* * *
— Как я жил без тебя все эти годы? — проводя ладонью по животу Дэна, спрашивает Андрей. Данька лениво улыбается и накрывает руку Андрея своей, переворачивает её и проводит пальцами по белому рубцу, пересекающему кожу. — Я всегда был с тобой. А ты был со мной. Мы не разлучались. Ты ведь помнишь свою глупую китайскую пословицу? Знаешь что? Не такая уж она и глупая. Я даже передать не могу, что я к тебе чувствую, и существуют ли чувства сильнее этих. Только если любовь матери к своему ребенку или любовь братьев. Но ведь это совсем другое. Когда ты рядом, я так счастлив, что вижу тебя. А когда тебя рядом нет, то я счастлив, зная, что ты всё равно где-то есть. — Замолчи, — тихо смеется Андрей, — я сейчас расплачусь. Дэн тянет его руку к своим губам и целует в центр ладони, проводя языком вдоль шрама. Андрей внимательно следит за его губами, приподнимается на локте и спрашивает: — Помнишь нашу клятву? — Ещё бы. Ты тогда меня до смерти напугал. — Кто бы мог предположить, что всё окажется так серьёзно. — Кто бы мог предположить, что мы с тобой знакомы с самого рождения, — смеётся Литвинов, — вот что происходит, когда мальчиков оставляют в одной кровати. Он тянет Андрея на себя, тот удобно устраивается между ног Дэна, кладет голову ему на грудь и закрывает глаза. Данька скользит пальцами по волосам Андрея, гладит затылок, спускается к впадинке на шее. Казанцев вздыхает, прогибает спину как большой кот, и тянется к губам друга. Дэн мурлычет что-то ему в приоткрытый рот, с удовольствием прижимаясь к горячему телу и обхватывая парня ногами. Андрей вглядывается с щемящей нежностью в порозовевшее лицо Даньки, сжимает руками его виски и, проводя языком по его губам, произносит: — Как же я люблю тебя. — Охренеть, Казанцев, так ты всё-таки знаешь эти слова, — вдруг раздается громкий голос. Парни вздрагивают от неожиданности и одновременно поворачивают головы на звук голоса. Возле двери в спальню стоит Даша с каменным выражением лица и сжатыми в узкую полоску губами. Из-за её спины испуганно выглядывает Кристина. Андрей тянет на Дэна простыню и шипит: — ВЫШЛА. ОТСЮДА. БЫСТРО. — Я выйду. Только вам всё равно придётся с нами поговорить. Одевайтесь. Мы вас ждём на кухне. Даша толкает спиной застывшую в ступоре Кристину и плотно закрывает дверь. Андрей переводит взгляд на пылающее лицо Дэна и спрашивает: — Что будем делать? — Сейчас мы будем делать кому-то больно. Я не хочу так. — Но ты же понимаешь, что как раньше уже не будет. — Я не хочу обижать Кристину. — Ну точно, а то, что она сейчас видела, вообще её не задело, да? В любом случае, как раньше уже не будет. И вообще, теперь, когда они всё знают, ты же не думаешь, что я позволю тебе по-прежнему трахать её? — Самое время заявить права собственности. Андрей, ты чёртов эгоист. — Да похуй. Я сказал. — Ты дурак, — устало произносит Дэн и садится на кровати, — одевайся. Надо что-то решать. Андрей натягивает джинсы, Данька смотрит на его торс со следами своих пальцев и говорит вполголоса: — Ты хоть футболку надень… — Зачем? Мне не стыдно. Тебе стыдно? — Дело не в этом, не будем усугублять ситуацию. — Куда же больше усугублять, — криво усмехается Андрей, но всё же берёт с кресла смятую футболку. Парни выходят из спальни, с кухни слышатся приглушённые рыдания Кристины и её сдавленный голос: — Я не переживу, если он меня бросит. Дэн останавливается и смотрит в глаза Андрея: — Что нам делать? Казанцев хмурит брови, берет руку Дэна в свою и успокаивающе говорит: — Мы сделаем так, как ты захочешь. Даниил кивает с благодарностью, слабо улыбаясь Андрею, сжимает его пальцы и, глубоко вдохнув, входит с ним на кухню. Даша, сложив руки на груди, стоит возле барной стойки, Кристина сидит на подоконнике, прижав заплаканное лицо к оконному стеклу. Дэн подходит к ней, обнимает поникшие плечи, гладит по волосам и тихо говорит: — Прости меня? Я должен был тебе сказать. — Ты же говорил, что кроме меня у тебя никого нет... — Я говорил, что у меня нет другой девушки. — Мне в голову не могло прийти, что надо уточнить и насчёт парней. — Никаких парней тоже нет. Есть только Андрей. — Что теперь? Ты выбираешь его? — Кристина, помнишь, я просил тебя: никогда не ставить меня перед выбором? — с мягким укором говорит Данька. — Потому что выбор будет не в мою пользу? — всхлипывает девушка. Дэн растерянно переводит взгляд на Андрея, стоящего в проходе, затем на Дашу, которая смотрит на того в упор. Даша криво усмехается и говорит Казанцеву: — Знаешь, я вот сейчас только поняла, почему я от тебя не уходила. Я вспомнила свои ощущения тогда, почти пять лет назад. Мы тогда только познакомились, ты был такой скотиной, тискал всех девчонок по очереди — и я ведь понимала, что тебе нельзя доверять... А потом я увидела, как ты смотришь на него, — Даша кивает в сторону Дэна, — и поняла, что ты можешь быть совсем другим. И мне так тогда захотелось, чтобы ты на меня смотрел такими глазами. И все эти годы я ждала, что однажды ты поймешь, как сильно я тебя люблю, и подаришь мне то, о чём я так мечтала. Но ты не менялся, а я всё ждала. А потом опять появился он. И я снова увидела, каким ты бываешь, когда видишь его. Наверное, это мне надо перед тобой извиняться. Нельзя требовать от человека того, на что он не способен. И нельзя ждать от человека то, что ему несвойственно. Мы же не выжимаем лимон, чтобы получить томатный сок… Даша замолкает и смотрит мимо Андрея. Тот подходит к ней,обнимает, склоняет голову ей на плечо: — Ты такая классная девчонка, я всегда знал, что я тебя недостоин. Даша усмехается: — Ты кретин, Казанцев. Тебе надо было признаться мне. Я всегда подозревала вас, ещё с лагеря. Только вот верить в это отказывалась. — Не было ничего в лагере. — Это тебе так казалось, что не было. Ты ведь никогда не был моим. Я тебя так, арендовала на несколько лет. — Ты прощаешь меня? — Андрей удивлённо смотрит на девушку. — Ты ещё не понял? Ты, наверное, просто не догадываешься, насколько ты для меня важен. Может, в качестве твоего друга я буду больше для тебя значить? — Даша криво улыбается. — Да и, думаю, Глеб Семёнов до сих пор по мне сохнет. — У Семёнова, по-любому, твоя фотография стоит среди его кубков, — смеётся Андрей, обнимает Дашу, утыкаясь носом в её макушку, — я тебя обожаю. Жаль, что я такой козёл. — Жаль, — соглашается Даша. — Да как ты не понимаешь, мне без разницы, с кем ты там спишь. Не бросай меня, пожалуйста, ты всё равно рано или поздно наиграешься, а я буду ждать, — умоляюще просит Кристина. — Милая, но ведь я не играю, — растерянно говорит Даниил, — я люблю его. — Ты себе это придумал, как ты можешь любить парня? — Ну, вот как-то так, — пожимает плечами Литвинов, — это всегда было, просто я раньше не понимал, что со мной происходит. — Даня, я люблю тебя, ты моя жизнь, — плачет Кристина, цепляясь за руки Дэна. — Кристина, как ты себе это представляешь? Ты хочешь быть со мной после всего, что ты видела? — Мне всё равно, что я видела. Я ждала тебя с шестнадцати лет. Дэн вздыхает: — В этой комнате слишком много людей, которые меня годами ждали. Даша фыркает: — Кто же виноват, что ты такой охуенный. Я бы тебя тоже подождала пару лет, да вот Казанцева раньше увидела. Кристина поднимает на неё заплаканные глаза: — Как ты можешь быть такой спокойной? Я не понимаю. Ты раньше всегда так психовала. — Я психовала, потому что не знала, что происходит. А сейчас какой смысл дёргаться, если на тебя идёт снежная лавина. От этого не убежишь и этого не изменишь. Надо подстраивать ситуацию под себя. — Не хочу я ничего подстраивать. Я хочу быть с тобой, — Кристина снова поворачивается к Даньке, — ты ведь не бросишь меня? — Я не брошу тебя, — обречённо говорит Дэн, — ты мне дорога, я не хочу, чтобы ты страдала ещё больше. Но ты должна знать, что его я тоже не брошу. Он всегда будет рядом со мной. Нужны тебе такие отношения? — Мне нужны любые отношения, если в них будешь ты, — успокаивается Кристина. — Хорошо, но сейчас вам лучше поехать домой. Я позвоню тебе. Андрей, продолжая обнимать Дашу, берёт телефон, набирает номер такси: — Пойдёмте, я провожу вас. Закрыв за девчонками дверь, он возвращается на кухню, подходит к Дэну, стоящему с сигаретой возле окна, прижимается грудью к его спине, кладет подбородок на плечо друга и сцепляет руки в замок на его животе: — Ты же не куришь... — Я и не курю, так, иногда, когда нервничаю, — Дэн накрывает ладонью пальцы Андрея и прижимается к его щеке своей. — Ты же понимаешь, что это безумие. Она так долго не выдержит. — Пусть это будет её решение, — Данька поворачивается к Андрею, смотрит ему в глаза и с теплотой говорит: — Я хочу быть с тобой каждую минуту своей жизни. — По-моему, это неизбежно, — смеется Андрей, — у нас просто нет выбора.The end.