Карманная смерть

Призрак, – они говорят. Вышколенный. Одна инъекция – откинуться на узком кресле и смотреть в потолок шаттла. Никаких галлюцинаций, никакой боли – бодрый, спокойный. Возможно, немного уставший. Самую малость. Обманчивое впечатление, – скажут. Кому посчастливилось увидеть его и уйти. На самом деле это слухи. Он живых после себя не оставляет – ни своих, ни чужих. Он упивается отчаяньем в прямой стычке. Или тихо нападает со спины, одним отточенным движением переламывая позвонки, перерезая трахею. Медленно душа. В эти моменты для них он становится самой жуткой тварью. Ненавидит их, как ненавидел себя. Как выл загнанным зверем, рычал, сходил с ума. С катушек – резко. «Что с тобой произошло?» Когда всё не по плану. Чтобы блевать отравленной кровью – опять же – чужой-своей. И вгрызаться в жизнь, зажимать в мертвой хватке. Не важно. Совершенно. За кем приходить? Ему все равно. Как убить? Можете выбрать. А жертва при любом раскладе не хочет умирать. Бьется в когтях, в петлях до последнего. Наивная. – …Мы нашли его, пересылаем координаты объекта. Ах, да. Объект – не жертва, ему не отнимают жизнь, а ждут допроса. Там они вновь встретятся. Краем глаза наблюдает за другими оперативниками на шаттле. Наёмник «Когтя» – верный пес. Слухи. Он ничей. Но принадлежит своим инстинктам и рефлексам, что спасают его с самого начала пути. Честен только с ними. Доверяет только им. А они говорят: Подпусти ближе, вышколенный призрак. И он сидит в засаде часами, пока не дождется оптимального момента. Напряженный до предела. Первый выстрел – точка отсчета. Выпад. Захват. Удар – хруст кости. Убить противника справа. Левого снимет Вдова. Потом вверх по лестнице и протиснуться в узкий воздуховод. Дальше – по обстоятельствам. Злоба поднимается изнутри. Сдавить пальцами кадык, упереться усиленным коленом в позвоночник, заломить руку. Давить, пока не начнут прогибаться, ломаться ребра. На самом деле ему проще стрелять из дробовиков – по одному заряду на каждого. Безостановочно переть вперед, игнорируя пули. Но это не позволяет чувствовать их животный страх, бешено стучащее сердце. Адреналин. От боли – до зависимости. По спирали сужает круги. Слабость – скелет, усталость – железо. В каких бункерах они бы ни прятались, как бы ни скрывали следы. Он найдет их. Чтобы в упор смотреть на чужую скуластую рожу, словно он его помнит – жертву, объект, цель. Кого-то. Только не человека. – Это не ты. Чертов вышколенный призрак. Наёмник. Убийца. Жнец. «Что с тобой произошло, Гэбриэл?» – Это не я. Соглашается. «Это не я». С надрывом. Очертания в химическом пепле становятся различимее. «Это не я». …Это всё слухи. Смеется, прижимая горячее дымное дуло к чужому виску – они не встретятся на допросе. «Это. Не. Я». И стреляет.