***
Утром Чонгук проснулся с лёгкой болью в голове и с Миной под боком. Девушка спала, подложив руку под щеку и прижавшись к нему всем своим маленьким телом. Глаза мужчины полезли на лоб, когда отрывки вчерашнего вечера всплывали в его памяти. Он помнил, что оказался в её квартире, что она снимала с него одежду и вложила спать. Всё. Больше не было ничего. Пустота. Внезапно нахлынувшие воспоминания об отце дали в поддых, заставили вновь прочувствовать ту боль, зародившуюся вчера, и по щеке потекла слеза, которую мужчина постарался сморгнуть. Чонгук посмотрел на Мину и улыбнулся. Она была милее ангела с этими щечками и растрепанными по всему дивану и руке Чона волосами. На ней была лёгкая ночнушка, задравшаяся на бедре, и из-под которой виднелось нижнее белье, из-за вида на которое мужчина тяжело сглотнул и попытался пошевелиться, стараясь не разбудить Мину, которая, почувствовав движение, перевернулась на спину, раскидывая руки и ноги в стороны и открывая Чонгуку вид на все девичьи прелести. Маленькая и аккуратная грудь равномерно вздымалась и не была настолько маленькой, как казалось на первый взгляд, молочно-белый живот, который оголила одежда, был словно бархатным и напоминал больше персик, и не прикоснуться было бы настоящим грехом. Чонгук провёл пальцами по небольшому мягкому животику и по изящной линии мышц пресса чуть выше пупка. И действительно, как персик. — Трусы с пончиками? — произнёс Чонгук, широко улыбаясь и прикрывая рот рукой. Впервые с ним в кровати лежала девушка не в кружеве или сексапильном белье, а в трусах с пончиками разных цветов. Впервые женщина лежала не на его груди, а раскинув ноги в разные стороны и находясь в одной какой-то смешной ночнушке. Боже, эта… Мина ломала всю чонгуковскую систему, все его устои и представления, но она была настолько… Настолько, что не хотелось её ни с кем делить. «Чудная ты», — подумал Чонгук и вмиг помрачнел. Ему нужно было торопиться, чтобы не объясняться с Миной, когда она проснется. Да, по-скотски, но по-другому нельзя.Глава 9
3 июля 2018 г. в 14:33
В больнице врач объяснил, что произошло с отцом и почему он умер, хотя шёл на поправку. Чонгук сидел в кресле главного врача и стучал ногой по полу, пока тот говорил, и то, что он услышал повергло его в шок.
— Мистер Чон Чонгук, Ваш отец умер от яда, который оказался в его крови и в желудке. Рицин — яд, который получают из касторовых бобов, а действует он примерно через 36-72 часа после приёма, но в крови вашего отца была большая концентрация яда, поэтому смерть наступила приблизительно шесть-восемь часов назад, — пояснил доктор и присел за стол.
— Почему яд не обнаружили, когда брали анализы?
— Потому что мы брали их до ужина на пустой желудок, а мистер Чон скончался в районе шести утра.
— Вы же понимаете, что это уголовное дело? — не унимался Чонгук, всё так же смотря, а глаза доктору, но тот был невозмутим и спокоен.
— Я это прекрасно понимаю. Камеры наблюдения просмотрены и никто не заходил в палату к вашему отцу в течение всей ночи, — вежливо отвечал доктор, словно ничего не произошло. — Извините, но еду мы не проверяем, но расследованию поспособствуем максимально.
— Как вы можете быть таким спокойным, когда человек в вашей больнице принял яд? Тем более, человек, который находится в VIP- палате.
— Я не следователь и не полицейский, поэтому не в моей компетенции отвечать на такие вопросы. Охрана стояла на входе и выходе, никто из охранников не подтвердил присутствие кого-то в палате. Я прекрасно понимаю, что такое потерять близкого человека, поэтому извините и примите соболезнования, — доктору самому было очень страшно, но подавать виду он не стал.
— Спасибо за ответ. До свидания.
Чонгук сидел в баре до самого вечера, отклоняя и игнорируя все звонки родственников, знакомых, сотрудников и коллег. Он не хотел никого слышать. Он лишь выпивал стакан за стаканом, мечтая забыться в алкоголе и пьяном бреду, чтобы хоть как-то стереть воспоминания о сегодняшнем дне. Мужчина посылал всех девушек, которые пытались с ним познакомиться. Душно. Развязывает галстук и оставляет его бесформенной тряпкой болтаться на шее. Глоток за глотком, и горькая ароматная жидкость обжигает пищевод, доставляя приятное удовольствие.
— Вот скажи, — обратился он к бармену, — ты веришь в мистику?
— Не верю, но что-то потустороннее в этом мире есть, — ответил парень и поставил перед мужчиной очередную стопку, которую он залпом осушил и поморщился.
— А вот ты бы поверил, что я продал душу дьяволу?
— Нет, всему есть свой предел.
— Айщ! — Чонгук махнул рукой, а после подпер щеку ей и стал горько улыбаться. Он хрипло и пьяно посмеялся. — А я прдл… Продл… Продал! Во! — Чонгук выставил указательный палец вперёд, а после посмотрел на него, скосив глаза. — Палец. А ещё у меня мачеха сука и отец умер.
— Мои соболезнования.
— Да никому нахуй не нужны ваши соболезнования! Вам всем плевать! — крикнул Чонгук, злясь и чувствуя, как кружится голова. — Знаешь, сколько лицемерия я повидал?! Знаете вы, суки, что я чувствую, когда ложусь в кровать? Когда душа болит! — мужчина стукнул себя в грудь. — Вот здесь! Даже если её нет, она есть. И вы, блять, никуда не денетесь от своей сущности, от себя настоящего! Не убежите! Я не убежал, — Чонгук споткнулся о стул и начал падать, но чудом удержался, хватаясь за стул и начиная горько смеяться. — Никто не убежит. Ты, — мужчина ткнул пальцем на парня, сидевшего со своими друзьями, — когда последний раз звонил матери? Когда последний раз сказал, что любишь её? Когда дарил ей цветы? Когда приезжал?! Сука, я отца потерял сегодня и только сейчас понял, что семья — единственное, что у тебя есть в этой ебаной жизни. Ты никому нахуй не нужен!
Чонгук оставил в баре половину бумажника, пока его тактично не вывел охранник, предварительно добавив в чёрный список. Он шёл вдоль улочек, по дворам, пока не набрел на один обычный многоэтажный дом ничем не примечательный и серый. Мужчина позвонил в домофон, но никто не отвечал, а алкоголь так хорошо ударил в голову, что ноги не могли держать тело Чона. Он бесился и ругался на домофон.
— Ты, скотина, открывай, — говорил он, а после упёрся лбом о металл.
— Чон Чонгук?! — раздался женский голос позади Чонгука и тот расплылся в пьяной улыбке, но девушка видела, что Чонгук плачет, что слёзы льются из его глаз непроизвольно, и он, кажется, даже не замечает их.
— Мина-а… — ответил он, развернувшись к ней лицом. В нос сразу же ударил запах алкоголя, от которого девушка поморщилась. — А я забыл что ты тут живёшь. Пустишь?
— Что вы тут забыли? — спросила Мина, ставя пакеты с продуктами на асфальт. — Да ещё и пьяным?
— Мне очень плохо, — Чонгук сел на поребрик у дома и опустил голову, путаясь пальцами в чёрных волосах. — У меня никого не осталось. Мне очень одиноко, и очень плохо. И очень одиноко… Он оставил меня.
— Пойдёмте, — вздохнула девушка и протянула ему руку, которую мужчина тут же схватил. Для него эта рука казалась спасательным кругом, который ему должен помочь, как тогда, с кошмаром.
Чонгук оказался очень тяжёлым, но старался идти сам, несмотря на вдаривший в голову коньяк. Сколько он выпил? Много, но часть, кажется, выветрилась, пока он гулял. И сейчас почему-то мозг понимал, что происходит, а вот тело не поддавалось и было словно ватным. Когда они вошли в квартиру, Мина посадила его на кушетку и начала раздевать: она сняла с него ботинки и, поставив их на пол, принялась за пиджак. Чонгук наблюдал за девушкой и улыбался, не веря тому, что сейчас она аккуратно раздевает его. Ему захотелось обнять её и прижать к себе, почувствовать тепло этой девушки, которая так заботливо ухаживает за ним, а он не понимает — зачем и почему.
Мина поднялась с корточек и уже хотела повесить пиджак, как Чонгук прижал её к себе. Он обвил её талию кольцом рук, боясь сломать её, и дышал в живот. Мина опешила и поспешила расцепить его руки, но Чон лишь сильнее сжал их, не давая девушке даже шанса на спасение. Ей было невероятно приятно чувствовать его горячие ладони на своём теле, внутри все взрывалось, когда он трогал её, но сейчас не очень подходящее время.
— Чонгук, отпустите меня, — взмолилась девушка, чувствуя как низ живота приятно тянет. Мина сходила с ума от его прикосновений. — Молю…
Чонгук видел, что она тоже горит желанием, он видел, что он ей нравится как мужчина, и это убивало его. Он чувствовал, как трезвеет, но показывать этого не хотел, не хотел скорее отпускать желанное, да и ко всему прочему, голова начала тяжелеть. Чонгук услышал её мольбу и отпустил руки, видя, как Мина уходит на кухню. Через минуту она появилась со стаканом и какой-то таблеткой.
— Выпейте, пожалуйста, — сказала она и протянула лекарство и воду. Чонгук послушался её и сделал всё, как она сказала. — А теперь пойдём спать.
Мина взяла его за руку и стала его опорой, пока он шёл до гостиной. Девушка решила уложить его на диване, чтобы не будить утром, пока она будет собираться в университет, и, пожелав ему спокойной ночи, она вышла из гостиной, направляясь в душ.
Проснулась девушка в три часа ночи из-за того, что в гостиной кто-то говорил и порой кричал. Мина протерла глаза и села на кровати, пытаясь сообразить, что происходит. Одернув короткую ночнушку, она встала и, зайдя в гостиную, увидела Чонгука, который, казалось, разговаривал с кем-то, бредил, метаясь по простыни. «У него снова кошмар», — подумала Мина и закусила губу, жалея мужчину, рубашка которого промокла насквозь и прилипла к его телу. Девушка сглотнула, увидев его мышцы и пресс, видневшийся сквозь ткань. Медленно расстегнув все пуговицы, Мина указательным пальцем слегка провела по выступающим кубиками и шумно выдохнула, одергивая руку.
«Мина, ну-ка фу!», — ругалась на себя Мина, протирая мужчину мокрым полотенцем.
Чонгука снова мучил кошмар, от которого снова его кто-то спас, снова чьи-то руки вытащили его из страшного болота кошмара, которое затягивало его с большей силой, казалось, не давая даже шанса на спасение. Мина гладила мужчину по волосам, играла с ними, пока тот сопел, как ребёнок, который успокоился к трём ночи и перестал бредить, наконец-то расслабился и мирно спал в объятиях девушки. Мина блаженно улыбнулась и положила свою голову на его, понимая, что мужчина даже не вспомнит сегодняшнюю ночь и вечер. Он исчезнет из её жизни так же быстро как и появился, а ведь он начал нравиться ей.
Опасный. Таинственный. Сексуальный. Плохой. Пьяный.
Что она в нём нашла — непонятно совершенно. Девушке просто нравилось тепло, исходившее от него, ей нравилось, что он был широким и большим, поэтому казалось, что за ним будешь, как за каменной стеной, ей нравилось, что он шёл к ней и верил, что она не бросит его.
— Теперь мы квиты, — усмехнулась Мина, вспоминая, как этот мужчина тащил её до дома, пока та была в обмороке, и не заметила как уснула, уткнувшись в горячие ключицы.