Две маски смерти

Для тех, кто изгоняет или утихомиривает мелкую домашнюю нечисть, утро начинается не с кофе. И не с чая. И даже не с душа. Оно начинается с противно орущих или всхлипывающих клиентов. Причем, это утро может начаться в час Ласточки или в час Крысы, чего мелочиться-то! Но за работу платят деньги, а клиентов нужно ценить и почитать. Поэтому Арвит, под косыми струями холодного, совсем не летнего дождя, вышагивала по пустым дорогам города. На улице Сплетенных Лоз, в доме три, разбушевался домовой. По словам хозяев, он бил посуду, непристойно выражался и старался всячески задеть владельцев. Не совсем понимая, почему представитель разумной расы выкидывает такие фортели, эльфийка тащилась по указанному адресу. Заплатить обещали три полных луны, что было довольно неплохо. — Арвит Тайланн, компания «Спокойное жилище». — Бодро, насколько это вообще можно было сделать, отрапортовала девушка, когда перед ней распахнулись тяжелые резные двери. — Позволите пройти к месту происшествия? Хозяйка дома, почтенная влафь, скривилась, как от зубной боли, при упоминании слова «происшествие». Влафи вообще были существами до жути спокойными и мирными, а уж если в доме случайно разбился надщербленный стакан или завелась мышь — это повод рыдать, страдать, но ничего при этом не делать. — На кухне он, злыдень. За светло-песчаной дверью раздался грохот. Судя по звуку, домовой разбил еще какую-то посудину. Арвит, заведя за ухо мокрую потемневшую прядь, вздохнула. Работа, работонька любимая. Дай Моа, по загривку тарелкой не получить. Но клиент всегда прав, а исполнитель — лев, да и деньги нужно отрабатывать. Поэтому, под причитания хозяйки, эльфийка шагнула в кухню. Разгром, творившийся там, словами описать было невозможно. Пол был усыпан осколками безвременно почивших чашек, подносов, блюдец, тарелочек, стены заляпаны непонятными субстанциями. А в центре комнаты, на круглом столе сидел бог и источник бардака — домовой. В синей рубашечке, коричневых штанишках, с ухоженной бородой и очень горестной физиономией: — Чего приперлась сюда, мара полуночная? Говорил домовой ровно, значит, пьян не был. На маленький народец алкоголь действовал сразу, а для полного разгона много было не нужно. С ещё более горестным вздохом Арвит отбросила версию «пьяный дебош». — Понимаете ли, уважаемый… — Не понимаю. — Сварливо отрезал старичок, после чего продолжил. — Всех вас понимай, храни, оберегай от зла, от помысла дурного. А нас?! Ты, девонька, проваливай туда, откуда пришла. Швырнув о пол еще одно блюдце, домовой отвернулся, на мгновение покрывшись золотым сиянием. Теперь он не слышал ничего из внешнего мира. Смиряясь с поражением и полной неоплатой, Арвит развернулась, краем уха услышав: — Супротив такой магии никто не выстоит. Рядом совсем смерть ходит, рядом совсем… *** Шагая по пустынным улицам города, Арвит едва сдерживала слезы. Вообще, по логике, следовало раз и навсегда исключить разумных домовых из списка домашней нечисти. Ну вот что им можно сделать? Они колдуют так, что маг-недоучка мало что противопоставить может. Естественно ей не заплатили. Плюс ко всему, устроили истерику с обещаниями разгромить всю ее деятельность к Геене Огненной. А если влафь заводится — на возмущении она не остановится. А выслушав поток грязи в свою сторону трудно оставаться спокойной. Девушка вообще очень тяжело переносила оскорбления. Давило осознание того, что завтра нужно платить за аренду. Четыре солнца и ни звездой меньше. У Арвит было два неполных. И это за три недели! А скоро и за учебу платить, и Феликсу хоть какую-нибудь плату дать. Пусть полудракон утверждает, что трудится просто за идею и из желания помочь подруге — любой труд должен быть оплачен. Одним словом, вокруг простиралась темная Преисподняя. Хотелось взвыть, но оборотней в роду не наблюдалось, и мечты оставались всего лишь мечтами. Раздался хриплый, неживой рык, и из подворотни выскочило то, что долгое время еще будет являться эльфийке в страшных снах. Крупный, побольше волка, зверь низко рычал, из пасти, усеянной рядами длинных, острых клыков, капала слюна. Туловище и отвратительные искривленные лапы покрывала бледная шкура, испещренная какими-то рунами, а длинные, загнутые когти царапали брусчатку. Резко подавшись вперед, зверь опрокинул Арвит на землю, навис над ней, оцарапав руку когтями. Гнилостное, зловонное дыхание коснулось лица, пасть раскрылась шире. Эльфийка сжалась в комочек и тут прозвучало грозное: — Гайар, назад! Зверь коротко рыкнул, поведя огромной башкой, наклонился ещё ниже, и Арвит просто потеряла сознание. Она не видела, как на шее монстра затягивается петля из тяжелого кнута, как, повинуясь уверенному движению руки, из кнута выходят острые лезвия, и массивная голова отрывается от тела. Рвано, тяжело, но отрывается. Умертвия высшего порядка «разваливаются», если знать, как убивать. Из темноты появился высокий мужчина, в руке которого и была зажата рукоять кнута. Он подошел к умертвию, пнул его, тихо выругавшись сквозь сжатые зубы, и склонился над эльфийкой, довольно бесцеремонно похлопав ту по щеке. Холодные руки вампира вполне заменили лед, и Арвит вздрогнула, сразу же попытавшись отползти. Мокрая после дождя земля измазала её платье, густые темно-фиолетовые волосы и сумку. Нещадно болела оцарапанная рука, а мужчина, пристально наблюдающий цепкими глазами, пугал. — Не дергайся. Мне нужно понять, ты ранена или нет. Низкий, хрипловатый голос звучал совсем не успокаивающе, и Арвит с трудом подавила в себе желание зажмуриться и закрыть глаза руками. — Я не… Лорд, со мной все в порядке. — Эльфийка не знала мужчину, поэтому титуловала его наобум. — Можно я пойду? Взглянув в сторону, девушка увидела туловище умертвия с оторванной головой и побледнела еще больше. Мертвая тварь пугала сильнее живой. Но, когда она попыталась встать, её подхватили на руки, угрюмо констатируя: — Рука оцарапана. Тебя как зовут, несчастье? Абсолютно не боясь замараться, вампир прижал Арвит к себе, легко выпрямляясь. Эльфийка не знала куда себя деть от стыда. Было страшно, больно, жутко неуютно и неудобно. Видимо Танегрит* окончательно возненавидела свою непутевую дочь. — Вы выбрали оригинальный способ познакомиться. — Брякнула девушка. Она рефлекторно вцепилась в незнакомца, когда тот развернулся к переулку, из которого и появился несколько минут назад. — А ты выбрала оригинальньный способ умереть. — Отрезал мужчина, широко шагая по брусчатке. Оставлять это недоразумение на улице было нельзя. Малейшая царапина, нанесенная гайаром, ведет к заражению трупным ядом, а у девушки, судя по интенсивному запаху крови, царапина должна была быть внушительной. Если это обработает обычный лекать-травник — она умрет через три дня, если лекарь-маг — через неделю. И не то, чтобы ему было жалко эльфийку, просто в таком случае ему светило разбирательство с городскими властями. Короткое, но нервотрепное. А вампир этого не любил. — Какой нужно быть швайрой*, чтоб на тебя напало почти ручное умертвие? В обычной ситуации Арвит бы оскорбилась. Нахал еще и пощечину бы схлопотал. Но сейчас перепуганная девушка только зажмурилась, пытаясь отрешиться от всего: — Лорд, Танегрит ради, поставьте меня. Я в порядке, правда, я не буду заявлять о нападении умертвия… — Ты из какого рода? Выводить трупный яд — совсем не простое занятие. Нужно будет откуда-то брать силу, чтоб не истощать свои ресурсы. Легче всего это сделать через связь с родом. Но, судя по везучести девушки… — Я изгой. — Тихо прошелестела Арвит, ёжась. Последние три года она им и была. По своей воле, но все же. Выругавшись, вампир крепче прижал ношу к себе и зашагал ещё быстрее. Придется лечить из своих ресурсов. Ну да ладно, главное, чтоб пару часов протянула. "А она может и не протянуть", - мрачно заключил мужчина после того, как эльфийка бессознательно обмякла в его руках. Дрянной городишко и ситуация не менее дрянная. Дверь дома открылась без скрипа, пропустив Герхилда внутрь. Сразу же с радостным поскуливанием к нему кинулся большой черный пес, выражая радость от прихода хозяина. Но тому сейчас было совсем не до собаки. — Душа, место. Не обращая больше внимания на собаку, он уложил эльфийку на кушетку у стены, а сам стремительно развернулся, исчезая за неприметной дверью. Рану нужно обработать, продезинфицировать и влить в это горе не менее трех эликсиров. Должна выжить. Темные эльфы вообще живучие очень, а в том, что девушка темная, Герд не сомневался — кровь у них особенно пахнет. Аккуратно рассортированные колбочки значительно облегчили поиск. Тщательно отобрав зелья, мужчина подхватил тюбик с мазью, бинт и стрелой вылетел из лаборатории. Как он и думал, эльфийка в себя не пришла. Её сердце билось неровно, с перебоями, на лбу выступила испарина. Неужели такая восприимчивая к ядам? Решив со всем разобраться потом, вампир взялся за устранение своей оплошности. Уже через пару часов он нервно отшвырнул окровавленный кинжал, которым только что вырезал пару рун на тонкой руке девушки, и выжидающе посмотрел на "пациентку". Руны засветились красным, вспыхнули и исчезли, не оставив следа — ритуал закончен. Теперь, если она действительно такая восприимчивая, ей останется пройти курс лечения, назначенный любым квалифицированным лекарем, и жить припеваючи. Коротким жестом приманив собаку, Герхилд спокойно вышел из комнаты, оставив уже спящую ровным сном эльфийку на кушетке. Пусть полежит пока, а у него дел невпроворот. — Мэйрин! Симпатичная служанка выскользнула из кухни, низко поклонившись: — Лорд, чего желаете? — Присмотри за ней. Как только очнется — свяжись со мной. А потом можешь идти домой, ты мне сегодня не понадобишься. И, не взглянув ни на служанку, ни на эльфийку, мужчина покинул дом, коротко свистнув собаке. Нужно было убрать останки умертвия, пока их не заметила Серая стража. Красная на такое внимания не обратит, их удел немагические дебоши, бытовые преступления, да и вообще все, где не замешана магия. А вот с Серой проблем не оберешься. Мэйрин только грустно вздохнула, проводив лорда взглядом. Можно и не надеяться. А после, развернувшись на каблуках, порхнула к бледной недвижимой девушке. Поджав пухлые губки, вампирша нараспев прочитала бытовое заклятие, мигом очистив и одежду Арвит и кушетку, на которой она лежала. Неодобрительно рассматривая девушку, Мэйрин строила догадки по поводу того, кто это. Несколько раз осмотрев её с ног до головы, эльфийка заметила небрежно брошенную на пол сумку. Светлая кожа была безнадежно испачкана, на ремешке виднелось пятно крови, но внешний вид интересовал служанку меньше всего. Воровато оглянувшись, она схватила сумку, пытаясь развязать затейливо связанную тесемку. Сейчас можно будет узнать и личность девушки, и все остальное. Но, как только узелок поддался, из глубин сумки раздался пронзительный вой. Испуганно отбросив её, девушка отскочила в надежде прекратить этот ужасный звук. Как бы не так — ударившись о пол, вещь взвыла в три раза сильнее. Мэйрин потормошила хозяйку сумки, но не смогла добиться ничего, кроме короткого стона. А сумка все выла и выла. Решив, что хуже уже не будет, служанка прижала ладошки к вискам, пытаясь сконцентрироваться. Дверь распахнулась через пару секунд, и взбешенный Герхилд поинтересовался, с трудом перекрикивая вой: — Что тут творится? — Не обращая внимания на блеянье бестолковой служанки, он заключил сумку в светящийся кокон. Вой сразу же стих. Одарив Мэйрин взглядом, от которого та ссутулилась и опустила глаза, вампир ехидно спросил: — Что умудрилась сделать, смышленная моя? Хотя сейчас Герхилд вел себя подчеркнуто дружелюбно, служанка ещё больше сгорбилась, искренне желая провалиться в Преисподнюю. — Господин, я убирала… — Внутри сумки? Это простейшая охранительная магия, реагирующая на чужие прикосновения. За какой Гееной Огненной ты вообще полезла к эльфийке?  Служанка мямлила, Герхилд злился. Снести бы ей голову вообще и не мучаться. Говорил же он, что в слугах не нуждается. Нет, навязали.  — Проваливай. — Зло прошипел вампир, бросив на девушку ещё один уничтожительный взгляд. — Где я? Служанка была забыта напрочь, и вампир практически подлетел к кушетке, с интересом разглядывая очнувшуюся жертву обстоятельств. — И тебе здравствуй. Умирать собираемся? — Сразу же как только эльфийка отрицательно качнула головой, напускное радушие в голосе вампира уступило собранной строгости.  — Значит так, если ходить можешь — иди на все четыре стороны. Тебе нужно будет еще пройти курс лечения — деньги я выдам. О произошедшем распостраняться нежелательно. Ясно все? Арвит крепко зажмурилась, открыла глаза, пытаясь сфокусировать взгляд. Она помнила холодные руки мужчины, но абсолютно не могла вспомнить его лица. Аккуратно, из-под ресниц, взглянула и вздрогнула. Лорд был красив. Но аристократичное лицо было словно изваяно из мрамора, и на нем особо ярко выделялись страшные, цепкие темно-зеленые глаза. Казалось, вся фигура мужчины источала пробирающий до костей холод. Бывают те, на кого жутко даже смотреть, и её спаситель был однозначно из таких. — Да, лорд. Благодарю вас. — С трудом сев, Арвит привычным жестом поправила густые, чуть кудрявые волосы, которые непослушно лезли в лицо. — Я… Я буду молчать. Я могу идти, да? Хотелось поскорее уйти из этого дома и забыть все. Стрессоустойчивости эльфийке было не занимать. Сейчас вернется в контору, и все будет хорошо. Узкая бледная рука, с массивным перстнем на безымянном пальце, довольно бесцеремонно вздернула подбородок девушки вверх, вынуждая поднять лицо. Вампир вгляделся в её глаза, словно выискивая что-то, и Арвит дернулась, почувствовав, как нечто чужеродное проникает в нее. Мысли смешались, по телу прошел озноб, а хрип так и застрял в горле, не имея возможности выйти наружу. Все прекратилось так же неожиданно, как и началось. — Можешь. — Протянув девушке небольшой бархатный мешочек, который та после секундного колебания взяла, Герхилд пожелал: — Да не пересекутся наши пути. Собака не тронет, не косись так. Арвит и правда смотрела на большого черного пса, который заинтересованно разглядывал «гостью». Что-то подсказывало эльфийке, что теперь она долго будет шарахаться от любых животных. Схватив сумку и скованно поклонившись, девушка быстро покинула дом, оставив задумчивого вампира наедине со своими мыслями.