Imagine with Owari no Seraph!!

Генерал-майор, Хиираги Шинья, читал одну из своих излюбленных книжек, сидя за столом. На самом деле, он не особо вникал в суть прочитанного, потому что было у него более увлекательное занятие. В другом конце просторной комнаты сидела одна из его самых преданных и давних товарищей. Он помнит спокойную девушку с момента, когда сам попал в армию, а ощущение такое, будто знал он ее всю жизнь. Он сам тренировал ее, сам учил правильно работать в команде и обращаться с проклятым оружием. В общем, она была результатом его усилий и нервов. Рицуко Рэй нравилась веселому и беззаботному генералу, и у них вроде бы были неофициальные отношения, но при этом не было никакой ясности. Ну, как это назвать это отношениями? Он постоянно говорит, что она ему симпатична, а эта несносная женщина отвечает ему, — в своей безразличной манере — чтобы он прекратил придуриваться. Идиллия, одним словом. Сейчас девушка перебирала внушительную коллекцию книг своего начальника, демонстративно отстраненная — она обиделась. А все потому что Шинья запретил участвовать вместе с ним в очередном задании. Это был тот редкий случай, когда он воспользовался своей фамилией, чтобы отстранить Рицу. Он, будучи в роли снайпера, не любил отпускать ее на миссии. Постоянно смотреть только за ней он не мог, но и успокоиться, выпуская ее из виду, тоже. Вроде бы нашел решение — она просто не будет принимать в этом участие, а все равно вышло боком. — Рицу-чан, не дуйся на меня. Я просто не хочу, чтобы тебя убили. — Во-первых, меня не убьют, а во-вторых, я не дуюсь. Вы просто меня раздражаете, Шинья-сама. — Не будь такой холодной. В конце концов, ты ведь мне не безразлична, поэтому я и беспокоюсь, — снова генерал попытался донести эту мысль до своей пассии. — Перестаньте шутить. Это даже и не смешно, — и снова неудачно. Возможно, все дело было в манере его разговора. Эту идею ему как-то подкинул Гурен, и не было причин с ним не соглашаться. Впрочем, у Рэй тоже были проблемы с распознаванием и принятием чужих чувств и эмоций, потому что сама она была спокойная, как удав, и эмоциональная, как катана. Не очень-то Шинье повезло с ней, но он все равно упорно пробивался через выстроенные стены отстраненности. Очень многие обманывались его внешней добродушностью, когда на самом деле таких расчетливых и хитрых людей во всей армии еще нужно поискать. Мало кому было известно, что голубоглазый генерал может быть просто хладнокровным убийцей, способным пожертвовать десятком ради сотни. А он мог, на самом-то деле. Поэтому примерный план на победу в его голове уже имелся, и Хиираги планировал приступить к его реализации сразу после возвращения. Собственно был он не таким уж сложным: воздействовать на Рицуко с помощью гуреновской Нацу. Шинья был рад за друга, нашедшего себе кого-то, о ком он мог заботиться, но девочку в душе временами жалел. Она, такая добрая, ласковая и нежная, влюбилась в прямого, как танк, жестокого вояку. Хотя, он сам тоже не лучше, с девушкой объясниться не может из-за ее эмоциональной непробиваемости. Были мысли, что она догадалась уже, и ее поведение трактуется теперь как простой отказ, но даже в таком случае он от своего не отступит. Шинья как никто другой знал Рэй, поэтому был твердо убежден, что он ей нужен, что бы она там ни говорила, сколько бы ни пыталась от него отвязаться. Его светлую голову раз через раз посещали мысли, что это только ему так кажется, что в действительности это его эгоистичное желание, а ей он даром не нужен. Но думать так было больно и неприятно, поэтому он продолжал вести себя так, будто спасает ее от одиночества. Возможно, так оно и есть, но нельзя быть уверенным. В тот день, когда Шинья чуть не умер, начало операции было назначено на полдень. Заняв отведенную ему позицию, мужчина осматривал зону обстрела. Сначала он подумал что ему померещилось, но, вглядевшись, Хиираги все-таки узнал в отдаленной фигурке свою Рицу. Сердце сжалось, и успокоить его стоило больших усилий, но на периферии сознания билось неконтролируемое беспокойство. Шинья то и дело следил за ее передвижениями, прекрасно отдавая себе отчет в возможных неблагоприятных последствиях его неправильного решения. Благодаря опыту и наработанным навыкам ему удавалось следить за всеми объектами, но сил это отнимало немерено. Первый сердечный приступ он чуть не получил в свои двадцать с лишним лет, потому что едва не пропустил двух обычных вампиров, напавших на Рэй с крыши здания. Он успешно ликвидировал их в воздухе и тут же перенаправил свое внимание к основной группе. Там дела обстояли еще хуже. Вампиры лезли со всех возможных щелей и сил не оставалось уже ни у бойцов, ни у снайперов. За всей этой шумихой Шинья даже и не вспоминал, что там произошло с другой стороны, где осталась отрезанная от общей массы часть группы вместе с Рицу. Задумался он об этом после появления подкрепления, когда можно уже было относительно свободно выдохнуть. — Шинья-сама, часть группы под завалом. — Живы? — Неизвестно, но… Последующий приказ дался ему тяжело. Хотелось бросить все силы, чтобы разгрести эти камни, чтобы найти хотя бы тело. Как командующий этой операцией, он не мог позволить себе так рисковать, поэтому с трудом, но он все же озвучил план дальнейших действий: — Тогда отступаем. Мы должны уйти в ближайшее время, иначе сюда прибудет еще больше кровососов. Выход через пять минут. — Так точно, — рядовому не нравилось это решение, но идти против командования он не стал. Пусть Хиираги будет для них очередным безжалостным монстром, считающим солдат обычным расходным материалом. Пусть. Из-за своей ошибки он потерял людей, поэтому они имеют право винить его. Что заставило его обернуться на полуразрушенное здание в последний момент — загадка. Через разбитое окно мужчина увидел знакомый силуэт, прижатый к стене существом в белом плаще. Не долго думая, он материализовал свое оружие и призвал демона. Тот в свою очередь отметил, что хозяин впервые так отчаянно просит его силы, без своих дурацких веселых интонаций. Отвечать рогатому на его колкости не было ни времени, ни желания, поэтому генерал выстрелил сразу, как почувствовал в руке привычную тяжесть. Внутри все сжалось, на лбу проступил холодный пот, а Шинья все всматривался сквозь поднявшийся столп пыли, разглядывая хоть какое-то движение. И вот, опираясь на обломок стены, появился мужчина, размахивающий руками, зовущий на помощь. В голубых глазах промелькнул облегчение, в мгновение сменившееся на холодную ярость. Он первым вошел в здание, первым взлетел на четвертый этаж и схватил Рицу, прижимающую к чужой ране оторванный кусок плаща. Так они и вышли наружу. Рэй впервые видела его таким злым и не нашлась, что сказать в ответ на выжидающий взгляд. Вечно спокойный, в приподнятом настроении, блондин сейчас сам был похож на демона. Глаза светились праведным гневом, а рука до боли сжимала окровавленное запястье. Но даже это не отрезвило застывшую девушку, неловко смотрящую под ноги. — Шинья, прости. — Ты думаешь, что я просто так запретил тебе идти? Что это была моя прихоть? — голос, обычно насмешливый, отдавал сталью. — Из-за тебя я чуть не нарушил приказ, чуть не погубил всех, кто участвовал в этом задании. Ты понимаешь, что я сделал это не просто так? Что это было взвешенное мной лично решение. — А причем здесь я? — Ты издеваешься? — Нет… Непонимания стало еще больше, когда ее нагло притянули за талию и требовательно впились в губы. С каждой секундой возбуждение, накатывающее волнами от настойчивых движений мужчины, становилось невыносимым, и Рицу слабо уперлась ладошками в грудь, в попытке оттолкнуть. Это было неправильно по ее меркам, не по плану, которые она так любила. Не получилось. В ответ на такую наглость Шинья скользнул языком в чужой рот, проводя по контуру губ, задев маленькую кровоточащую ранку и вырвав все же из груди слабый, но такой возбуждающий стон. Он притянул девушку еще ближе, углубляя и без того горячий, развратный поцелуй. И Рицу сдалась, обвивая его шею, вздрагивая под умелыми прикосновениями длинных пальцев и отвечая неумело, но заставляя Хиираги желать большего. Воздуха обоим не хватало, и Шинья сбавил обороты, касаясь теперь более нежно, запустив одну руку в спутавшиеся в этой беготне волосы и заставив девушку чуть прогнуться в пояснице, простонав чуть громче, чем в прошлый раз. Это было уже слишком. С трудом оторвавшись от Рэй, он посмотрел на нее, растрепанную, покрасневшую и прикусившую и без того припухшую от поцелуя губу. Такая хрупкая и такая желанная, она по-прежнему стояла, прижавшись к нему и тяжело дыша. Генерал уткнулся носом в макушку, сжимая руки чуть сильнее, выдавливая из себя единственно важное сейчас: — Не делай так больше. Получив утвердительный кивок в ответ, он собирался уже вернуться к машинам, но был остановлен вжавшейся в него подчиненной. Обычно холодная Рицуко была смущена и переминалась с ноги на ногу, пряча лицо. Он хотел было взглянуть ей в глаза, но она лишь крепче прижала голову, упираясь носом в его шею. — С тобой все хорошо? — Эй, ребята! Давайте быстрее! Шинья, у тебя есть свой кабинет, в конце концов! — обернувшись на голос подполковника, Хиираги понял причину такого скованного поведения. Все это происходило на глазах десятков солдат, потому Рэй и пряталась за ним, сгорая от стыда. Хитро усмехнувшись, он наклонился и прошептал, опаляя горячим дыханием ухо: — Еще одно неподчинение приказу и одним прилюдным поцелуем не отделаешься. Отметь для себя, что я не «придуриваюсь», — с этими словами довольный собой генерал пошел к основной части войска под взгляд, полный ужаса. — Извращенец…

***

Уже вечером блондин мирно читал очередную книжку, мысленно возвращаясь к событиям сегодняшнего дня. Его внимание привлек стук в дверь и бросив равнодушное: «Войдите», он, не отрывая глаз, спросил: — Хотела поговорить? — Шинья-сама, что это было? — А тебе не понравилось? — Не в этом дело, просто… Зачем? — Ну, я ведь говорил, что ты мне симпатична. — Вы не шутили? — Нет, с чего бы мне… — он посмотрел на гостью и столкнулся с ее полными удивления глазами. — Серьезно? В его же голосе снова проявились игривые детские нотки, но, кажется, он был действительно шокирован непониманием Рицу. — Я же тебе не раз говорил. Думал, ты уже знаешь, просто не хочешь отвечать взаимностью, — еще немного пострадав, он все-таки добавил. — Ну, раз уж так дело пошло, то что ты теперь скажешь? — Это был первый. — Что? — Поцелуй. Ты был первым человеком, с которым я целовалась, — с этими словами Рэй покинула кабинет, оставив мужчину переваривать свой ответ. Приняв его за однозначное «да», он на радостях снес со стола пару папок, но значения этому не придал. Теперь-то все наладилось, так зачем отвлекаться на мелочи?