Квартира № 16

Новогодние праздники — особое время года. Пронизанные запахом мандаринов, детским смехом на многочисленных елках, улыбками горожан, спешащих в гости, ведь с прошлого года не виделись, — эти несколько дней мы любим всем сердцем и с нетерпением ждем. Я тоже ждала Новый год, глупо полагая, что проведу это волшебное время с любимым, но судьба сыграла злую шутку, оставив меня в одиночестве. Долгие выходные превратились в невыносимые тягучие дни. Работы не было, и единственное, что мне оставалось — бродить по заснеженной Москве. Я выходила рано утром, шла в сторону Китай-города, где согревалась большим стаканом черного кофе, и отправлялась на Красную площадь. Затерявшись среди многочисленных туристов, я превращалась в одну из них, и не важно, что меня никто не знал. Вот только эта иллюзия быстро рассеивалась, как только я отходила от очередной группки людей, делающих селфи напротив Храма Василия Блаженного. — А это кто такие? — вопросил мальчонка лет пяти-шести у парня, который вел его за руку. Видимо, старший брат. — Миш, отвянь, не до тебя, — отмахнулся парень. Конечно, ему не было никакого дела до мальчишки, когда рядом шла длинноногая темноволосая девица. Мне вспомнились мои школьные годы, когда одноклассники не обращали на меня внимания, предпочитая общение с девушками, как эта брюнетка. Стало грустно, что за столько лет ничего не изменилось и в первую очередь парни смотрят на внешность. Девушка действительно была красива, причем красива настолько, насколько и глупа. Боясь попортить прическу, она не надела шапку, при том, что погода была далеко за минус, а желая быть модной, даже в гололед носила сапоги на высоченной шпильке. Но кто я, чтобы судить? Пройдет время, и она наверняка повзрослеет, начнет ценить комфорт и удобство, а заодно поймет, что куда важнее то, что внутри человека, а не снаружи. — Гражданину Минину и князю Пожарскому, — прочитал на постаменте мальчик и снова стал дергать за рукав старшего брата. — Мишань, ну чего? — вздохнул парень. — Кто это такие? Почему тут им памятник, — не унимался маленький Миша. — Это, наверное, архитекторы, которые храм построили, — сказала девушка, нагнувшись к мальчонке, но при этом поглядывая на своего парня. Было забавно наблюдать, как она старается понравиться своему воздыхателю, используя для этого его младшего брата. Но я не могла слушать эту ересь, которой девушка забивает голову мальчишке. — Извините, что перебиваю. Я краем уха слышала вопрос мальчика. Минин и Пожарский не архитекторы. Эти люди во время смуты семнадцатого века были лидерами народного ополчения против поляков. Слышали о таком? — Да… Смута. Это после Ивана Грозного, да? — воодушевился парень. — Ага, — улыбнулась я и посмотрела на ребят, которые приготовились меня слушать. — После того, как династия Рюриковичей пресеклась, началось время долгой борьбы за российский престол. Большой напастью стала польская интервенция, и вот земской староста Кузьма Минин и князь Дмитрий Пожарский — один из лучших военачальников своего времени подняли народное ополчение. Они дошли до Москвы и освободили столицу от врагов. — Вы учительница? — спросила брюнетка. — Нет, юрист, — усмехнулась я. — М-м-м… — задумчиво протянула она и схватила за руку своего парня. — Ну мы пойдем. Спасибо за исторический экскурс. — Счастливо, — кинула я, но девчонка уже утянула ребят за собой, и только маленький Миша оборачивался и махал мне рукой. Это был первый раз за несколько дней, не считая баристы в кофейне, когда я с кем-то общалась. Как странно, что мне хватило смелости встрять в разговор незнакомых ребят. Обычно мне было неловко кого-то перебивать, вмешиваться в чужой диалог… Может быть, все дело в том, что они меня младше, и мой возраст придавал уверенности? Или дело не в них, а во мне! Рядом с подростками я стала той, к кому нужно прислушиваться. В конце концов, я уже не затюканный ребенок, не девушка, прячущаяся за спину парня или друзей. Я взрослый человек… История повторялась. Некоторое время назад я уже пыталась стать самостоятельной, но потом появился Денис, в котором я растворилась без остатка. А к чему это привело?.. Теперь, когда он меня оставил, я превратилась в ничто… То же было, когда ушла от Кости. Почему же у меня никогда не получалось стать самодостаточной? Даже когда дело коснулось родителей Власова. Костя с головой ушел в расследование их гибели, и я обещала помочь, но напрочь об этом забыла. Хотя нет, не забыла, я боялась. Было страшно, что это приведет к очередной ссоре с Денисом. Страшно… Опять этот страх! Нельзя, чтобы так продолжалось и дальше! Нельзя бояться всего на свете! Я остановилась посреди Красной площади, прикрыла глаза и глубоко вдохнула. Нужно было решаться, и я знала, что если не сделаю этого сейчас, потом уже не смогу. Из-за мороза заряда на мобильном почти не осталось, я свернула на Никольскую улицу и дошла до ближайшей кофейни и там, поставив смартфон на зарядку, набрала Костю и попросила его со мной встретиться. На удивление Воронов оказался свободен и обещал приехать через четверть часа. Заказав кружку горячего шоколада и булочку, я стала ждать своего друга и, когда он появился в дверях румяный от мороза с широченной улыбкой, почувствовала, как сердце наполнилось теплом. — С Новым годом, Элис! — даже не здороваясь, он взял меня за руку и вытянул из-за столика, чтобы заключить в объятья. — С Новым годом, Костик! — ответила я, крепче прижимаясь к нему. Мы сидели в кафе, как в старые добрые времена. Я рассказала ему про Дениса и что теперь снова одна, а он опять смотрел на меня влюбленными глазами… В конце концов я не выдержала его взгляда и отвернулась. — Элис, — он взял мою руку и переплел наши пальцы, а я почувствовала вину и перед ним, и перед Денисом, словно изменяю сразу обоим. — Кость… — я попыталась высвободить свою руку, но он не дал. — Подожди, не говори ничего, — Костя чуть сжал мою ладонь, но тут же ослабил хватку, позволив мне ее высвободить. — Я не стану обвинять Дениса в его поступке и не буду делать тебе каких-либо предложений. Просто хочу, чтобы ты подумала. Не сейчас, потом, когда эмоции улягутся… чтобы ты снова подумала о нас. — Сколько бы ни прошло времени, Кость, я не изменю свое мнение о нас. Ты же знаешь, как я люблю тебя, ты для меня был и остаешься самым близким человеком. Я хочу сохранить нашу дружбу, но двигаться дальше должна одна… — Одна? — нахмурился Воронов, видимо, думая о чем-то не том. — Кость, я размышляла о себе, о своей жизни… Эти дни я сходила с ума от одиночества, бродила по Москве, но только сейчас ясно поняла, чего хочу на самом деле. — И чего? — Хочу научиться жить одна! У меня была слабая неудачная попытка, но потом я снова впала в зависимость от другого человека. Сейчас я хочу найти себя. Понять свои желания и потребности, пытаться реализоваться в том, что мне действительно интересно, — с запалом говорила я. — Мне нравится твоя решимость, — улыбнулся Костя. — На этот раз я не отступлюсь и не испугаюсь. — Верю. — Кость, ты же все еще занимаешься расследованием убийства Власовых? — прямо спросила я, и Воронов тут же стал серьезным. — Да, Элис, но особо не продвинулся, — ответил он. — Я обещала тебе помочь, но так ничего и не сделала. Мне было страшно, что из-за этого поссорюсь с Денисом, но это не правильно. Куда важнее узнать правду! — Что ты хочешь этим сказать? — Хочу вместе с тобой разобраться в этом деле. Я буду тебе помогать и не отступлюсь до тех пор, пока мы не узнаем правду!

***

Дни текли один за другим, проходили недели и месяцы. Зима осталась позади, на календаре было уже шестнадцатое февраля. Канун моего двадцать пятого дня рождения. Полтора месяца, как я рассталась с Денисом. Полтора месяца, как я его не видела и с ним не разговаривала. В глубине души теплилась надежда, что завтра он поздравит, пусть не лично, но позвонит или напишет. Уходя от меня, он обещал вернуться, но с каждым днем, не получая от него никакой весточки, я стала терять веру в наше будущее. Издали я наблюдала за его жизнью, читала в Интернете новости о «Фьюжне» и всем сердцем болела за него в конкурсе лучшего ресторатора года. Я была так близка к нему, но в тоже время далека, как никогда. За время разлуки я срослась с Власовым без его ведома. Наше с Костей расследование открывало новые факты о прошлом его семьи. Возможно, сам Денис не знал того, что удалось выяснить нам. После того, как я сообщила Косте, что буду помогать с расследованием, мы сразу же принялись за дело и для начала решили разыскать тех, кто был под подозрением. Воронов смог найти и Игоря Романова, и Николая Кудряшова. Но если Романова мы нашли почти сразу и встретились с ним, то с Кудряшовым все обстояло куда сложнее. Тем не менее, и его удалось разыскать. С Игорем Романовым мы встретились у него в офисе. За столько лет из руководителя технических работ или проще прораба, он вырос во владельца собственного бизнеса. В большом стеклянном бизнес-центре его компания занимала весь этаж. Косте пришлось потрудиться, чтобы назначить с ним встречу, ведь мужчина все время был занят. — Удивлен, что вы спрашиваете про Власовых. Столько лет прошло… А вы, собственно, кто? — вопросил мужчина средних лет, с выдающимся пивным животом и слабо прикрытой залысиной. — Адвокаты, я же представился, когда звонил, — с ледяным спокойствием ответил Костя. — Мы занимаемся страховыми выплатами. Как вам известно, у Власовых остался несовершеннолетний сын. Он давно уже стал взрослым мужчиной, но выплат так и не получил. Дело довольно щекотливое из-за обвинений в мошенничестве, поэтому он нанял адвокатов. Для Романова Костя придумал легенду, будто мы представляем интересы Дениса. Он выдумал что-то про застрахованное имущество, а страховые выплаты никак не могут поступить Денису из-за обвинений в мошенничестве в адрес его отца. Якобы мы должны доказать, что это имущество не было куплено на краденые деньги. Возможно, эта легенда была чересчур притянута за уши, но я не могла предложить ничего другого, да и не хотела… Мне было приятно хоть так почувствовать себя вновь связанной с Денисом. — Я уже говорил, что не имел никакого отношения к махинациям Красовского и Власова! — решительно заявил Романов. — Мы вас и не обвиняем. Только собираем информацию. Тем более, полиция выяснила, что за всем стоит Красовский. — Полиция выяснила… Да что она могла выяснить. Красовский не мог подорвать Власовых. У них была такая дружба, — неожиданно выпалил Романов. — Вот как? Тогда кто это мог быть? — Не знаю… Искать надо среди врагов Сергея Власова, но никак не среди друзей. — А вы себя причисляете к кому? К друзьям или врагам? — поинтересовался Костя, и я почувствовала, как от напряжения у меня свело кончики пальцев ног. — Ни то и ни другое. Мы работали вместе. Не больше, — отрезал мужчина. — Но если вы только вместе работали, почему на семейные праздники вас приглашали? — вмешалась я. — Вы как-то слишком осведомлены… — нахмурился Романов. — Работа такая. Денис Власов многое рассказал. Нам важны любые сведения, — вступился Костя. — Я не был другом семьи, но действительно бывал дома и у Власовых, и у Красовских. Мы вместе работали, я вел проекты, поэтому им было выгодно поддерживать со мной хорошие отношения. Не больше. К тому же, меня не было в Москве, когда случилась трагедия. Гостил у родных в Харькове. — Вы, конечно же, не в курсе, была ли эта махинация первой, или же Сергей с Александром проворачивали темные делишки и раньше? Дело в том, что имущество было куплено за два года до трагедии… — Не знаю, — перебил Романов. — Но жили оба неплохо. Возможно, они и проворачивали какие-то делишки, но не такого масштаба. — У них были сообщники. Может быть, кто-нибудь из знакомых? — Не думаю, что эти двое стали бы посвящать третьего в свои махинации. Они неплохо общались с Матвеем Ивановым и Николаем Кудряшовым, но вряд ли брали их в долю. — Ясно. Что ж, Игорь, большое спасибо, — Костя поднялся и протянул ему руку. — Я оставлю вам свою визитку, если что-нибудь вспомните, дайте знать. — Хорошо, — мужчина пожал руку Воронову и забрал его визитку. Кивнув на прощание Романову, я пулей вылетела из его кабинета вслед за Костей. Еще один человек сказал нам, что Красовский не виноват, и это обнадеживало. Вот только, кто тогда преступник? Мы шли через шикарно обставленный холл, где сразу несколько секретарей принимали звонки. Мне показалось подозрительным, что Игорь Романов, мужчина без высшего образования, смог достичь таких высот, о чем я сказала Воронову. — Элис, я навел справки. У Романова не сразу сложился бизнес. Он долго работал, и только в последние годы ему удалось разбогатеть. — Может быть, он приберег награбленное для лучшего момента? — предположила я. — Будь у Романова деньги Власовых и те самые фамильные драгоценности, то он не стал бы столько времени прозябать в нищете, соглашаясь на всю работу подряд, — вздохнул Костя. — И уж тем более, будь он виновным, не говорил бы про невиновность Красовского. — Ты прав, — согласилась я. Чтобы найти Кудряшова Николая пришлось потрудиться. У Кости на это ушло больше трех недель, за которые наше расследование застопорилось. Зато этого времени мне хватило, чтобы найти работу. Я устроилась в агентство срочной юридической помощи, где работала пять дней в неделю с девяти до шести. А по субботам у меня образовалась другая подработка — репетиторство. По просьбе Ольги я занималась обществознанием с Милой и ее одноклассниками, которые собирались в выпускном классе сдавать ЕГЭ по этому предмету. Мне нравилось проводить время с подростками. С ними я чувствовала себя там, где должна быть. Ребята покупали печенье и сладости, я ставила чайник, и за кружкой ароматного байхового или каркаде мы готовились к экзаменам. Даже свой день рождения я планировала отметить с учениками. О моих занятиях стало известно соседям, и Раиса с Алексеем попросили взять в группу их Настасью. После Нового года их отношения стали развиваться так стремительно, что я и не заметила, как из квартиры съехали Анна с Артемом и вселился Алексей. Теперь они жили одной семьей, и я искренне за них радовалась. Я как раз шла вечером с работы, попутно купив большой торт для своих учеников, когда позвонил Костя и сообщил, что нашел Николая Кудряшова. — Ты хочешь поехать к нему сейчас? — удивилась я, глядя на часы, которые показывали без четверти семь. — Да, чего тянуть? Но если ты занята, я поеду один, — предложил Воронов. — Нет, я с тобой. Только нужно торт занести домой… — Торт? Так ты все-таки решила отметить? — Костин голос погрустнел. Он хотел отпраздновать день рождения, как и раньше, в дорогом ресторане, за ужином, но я отказала. Мне не хотелось возвращаться в прошлое. — С ребятами завтра чай попьем, а праздновать не буду, — ответила я и тут же сменила тему: — Так ты заедешь за мной или мне самой подъехать к Кудряшову? — Заеду через двадцать минут. Кудряшов Николай, в отличие от Романова, не просто не сумел достичь высот, но и потерял то, что имел. Мы приехали к нему на квартиру и обнаружили, что живет он вместе с матерью в обычной хрущевке не самого благоприятного района Москвы. Бывший исполнительный директор фирмы сейчас стал обычным алкоголиком. — Элис, может, подождешь в машине? — обеспокоенно спросил Костя, когда мы стояли под дверью Кудряшова. Еще в подъезде мы почувствовали неприятный запах, а соседи сообщили, что Николай, не стесняясь собственной матери, превратил свое жилище в притон для местных алкоголиков. — Нет, Кость, я иду. К тому же, с тобой мне не страшно… Я не успела договорить, как нам открыл дверь какой-то старик в одних растянутых, не первой свежести спортивных штанах. Почесывая волосатое брюхо, он довольно грубо поинтересовался, что нам нужно и, когда услышал, что мы ищем Кудряшова Николая, гордо заявил, что это он и есть. В отличие от Романова, Кудряшову было наплевать, кто мы такие и с какой стати собираемся задавать вопросы о Власовых. Он ясно дал понять, что если мы раскошелимся, то он расскажет все, что захотим. Для разговора ему хватило трех тысяч рублей. Мы зашли в квартиру, точнее то, что от нее осталось, и я почувствовала, как к горлу подкатила тошнота. Неприятный запах, чувствовавшийся в подъезде, здесь превратился в невыносимую вонь. На замасленных обоях бесстрашно ползали жирные тараканы. Полы были устланы старыми пожелтевшими газетами. Николай провел нас в комнату, которая когда-то была гостиной, а сейчас превратилась в свалку древней техники: несколько ламповых телевизоров, разобранные радиоприемники и другие, не поддающиеся опознанию устройства. Он предложил нам сесть на табуретку, одну на двоих, но я предпочла постоять. — Николай, скажите, когда произошла трагедия с четой Власовых, вы были в Москве? — прямо спросил Костя. Видимо, ему не меньше меня хотелось поскорее отсюда убраться, поэтому он сразу перешел к делу. — Да. У меня подвернулось одно дельце… — хитро улыбнулся Кудряшов и подмигнул мне. — Что за дельце? — поинтересовалась я. — Да было такое… С третьим, нет, с четвертым размером, — он очертил по воздуху свою грудь, изображая женские прелести. — И в тот вечер вы были с ней? — уточнил Костя. — Да. — Хм… — нахмурился Воронов. — Прошло столько лет, а вы помните… — Еще бы я забыл… После той ночи все и началось. Власовы подорвались, Красовский сбежал, а на меня как исполнительного директора свалили всю канитель с разборками по их хищениям! — неожиданно серьезно заговорил мужчина, словно на него снизошло озарение, и он мгновенно протрезвел. — Еле отбрыкался, но в результате… Фирма накрылась, а из-за скандала никуда толком устроиться не получилось. Эти двое провернули махинацию, а расхлебывать мне! Эти гады нажились, а меня крайним оставили. — Вы действительно ничего не знали о хищениях или же были в доле с Власовым и Красовским? — прямо спросила я. — В доле? — усмехнулся мужчина и потянулся за бутылкой с чем-то мутным. Он сделал большой глоток, поморщился и громко выдохнул. — Я ни черта не знал. Эти двое решили нас провести. Только не вышло. Кто-то провел их. — О чем вы? — удивилась я. — Как о чем? Их же обоих на тот свет отправили. Значит, кто-то еще с ними в сговоре был, — он снова сделал жадный глоток из бутылки и закашлялся. — Но ведь Красовский сбежал?.. — не отступала я. — Бред. Красовского замочили. Это ясно, как день. Прикарманили денежки, и дело с концом. — Почему вы думаете, что Красовского убили? — поинтересовался Костя. — Если не убили, то куда он делся? Сбежал с деньгами? Бред. Сашка не бросил бы жену и дочь без веской причины. Да и на убийство он был не способен. Уверен, что и в эту историю с воровством Серега его втянул. У Красовского кишка была тонка. — У вас есть предположения, кто это мог быть? — Хм… нет… не знаю… надо искать среди врагов Власова, а их было немало. — А Матвей Иванов? — я решила спросить про мужа Ольги, и кажется, попала в точку. Кудряшов напрягся. — Матвей? Матвей был темной лошадкой… Вроде друг, а там кто его знает. Этот шкет вполне мог знать про все махинации. Сам всегда был нечист на руку. — А на убийство он мог пойти? — Мне он никогда не нравился. Скрытный, молчаливый. Про таких говорят — в тихом омуте черти водятся. У Матвея наверняка чертей было хоть отбавляй. — А с Матвеем вы больше не общались? — поинтересовалась я. — С Ивановым? Хм, — усмехнулся Николай и снова сделал глоток своей бурды. — Я к нему обратился, когда на меня начали бочки катить из-за хищений, он сказал, что его это не касается, а потом просто перестал отвечать на мои звонки. Я слышал, что он супругу Красовского обхаживать стал… — Они сейчас женаты, — выпалила я. — Женаты?! — удивился мужчина. — Ну и дура эта Олька. Сначала за Сашку-мошенника выскочила, потом за этого… — А вы слышали, что, кроме денег фирмы, после убийства Власовых пропали драгоценности Марины? — вопросил Воронов. — Драгоценности? Те побрякушки, которыми она гордилась? — Кудряшов прищурился, словно прилагал усилия, чтобы его мозг стал работать быстрее. — Кому они нужны были? — Они стоили больших денег, и убийца прихватил их с собой, — ответил Воронов. — Больших денег?! Эти стекляшки?! — Николай громко засмеялся, словно мы только что рассказали анекдот. Он широко разевал рот, демонстрируя гнилые зубы, бил рукой по столу и никак не мог успокоиться. Мне стало страшно, и я зашла за Костю, он обнял меня одной рукой, и стало спокойнее. Неожиданно Кудряшов закашлялся, это привело его в чувства. — Больших денег эти цацки не стоили. Хотя Власовы гордились фамильными ценностями, это была подделка. — Как подделка? — удивилась я. — Да вот так. Меня всегда забавляло их хвастовство. Не знаю, пытались ли они пустить нам пыль в глаза или сами в это верили, но все Маринины цацки были поддельными. — А вам откуда это известно? — недоверчиво спросила я. — Батя мой ювелиром был. Все детство с ним в мастерской работал. У меня уж глаз наметан на такие вещи, — гордо ответил мужчина. Вдруг из соседней комнаты послышался грохот. Николай подскочил и ринулся к двери. Мы с Костей совсем растерялись, не понимая, что происходит. — Мать проснулась. Зовет, — уже в дверях сообщил Кудряшов. — Так что все. Хватит базара. Выметайтесь. Он поспешил в соседнюю комнату, и мы услышали хриплый голос его матери. Старуха бормотала что-то невнятное, но Николай ее понимал и что-то отвечал. — Пошли, Элис, нам пора, — Костя взял меня за руку и повел к выходу. Пока мы ехали к моему дому, обсуждали то, что удалось выяснить. Кудряшова и Романова нельзя было сбрасывать со счетов, но оба не были похожи на убийц. Романов долго прозябал в нищете. Даже если он украл поддельные драгоценности, то на краденые от сделки деньги все равно мог неплохо устроиться. Кудряшов же только приобрел проблем после гибели Власовых и исчезновения Красовского. Будь он виновным — не стал бы красть драгоценности, если это всего лишь стекляшки, и уж тем более, не докатился бы до подобного жалкого существования. Более того, никто из двоих мужчин не верил, что Красовский причастен к гибели родителей Дениса. Это подтверждало теорию Ольги о невиновности мужа. Кудряшов говорил, что за убийством вполне мог стоять Матвей. Кстати, с ним нам пока не удалось пообщаться. Муж Ольги все время был занят. Я изредка навещала Милу и ее маму, но никогда не заставала его дома. Но все же главным открытием стали поддельные драгоценности. — Кость, но как драгоценности могли быть подделкой, когда ты сам разыскал сведения, что прадед Дениса украл их во время гражданской войны? Он же не мог столько лет прятать стекляшки? Какой-то бред! — Не знаю, Элис… Не знаю… Надо навести справки, — задумчиво проговорил Воронов. — Навести справки о чем? — Если имела место подделка, то мы должны выяснить, откуда она взялась. Что-то мне подсказывает, что настоящие драгоценности были, а подделка появилась позже. — Думаешь, Власовы заказали копии, чтобы выходить в них, а настоящие драгоценности хранились под семью замками? Но что тогда они хранили в сейфе? Что у них украли — оригинал или подделку? — Пока, Элис, вопросов больше, чем ответов. Ясно только то, что нужно делать: я выясню про драгоценности, а ты попробуй снова устроить встречу с Матвеем. Завтра Ольга приведет Милу на занятия? — Да… — Напросись к ним в гости. Если Матвей будет дома, напиши мне, я заеду за тобой и, конечно, соглашусь на чай, когда малявка меня зазовет. — Как нехорошо пользоваться чувствами Милы, — упрекнула я Костю. — Элис, мы это делаем и ради нее в том числе. Если Матвей опасен, то нам нужно будет придумать, как вытащить Ольгу и Милу из его лап. Главное, чтобы он ничего не заподозрил. — Хорошо, — сдалась я, понимая, что Костя, без сомнения, прав. Мы заехали ко мне во двор, и я взглянула на темные окна своей квартиры. Так не хотелось возвращаться в пустой дом, что я почти поддалась слабости и чуть не пригласила Костю к себе. К счастью, я вовремя одумалась и не стала этого делать. — Элис, так завтра вечером, может быть, сходим куда-нибудь? — он с надеждой посмотрел на меня. — Нет, Кость, не хочу… Лучше заходи вечером — к шести, как с ребятами закончу. Выпьем чая… — Договорились. Я вышла из машины и помахала ему рукой. Он уехал, прекрасно понимая, что я отказала ему из-за Дениса. Если была хоть малейшая надежда на то, что мой возлюбленный объявится, я не могла ее упустить. В квартире было холодно. Перед уходом я открыла окно, и теперь ночной морозный воздух пробрался в дом. Я поежилась и, не снимая пальто, прошла в кухню, закрыла окно и поставила чайник. На календаре было уже шестнадцатое февраля. Канун моего двадцать пятого дня рождения. Полтора месяца, как я рассталась с Денисом. Полтора месяца, как я его не видела… В квартире не потеплело, но я разделась. Прямо на кухне оставила пальто и заснеженные сапоги, с которых уже потекла талая вода. Надо бы вытереть пол, но я не могла себя заставить взять в руки тряпку и просто смотрела, как лениво ползет по полу струйка воды. Чайник закипел. Я залила кипятком заварку в кружке, прикрыла ее блюдцем и пошла за ноутбуком. С утра я так и не закрыла вкладки в браузере. В поиске, как обычно, было вбито «Власов Денис». Чай стыл, стрелки часов приближались к полуночи, а я в сотый раз перечитывала статьи о его ресторане: «Презентация книги во «Фьюжне», «Премьера альбома певицы…», «Кулинарный фестиваль…» и прочее, прочее. Его жизнь кипела. За эти полтора месяца не было и недели, чтобы в Интернете не появлялось новостей о Денисовом ресторане. Я гордилась им и одновременно грустила. Я не знала, делал ли он это, чтобы скорее вернуться ко мне или просто вновь увлекся работой, забыв о наших отношениях. А были ли они ему так важны? Ровно в полночь мой телефон провибрировал, оповещая о новом сообщении. Сердце бешено забилось, а я никак не могла набраться смелости посмотреть, кто написал. Хотелось верить, что это он, но если нет… Денис: «Лисенок, выйди из квартиры» Телефон выскользнул из рук, а я бросилась к двери. Дурацкий замок заело, и я прокляла все на свете, что заперлась на три оборота. Не хотелось терять ни секунды. И вот ключ повернулся, я дернула ручку и… никого. Пустая лестничная клетка. В легких кончился воздух, и я только сейчас поняла, что давно уже затаила дыхание. Глубоко вдохнув, я хотела уже вернуться в квартиру, как под дверью обнаружила большой конверт. Слишком большой для открытки. Ожидая нового удара судьбы, я взяла его в руки и вынула письмо из банка о погашении кредита. Глупая улыбка тут же заиграла на лице. Да, это был лишь один из нескольких кредитов, но мы были на шаг ближе к нашему будущему. Но не это было самым главным… Денис меня не обманул и работал, чтобы мы снова были вместе. Как же он был мне нужен! Сейчас! В эту самую минуту! Может быть, я еще успею его догнать? Я побежала по лестнице вниз в тапочках, в домашней одежде, но во дворе уже никого не было. — Уехал двадцать минут назад, — отчеканила вахтерша, которую я даже не заметила. — Двадцать минут назад? — растерялась я. — Просто уехал? — Не просто. Просил передать тебе, — Клара Михайловна зашла в свою комнатку и вынесла корзинку незабудок. — Не знаю, где раздобыл зимой… — Спасибо вам! — Да не за что. Любит тебя. Видно. И чего мудрите? — недовольно пробубнила женщина, а я только улыбнулась в ответ и молча пошла домой. Я поставила незабудки на стол рядом с ноутбуком, где на экране все еще светилась фотография возлюбленного. Среди цветов был еще один, на этот раз маленький конвертик. «Если бы я тебя увидел, то уже не смог бы уйти. С днем рождения, Лисенок. Люблю»