Волчий дневник

Некоторое время я провел в Винтерфелле. На меня взвалили дела по перекомплектации армии. Ездил, закупал в разных населенных пунктах кожу и железо, принимал работу у кузнецов и кожевников, предоставлял Роббу отчеты по планам. Были и другие заботы, но по ним планы выполнялись в полном объеме без проблем, по многим расходам хватало запасов, сделанных еще до долгой зимы. Например, копий и стрел было сделано с таким избытком, что хватило бы на месяц беспрерывного боя. Преувеличиваю, конечно, но запас был большой. В делах и заботах прошло два месяца. По вечерам мы собирались в узком кругу и обсуждали наши проблемы. Про Короля Ночи я больше не спрашивал. Никакой возможности решить эту проблему сейчас не было, а домыслов и теорий я и сам мог настроить кучу высотой с Орлиное Гнездо. Новости с юга к нам приходили не только от Брана, но и обычным способом, прилетали с воронами. Северный караван удачно дошел до Белой гавани, что покрыло все потребности в продовольствии на этот год. Голод Северу больше не грозил. Побитый Грейджой стал отходить к Королевской Гавани, надеясь вновь собрать свою армаду. Но Дейнерис не сидела без дела, подстерегла Грейджоя, когда он заходил в Черноводный, и устроила ночной налет. Свой волшебный рог Эурон в тот момент не использовал, хотя скорее просто не успел, Молчаливая стала первой целью для атаки. Но Бран уверенно сказал, что одноглазое чудовище с десятью щупальцами не погибло. Про Дейнерис Бран говорил, что её ведет огонь, и скоро она высадит рядом с Королевской Гаванью свою армию. Так оно и случилось. Несмотря на удар Джейме Ланнистера по Тиреллам и захват Хайгардена, Лорас Тирелл не отвернул от Королевской Гавани. То ли Ланнистеры перемудрили и Тиреллы на самом деле подумали, что удар Джейме — это отвлекающий маневр, то ли в Лоррас решил довести дело до конца, но получилось так, как получилось. Дейнерис высадила армию восточнее Королевской Гавани, взяла Росби и дождавшись подхода сил Тиреллов устроила ночной налет на город, а уже утром город сдался. На стенах почти не было солдат, все тушили пожары. При Ланнистерах в столице возникла проблема с перенаселением. В Королевскую Гавань стекались беженцы в надежде, что в большом городе будет легче выжить. При Дейнерис Таргариен население уменьшилось раз в десять за одну ночь. Не сказать, чтобы все сгорели, многие просто бежали из города, но некоторая тревога по поводу методов Дени появилась. Удивительно, но сгорел не весь город, Красный замок, например, совсем не пострадал. Выгорели дома у Речных ворот и сами ворота, сгорели Железные ворота, Драконьи ворота и бараки городской стражи. Полностью выгорели трущобы, знаменитый Блошиный конец перестал существовать. Лорас со своей стороны, наученный опытом Станниса, захватил лебедочную башню на южной стороне Черноводной, открыв, таким образом, путь для кораблей Дейнерис и контролируя устье реки произвел высадку. Захватив почти без боя город, Дейнерис сразу же двинулась к Красному замку, ожидая, что там сопротивление будет более ожесточенным. Но, Красный замок открыл перед ней свои двери отдаваясь на милость победителя. Серсеи в замке не оказалось. Её искали везде, нашли подземный ход, нашли потайные выходы в город, но самой Серсеи нигде не было. Телохранитель Серсеи, Григор Клиган, был найден мёртвым, его буквально разорвали на части, если судить по повреждениям. Судьба Серсеи осталась неизвестной. Наверное, она теперь вместе со Станнисом. После этих новостей, я стал собираться в Ров Кейлин. Следовало ожидать от Дейнерис послов или писем. Скорее всего, переговоры будут идти не один день, пусть в итоге весь Вестерос окажется под властью одной семьи, тем не менее, каждый супруг будет бороться за свой кусок влияния. Из непокоренных остался только Пайк. Эурон Грейджой ушел домой, где у него еще оставались некоторые силы и корабли для пополнения флота, но теперь он должен был понимать бессмысленность борьбы. Сбежит он, или будет искать мира, мне было без разницы. Листочек я всё же осчастливил своим вниманием. Прикинув так и эдак, решил не затягивать с исполнением обещания. Да, изменил жене, оказался ничем не лучше многих других лордов Вестероса, которые плодили бастардов. Но Листочек стала единственной моей любовницей, поэтому не считается. Уже на утро Листочек с довольным видом, со своим характерным клыкастым акцентом, сказала: «Будет девотчка»! Забегая вперед, скажу что Листочек рожала только девочек. С чем это было связано? Мне разобраться не удалось. По-видимому, в дело вмешивалась её магия направляемая желанием, другого объяснения у меня не было. *** Меня переполняли надежды на скорое и мирное урегулирование конфликта. Гражданская война в Вестеросе заканчивалась. Заканчивалась ведь? Как бы не так! Послов и писем никто не слал. Наши письма оставались без ответа, а боевые действия неожиданно продолжились. Тирелл от Королевской Гавани двинул свою армию на Харренхолл, который и так входил в Королевский домен после войны Пяти Королей. Сама Дейнерис продолжила устраивать налеты, самый большой из которых совершила на Кастерли. Лорд Тирион слал мне письма с призывами о помощи: «Лорд Вайтстарк, по союзному договору требую помощи в защите Западных земель от разорения. Дейнерис Таргариен отринула все предварительные договоренности о мире и обрушилась на подвластные мне территории с огнем и мечом, сея разрушения и страх. В переговоры не вступает, на письма не отвечает». Понимая, что что-то пошло не так, я обеспокоился проблемой возникшей на ровном месте. Единственной идеей, как решить эту проблему, было выманить Дейнерис ко Рву Кейлин. Гоняться за ней по всему Вестеросу или воевать армиями мне казалось глупой затеей. Север сейчас не был готов вести войну на юге. Подумав о том, о сём, прикинув так и эдак, я сел писать письмо тёте Дейнерис. «Ти, султан, чорт турецкий…» А, не, это не отсюда. «Славная моя тётя Дейнерис Таргариен, сообщаю Вам, что мой гонец в Старомест вернулся в Ров Кейлин, где я правлю по воле моего приемного отца Эддарда Старка, и привез с собой документ подтверждающий законность заключенного брака между леди Лианной из дома Старк и принцем Рейгаром из дома Таргариен. Документ сей подтвержден и заверен всеми ответственными лицами надлежащим образом. Из всего выше обозначенного следует, что власть ваша незаконна, а наследование престола идет в очереди после меня, как единственного живого сына принца Рейгара, который был первым наследником. Именно я являюсь наследником прямой линии Таргариенов, а не Вы. Вы можете и дальше разорять моё королевство, но законное право останется за мной. Стоит Вам только появиться в пределах досягаемости, как сила ваша будет сломлена, а закон восторжествует. Приходите и примите свою судьбу! Ваш племянник, Эйгон Таргариен, более известный, как лорд Джон Вайтстарк». До прямых оскорблений я решил не опускаться. Дейнерис могла и не принять вызов, тогда возникали бы серьезные проблемы. Но, я надеялся что она пожелает убрать препятствие в виде меня. Пусть препятствие было мнимое, но закон был на моей стороне. То, что Дейнерис приняла мой вызов, я узнал заранее. Спасибо Брану, он прозрел нападение тёти Денни на Ров Кейлин. Бран призвал меня в свой сон и показал, как Дейнерис седлает «коня», как Дрогон, Рейгаль и Визерион движутся в направлении моего города. Бран показал мне и несколько кораблей, что везли солдат для захвата разрушенного Рва Кейлин. Какой был план у пламенно-кровавой родственницы, я не знал. Явилась мать драконов среди ночи, как заведено. Мне не нужно было, чтобы она пожгла город. Мне наоборот нужно было свободное пространство. Поэтому я довольно демонстративно с небольшим отрядом выехал из города в сторону Севера, трубя в рога, стараясь привлечь Дейнерис к себе. Пролетев над городом, драконы все-таки окатили некоторые строения огнем. Всё что можно было убрать и спрятать, уже было убрано, люди сидели в подвалах предупрежденные об опасности. Но все равно, повреждения будут большими. Вырвавшись на простор, я остановил свой отряд, приказав рассредоточиться и спешиться. Кони пугаются огня и драконов. Верхом остался только я, продолжая трубить в рог, привлекая к себе внимание. Моя затея удалась, Дейнерис клюнула на мою уловку и вместо того, чтобы продолжить сжигать город решила расправиться со мной. Дени была великолепна. Маленькая хрупкая фигурка в одеждах светлых тонов и еще более светлые длинные волосы, что будто флаг развеваются шлейфом, верхом на огромном, свирепом, черном звере, могучем и страшном до такой степени, что он становится красивым, заставляет благоговеть, она была прекрасна. Во взгляде матери драконов читался азарт хищника, в этот момент наездница и дракон были едины в своих чувствах и желаниях. В желании вонзить в добычу когти, почувствовать на клыках кровь врага, в чувстве приближающегося триумфа было мало человеческого. Дени и Дрогона в этот момент не существовало по отдельности, они оба были одним зверем — драконом. Их полет был стремителен и разрушителен. Струя огня окатила моих солдат, подняв панику. Скоро некоторые из сержантов вспомнят, что совсем недавно они были крестьянскими детьми, и им была уготована судьба такая же, как у их родителей, спокойно выращивать зерно, овощи, скот и когда-нибудь спокойно умереть. Крестьянину не нужно смотреть в глаза своему врагу, такие страшные, в которых горит обещание смерти. Крестьянину можно смиренно опустить голову и возможно, смерть пройдет мимо. Крестьянину не нужно стоять насмерть и видеть своих друзей объятых пламенем, что крича и слепо бегая и катаясь по земле, надрывно визжат умирая. Ещё немного и мои солдаты побегут, чтобы не видеть драконов, не знать, что они могут сотворить, не слышать вопли горящих заживо. Массовку я брал с собой только для того, чтобы выглядеть более привлекательной целью, чем город. Никто из моих солдат никак не мог повлиять на ситуацию, они в какой-то мере были смертниками. Но и просто дать им разбежаться или умереть, я не мог позволить. — Ты не пройдешь! — прокричал я девиз своего дома. Усиленный магией голос произвел эффект грома среди ясного неба. Ночная тьма не была препятствием для моего зрения, и я заметил как от крика вздрогнули драконы. Мне пришлось приложить много сил, чтобы привить солдатам подчинение моему голосу. Сейчас это сработало. Несколько команд и даже те, что были объяты пламенем, перестали кричать и попытались встать в строй, как бы дико это не выглядело. Они умерли раньше, чем успели сделать пару шагов, стараясь исполнить свой долг. Моим людям вернулась уверенность — их лорд тут, он с ними, а значит ничего еще не потеряно. Своим криком мне удалось добиться желаемого. Я завладел вниманием своей прекрасной противницы и её драконов. Закладывая дугу, Дейнерис выводила Дрогона на меня. Я немного проскакал вперед, чтобы уж точно не ошиблась и не промахнулась. Остальные драконы кружили немного выше, ожидая развязки. Вытянув руку по направлению к дракону и его всаднице в пафосном жесте, усиленным магией голосом я стал произносить заклинание.       Ласта инно харинен тэлимбос, ма суя наренен.       Лау ялумео ар апалумео, ер ин эр ниа ома.       Никумнувалиэ!       (Слушай меня владыка неба, дышащий огнем.       Нет прошлого и будущего, только я и мой голос.       Покорись!) С последним словом я нанес ментальный удар, разрывая связь между Дрогоном и Дейнерис, смешивая чувства дракона и перехватывая управление. Будь Дейнерис более опытной волшебницей или окажись Дрогон правильно воспитанным драконом, то мой фокус не прошел бы. Разорвать связь дракона с его наездником очень трудно. Мои слова, по сути, мало что значили в Вестеросе, но придавали мне уверенности и помогали настроиться на нужный лад. Я повел рукой в сторону, как бы указывая дракону путь, и он послушно пролетел по указанной траектории, рухнув на землю, подняв тучу земляных брызг. Можно считать, что я произнес особый туум — драконобой, заставив Дрогона приземлиться. Когда на самом деле это был ментальный удар. От удара об землю Дрогон сбросил мое воздействие на разум, но теперь он был немного оглушен самим ударом об землю. Дейнерис тоже не могла повлиять на ситуацию, находясь в полуобморочном состоянии. Подскакав к дракону я порезал себе руку и взмахнув рукой послал веер кровавых брызг в морду дракону. Мне было нужно, чтобы зверь почувствовал мою кровь и мою магию, пока еще Дейнерис не пришла в себя и не восстановила связь. Следом я сдернул тётю со спины дракона, перерезав ремни, которые помогали удерживаться в специальном седле. Другие драконы, Рейгаль и Визерион хотели вмешаться, но я крикнул им, чтобы не лезли. Дрогон поняв мой посыл, рыкнул на них и они послушались. Перебросив ошалевшую Дейнерис через седло, я поскакал в сторону Рва. Но, на полпути тётя Денни стала приходить в себя и задергалась. Пришлось останавливаться и проводить воспитательную работу прямо в поле. Хорошо, что место воздействия на разум через зад было прямо под рукой. — Сжигать людей — плохо. Шлёп. — Быть такой злой — плохо. Шлёп. — Скоро я тебя научу быть хорошей. Шлёп. Сначала Дейнерис пыталась вырваться, потом ругалась и грозилась, а в конце просто ревела. Я решил, что процесс воспитания уже приносит свои плоды, но это было бы слишком просто. Стоило мне расслабиться, как тетя Дени, как-то невероятно извернувшись, достала откуда-то припрятанный нож и попробовала меня им проткнуть. Я успел перехватить её руку и вырвать оружие, но кинжальчик оказался непростой. В нем чувствовалась магия, слишком знакомая магия. Да, я вспомнил наконец-то, именно эту магию я ощущал в Дейнерис когда пытался достучаться до неё приехав с посольством, именно эту магию я чувствовал от Мелисандры. **Если есть среди читателей знатный эльф, то возможно захочет исправить мой «ельфийский»?