Никакой жалости

— Расскажите про ваш сон. — Во сне мне кажется, что я проснулся у себя дома. В кровати. — Вы в кровати один? — Нет. — Кто с вами? Харви сжимает челюсти, его дыхание учащается. Выглядит так, будто зубы у него склеены липкой ириской. Наконец, через силу цедит: — Майк. — Майк, ваш помощник? — Да. — Хорошо, что дальше? — Мы под одеялом, но я знаю, что мы оба… Мы без одежды. — Во сне вас это смущает? — Во сне — нет. — Дальше. — Майк улыбается мне, тянется, словно собирается поцеловать, а потом говорит… — Да? — Он говорит: «Я женюсь на Рейчел, Харви». И улыбается. Харви невольно прикасается ладонью к груди. — В этот момент и появляется та боль, о которой вы говорили? — Да. — Какая она? — Тупая, давящая. Будто я под огромным прессом. Мне тяжело дышать. Я просыпаюсь от того, что мне не хватает воздуха. Пульс зашкаливает, в глазах темно. — Это было один раз? — Нет. — Сколько? — Уже трижды за последние десять дней. — Почему вы не пришли сразу? — Я думал, это случайность. Глупость. Пройдёт. — Почему пришли сейчас? — Становится хуже. — Вы понимаете, почему начали видеть эти сны именно сейчас? — Думаю, что да. — И почему? — Майк скоро женится. Психолог сочувственно кивает. — Если отвлечься ото сна, в реальной жизни, вы раньше испытывали к своему помощнику влечение? Я имею в виду, сексуальное? — Я не думал об этом. Стараюсь не думать. — А вы подумайте. Сейчас. — Я не знаю. — Знаете, Харви, просто боитесь себе признаться. Но если вы этого не сделаете, мы не продвинемся дальше. Харви молчит, смотрит в пол, собирается с мыслями. Наконец, поднимает глаза на психолога. — Я не могу однозначно назвать это сексуальным влечением. Я просто хочу, чтобы он всегда был рядом. Хочу чувствовать его рядом. Хочу знать, что он доступен — в любое время дня и ночи. Не чтобы с ним трахаться, нет. Просто чтобы был. Чтобы я мог с ним говорить, подшучивать над ним, обсуждать дела. Он мне нужен. — Вы боитесь, если он женится, он станет для вас менее доступен? — Это очевидно. — То есть, его контакты с женщинами не вызывают вашей ревности, только тот факт, что какой-то другой человек становится ему ближе, чем вы? — Да. — Но в вашем сне вы вдвоём в постели. И ситуация однозначная. Если поставить мысленный эксперимент и представить, что это происходит в реальной жизни, что бы вы почувствовали? — Я не могу, — Харви, не глядя на неё, отрицательно качает головой. — Я не могу такого представить. — А вы постарайтесь, Харви, — настаивает психолог. — Ваша боль — это ваши запертые чувства. Нужно понять, какие именно это чувства, иначе не получится с ними работать. Харви откидывается на спинку дивана, закрывает глаза. — Представьте, — голос психолога становится обволакивающим, погружая его в лёгкий транс. — Вы приезжаете на работу, нажимаете кнопку лифта, поднимаетесь на свой этаж, идёте к своему офису. Вашей секретарши нет. Рядом с вашим офисом пусто — никто не смотрит. Майк ждёт вас на вашем рабочем месте. Вы заходите, он поднимается вам навстречу, подходит очень близко. Вместо рукопожатия обнимает вас, затем целует. Что вы чувствуете? Харви открывает глаза, смотрит на психолога обиженным взглядом, его губы дрожат. — Что вы почувствовали, Харви? — повторяет она. — Неловкость? Только честно. Харви хмурится и отрицательно качает головой. — Тогда что? Назовите сами. Харви смотрит на неё, и в его взгляде — боль: — Это было хорошо. — Хорошо? — Когда я представил, что он обнимает меня, словно камень с души упал. — Но вы и раньше обнимались, тогда у вас было это чувство? — Не знаю. Не помню. — А поцелуй? Он не вызвал неловкости? Харви хмурится ещё сильнее, опускает голову и закрывает лицо руками. — Я хотел бы, чтобы это случилось, — тихо признаёт он. — Неловкость? — Поцелуй. — Хорошо. Теперь вы можете сказать, что чувствуете к Майку? Харви поднимает на неё несчастные глаза. — Я люблю его. — Разве раньше вы этого не знали? Вы готовы были в тюрьму за него сесть. — Раньше я думал, что люблю его как брата. Как семью. — Но теперь вы понимаете, что это не так. — Да. — Хорошо. Харви снова качает головой, теперь недовольно. — Ничего хорошего. Он вот-вот женится, а даже если бы нет… — Харви, дело не в том, что происходит с ним. Дело в том, что вы чувствуете по этому поводу. Ваша главная задача сейчас — справиться со своими чувствами, выпустить их, не дать им довести вас до болезни, потому что если запрёте их сейчас на замок — именно это и случится. — Что я могу сделать? Свадьба через две недели. — Вы обязаны на ней присутствовать? Харви невесело усмехается. — Было бы странно, если бы меня там не было — я предоставляю для этого свой дом. Я лучший в мире шафер, — в его голосе звучит горькая ирония. — Вам будет нелегко, я понимаю. — Мне нужно что-нибудь, чтобы пережить это. — Я дам вам лекарство, — кивает психолог. — Но вы должны пообещать мне, что не будете подавлять свои чувства. То, что вы это чувствуете, не значит, что вы должны немедленно накинуться на Майка с объятиями. Просто позвольте этому быть. Если он радуется — радуйтесь с ним, если он рядом — радуйтесь его компании. Помните, что он не исчезнет из вашей жизни с двенадцатым ударом часов, хорошо? Харви кивает. — Я хочу, — продолжает психолог, — чтобы вы отследили свои эмоции. В следующую нашу встречу, я хочу, чтобы вы подробнее рассказали мне, что чувствуете по отношению к Майку, как реагируете на его действия. — Я не уверен, что смогу, — вздыхает Харви. — Сможете, если не будете блокировать свои чувства. — Это может помешать работе. — Это помешает вашей жизни, если будете продолжать запирать свои чувства на замок, вы меня поняли? — Да. — Лекарств я даю вам только до следующего приёма, и, если не явитесь… Харви, я понимаю, что ситуация щекотливая, но эта ваша боль в груди — это может быть опасно. Я понимаю, вы заботитесь в чувствах Майка, но сейчас вам важно заботиться о своих. * * * Майк, насвистывая и помахивая папкой с очередным делом, идёт в офис Харви. Поздно, на этаже, похоже, никого не осталось. Из офиса Харви неожиданно доносится громкий звон, затем яростный выкрик Харви: — Да чтоб тебя! Майк ускоряет шаг и почти бегом влетает в кабинет Харви. Харви стоит спиной к нему у столика с напитками, у стены, недалеко от него — разбитый стакан, а на стене расплывается мокрое пятно. Харви и прежде доводилось швырять стаканами в стену, но какой сейчас для этого повод? Всё ведь хорошо — дело пустяковое, и у них всё получается, что могло пойти не так? Майк осторожно подходит ближе к Харви и, прослеживая его взгляд, видит, как в лужице не столе плавают, растворяясь, таблетки. Он бросает удивлённый взгляд на Харви — мог бы и вытащить их из воды, пока не поздно, но тут Майк замечает, что у Харви дрожат руки. Так, понятно — опять панические атаки, мы это уже проходили. Майк осторожно собирает таблетки на чистый лист бумаги (при его первом движении Харви нервно дёргается и бросает на него испуганный взгляд — не заметил, как Майк вошёл), потом берёт Харви за локоть и ведёт к креслу, тянет вниз, заставляя сесть. Харви тяжело опускается в кресло, ставит локти на колени и прячет лицо в ладонях. — Харви, — начинает Майк осторожно и кладёт ладонь ему на спину. — Что происходит? Это паническая атака? Опять? Харви молча кивает, глядя в пол и не отрывая рук от лица. — Как давно это вернулось? Почему ты ничего не сказал? — Майк встаёт на колени перед Харви. Харви не отвечает, отворачивается, прячет от него лицо. — Харви, — Майк берёт его за запястья, пытаясь убрать его ладони от лица. — Харви, пожалуйста, не молчи, поговори со мной! Харви поднимает голову, и Майк с ужасом видит дорожки слёз на его щеках — с таким Харви он прежде не сталкивался. Нижняя челюсть Харви подрагивает, и всё это сильно смахивает на безмолвную истерику. — Харви, — снова вздыхает Майк, не зная, что сказать. Вглядываясь в его лицо, перекошенное болью, Майк принимается вспоминать, что происходило на этой неделе. Что они делали? О чём говорили? Было ли что-то иначе, чем обычно? А ведь и вправду, было — вдруг соображает он. Харви то и дело отсылал его от себя, дистанцировался, передавал ему задания через других людей. Случись такое раньше, Майк решил бы, что в чём-то сильно накосячил, но сейчас не заметил этого, занятый предсвадебной суетой. — Харви, что я сделал не так? — наконец спрашивает он. Харви всхлипывает, задыхаясь от этих его слов, и, явно через силу, отвечает: — Ничего Майк, ты тут не при чём, всё… Всё в порядке. — О, это я как раз вижу! Полный порядок, — зло отвечает Майк, недовольный тем, что Харви ему не доверяет — неужели так сложно сказать, что случилось? — Слушай, ты же знаешь, что можешь мне во всём доверять, да? — спрашивает он ласково, как у маленького. Харви делает секундное движение — не присматривался бы, не заметил — отрицательно качает головой, затем, спохватившись, начинает кивать, пытается убеждать его срывающимся голосом: — Да, Майк, конечно, я тебе доверяю. Просто это… Это неважно. — Харви, ты меня за идиота держишь? Как будто что-то неважное может довести тебя до такого состояния! Пожалуйста, меня убивает видеть тебя таким, — при этих его словах Харви вздрагивает, резко втягивает воздух, явно пытаясь успокоиться и влезть под привычную маску. Майк не может этого допустить. Неосознанно, не совсем отдавая себе отчёт в том, что делает, он прикладывает ладонь к щеке Харви, стирая большим пальцем дорожку от слёз. На долю секунды во взгляде Харви отражается целый спектр эмоций: удивление, надежда и печаль. Потом он закрывает глаза и — явно таким же неосознанным движением, каким было движение Майка — прижимается щекой к его руке и чуть трётся об неё. Это движение совсем крошечное — вряд ли его подбородок при этом сдвинулся больше, чем на пару миллиметров, но в нём столько чувства, что Майк внезапно понимает всё. И отстранённость Харви в последние дни, и таблетки на столе, и этот приступ бессильной ярости. И ему становится так больно за Харви, что он не может этого вынести, наклоняется к нему и сцеловывает вторую дорожку слёз, опускается почти до губ, чувствует их выразительный контур под своими губами, и останавливается. Вернее, его останавливает жест Харви — он кладёт ладонь Майку на грудь, и мягко, но настойчиво отталкивает. — Майк, нет, — твёрдо говорит он, и в его голосе и взгляде такая печаль, что Майку становится ещё больнее, хотя, казалось бы — куда уж больше. — Майк, — продолжает Харви. — Я благодарен тебе за попытку, но мы оба знаем, что это неправильно. Иди домой. Тебя ждёт Рейчел. Я буду в порядке, правда. Ты ведь спас мои таблетки, — он пытается усмехнуться, но выходит криво. Майк не знает, что сказать, но видит, что Харви уже успокоился — руки у него не дрожат, дыхание выровнялось. Майк поднимается на ноги, кладёт руку на плечо Харви. — Ненавижу, когда ты прав, — глухо говорит он. Харви не отвечает, лишь тихо усмехается, хлопая Майка по ладони на его плече. Этот секундный контакт внезапно пронзает Майка электричеством. Он чуть сжимает плечо Харви, затем отпускает его и быстрым шагом выходит прочь. За дверями офиса он оборачивается — Харви всё ещё сидит в кресле, спиной ко входу, и видеть его таким — одиноким, печальным, в полутёмном кабинете — это разбивает Майку сердце.