Миру Нужен Ты

В телефонной будке было темно и немного сыро: разбитая лампочка на потолке мигнула последний раз и потухла, погружая маленькую каморку во мрак, а от лужи то ли спирта, то ли чего-то еще несло характерным запахом медикаментов. За пределами красных стенок шумела жизнь, вовсе не прекрасная. Однако, по сравнению с той, что ждала Акиру в больнице, уже она — была раем. Иногда парень слышал выстрелы. Один, другой и будто бы даже крики. Сначала, ему показалось, что это гром или гроза, или землетрясение. Что угодно, лишь бы не жестокая правда. Мир изменился. За те три года, которые парень провел в больнице, что-то произошло. Что-то страшное и ужасное настолько… Очередной выстрел прервал мысли Акиры. Воздух взметнулся вверх, подкинув его на каких-то пару сантиметров, но все же ощутимых. Видно бросили бомбу. В ушах стоял ужасный звон, и беглец застыл, вжимаясь в стенку. Когда слух наконец вернулся, он прислушался: топот ног, перекрикивания. Ему удалось выхватить пару фраз из разговора. — Мы не виноваты, прошу, прошу отпустите девочку, она совсем маленькая, говорить даже не умеет! — Молчать! — громовой крик, от которого даже задрожала земля. И затем снова выстрелы. Раз, два, три, четыре, пять и тишина, чередующаяся с детскими всхлипами. Они. Убили. Пятерых. Вскоре и офицеры ушли, но парень так и не смог заставить себя пошевелиться. В его сознании то и дело сплывал силуэт бедной девочки, которую унесли офицеры. Что с ней станет? Ее убьют? Или посадят на цепь и сломают окончательно? Сделают животным, жалким псом, как его? Кто знает сколько бы парень так просидел, если бы не услышал лай. Спасительный собачий лай. Кто-то другой и представить себе не сможет что же такого радостного может быть в собачьем лае. Но Акира знал это прекрасно и поэтому тут же вскочил на шатающиеся ноги и распахнул дверь кабинки, опираясь на стенку. Он еле стоял, но нашел в себе силы улыбнуться, взглядом встретившись с рыжим парнем. Тот был до того яркий и выделяющийся, что все бы однозначно согласились с тем, что в картину городской разрухи его образ не вписывается: на лице сияли смешные веснушки, на голове огненные спутанные кудри и добрые теплые глаза. Слишком теплые для здешних пейзажей. Собаки, исхудавшие и сильно потрепанные, кружились вокруг виляя хвостами. Один из псов — забитый серый заморыш, все же подошел к Акире и дружелюбно ткнулся теплым носом в ладонь человека. — Ну здорово, Кир, — крикнул веснушчатый паренек, сложив руки рупором у рта. Он стоял всего лишь на другой стороне улицы, однако, орал так, будто находится в кварталах пяти. — И тебе не хворать, Стив, — хохотнул Акира не так громко, но не менее весело. Он все еще боялся оторваться от двери, понимая, что вполне возможно тут же рухнет на землю — давно так не бегал. Большую часть дней в больнице вовсе не двигался и сейчас был до ужаса слаб. Видя это тот рыжий поспешил помочь другу. Однако, двигался осторожно и медленно — то ли боясь наступить на мину, то ли не веря встрече после трехлетней разлуки. Вот, он подошел совсем близко и задумчиво уставился на беглеца, пытаясь узнать в этом скелете своего лучшего друга. Вроде совсем не похож: у того волосы были густее и короче, не свисали на глаза, под, а вечная надменная ухмылка могла разуверить в чем угодно. Только тот дерзкий огонек на самом дне глаз выдавал в создании прежнего парня Акиру, того, кому Стивен верил беспрекословно. — Видок не из приятных? — первым нарушил тишину беглец. — Да уж. В больничке плохо кормили? — в манере собеседника фыркнул Стив. Он улыбался, но грустные глаза выдавали его с потрахами. — Да, как видишь, так себе. Но неужели все настолько ужасно? — Ну, в принципе, ты и раньше чудищем был, — выдохнул Стив. — Да иди ты, говнюк. И вновь повисла гробовая удушающая тишина. Сейчас, если бы спросили, Акира не смог бы сказать сколько времени они так простояли, смотря друг на друга. Наверное долго, а может быть и всего миг. Вроде бы разговор в привычной манере, казалось бы даже обрывки из старых фраз, но будто между ними огромная пропасть. И звенящая пустота. А потом Стив упал на Акиру и сжал его в объятьях. Так резко оборвал череду самокопаний, будто не было никакой пропасти, никаких «трех лет». Будто только вчера они повздорили из-за последнего куска, а потом катались по траве молотя друг друга. И вновь смеялись, затыкая кровоточащий нос. Наверное, в любой другой раз Акира бы обязательно отвесил что-нибудь колкое, вроде — «в каких недрах своей ублюдочной натуры ты раскопал понятие привязанность, иди в жопу» и отстранился. Но только не сейчас, только не в этот раз, когда ноги уже и не держат. Парень безмолвно облокотился на железную стенку кабинки, придавленный весом рыжего, и, наконец, позволил себя обнять того в ответ. Так они стояли долго, пытаясь то ли справиться с накипевшими эмоциями, то ли ломая голову как начать разговор. Но в момент этого глупого и пропитанного банальностью откровения, Кир четко разобрал в своей голове промелькнувшую мысль — «Я дома».