Imagine with Owari no Seraph!!

— Подполковник? — Гурен нехотя оторвался от скучной бумажки и посмотрел на не менее скучную собеседницу. Шиноа стояла в дверях, ослепляя мужчину своей привычной издевательской улыбкой, и это иногда бесило до судорог. Сегодня, к примеру. Дел и без того по горло, а маленький чертенок точно не скажет, что ему дали внеплановый выходной. Потому что выходных вообще никаких нет. — Чего тебе? Быстрее, я очень занят. — Я проходила мимо больничного крыла и увидела там знакомое лицо… — Опять? — Так точно. Нацу-сан просила вам не говорить, но я не могу обманывать старших по званию, — Ичиносе улавливал явные довольные нотки в вежливом женском голосе и прожигал взглядом его обладательницу. Мужчина сжал виски указательными пальцами, сделал глубокий вдох, но сейчас это не помогло. Почему-то не в этот раз. Нацу была грамм глуповатой, но при этом удивительно доброй. Девушке с первых дней не повезло влюбиться в холодного подполковника, смотрящего с сожалением и толикой вины. Не мог он ответить на ее светлые чувства, когда со дня на день наступит переломный момент осточертевшей войны. Не сейчас, не в этом мире. Или вообще никогда. Гурен тоже человек, он тоже может любить, но его любовь умерла вместе с Хиираги Махиру, а на большее он не способен. Совсем еще маленькая подчиненная тешила себя мистической надеждой, но, к сожалению, объект ее симпатии понимал, что это гиблый номер. Он намеревался объяснить ей это в сотый раз за неделю, направляясь в унылую палату с ее постоянной гостьей. Как командир он должен был навестить несчастную, хоть сам и понимал, что в его обязанности это, в целом, не входит. Акихиро Нацу — удивительно неуклюжий человек с невообразимо слабым здоровьем. То что она выжила в той катастрофе — нонсенс, иначе никак не назвать. С момента ее зачисления в демоническую армию девушка то и дело пропадала в больничном крыле если не с температурой, то с вывихом или переломом. Ичиносе каждый раз тяжело вздыхал и шел к недоразумению читать очередную лекцию либо о безопасности, либо о заботе о себе любимой. Пока что его усилия никаких плодов не приносили, но не в его правилах было сдаваться, потому, облокотившись о косяк, он осуждающе смотрел на пациентку. Привязался он к ней капитально, тем более из-за ее детской влюбленности подполковник чувствовал некую долю ответственности. Черт знает как это работает, но факт остается фактом. Ничего примечательного в ней не было: глаза темные, волосы тоже, фигура угловатая, слишком худая. Взгляд был какой-то отстраненно-мечтательный и это чуток подбешивало на поле боя. Ичиносе всегда списывал это на недостаток ума, временами исчезающего в принципе. Стоит задать еще один вопрос: что Нацу нашла в самом Гурене? Да, конечно, он неотразим и силен, но так преданно и жертвенно любить, не рассчитывая на взаимность? Глупость, да и только. — Подполков… — Что на этот раз? — Ушиб. — Я тебе сколько раз говорил, чтобы ты смотрела под ноги, по сторонам или, вообще, выходила только в пластиковом шаре? — мужчина сделал несколько шагов по направлению к кровати. Привычным движением развернул стоящий у стены стул и уставился на неловко улыбающуюся девушку. — Что скажешь в свое оправдание? — Зато вы ко мне зашли, а то вас никак не поймать. Наш разговор еще и выходит за рамки вашего обычного «тупица» или «идиотка». Почему бы не засчитать это за плюс и не порадоваться? Гурен протянул руку и аккуратно постучал по голове собеседницы: — Вроде не пусто. Нацу, не неси чепухи. Я всегда в своем кабинете, если нужно что-то обсудить, то заходи. Акихиро опустила голову. Она делала так когда намеревалась сказать что-то для нее важное, и Гурен догадывался что именно, приготовившись на корню пресечь любую попытку признания. Гурен в общем-то уже изучил почти все ее привычки и повадки. Работа у него такая. — Гурен-сан, я… — Остановись. Я не стану тебя обманывать… — Дайте мне сказать. Я знаю, что это такое время, когда нельзя испытывать ничего подобного. Тем более, на вас смотрит сотня женщин, а я еще и не самый лучший вариант. Не очень умная и не такая уж красивая, поэтому можете вы просто не обращать на меня внимания? А я тихо себе понаблюдаю за вами со стороны. Договорились? — Нацу протянула руку к начальству. Он в начале этой нелепой речи подумал, что не так уж все безнадежно, но увы, все хуже чем казалось в начале. Тупой человек себя тупым никогда не назовет. Но умный такой херни не ляпнет. Верно? Верно. Гурен закрыл глаза и скрестил руки на груди, погружаясь в бесполезные раздумья. Перед ним не законченная идиотка, но что тогда не так? Может, вирус апокалипсиса подействовал на нее немного иначе и теперь у Нацу постепенно отмирают клетки мозга? Может, она просто притворяется? Понятно, что нет. Достаточно просто взглянуть на это лицо, и светящиеся непониманием и опаской глаза. Гурен резко придвинулся вперед, и теперь почти соприкасался с девушкой носом. Он внимательно разглядывал расширившиеся глаза, покрасневшие щеки, дрожащие ресницы и приоткрытые губы. Ничего особенного не нашел, но подался еще вперед, и запечатлел на этих губах целомудренный поцелуй. Касания легкие, почти невесомые. Рука мягко легла на затылок, придвигая девушку чуть ближе. Акихиро отвечала осторожно, неумело, немного стесняясь. Глаза сильно зажмурены, на что подполковник усмехнулся, не отрывая губ, и через несколько секунд отстранился. — Вот оно в чем дело? — А? Вы о чем? Загрубевшие от рукояти пальцы коснулись девичьих губ, отчего их обладательница покраснела до кончиков ушей, но отталкивать мужчину не стала. — О том, что ты не глупая, а просто маленькая. Ичиносе встал и пошел к двери, на ходу поправляя форму. Это поведение было на него не похоже, но особого внимания он этому не придавал. — П-подполковник, зачем вы так? — девочка готова была расплакаться. Пальцами она сжимала край одеяла, а глаза прятала за волосами. Гурен, честно признать, не сразу понял в чем проблема, но когда озарение все-таки снизошло, он вновь вернулся к кровати. Приподняв за подбородок, он заставил ее смотреть ему в глаза. Мужчина наклонился и еще раз легко поцеловал в уголок поджатых губ. — Не знаю, что ты там подумала, но это точно неправильный вывод.

***

Разбирая незаконченные бумажки в своем кабинете, Ичиносе в душе продолжал посмеиваться над этим испуганным выражением лица. Были догадки, что это был ее первый поцелуй, но это ничего. Как наставник, он, добродушный подполковник, самолично обучит девочку этому тонкому искусству. Да и всему остальному тоже, а то доверять никому нельзя, да и мало ли кто этому наивному существу попадется. — Эх, ни на минуту без присмотра оставить нельзя. Какая проблема с этими детьми, всему их нужно учить, — произнес он в пустоту, предвкушая завтрашний визит в больничное крыло.