Подсолнухи

На дворе стоял конец августа. Время, когда погода не радовала жителей деревни солнцем и тёплым ласковым ветерком. В тот летний день стояла духота, которая не предвещала никакой беды. Прямая дорога, вдоль которой стояли самые разные дома, была размыта нескончаемыми дождями. Почти все жители деревни проводили этот солнечный день возле берега глубокой реки, поэтому в селе стояла тишина, раздуваемая лишь горячим воздухом. Но переполох творился во дворе последнего дома, разнося по небольшой улице крики молодой девушки. Дом, построенный в два этажа, был самым ярким на этой улице. Оконные рамы были окрашены в белоснежный цвет, сам дом был серым, крыша — голубой, но на переднем фасаде и закрытой террасе были нарисованы большие подсолнухи, стоящие на длинной зелёной ножке. Большие лепестки украшали голые стебли. — Эра, беги скорее к речке, она не достанет тебя там! — Ба, я не могу кинуть тебя! — невысокая русоволосая девушка кинулась между женщинами, одна из которых держала в руках нож. Эту пожилую женщину настигла предсмертная горячка, — Закройся в комнате и не выходи. Эра, та русоволосая девушка, закрыла бабушку на кухне и повернулась лицом к Полине Игоревне, которая уже замахнулась, чтобы вонзить кухонный нож в плоть не самой хрупкой девушки. Но женщина задела лишь нижнюю губу, а когда увидела свой промах, направила лезвие на ноги девушки. Нож прошёл от середины бедра до щиколотки. Из комнаты, в которой Эра закрыла свою бабушку, послышались крики о помощи. Полина Игоревна рассердилась ещё больше и замахнулась, чтобы снова навредить девушке, но ей не позволили местные мужики, вовремя подошедшие на помощь. Женщина выронила из сухих рук нож, её глаза наполнились слезами. — Прости, Эрочка, прости. Это не я, это бес решил завладеть мной. Мужчины увели женщину и вскоре по деревне побежал местный пьяница Саша с воплями о смерти Полины Игоревны. — Эра, зачем же ты полезла? — миниатюрная Раиса Михайловна хлопотала вокруг внучки и её ран, — Я-то старая, мне уже скоро на покой, а ты здоровая! Где же ты свой разум обронила? — Ба, успокойся. Рана не глубокая, так что всё нормально. — Но шрам останется, — женщина сняла с верхней полки большую аптечку и достала из неё перекись водорода, несколько марлевых повязок и эластичный бинт, но не успела помочь внучке — в дверь настойчиво стучали. — Можно нам с Эрой поговорить? — Ой, ребятки, что ж вы без предупреждения пришли-то? — женщина пропустила молодых парней в комнату, где сидела внучка, — Проходите, садитесь. Чай будете? — Чёрный, пожалуйста, — входят в комнату и видят девушку в одних трусах и большой футболке, — Эра, есть заказ на портрет. Деревенская душа — самая простая и открытая душа. Девушка даже не смутилась гостям, которые расположились на диване. Один начал рассказывать о заказчиках, а другой — осматривать рану. — Тут только зашивать. Хотя, если никуда не торопишься, можно и так походить, — Эра промыла рану перекисью и наложила повязки, — Если ты сейчас никуда не уходишь, лучше оставить её так. А вот если пойдёшь на улицу, лучше забинтуй и надень длинные штаны. — Но ты продолжай заматывать, мы сейчас к заказчикам поедем. — Но я не хочу… — Эра! — перебил её лысый худощавый парень. Казалось, его всегда называли Лысым, ибо почти никто не помнил его настоящего имени. Но Эра помнила — Паша, — Ты нам должна, ты не помнишь этого? — Я отдала тебе долг несколько дней назад, — она забинтовала ногу, ведь знала, что Лысый не отстанет, пока она не напишет портрет, — Но я послушаю твою отмазку. — Мы договорились с мужчиной из города, он организует выставку в Москве. Он посмотрел твои работы и с радостью примет новую работу на свою выставку. Лысый явно гордился собой. Он был знаком с Эрой всю жизнь и знал, что она достойна больше, чем простые заказы и частые унижения. — Да ладно?! — Эра стояла и улыбалась, ведь Москва не всегда встречает новых художников так сразу, — Ты издеваешься надо мной? — Если я издеваюсь, то Федя знаменитый танцор диско, — Лысый вспомнил и о Феде, который всё ещё рассматривал Эру. Это их первая встреча, — Короче, собирайся, я тебе всё по дороге расскажу. Только надень что-нибудь поприличнее. Мы будем ждать тебя в машине, не бери ничего с собой. У них всё есть. Парни вышли, а Эра начала собираться. В комнату вошла Раиса Михайловна и удивилась, что парни уже покинули их, даже не выпив чая. Эра представляла собой типичную деревенскую девушку: длинные волосы, вечно собранные в красивые косы; не худая, но и не толстая. Все девочки деревни, приезжие и местные, соревновались по худобе, но парни решили, что самая красивая фигура именно у Эры — округлая грудь третьего размера, тонкая талия, достаточно широкие бёдра и упругие ягодицы. Лицо у неё было не самым красивым, но очень даже симпатичным: немного вздёрнутый аккуратный нос, немного пухлые щёки, аккуратные брови, много веснушек, большие серые глаза и полные губы, которые сейчас украшает маленький порез. Надев джинсы с высокой талией и зауженные к низу, заправила в них широкую рубашку и обулась в фирменные кеды. Хоть она и жила в деревне, её мать, постоянно проживающая в Америке, повторно вышла замуж за местного миллионера и часто радовала дочь новыми подарками. А вот её отец, житель Румынии, умер от инфаркта несколько лет назад. — Девочка, как же ты похожа на своего отца, — Раиса Михайловна имела очень тёплые отношения с бывшим зятем, что было очень странным для России. — У меня от него остались только небольшой акцент, знание пары румынских фраз, несколько фотографий, схожие черты характера и плохое зрение, — она тактично надела старые очки, взяла кожаный рюкзак и вышла из дома. За забором стоял Hyundai ix 35, в котором парни ждали девушку. Та вышла за забор, с одной стороны окрашенный серым, а с другой, со стороны дома, были нарисованы самые разные цветы и лицо незнакомой никому девушки. Она села на заднее сидение и кинула рюкзак рядом. — И что же за заказчик такой со своей палитрой? — Одна очень богатая семейка со своими причудами, — они резко тронулись и поехали в направлении ближайшего частного сектора. Старенький телефон Эры завибрировал, на экране высветилось краткое «М». — Да, — она попросила Лысого сделать радио тише и помолчать. — Привет, доченька, — Эру это напрягло, ведь мать никогда так к ней не обращалась, поэтому сразу же спросила, что у неё случилось, — Всё хорошо, просто я хочу пригласить тебя на празднование моего юбилея через две недели. Я хотела, что бы ты приехала немного раньше. — Мам, у меня заказ, поэтому я не уверена, что смогу. К тому же, у меня нет денег на билет и подарок. — Не беспокойся, — голос женщины был очень радостным, — Мне не нужны никакие подарки — главное, что бы ты приехала. Билет я уже купила, ты вылетаешь через десять дней. И я выслала тебе некоторые подарки, они придут сегодня-завтра. Ладно, мне пора бежать. Увидимся позже. — Ага, давай, — убирает телефон и обращается к парням, — Когда выставка? — Ровно через месяц. Что там мать сказала-то? — Через десять дней мне нужно быть в Америке на её юбилее. Я не уверена, что успею с картиной, — сказала она как-то грустно, — Что за тема выставки-то? — Свобода, — коротко ответил он и затормозил на пропускном посту, — Не волнуйся, это экспресс-картина. — Вы к кому? — резко спросил мужчина в форме. — К Величавым. Мы везём художницу, она будет писать с них портрет. — Макс, — обратился мужчина к парню в будке, — Свяжись с Величавыми, спроси насчёт художницы. Частный сектор находился среди леса и был окружён высоким забором с колючей проволокой. Получив подтверждение, охранник впустил только Эру и проводил её до большого особняка, ограждённого высоким забором, за которым было плохо видно сам дом. Но когда они преодолели забор, она увидела большой дом в три этажа. Панорамные окна были затонированы и не позволяли чужим людям следить за жизнью жильцов. На пороге её встретила горничная, которая представилась Екатериной. Она попросила следовать за ней, чтобы не заблудиться в доме. Эра никогда не видела такой красоты. Дизайнер, а обстановкой дома занимался именно он, очень постарался, чтобы все цвета и композиции сочетались. Екатерина провела девушку к кабинету на последнем этаже, в котором находились трое: женщина в возрасте, молодой мужчина и маленький мальчик с потухшим взглядом, сидящий на кресле. — Здравствуйте, называйте меня Ольгой, — сразу же начала женщина, — Это мои сыновья. Нам нужно, что бы вы нарисовали наш семейный портрет прямо сейчас и как можно быстрее. Было понятно, что женщина куда-то спешила. — Хорошо, — сказала Эра, немного привыкнув к такому тону, — Принимайте удобную для вас позу и я начну. Она достала из сумки фартук, надела его и встала напротив членов семьи Величавых. Девушка приступила к увлекательной работе. Каждый раз, когда Эра начинала рисовать, её захлёстывало волнение, приятно распространяющееся по телу. Она прорисовывала каждую мелочь и пыталась придать своим картинам хотя бы каплю своего волнения, которое могло бы тронуть сердца людей. Быстро нарисовав фон, она приступила к маленькому мальчику, неподвижно сидящему в кресле. Эра в который раз удивилась его спокойствию. Она прорисовала все морщины женщины, каждую родинку молодого парня. Ей дали очень мало времени, но она, как всегда, справилась. Эра была мастером экспресс-рисунков, поэтому, отточив свои навыки в годах тренировок, она справилась с портретом всего за девять часов. Повернув холст к женщине, чтобы та оценила рисунок, Эра сняла фартук и кинула его на рюкзак. — Мне нравится. Вы молодец, Эра. Олег, — обратилась она к старшему сыну, — Достань из сейфа деньги и расплатись с девушкой, а потом отнеси Андрюшу в холодильник. Женщина ушла, а Эра подумала, что ей послышалось. Парень ввёл код и дверь сейфа открылась, взору Эры предстали большие пачки пятитысячных купюр. — Трёх сотен хватит, я думаю, — парень протянул деньги удивлённой девушке. Он, увидев её ступор, пояснил, — Вам совершенно не послышалось. Я несу своего брата в холодильник. Эра забрала деньги, подняла свою сумку, собрала вещи и пошла к выходу. — Подожди, смотри, — Эра обернулась, а Олег наотмашь ударил своего брата рукой, но тот даже не вскрикнул, — Я найду тебя. Ты понравилась мне. Она бежала оттуда, сверкая пятками. Машина лысого всё ещё стояла рядом с пропускным пунктом. Эра залетела на заднее сидение и приказал парню уезжать отсюда к чёртовой матери, ведь до неё наконец дошло. Она писала портрет с мёртвым мальчиком, которого даже не собирались хоронить. ××× В этой деревне существовали свои правила, поэтому похороны Полины Игоревны прошли на следующий день на местном кладбище. Единственные родственники, которые у неё были, не соизволили приехать, ведь у них были другие дела. Надев чёрное платье и платок, девушка забинтовала ногу, вышла из дома и направилась к соседнему дому, в котором жила та самая соседка и проходили поминки, организованные её бабушкой. На поминки приехал и Лысый, ведь он часто помогал этой женщине. — Это же она тебя? — он явно намекал на её рану. Она лишь кивнула. В деревне было принято выпивать на похоронах, независимо от возраста. Раиса Михайловна произнесла короткий тост и все выпили по стопке. — Пошли, я отдам твою долю. — Не нужно, это же ты работала. — А ты ждал и нашёл мне заказчиков. — Не надо, кореш сказал мне, что это очень скверная особа, не желающая делиться, — Лысый использовал свой привычный лексикон. — А вот сын у неё очень щедрый. Дал три сотни за портрет их семейки. — Всё равно оставь себе. В этом доме была всего одна комната, которая совмещала в себе кухню, спальню и гостиную. Комната была просторной, поэтому с лёгкостью вмещала семнадцать человек. После поминок все поехали на кладбище, но Эра осталась дома — никогда не переносила подобные места, где витает запах кончины. — Эра, посмотри за Даней, пожалуйста, ему нельзя на кладбище, уж очень он маленький, — попросила женщина, — Сейчас он спит и скоро проснётся, так что иди к нему сейчас. Там всё готово, так что можете даже погулять сходить. — Хорошо, Дарья, я пошла, — Эра обратилась к Лысому, — Пошли со мной? — Пошли, — молодые люди пошли к маленькому дому, в котором жили муж с женой и их маленький сын. Но Эра и Лысый увидели в одноэтажном доме не только маленького Даню, но и всех детей деревни. — Какой ужас, — сказала Эра и села на старенький диван, застеленный старым покрывалом, — Дарья сказала, что нужно посидеть лишь с мелким, а не со всеми. Лысый осмотрел владения и был предупреждён Эрой, что здесь нечего забирать и спросила, почему он не хочет забирать свою долю. — Говорю же, ты делала всю работу. К тому же, я скоро женюсь, поэтому завязываю с этим всем. Вот и оставляю тебе деньги, ведь я больше не смогу искать тебе работу. — Да ладно, ты сделал предложение Рите?! — девушка была рада, но улыбка спала с её лица, после того, что она услышала. — А это не она. Отец наказал мне жениться на дочери его давнего друга. — А как же Рита? Ты же её любишь, и она тебя любит! — Это обстоятельства, которые я не могу изменить. Кто-то с улицы звал Эру, поэтому она вышла из дома и увидела на середине дороги почтальона, который вскоре передал ей большую коробку и ушёл разносить посылки дальше. Девушка вернулась в дом и села на своё прежнее место. Спорить с Лысым у неё не было настроения, поэтому она с нетерпением открыла коробку. Все дети столпились вокруг неё и с интересом наблюдали за процессией распаковки коробки. Эра с интересом открыла коробку и увидела небольшую белую коробку, бархатный чехол, какую-то ткань на дне и конверт. — Да это же тот самый IPhone X! — дети загудели и начали толкаться, чтобы поближе увидеть столь дорогую вещь. Лысый достал из коробки новый телефон, когда Эра разглядывала новый чехол, в котором мирно хранились новые очки в фирменной оправе именитого бренда, которая была серой с тремя чёрными полосками вдоль всех очков. Тряпкой оказалась голубая рубашка с рукавами-рюшами, открытыми плечами и вырезом на спине, который превращался в овал, когда застёгивали пуговицу. В конверте Эра нашла письмо от матери и билет на самолёт. В письме мать просила Эру надеть эти рубашку и очки, когда та полетит на самолёте к ней в гости. Также она попросила заменить свой старенький телефон на этот модный смартфон, в коробке с которым шёл чехол из небьющегося стекла, отражающего поверхность. Включив телефон, на заставке которого стояла фотография матери, которую она не видела с шести лет, она сразу же поменяла фон на цветы. — А кто это был? Твоя мать? — спросила любопытная девочка. — Да, — так она всегда её называла — не ласково «мама» или «мамочка», а сурово «мать». — Что в письме? — Мать высказала своё желание видеть дочь в подобающем виде. Я же падчерица знаменитого миллионера. Дети начали бегать по комнате, а самый маленький Даня проснулся и начал кричать. Эра делала всё, чтобы дети были всем довольны. Под вечер родители забрали детей домой, а Раиса Михайловна предложила Эре и Лысому выпить чашечку кофе с тортом. Лысый никогда не отказывался от предложений Раисы Михайловны, поэтому, как истинный джентльмен, взял посылку, и они все вместе отправились в последний дом справа. — Эра, частые дожди смыли слой краски на твоих замечательных подсолнухах, — старушка поставила перед внучкой чашку и принялась наливать кофе для Лысого, — Пашенька, как там Рита поживает? Давно её не видела, с ней всё в порядке? — Не знаю, Раиса Михайловна, — парень начал резать торт, — Мы с ней расстались и больше не общаемся. — Какой ужас! — женщина хлопнула руками и наругала сама себя — такая у неё была привычка, — Рая, хватит лезть в дела молодёжи! Ладно, начинайте есть торт! Пока женщина мыла тарелки, Эра собралась и спросила: — Ба, тебя мать не приглашала на юбилей? — женщина остановилась и выключила воду. — Конечно нет, такая деревенщина не нужна ей в её новой роскошной жизни, — так мать однажды сказала бабушке, когда та попросила познакомить её с зятем, — Так что, девочка, ты наконец-то познакомишься со своим новым отцом. — Он мне не отец. Моего настоящего отца носит земля.