Come Into My World.

Юри открыл глаза, чтобы увидеть прямо перед собой неравномерный белый туман. Казалось, что он закручивался по линиям спирали и уходил куда-то вверх. Голова гудела, на языке ощущался кислый привкус, а мышцы ломило от боли, хотя видимых повреждений уже не было. Быстрая регенерация из-за выпитой настойки? Возможно. События прошедшей ночи приходили вспышками, поражая своей неправдоподобностью. Ведь не могло такого быть, чтобы Виктор напал на него и изнасиловал? Рычание, хлюпающие звуки, запах крови и ужасающий своей реалистичностью вой — вот, что вызывало настоящий ужас. — Хмм…я…где… — в горле образовался комок, поэтому слова не складывались. Юри оказался не в состоянии поднять голову, глаза закрылись сами собой. — Всё в порядке, — чьи-то тёплые прикосновения вынудили замолчать. — Отдохни, мой хороший. Тебе нужно ещё немного поспать. Юри узнал голос Ксении, и тут же что-то внутри заскреблось об рёбра: а где Виктор? Почему он не около его постели? Неужели не чувствует вину и просто сбежал? Вопросов было много, но тело плохо слушалось, а вязкая пахучая жидкость, которую Ксения вливала ему в рот, быстро погрузила сознание в лечебную дрёму. Сопротивление оказалось бессмысленным. Пока он находился в мире грёз, вокруг словно сгустился туман, укрывая его сжавшуюся на постели фигуру. — Смотри, он меняется. Раны уже полностью исчезли. Видимо, сильный стресс спровоцировал проявления внутреннего зверя, — тихий мужской голос доносился будто через несколько слоёв ваты. Юри узнал Андрея, но всё равно зарылся головой под подушку, не желая слушать. — Теперь нам предстоит понять, какой он. Для этого нужно дать ему время. Потерпи. — Я не собираюсь терпеть. Сколько можно ждать? Я скоро взбешусь из-за невозможности быть рядом, — второй голос, принадлежавший Виктору, был явно недоволен, отчего в горле Юри завибрировало. Он зарычал. «Предатель. Человек. Нет, зверь, причинивший боль. Плохой», — отразилось в мыслях. — Твоя вина. Стоило поработать над собственным контролем, прежде чем приводить его сюда. Слишком много народа, а мальчик оказался неподготовленным, — Андрей, по-видимому, решил ударить посильнее, и Юри внутренне был с ним согласен. — Он всегда отлично справлялся с трудностями. Не знаю, почему так произошло, — возразил Виктор, даже не скрывая раздражение в голосе. — И мой контроль здесь совершенно не при чём. Я не виноват, что наше обычное средство произвело такой эффект. — Ты ведь понимаешь, что дело вовсе не в настойке? — вмешалась Ксения, спровоцировав у подслушивающего их разговор Юри новый приступ головной боли. Желание скрыться ото всех становилось нестерпимым. Какая разница, если главное уже произошло? Что теперь делать? Тело ещё не подчинялось проснувшемуся сознанию, хотя слух обострился, раз он сумел распознать голоса тех, кто находился в соседней комнате. С трудом Юри перевернулся на спину и попытался открыть глаза. Ничего не вышло. Ресницы будто слиплись. Злость на Виктора разгоралось ярким пламенем, грозившим поглотить всё вокруг. Беседа за стенкой переросла в ссору, но Юри накрывала паника от того, что не получалось вернуть зрение, и он закричал. — Помогите, — из горла вырвались странные шипящие звуки. — Кто-нибудь… Внутри ворочалось что-то горячее и большое. Что-то, что всеми способами желало вырваться наружу. Юри судорожно схватился руками за футболку, в которую его одели после происшествия. Она насквозь провоняла Виктором, и злость вынудила снова зарычать. «Предатель. Насильник. Отомстить», — стучало в висках. «Найти. Напасть. Разорвать». Пальцы скорёжило спазмом, в груди разверзлась огромная дыра, алая пелена застелила глаза. Юри менялся. Он слышал ритм сердец находящихся за стеной волков, чувствовал их ароматы, ощущал эмоции. Виктор выделялся из всех, словно яркое завораживающее пятно: пульсирующее, раздражающее, знакомое. Юри выгнулся на кровати, слыша, как рвётся ткань, как хрустят сдвигающиеся кости, и закричал от боли. Голова запрокинулась, глаза закатились, а тело трансформировалось, покрывалось шерстью. Сознание тут же померкло, заменившись на непроглядную вязкую черноту. Он уже не видел, как в комнату вбежали Андрей с Виктором. Не слышал, как они звали на помощь остальных. Не понимал, что происходит, потому что злость и обида сконцентрировалась на одном конкретном человеке, который умудрился, ничего толком не объяснив, причинить такую нестерпимую боль, что хотелось выть. Что он и сделал. Надрывно, громко, высоко подняв морду. — Юри. Мой хороший. Ты слышишь меня? — Виктор пытался достучаться до его человеческого сознания, но Юри лишь скалил зубы, раздирая когтями простыни. Чёрная, с серебристым отливом шерсть, большие карие глаза, сильные лапы: красивый волк, даже несмотря на небольшой рост. Только сознание было почти полностью подчинено зверю, и это создавало определённые проблемы. — Вот и подарочек к празднику, — Андрей медленно обходил скалившегося Юри по кругу, стараясь не привлекать излишнего внимания. — Отличный волчонок из него вышел. Странно, что только сейчас обратился. Видимо, сильно ты его задел, Виктор. Вон как воет. — Уходите. Я хочу остаться с Виктором. С этим предателем. Один на один, — хотел крикнуть им Юри, но кроме грозного рычания, ничего не выходило. Сознание вспышками то возвращалось, то вновь исчезало в вязкой черноте. Аромат сбежавшейся на зов стаи сбивал с толку, обостряя реакции. Через минуту Юри почти полностью пришёл в себя. Контролировать разум получилось, а вот тело — нет. Только инстинкты не позволяли наброситься первому. Слишком много вокруг более сильных волков. Ему не победить. — Юри! — в который раз звал Виктор, уже начиная раздеваться, чтобы плавно перетечь в волчью форму. — Мой хороший. Потерпи. Я сейчас. Юри не стал ждать, когда тот обратиться до конца и хотел наброситься первым. Сперва ноги, чтобы повалив на пол можно было вцепиться в горло, но не рассчитал ни силы, ни то, что даже стоять толком не умеет, всю жизнь проведя на двух ногах. Как мешок с картошкой он свалился с кровати на мягкий ковёр. Желание разорвать, причинить боль оказалась сильнее инстинкта самосохранения, предостерегавшего от нападения в присутствии более сильных волков, и Юри продолжил рычать, не заметив, что Андрей тоже превратился. Его внезапный вой заставил прижать уши, а в голове мысли вдруг перестали биться в хаосе и жажде мщения. Виктор, не ожидавший такой подставы от своей тихой спокойной пары, лишь поражённо замер, а потом медленно лизнул упавшего на пол Юри прямо в нос. Тот чихнул и вновь оскалил клыки, понимая, что уже проиграл. Андрей будто почувствовал, потому что мотнул мордой в сторону, и в голове присутствующих зазвучал его спокойный голос. — Юри, прекрати сопротивляться. Ты сделаешь себе только хуже. — Он виноват! — Юри не двигался, но смотрел прямо на Виктора, не понимая, почему до сих пор не разорвал ему горло. Вот оно, прямо перед раскрытой пастью. Мягкая белая шерсть и текущая под кожей кровь. Он чувствовал. Отчего же медлил? — Силе альфы невозможно сопротивляться. Прекрати, — теперь к голосу Андрея присоединился ещё и Виктор. Юри заскулил. Всё так сложно. Энергия двух альф подавляла, вынуждая с почтением преклонить голову. — Отпустите, — он чувствовал, как давление растет, и с каждой секундой становилось всё тяжелее сопротивляться его силе. — Прекратите. — Мой хороший. Маленький воин, — Виктор обеспокоенно шевелил ушами. — Прости меня. Я так виноват. Я не должен был… — Конечно, не должен… Ты должен был мне сразу всё объяснить. Почему? — Юри кое-как собрал конечности в кучу и некрасиво уселся прямо мохнатой задницей на пол, не зная, куда деть расползающиеся лапы. Давление заметно ослабло. Теперь можно было нормально вдохнуть. Мысленное общение не приносило дискомфорта, только скопление чужих образов немного сбивало с толку. Стая была в смятении, не понимая, почему этот зарвавшийся волчонок до сих пор не наказан. — Ты моя пара, а это просто ритуал, где я обязан был заявить на тебя права как более сильный, — Виктор игнорировал все осуждающие взгляды. — Прости, что не объяснил. — Глупый ритуал, — первой подвела левая лапа, которая заскользила, и Юри не удержался, плюхнулся пузом на ковёр. Тут же Виктор бросился вперёд, словно только этого и ждал. Он лёг на спину Юри, зафиксировал, чтобы не двигался и прикусил острыми зубами за холку. — Вот и славно. Разберётесь теперь без нас, — перевоплотившийся обратно в человеческую форму Андрей сделал знак столпившимся в дверях оборотням. — Пошли отсюда. Не будем мешать, — Ксения на это понимающе кивнула. Мальчикам действительно стоило побыть наедине, чтобы всё осмыслить. Стая, шумя и не переставая обсуждать новость, вывалилась на улицу. Дом быстро опустел. Виктор держал крепко, сжимая челюсти, пропарывая кожу до крови, и Юри обмяк. Где-то на периферии сознания ещё теплилась злость и обида, но сила, пригибающая его к полу, не давала им разгореться. Виктор, как более опытный, знал, как действовать в такой ситуации. Юри пришлось подчиниться. — Успокоился? — озвученный вопрос был лишним. Виктор и так прекрасно чувствовал состояние своей пары. — Хорошо. Я тебя сейчас отпущу, а ты постараешься медленно встать на лапы. — Я всё ещё тебя не простил, — Юри хмуро кивнул лохматой головой, только сейчас понимая, что совершенно не знает, как обращаться со своим новым телом. — Я злюсь. — Да-да. Я знаю, мой хороший, но есть более важные проблемы. А теперь медленно, — Виктор быстро перекинулся и теперь, стоя на коленях, попытался его поддержать, не опасаясь хватать за беззащитные бока. Юри предостерегающе оскалился. — Страшно-страшно. Давай, двигайся, большой злой волчонок. — Не называй меня так, — Юри поднял морду, только Виктор продолжал по-глупому улыбаться, будто не понимая. — Слышишь меня? Виктор? — Если пытаешься общаться мысленно, то напрасно. Пока я в человеческом облике, тебе это недоступно. Сначала нужно почувствовать связь со стаей, со своим альфой и только через него со всеми остальными. Жаль. Со вздохом Юри опустил голову и попытался двинуть лапой. Тело раскачивалось, грозясь вновь завалиться на пол. Глупые конечности не желали слушаться, и он начал раздражённо рычать. Как сложно. — Не торопись. Медленно. Вдох-выдох, — Виктор по-прежнему великолепно справлялся с ролью тренера. Руки мягко, но уверенно держали под животом. — Перенеси вес. Вот так. Почти получилось сделать пару шагов. Сердце оглушающе билось в груди, язык вывалился, глаза слезились: Юри чувствовал себя более измотанным, чем после проката Гран-При. Тяжело быть волком. Внутри ещё что-то неприятно тянуло, будто скреблось в горле. Обида на Виктора никуда не делась, хотя и трансформировалась в тупую боль где-то под рёбрами. — Похоже, хватит с тебя на сегодня экспериментов. Можешь обратиться? — обнажённый Виктор сидел перед ним на пятках и задумчиво проводил пальцем по губе. — Неужели снова звать отца? — Нет! — Юри тряхнул головой и постарался представить себе человеческое тело. Руки, ноги, голова. Что может быть проще? У него получится. — Соберись. Подумай о чём-нибудь важном. — Легко сказать, — Юри взглядом передал своё негодование. Он закрыл глаза, слушая, как стучит сердце Виктора, и попытался сосредоточиться именно на этом звуке. Виктор был всегда. На катке. В спальне. В его жизни. Выбор был сделан несколько лет назад, и теперь не осталось ни одной сферы, где не присутствовал бы Никифоров. Юри внезапно осознал, что не сможет уйти. Даже после всего произошедшего. Не сможет. Виктор — единственная константа, за которую стоило бороться до конца. Внутренности скрутило и пружинистым движением выбросило вверх. Тошнота подступила к горлу от нестерпимой боли ломающихся костей. Изменившееся тело рухнуло в вовремя подставленные руки. Виктор бережно перенёс его на постель. Голова немного кружилась но, в общем, состояние было нормальное. Юри открыл глаза. — Привет, — кровать рядом прогнулась под весом чужого тела. — Мой герой. Ты самый удивительный из всех. Я же говорил, — Виктор наклонился, легко прикасаясь кончиками пальцев к его щеке. Лицо предательски вспыхнуло. Юри нервно облизал губы. — Я так виноват перед тобой, Юри. Прости, — ещё одно горячее касание, и Виктор потянулся вперёд, чтобы поцеловать, осторожно обводя языком нижнюю губу так, как любил Юри. Тот незамедлительно откликнулся, приоткрывая рот, позволяя вылизывать уже кромку зубов, переплетаться языками, постанывать от удовольствия. Тело не слушалось. Хотелось обнять, зарыться носом в волосы, вздохнуть родной, знакомый аромат и забыть обо всём на свете. Хотелось залезть внутрь, узнать все секреты, чтобы больше никогда никакие тайны не стояли между ними. Хотелось простить. — Мой хороший. Люблю тебя. Ты даже не представляешь, как люблю. Всё для тебя сделаю, — шептал Виктор, плавно перетекая сверху, позволяя почувствовать вес, целуя закрытые веки, лаская горячими ладонями расслабленное, ещё не отошедшее после первого перевоплощения тело. Юри запрокидывал голову, доверчиво подставляя шею, чтобы её пометили и не только синяками от поцелуев. Запахи должны смешаться, чтобы всем вокруг было понятно, что они пара. — Вот так бы сразу, — язык широкими мазками снимал с поверхности кожи посторонние ароматы. Юри непроизвольно дёрнулся, подкидывая бёдра вверх, потираясь членом о живот Виктора. Разница в росте в этот момент оказалась довольно существенной. Ведь желание дотронуться, потереться о чужое возбуждение зудело на кончиках перевозбужденных нервных окончаний. Они целовались, сталкивались зубами, словно в первый раз, а потом гладили, ласкали и не могли насытиться друг другом. Проблемы никуда не делись, но горячее желание получить свой кусочек удовольствия не давал им выйти на первый план. Юри расслабился, наконец позволяя внутреннему зверю чувствовать. А тот только рад был, что вкус Виктора теперь можно было разложить на составляющие, что запахи стали ярче, а эмоции — чётче. Никакого обмана. — Мой хороший. Я столько должен тебе объяснить, — Виктор немного отодвинулся, не давая потянувшемуся вслед Юри перехватить инициативу. — У нас есть правила. Законы. — Ещё законы? — Юри нахмурился, не очень понимая, почему нужно выяснить это именно сейчас, когда его член, истекая смазкой, трётся о ногу Виктора. Что за спешка? — Другие законы. К тому же тебя нужно идентифицировать. — Чего? — Узнать, к какой стае ты принадлежишь и почему так долго не обращался. Твои родители вообще в курсе, кто ты такой? Скорее всего, нет. — Не знаю, — внимание Юри быстро переключилось, словно Виктор обладал уникальной способностью к манипулированию сознанием. Он альфа. Возможно, так и есть. Юри зарылся пальцами в его волосы и обречённо вздохнул. Видимо, секса не будет. — Будет, но позже, — Виктор ухмыльнулся и, поцеловав так, что задрожали ноги, а по рукам побежали мурашки, перекатился на спину. — Я уже слышу твои мысли. Замечательно. — Чего замечательного? — в голове у Юри творилось полнейшее безумие. Что там можно было найти? Он сам многого не знал. — Успокойся. Отставить панику! — касание Виктора принесло желанное облегчение. Юри доверчиво потёрся щекой об прижавшуюся ладонь. — Ты сейчас признал во мне своего вожака. Альфу. Это просто отлично. — И что теперь? — у вымотанного Юри эта новость не вызвала отторжения. Произошедшее за последние несколько часов вообще напоминало бесконечный триллер. Чему тут можно было ещё удивляться? — Ничего. Будем учиться и наводить справки. Вначале тебе нужно в душ, а потом хорошенько поесть, — желудок Юри очень вовремя заурчал, доказывая, что Виктор как никто другой чувствовал его желания. — Сейчас что-нибудь поищу, — он поднялся, быстро накинул рубашку и босиком проследовал в кухню, напоследок одарив лежащего Юри успокаивающей улыбкой. — Никуда не уходи.