и речи.***
Гилдартс несколько секунд молча смотрел на куноичи. Эта женщина, почти даже девушка, понравилась ему с первого взгляда. Стройная, красивая фигура, длинные, до тонких щиколоток, красные волосы, синие, цвета ночного неба, глаза. В такую можно влюбиться и пропасть. Когда-то это уже случилось с ним. Он со скорбью подумал о Корнелии. Обведя взглядом окрестности, волшебник, дабы отвлечься от грустных мыслей, решил пройтись и собрать хворост, предупредив об этом Кушину. Вечерело и следовало подготовиться ко сну, ночевать они явно будут здесь. Когда он вернулся с охапкой сухих ветвей, то застал занимательную картину: маленькая Кагура уже тренировалась создавать на ладони шарик фиолетового цвета. Эльза и Кушина искренне радовались за нее. Подойдя ближе, Гилдартс почувствовал, что резервы девочек изменились, причем у Кагуры он вырос почти вдвое, а у Эльзы только чуть-чуть увеличился; у Кушины же не было никаких изменений. «Может ли быть так, что она не обладает возможностью колдовать?» — спросил себя волшебник, складывая хворост неподалеку от своих учениц, — «Но что я тогда видел?» — Кагура, ты большая молодец! — потрепал он девочку по голове. — Я знаю! И сестричка Эльзи тоже! Смотрите, что она уже умеет! В ответ на заинтересованный взгляд смущенная девочка закрыла глаза, между бровей появилась знакомая складочка. Вдруг все ее тело объял красный, как и волосы, свет, который потух, продержавшись лишь несколько секунд. Девочка удивлённо поднесла руку к лицу. — Я что-то почувствовала… — произнесла Эльза. — Так это и есть магия? — Верно, — кивнул Гилдартс. — У тебя хорошо получается. — Ладно, уже вечер, давайте на сегодня закончим. Нужно поужинать и ложиться спать. Продолжим завтра, — мягко, но тем не менее не терпящим возражений тоном, сказала Кушина. Девочки вскочили и принялись доставать остатки еды из сумки куноичи, Гилдартс пошел разводить огонь. Сама Узумаки начала ставить лёгкую маленькую палатку, которую сунула им тетушка. Перед Узумаки встала проблема: где будет спать Гилдартс? Конечно, он и до встречи с ними как-то наверняка обходился, да и палатка с трудом вместит ее с девочками, не то что взрослого мужчину. Но всё же как-то неудобно… Ситуацию спасла как всегда непосредственная Кагура. Увидев тент, под которым им предстояло спать, ребенок воскликнул: — Дядя Гилдартс, а где же будете спать вы? Сюда, — пальчиком указала она, — вы с нами не влезете. Рыжий волшебник хохотнул. — Да я и не собирался. Видишь, какой мой плащ широкий? На нем я и буду спать. Не беспокойся, малышка. Когда еда на костре наконец приготовилась, было уже совсем темно. Наскоро поужинав, Узумаки и девочки пожелали Гилдартсу спокойной ночи и ушли в палатку. Мужчина остался у костра, задумавшись о чем-то своем. — Тетя Кушина, а спой песенку, — бесхитростно попросила Кагура, закрывая глазки. Во взгляде Эльзы зажёгся огонек. — Колыбельную, — добавила она. — Хм, — куноичи начала вспоминать песни, которые более или менее могли подойти под это определение. — В детстве мне очень нравилась одна песня. Она называется «Летняя звезда». И Кушина начала тихонько напевать. Эту песню в Узушиогакуре принесли путешественники из Деревни, скрытой Звездой, и маме она понравилась настолько, что после она часто укладывала маленькую куноичи спать этой колыбельной. Мысли снова вернулись в Коноху. Как там ее маленький Наруто? Сколько уже прошло с момента его рождения? Как же много она бы отдала, чтобы сейчас переместиться в Коноху и взглянуть на сына хотя бы одним глазком, погладить его по головке, прижать к себе. Ни за что больше она не отпустила бы его. Песня резко оборвалась, но благо, утомленные сегодняшним днём дети уже крепко спали. Осторожно, дабы не разбудить их, молодая женщина пробралась к выходу и покинула палатку. Гилдартс всегда спал очень чутко. Попробуй тут не чутко, когда постоянно один по лесам! Вот и сейчас он проснулся от тишайшего касания волос Кушины о полог палатки. Открыв глаза, но не двигаясь, он наблюдал, как Узумаки идёт в сторону леса. Отойдя на небольшое расстояние, она села в позу лотоса, повернувшись лицом к лагерю. Заинтересовавшись, волшебник стал наблюдать за ней. Снова мысленно оценив фигуру и волосы куноичи, он подумал, что возможно, их встреча неслучайна? Может быть, им с Кушиной стоит узнать друг друга поближе, и так далее по сценарию? Гилдартс признавал, что ни одна женщина после смерти жены не заинтересовала его так, как Узумаки. Да и мастер давно говорит ему остепениться. Так почему бы и нет? Дети волшебника не смущали, он находил девочек очень милыми и смышлёными. У него самого детей не было, и он мог бы воспитать Эльзу и Кагуру. Было бы совсем здорово, если бы появился кто-то ещё… И Гилдартс решился поговорить с Кушиной. В конце концов, попытка не пытка, а они оба взрослые люди. Он не обидчив и поможет им в любом случае. Тем временем дневное явление повторилось, частицам снова мешала какая-то преграда. Вздохнув, Гилдартс встал и направился в сторону молодой женщины. — Что я делаю не так? — услышал он вопрос, подойдя ближе. Вряд ли он был риторическим, все же волшебник не особо-то и скрывался. — Возможно, вам поможет детское упражнение? Скажите, какой ваш любимый цвет. Молниеносно в голове возник образ Минато. Его голубые глаза, сияющие так ярко при виде нее, Кушины. Она так надеялась, что маленький Наруто унаследовал глаза отца. — Голубой, — голос дрогнул лишь чуть-чуть, и мужчина предпочел не придать этому какое-то значение. — Тогда представьте эфирные частицы голубыми. Сделайте их такой формы, какой вам хочется. Звёздочки, сердечки, кубики. Помогите им проникнуть в ваше тело. Мысленно сломайте этот барьер. Расколите его. Гилдартс с каждым словом подходил все ближе. В конце концов, он опустился рядом, пытаясь направлять куноичи не только словесно, но и мысленно. Он и сам, на самом деле, не ожидал что советы помогут, но с удивлением наблюдал, как невидимый барьер… Трескался! Ставшие более заметными, множество сверкающих частиц устремилось к Кушине. Все ее тело, как и Эльзы недавно, объял свет. Голубой. Длинные волосы заколыхались и поднялись вверх. Волшебнику показалось, что и сама Кушина вот-вот воспарит над землёй. К его радости, этого не случилось. Свет погас, волосы опустились на положенное место. Гилдартс ощутил внезапную дрожь и невольно отошёл на несколько шагов. Объем частиц, которые вобрала в себя Узумаки, казался огромным. И это ему, одному из сильнейших волшебников Фиора! — Спасибо вам, Гилдартс! — Кушина очаровательно улыбнулась. Глаза её сияли. Оправившись от впечатлений, мужчина кашлянул. — Кхм, может быть, перейдем на «ты»? Кажется, я не намного старше тебя, — он постарался выдать именно ту улыбку, на которую обычно попадались все его женщины. Всё ещё окрылённая успехом и ощущая невероятный прилив сил, Узумаки, без какой-либо задней мысли, ответила: — Почему бы и нет? Хорошо. — Могу я задать вопрос? — не дожидаясь разрешения, он продолжил, — Где папа девочек? Куноичи удивлённо посмотрела на него. Потом на ее лице промелькнула тень понимания и она покачала головой. — Я не знаю. Я не их мама, — заметив нахмурившееся лицо мужчины, быстро добавила Узумаки. — К-как? Даже Эльзы? — куноичи чуть было не рассмеялась, настолько смешно выглядело удивление на лице волшебника. — Даже Эльзы, — со смешком ответила она. — Я взяла их под опеку. — Понял, — отозвался Гилдартс. — Кушина, — он вдруг резко повернулся к куноичи. — Не хочу ходить вокруг да около. Ты мне нравишься. Глаза молодой женщины, и без того большие, расширились ещё больше. — Я… Прости, Гилдартс, — мягко сказала она, когда оправилась от удивления. — Я люблю другого мужчину. Я благодарна тебе за то, что обучил меня и девочек основам волшебства и пойму, если ты захочешь уйти. Ты и так потратил много времени… — Понял, — повторил волшебник. Ну, вот и все. Что же, бывает. — Не волнуйся, больше мы не вернёмся к этому разговору. И кстати, — обернулся он к Узумаки, вставая. На лице его играла прежняя лукавая улыбка, — меня девочки не простят, если я уйду. Отряхнувшись от листвы, он сделал шаг в сторону лагеря. — К слову, я тут подумал и решил, что обязан проводить вас. Завтра расскажешь, куда вам там нужно. Спокойной ночи, — он махнул рукой и пошел, уже больше не оборачиваясь.***
Кушина чувствовала себя невероятно хорошо. Когда Гилдартс заснул, Узумаки тихо, как умели только шиноби, направилась в глубину леса. Ей не терпелось опробовать свою новую «чакру». Убедившись, что она достаточно далеко, Кушина начала стандартную тренировку шиноби. Быстро размявшись, куноичи принялась прогонять чакру по телу, чувствуя, как привычно болят чакроканалы. Эта новая чакра была более… легкой, что ли? Кушина решила испробовать хождение по деревьям. Это получилось у нее довольно быстро. Все-таки магия была очень похожа на чакру, да и, кажется, никаких побочных эффектов, как у сендзюцу, у нее не было. Во всяком случае Кушина чувствовала, что по-прежнему остается человеком, и нет никаких признаков превращения в жабу. Это не могло не радовать, но и настораживало. Передвигаться с помощью новой чакры тоже удалось. Кушине показалось, что ее движения были даже быстрее, чем раньше. Еще какое-то время она тренировалась, а после вернулась в палатку — спать.***
Утро встретило Эльзу яркими солнечными лучами, проскользнувшими в небольшую щелку палатки. Девочка хотела было перевернуться на другой бок, когда заметила, что Кушины нет. Рядом с Эльзой мирно сопела Кагура, и та, чтобы не разбудить соседку, тихонько поднялась и вышла. Она тут же увидела Гилдартса, который сидел неподалеку и что-то обсуждал с бодрой Кушиной, которая держала в руках кастрюлю. — Доброе утро, Эльза, — улыбнулась красноволосая женщина. — Как спалось? Эльза пожала плечами и подошла ближе. — Что это? — ткнула девочка пальцем в кастрюлю. Кушина засмеялась. — Завтрак. Буди Кагуру, сейчас поедим и отправляемся в путь. Эльза кивнула и побежала обратно. Разбудить темноволосую малышку с бантиком оказалось делом непростым. Девочка ворочалась и что-то отвечала, и все старания Эльзы шли прахом. В конце концов она просто стащила одеяло и потащила начавшую просыпаться Кагуру наружу. — О, дядя Гил! Мы сегодня будем медитировать? — моментально проснулась Кагура и вцепилась в мужчину горящим от нетерпения взглядом. — Конечно же! — отозвался Гилдартс и уселся в знакомую позу лотоса. — Для начала… — Никаких медитаций, сначала завтрак! — неожиданно стальным голосом прервала Гилдартса Кушина. Сказано это было нетерпящим возражений тоном и с такой интонацией, что и девочки, и мужчина моментально расселись на бревнышки в ожидании. — Приятного аппетита, — пожелала Кушина уже обычным голосом, когда каждый держал в руках миску с теплой кашей. Обескураженные резкой сменой поведения, и Гилдартс, и Кагура одновременно подумали примерно одно и то же — Кушина показалась им жуткой. В отличие от них, Эльза задумчиво смотрела на женщину, ничем не выдавая своих эмоций. После завтрака девочки ожидаемо уселись в позы лотоса и принялись накапливать эфирные частицы. Гилдартс руководил операцией «медитация» и при этом постоянно нет-нет и поглядывал на красноволосую женщину, которая, в отличие от них, пошла собирать лагерь. Ему казалось, словно движения у Кушины стали более точными и быстрыми. Она в одиночку собрала палатку, так, словно занималась этим всю свою жизнь. Метнувшийся было помочь, Гилдартс и моргнуть не успел, как тоненькая хрупкая фигурка одной рукой подняла тяжелый сверток, только что бывший огромной палаткой. Рыжеволосый волшебник начинал понимать, что Кушина была совсем не обычной девушкой, как могло показаться на первый взгляд.