Год спустя
- Здравствуйте, дорогие телезрители, мы ведём репортаж с главной площади города Пьяные Вишни, который вновь начал активную государственную жизнь после трагедии, которую принёс непредвиденный смерч. - вещал журналист Корниенко. Юра был стажёром на одном телеканале и это было его первое задание: посетить оживающий после катастрофы город и провести репортаж в прямом эфире. На площади собрались приехавшие в Пьяные Вишни люди, которые, безусловно, хотели попасть в телеэфир. Кто-то приходил с семьёй, кто-то с любимым человеком, но запись со своими лицами жаждали потом увидеть все. Лишь какая-то девушка была одна и опиралась на стену какого-то дома, поёживаясь от осеннего ветра. Анна стояла чуть поодаль от всех и смотрела на съёмочную группу. Когда-то была во "Всём, всегда, везде на Ваш вкус" профессиональная видеокамера, но после пожара уцелела лишь Василькова. Она уже как три месяца жила в съёмной квартире и работала уборщицей. Причём, постоянного места работы не было, кто наймёт, у того и убирала. - Будучи избранным на должность мэра города Пьяные Вишни, я, приказом Президента Российской Федерации номер тринадцать тысяч шестьсот шестьдесят шестым, объявляю город Пьяные Вишни городом Страдинск. - произнёс какой-то мужчина в мятом костюме и с третьей попытки перерезал ленточку. Синеглазая вздохнула и подумала "Можно расходиться...". Она была рада лишь одному обстоятельству. Указатель "Пьяные Вишни" она сожгла не зря.В Гравити Фолз
Вильям сидел на троне, обняв ноги. Ему было тошно от собственной власти, он понял, что не может править каменными статуями. Сайфер грустно хмыкнул и расплавил статую Венди. Она надоела ему своей ненавистью в застывших глазах. Слишком похоже на Анину ненависть было. Теперь это просто раскалённая лужа. Демон разума не мог смириться с тем, что не покорил Василькову, не овладел ей всей, от тела до души. Не мог смириться с тем, что просто ушёл. Чёрт его знает, жива ли она вообще, сумасшедшая девчонка с чёрными перчатками на руках. Но хотелось в это верить, непонятно, почему, но хотелось. "А если она всё-таки повесилась? Или её убили? Или она сидит в психушке?" пытался угадать маг, но без своего личного присутствия он знать правды не мог. Вот уже скоро год, как "умник" не верит своим знаниям, если только не увидит это своим единственным глазом. И, чёрт подери, он был один. Наедине с мыслями и всепоглощающим желанием быть желанным. Как же давно Билл не чувствовал себя нужным. Людишки, эти жалкие мешки мяса, уже ни во что не ставят высшую власть. Им нужны деньги, деньги, деньги, но за помощью они обращаются лишь к кредиторам. Да, сколько миллионов лет он не философствовал, треугольник не помнил. Мог бы вспомнить, но не хотелось. Не хотелось оживлять статуи, не хотелось вырываться из Гравити Фолз. Не хотелось чувствовать себя запертым в клетке вечных странностей, хотя жёлто-чёрный захватчик испытывал это чувство постоянно. И лететь, спешить в царство снов было не к кому. Люди считали его выдумкой, бредом какого-то Алекса Хирша, но не реальной угрозой... Он иногда принимал человеческую форму и касался пальцем своих губ, вспоминая тот поцелуй. Да, он был по сделке и недобровольным, но желтоглазый однажды даже признался себе, что ему понравилось. Понравился вкус вишни и сливок на чуть обветренных губах единственной подруги, понравилось то почти тогда ушедшее тепло, понравилось чувствовать свою полноценность. Тут же вслед за воспоминаниями появлялось чувство вины, которое тоже не заглядывало со времён сожжения "плоского мира с плоскими мечтами". Да, давно новый вечный повелитель не принимался за психоанализ, не искал ответов на вопросы, ведь всё знал. Но теперь эти знания ему стали... Не нужны. Кого шантажировать? Кому пудрить мозги? Но Анну не вернуть. Теперь не вернуть, ведь она уже отпустила его, выполнив все условия сделки, став и соперницей, и собеседницей. Всё было кончено, они разошлись, как в море корабли. Только судьбу друг-другу переломали по-чёрному.