Убогий

Высокий темноволосый парень смеряет своё отражение презрительным взглядом. Смуглая кожа, которая стала отличным поводом для насмешек, хочется содрать её с неправильного лица. Впалые щеки, появившиеся из-за постоянного недоедания и стресса, кажутся ужасно глубокими. Огромные круги под глазами, которые придают взгляду болезненности и мрачности, уже кажутся чем-то постоянным. Начало учебного года — начало унижений, именно так он считает, надевая форменный пиджак старшей школы. — Юто, иди завтракать, — зовет нежный голос матери. Темноволосый не завтракает, аппетита совершенно нет. Живот скручивает от одной лишь мысли, что он снова встретит свой самый жуткий ночной кошмар. Японец шагает в сторону школы и сердце гулко стучит. «Господи, умоляю хоть бы он не поступил в эту школу...» — не в первый раз шепчет Юто сухими губами, всё ближе приближаясь к стенам учебного заведения. На слегка шатких ногах парень поднимается по лестнице, тревога отказывается покидать его. Останавливаясь у самых дверей, Юто цепенеет. Внутри всё содрогается… Что-то с треском разбивается, наверное, это жалкая надежда. Он тут же пытается забежать внутрь, но его останавливает сильная хватка. — Убогий, тебя здороваться не учили? — японца грубо разворачивают. Вот, он и встретился лицом к лицу со своим личным чудовищем. — З-здравствуй, — мямлит, слившийся с белой стеной, Адачи. Длинные пальцы во всю подрагивают, но он храбрится и сжимает руки в кулак. — Ну, приветик, — весело отвечает брюнет мелодичным голосом. Со стороны это выглядит даже глупо, двухметровый Юто вжался в стенку при виде небольшого Хёнгу, который словно получает удовольствие от всего происходящего. Хотя почему словно? Хёнгу это определённо по душе, именно такой реакции он и ждал. Он упивается ужасом в чужих глазах. Его глаза опасно сверкают, и Юто снова погружается в этот омут. Хёнгу облизывается прежде чем выдать очередную порцию оскорблений, но его перебивают. — Это что за лошок? — хмыкает широкоплечий парень, который стоит рядом с Хёнгу, бросая надменный взгляд на Юто. Японец чувствует на себе оценивающий липкий взгляд, но не решается прервать зрительный контакт с Каном. Ведь Юто знает, Хёнгу ненавидит, когда убогий не смотрит на бога, то есть на Кан Хёнгу. — Шинвон, где твои манеры. Не говори так. Какой он тебе лошок? — парень поворачивается к другу. И светловолосый модельной внешности, вопросительно изгибает бровь. Юто замирает. Неужели Кан Хёнгу изменился… Неужели Кино, как Хёнгу называли его друзья, стал наконец нормальным человеком? Надежда затмевает рассудок, и парень вспоминает прошлое… Ведь когда-то и сам Адачи, мог звать его другом. Но похоже японец слишком наивный, слишком. И это осознание окатывает его кипятком. Как он мог даже вообразить такое — …зови его убогим, — презрительно выплевывает Кино, и Шинвон в недоумении смотрит на друга, который врезает локтем в плоский живот японца. — Кино, полегче, — парень останавливает вторую руку друга, которая замирает прямо перед лицом Юто. — Какого хуя? Шинвон, ты же знаешь, что я ненавижу, когда мне мешают… — Придурок, я заметил учителя, — убедительно врёт парень, окинув изучающим взглядом японца. Удар локтем оказался достаточно сильным. Юто прерывисто дышит, держится рукой за живот, а второй за стену, чтобы позорно не рухнуть от одного удара. А это ведь только начало. — Блять, сваливаем отсюда. Ещё проблем мне не хватало из-за этого убогого, — Кино поспешно заходит в школу, смачно сплёвывая рядом с ненавистным японцем. — С-спасибо, — Юто даже глаза поднять стыдно, но он искренне благодарен, что сегодня останется без новых синяков и ссадин. — Ты у меня в долгу, — Шинвон, ухмыляясь, уходит. Этот парень никогда не забывает должников. Придёт время... Го Шинвон покажет себя. *** Начинается церемония вступления в старшую школу. Юто садится в неприметном месте так, чтобы его никто не заметил. Японец просто-напросто избегает какого-либо общения. С виду он кажется типичным хулиганом, многие ученики садятся подальше от него, а парень и не против этого. В любом случае он скоро станет «мальчиком для битья». Если Кино с ним в одной школе, значит, Юто попал в ад на земле. Он не вслушивается в речь директора и потихоньку засыпает. Дверь в актовый зал распахивается, и какой-то чрезмерно высокий ученик пытается незамеченно пройти и сесть. Но слишком крупное телосложение, как и неуклюжие шаги, его сразу же выдают. Он озирается по сторонам в поисках свободного места, не особо замечая, что на него неодобрительно косятся. — …и вот такие ученики — будущее Кореи! — вспыхивает директор, и парень наконец садится рядом с мирно спящим Юто. Опоздавший ученик несколько минут разглядывает безмятежное лицо своего одноклассника. Ему определенно нравится этот профиль, а медовая кожа придаёт особый шарм. Настолько правильные и гармоничные черты лица, что хочется дотронуться до ровного носа и остановится у идеальных губ. Он ещё достаточно долго бессовестно пялится, а затем и самого клонит в сон. Юто просыпается от тяжести на плече. Глаза парня удивлённо округляются, когда он осознаёт, что в зале никого больше нет, кроме него и незнакомца рядом. — Эй… Эй, проснись, — японец пытается скинуть голову брюнета с плеча, но тот обнимает его своей огромной лапой и утыкается ещё сильнее куда-то в грудь. — Чёрт, — если бы не смуглая кожа, то было бы заметно, как щёки Адачи моментально заливаются краской. Юто слишком стеснительный. У него не хватает смелости грубо оттолкнуть, прилипшего к нему мёртвой хваткой одноклассника. Зал заполняет спасительная мелодия телефона. Спящий паренёк вскакивает с места, и как ошпаренный автоматически подносит телефон к уху. — Отец, я это… ну, это… уснул, — говорит он сонно и замечает, как Юто облегченно встает с кресла, — Куда это ты сваливаешь? — возмущается парень, хватая за руку остолбеневшего от вопроса японца, уже убирая телефон в карман. — Я н-ничего не делал, — Юто сжимается от страха, а кореец искренне недоумевает. Он что настолько страшный? Впервые на него так странно реагируют. — Так стоп, — он отпускает руку Адачи, — Ты чего это испугался? — Ничего. Можно я пойду? — Юто делает шаг назад, но брюнет снова его останавливает. — Нет, подожди-ка. Ты сначала скажи почему не разбудил меня? — Я б-будил… — Ладно, проехали. Тебя как зовут? — А-адачи Юто. — Я Ч-Чон У-Усок, — передразнивает он парня, — Приятно познакомиться, Юто! — телефон снова звонит, и Усок выбегает из зала. Японец медленно идёт в сторону дома, обдумывая то, как же рассказать матери о том, что он хочет перевестись в другую школу. Парень корит себя за своё ничтожное существование. Его мысли прерываются, и он отмахивается от летящего в его сторону мяча. Тот катится на проезжую часть и от него ничего не остается, кроме сдувшейся кожаной ткани. — Молодец, уродец, — цедит сквозь зубы Кино, — Ты только, что испортил мне настроение… А что бывает, когда портится моё настроение? — П-прости, — еле слышно произносит Адачи. — Тупой япошка, — Хёнгу бесцеремонно толкает Юто на проезжую часть, и парень тут же падает, разбивая худощавые коленки, — Встань посреди дороги, и только посмей двинуться! — П-пожалуйста… — Юто пытается подняться на ноги, но получает сильный удар в спину, на белоснежной рубашке остается грязный след от обуви. Адачи чувствует боль в районе позвоночника. — Закрой свою пасть и делай то, что я скажу. Понял, убогий? — парень сильнее надавливает на спину японца и чувствует, как тот сильно дрожит, но смирно опускает голову и старается не делать лишних движений. Кану нравится это зрелище, но он убирает ногу. — Давай, уродец, смелее. Не заставляй меня ждать. Юто поджимает губы и медленно плетётся к середине дороги и резко останавливается, когда прямо перед ним тормозит, с громким визгом колёс, тонированный джип. — Пацан, смотри куда идешь! — кричит шкафообразный мужчина, недовольно смеряя японца взглядом, — Отойди, что ты вылупился? — рявкает он, и парень поворачивается к Хёнгу, который взглядом говорит: «отойдёшь и ты труп». — И-извините… — выдавливает Адачи, и видит, как Кино показывает жестом уйти с дороги, но только он разворачивается и отходит в сторону, как чувствует резкую ужасную боль... сначала в худых ногах, а затем в спине. Перед глазами темнеет. Юто лежит на холодном асфальте, и единственное, что чувствует — это ненависть… Ненависть, сковывающая всю боль от переломанного позвоночника. Японца укладывают на носилки и последнее, что он видит это лицо ненавистного Кан Хёнгу. «Он знал, что с противоположной стороны мчится машина… Он решил добить меня, ведь теперь единственная моя мечта — играть в профессиональный футбол останется лишь мечтой... — бледные веки закрываются, Юто теряет сознание. Кино столбенеет, когда видит мертвенно бледное лицо японца. Впервые Хёнгу пожалел о том, что сделал.