Точка отсчета

      За окном собирались сумерки. В кухне с каждой минутой становилось все темнее, однако свет никто зажигать не торопился.       Лили и Снейп, которых герр Майер решительно выдворил из комнаты Поттера с формулировкой: «не стойте над душой, у меня от вашего беспокойства мигрень начинается», молча сидели за столом над чашками с давно остывшим чаем и старательно делали вид, что совершенно спокойны.       Первой не выдержала Лили.       — Вы точно доверяете этому… Майеру? — она покосилась на дверь.       — Я доверяю очень ограниченному кругу людей, мисс Уоррен, — негромко отозвался Северус. — Но Штефан — профессионал своего дела, и у меня не было повода усомниться в его порядочности.       На некоторое время в кухне снова стало тихо. Затем Лили, нервно поерзав на стуле, наколдовала Темпус.       — Уже почти сорок минут прошло… Вдруг что-то пошло не так?       — Что-то пошло не так в тот момент, когда герой всея магической Британии решил инсценировать собственную смерть, — холодно заметил Снейп. — Он, случайно, не рассказывал вам, как ему в голову пришла эта гениальная в степени своего маразма идея?       — Нет, — язвительно ответила Лили, — «случайно» не рассказывал. А вам самому, «случайно», не приходило в голову поинтересоваться обстоятельствами его жизни до исчезновения?       — С какой стати? — Северуса охватило раздражение, частично замешанное на чувстве вины, ведь он действительно не пытался выяснить, что заставило Поттера так отчаянно рисковать собой. — Если вы до сих пор не поняли, то повторяю, нас с Поттером связывает очень непростое прошлое, большую часть которого мы испытывали друг к другу взаимную неприязнь.       — А сейчас? — вдруг тихо спросила Лили. — Сейчас вы относитесь к нему так же?       Снейп поджал губы.       — А вот это вас точно не касается, мисс Уоррен. Что за наглость — задавать подобные вопросы малознакомому человеку?       Девчонка не успела ничего ответить. В этот момент дверь приоткрылась, и в кухню вошел Штефан.       — Ну? — Лили тут же вскочила на ноги. — Что с ним?       — Ничего хорошего, фрау, — мрачно ответил Майер и перевел взгляд на Северуса. — Мальчик подцепил где-то довольно редкое и крайне мерзкое проклятие, известное в профессиональных кругах, как «Гибель воров». Пару веков назад его активно использовали для защиты артефактов и других ценных вещей, отпугивая охотников за легкой наживой, но затем это заклятие было официально запрещено во многих странах, включая США, Европу и Соединенное Королевство. Однако, подозреваю, что по миру до сих пор бродит достаточно проклятых вещиц, оставшихся с давних времен. Магглов эта дрянь убивает почти сразу, вытягивая из них жизненную силу, а вот у магов она начинает жрать сначала магическую энергию, что позволяет им прожить чуть дольше. Должен сказать, юноша — довольно сильный волшебник, судя по тому, сколько он уже держится, но если не предпринять необходимые меры, очень скоро проклятие убьет его.       — Вы сможете его снять? — перебила Лили, с надеждой глядя на целителя. — Сможете помочь?       Герр Майер посмотрел на нее с легким укором, но затем смягчился.       — Все не так просто, фрау. Снять проклятие я смогу, хоть это и потребует определенных усилий, но делать этого прямо сейчас нельзя ни в коем случае. Организм молодого человека слишком ослаблен, он может не выдержать моего вмешательства. Прежде, чем снимать проклятие, необходимо укрепить его физическое состояние и стабилизировать магический фон специальным зельем «Настой Алкидеи», которое, увы, не продается в аптеках. К счастью, один из немногих специалистов, способных правильно сварить состав такого уровня, находится в этом доме, — он снова взглянул на Снейпа.       — «Настой Алкидеи» готовится двое суток, — напряженно произнес Северус. — Ты уверен, что он…       — Я наложил на мальчика модифицированные чары стазиса, разработанные специально для подобных случаев, — успокоил его Штефан. — Двое суток у тебя есть.       — Хорошо, — он нахмурился. — Необходимые ингредиенты есть в моей лаборатории, но мне понадобится ассистент…       — Я могу помочь, — тут же вызвалась Лили.       Северус поморщился.       — Исключено. Это очень сложный состав, только человек с опытом может…       — «Настой Алкидеи» — зелье из категории лекарственных, изобретено в 1795-м году греческим алхимиком, Александром Феодоракисом, готовится непрерывно в течение сорока двух часов, еще семь — настаивается. Основные ингредиенты — толченый коготь грифона, настойка горькой полыни, сушеные лепестки Эдельвейса и стебли красной вербены. Варить только в медном котле, зачарованном против закипания, коготь грифона толочь в ступке из оникса, вербену нарезать без использования магии, ножом с деревянной рукояткой, под углом в шестьдесят два градуса, настойка полыни должна быть выдержана не менее двух месяцев, но не более полугода. На втором этапе в зелье добавляется сок зеленого боба — выдавливается плашмя лезвием — и шесть капель крови того, кому оно предназначается, размешивается только на втором этапе, по часовой стрелке, палочкой из ольхи, двадцать один раз, после размешивания уменьшить огонь, крышкой не накрывать, магию в помещении не использовать… — Лили перевела дыхание и посмотрела на замерших мужчин. — Мне продолжать? Я могу, но полное описание процесса займет чертову уйму времени…       Герр Майер, слушавший ее буквально с открытым ртом, восхищенно выдохнул и повернулся к Снейпу, который потрясен был не меньше — а то и больше — но благополучно скрыл это за непроницаемым выражением лица.       — По-моему, Северус, предельно ясно, что девушка владеет материалом куда лучше, чем необходимо простому ассистенту! Твоя ученица? Честное слово, первый раз вижу, чтобы о процессе изготовления зелья рассказывали с таким энтузиазмом, особенно, в столь юном возрасте!       «Я тоже» — чуть было не ответил Снейп, но вовремя прикусил язык. Хвалить кого-либо вслух было не в его правилах, хотя он вынужден был признать, что девчонка действительно рассказала рецепт без единой ошибки и с заметным удовольствием. Интересно, это в Ильверморни ухитряются прививать студентам такую любовь к предмету или это заслуга ее родителей?       — Будьте готовы через десять минут, — наконец произнес он, отметив воодушевление в зеленых глазах, и перевел взгляд на Майера.       — Штефан, я могу попросить тебя об одолжении…       — Я присмотрю за мальчиком, пока вы будете в лаборатории, — обнадежил его тот, когда Лили скрылась за дверью. — Ты очень помог мне с тем сложным случаем в прошлом году, так что считай помощь мистеру Поттеру моей искренней благодарностью, — заметив, как Снейп невольно вздрогнул, он улыбнулся. — Да узнал я его, узнал, что ж ты думаешь, в Берлине британских газет не читают? Не волнуйся, Северус, мне совершенно безразлично, каким образом Гарри Поттер воскрес после трагической гибели два года назад, и я не буду спрашивать, почему ты не обратился к вашим колдомедикам, скажу лишь, что о сохранении вашей тайны ты можешь не беспокоиться. От меня никто ничего не узнает.       — Спасибо, — тихо сказал Снейп, пожимая его морщинистую руку. — Я это ценю.

***

      В лаборатории царила полутьма. Зелье в котле едва заметно мерцало золотистыми искрами, в воздухе разливался терпкий, душный запах, похожий на тот, что источают перестоявшие в вазе лилии. Северус бросил взгляд на часы, протянул руку вправо, мгновенно получив поданный ему металлический пинцет, и осторожно добавил в котел последний на этом этапе ингредиент.       — Все, — он сделал шаг назад от стола, — у нас есть тридцать две минуты, чтобы отдохнуть и подышать свежим воздухом.       — Отлично, — улыбнулась Лили, выходя вслед за ним из лаборатории и поднимаясь по лестнице. На этот раз не в помещение магазина, а выше, в двухкомнатную квартирку на втором этаже. — Где у вас кухня? Я сварю нам кофе…       Снейпу совершенно не улыбалось пускать посторонних хозяйничать в своем доме, но после четырех часов непрерывной, напряженной работы спорить с неугомонной девчонкой не было никаких сил. Да и чашка крепкого кофе сейчас была бы совсем не лишней.       — Дверь в конце коридора, — он устало опустился в кресло в гостиной, — кофе в шкафчике возле плиты, турка там же.       Лили кивнула и бодро отправилась на кухню. Северус проводил ее задумчивым взглядом.       Эта поттеровская соседка с каждым часом вызывала у него все больше и больше вопросов. Утверждала, что лишь шапочно знакома с героем, но при этом волновалась за него так, словно он ей брат родной или жених. Рассказывала, что большую часть жизни провела в Америке, но о войне с Волдемортом и, что еще важнее, о личности самого Северуса знала больше, чем многие британцы. Могла болтать без умолку за завтраком, создавая впечатление легкомысленной и непоседливой девицы, но в лаборатории за все четыре часа не произнесла ни одного лишнего слова, работая быстро, четко, а главное — с полувзгляда понимая все его указания.       Если бы Снейп наблюдал весь этот процесс со стороны, он бы решил, что Лили ассистирует ему не один год, такой слаженной и легкой оказалась их совместная работа. Но как такое возможно? Даже если она давно увлекается зельеварением и часто работает подмастерьем, это не объясняет того факта, что ее действия будто намеренно заточены под привычки и методики лично Северуса. От которого, к слову, сбежал не один ассистент, прежде, чем ему удалось более-менее сработаться с нынешним, помогающим ему при необходимости.       Видите ли, он слишком требователен и придирается по пустякам! А как можно не быть требовательным в таком тонком деле, как приготовление зелий, где одно неверное движение может пустить псу под хвост долгие часы работы? Да, у него, Северуса Снейпа, отвратительный характер, который он не собирается менять ради какого-то бездарного недоучки. Да, он не терпит глупости и лени, его раздражает необходимость объяснять элементарные вещи и повторять одно и то же по несколько раз. Именно поэтому годы работы в Хогвартсе были для него настоящим адом. Слава Моргане, что теперь ему нет необходимости обучать стадо пустоголовых баранов, и можно заниматься любимым делом в свое удовольствие.       А если при этом еще рядом находится ассистент, на которого можно полностью положиться, не беспокоясь о том, что тот перепутает или неправильно нарежет ингредиенты, отвлечется на какой-нибудь пустяк или наоборот будет путаться под ногами, то наивысшего счастья зельевару и пожелать нельзя.       И тем более странным было то, что Лили оказалась именно таким ассистентом. Северусу хватило первых полутора часов, чтобы забыть о том, что он знаком с ней два дня, и полностью расслабиться, будучи уверенным, что она сделает все, как нужно.       Если бы кто-то сказал ему об этом еще утром, он бы возмутился наглости подобного предположения. Потому что так не бывает…       — А вот и я! — Лили появилась рядом словно из ниоткуда в облаке насыщенного кофейного аромата и с двумя кружками в руках. — У нас еще четырнадцать минут, — добавила она прежде, чем Снейп, вынырнувший из размышлений, успел взглянуть на часы.       — Благодарю, — он взял протянутую ему кружку и, ощутив крепнущее внутри нехорошее подозрение, сделал осторожный глоток. Ну так и есть. Взгляд устремился на устроившуюся на диване девушку. — А теперь я хочу услышать объяснения.       Лили едва не поперхнулась кофе.       — Чему? — настороженно спросила она, сжимая ладонями свою кружку.       Северус прищурился.       — Тому, насколько хорошо вы меня знаете.       — Так я ведь говорила, я…       — Только не нужно снова песен про умение делать выводы, мисс Уоррен. Своими нелепыми отговорками вы оскорбляете мои интеллектуальные способности. Ваша осведомленность о моих привычках, включая особенности работы в лаборатории и вкусовые пристрастия, вроде чая с мятой и кардамоном или черного кофе с корицей и без сахара, выходит далеко за рамки всякой логики.       К чести Лили, она довольно быстро взяла себя в руки, и к тому моменту, когда Северус закончил свою короткую речь, выражение ее лица было совершенно нечитаемым. Дождавшись, пока он замолчит, она спокойно сделал глоток кофе и подняла на него слегка ироничный взгляд.       — Вы знакомы с Норманом Бейли, профессор?       Снейп невольно вздрогнул, услышав знакомое с юности имя. Занятый сначала войной, а затем попытками наладить рассыпавшуюся прахом жизнь, он очень давно не вспоминал об этом человеке. Преступно давно.       — Разумеется, — помедлив, ответил он. — Я учился у него после окончания Хогвартса. Грандмастер зельеварения с мировым именем. Один из лучших.       — Был, — тихо сказала Лили. — Был одним из лучших. Он умер в прошлом году.       У Северуса сжалось сердце. Норман Бейли был одним из немногих, к кому он испытывал действительно теплые чувства. Именно благодаря ему увлечение алхимией, появившееся еще в школьные годы, не зачахло под гнетом первой войны с Волдемортом, а превратилось в профессию, горячо любимую по сей день. И знакомство с уже тогда глубоко пожилым Грандмастером было единственным, за что Северус был искренне благодарен Альбусу Дамблдору, который в далеком восемьдесят втором, сразу после вынесения оправдательного приговора, отправил его получать Мастерство в Америку — от греха подальше — пока не улягутся все волнения.       Он как сейчас помнил свою первую встречу с будущим наставником. Невысокий, но удивительно подвижный для своих лет старик с длинными, собранными в низкий хвост седыми волосами, пронзительным взглядом темно-серых глаз и очаровательной привычкой язвить по любому поводу, он как-то сразу стал для убежденного одиночки-Снейпа своим.       Бейли не был похож ни на одного из знакомых Северусу учителей. В нем не было дамблдоровской приторной доброжелательности, чопорной сухости МакГонагалл или мечтательности Слагхорна. Он называл всех без исключения учеников криворукими идиотами, бездарями и лентяями, никогда не был доволен результатами их работы, мог одним единственным презрительным взглядом уничтожить чью угодно самооценку и обожал издеваться над учениками, заставляя их испытывать на себе собственные зелья, заранее зная, что те сварены неправильно.       В общем и целом, Бейли был сволочью. Тонкой, умной, язвительной, невероятно харизматичной и выдающейся сволочью. И безусловным гением своего дела, от которого ученики бежали толпами, не выдерживая его кошмарного характера, но те, кто оставался, становились лучшими. Уникальными специалистами, которые во всех уголках мира ценились на вес не золота даже — платины.       И все они, включая Северуса, искренне восхищались учителем, осознавая степень его величия и совершенно не смущаясь его бесконечных ехидных комментариев и нелестных эпитетов. Потому что от него такое было слышать не стыдно. А с возрастом, становилось даже забавно.       У всех зельеваров, получивших Мастерство под его руководством, была традиция навещать учителя приблизительно раз в год, проводя отличный вечер за бокалом вина, слушая его ироничные рассказы о молодых поколениях и делясь собственными успехами. Последний раз Северус виделся с Бейли летом девяносто четвертого.       Потому что летом девяносто пятого возродился Волдеморт, и стало совершенно не до визитов. После войны, выжавшей двойного шпиона, как лимон, на путешествия не было ни сил, ни желания, а после, когда дела наладились, Северус все собирался заглянуть к учителю, да так и не собрался… И вот теперь оказалось, что собираться уже не к кому.       Снейп усилием воли вынырнул из воспоминаний и посмотрел на Лили. Он уже догадался, откуда ей знакомо это имя.       — Я тоже у него училась, — подтвердила она его догадку. — Собиралась получить Мастерство под его руководством, но не успела. Зато я два года варила зелья под его ехидные насмешки, ассистировала ему, выслушивая все, что он думает о моих кривых руках и отсутствии мозгов, и, должна сказать, вы в этом плане оказались гораздо более приятным человеком.       Она усмехнулась, и Северус ощутил, что его губы тоже невольно дрогнули.       — Это потому, что у вас уже была лучшая подготовка из всех возможных, — он слегка наклонил голову. — Допустим, причины нашей удачной совместной работы вам удалось обосновать, однако… — он покосился на чашку.       Лили неожиданно засмеялась.       — Профессор, да вы настоящий параноик! — она заметила его поползшую вверх бровь и закатила глаза. — Вы живете один. У вас на кухне нет ни сахара, ни молока, ни сливок, зато на полке, рядом с кофейными зернами стоит баночка с корицей. Из имеющихся данных составить рецепт вашего любимого напитка сможет даже ребенок. А что касается чая с мятой и кардамоном, так у Гарри в доме другого не было. Видимо, у вас с ним вкусы совпадают.       Снейп задумчиво провел кончиками пальцев по губам. Несмотря на логичные и чертовски убедительные объяснения Лили, он не мог избавиться от чувства, что что-то во всей этой истории не так. Однако, возразить ему было нечего.       — Хорошо, мисс Уоррен, — его тон едва заметно потеплел, обучение у одного и того же наставника роднило на уровне подсознания, да к тому же существенно поднимало статус девчонки в его глазах, — сделаем вид, что на этот раз я вам поверил.       — Шесть минут, — улыбнулась в ответ Лили и допила свой кофе.