POV автор
— Эта гиперопека меня задолбала! — Оливия выбросила недокуренную сигарету и поудобнее уселась на спинке скамейки, — Когда я просила забрать меня от матери, я не думала, что в нем проснется отцовский инстинкт и он начнет меня контролировать. Я думала, что он, как и раньше разок в неделю спросит жива ли я, а тут он указывает во сколько мне вернуться домой, а завтра вообще собирается увезти в какую-то глушь в северных штатах. На скамейке Оливия сидела не одна. Два парня точно так же бесцеремонно топтали сиденье своими грязными кедами. На краю скамьи стояли три бутылки пива, а неподалеку было припарковано два байка, собранных из металлолома. Видно это было по неродным деталям, отличающихся по цвету и форме. Но для подростков не было лучшего транспорта, чем транспорт, собранный своими руками. Хотя спутники Оливии мало походили на подростков. Они оба были заметно старше. Возможно уже закончили школу, но по внешности сказать было трудно. — Никогда бы не подумал, что Тони Старк, знаменитый своими идиотскими выходками, станет заниматься нравоучениями. Кажется, тут кто-то чертова мамина врушка, — тот что был потемнее, потрепал девушку по голове. — Самое странное, что я действительно говорю правду, — она перегнулась через ноги друга и потянулась за пивом, — Я бы и сама бы не поверила, если бы мне такое рассказали, но нахрена мне врать? Можно конечно проверить его терпение и немного задержаться, но тогда к нам прилетит либо его броня, либо его цепной краснокожий песик по имени Вижн, — Она отпила пару глотков, — А он мне уже поперек горла. — На твоем месте любой бы радовался, а ты ноешь. — Сказал второй парень и встал перед остальными, — все деньги мира. Бесконечные возможности. Частный самолет. Башня в центре Нью-Йорка. Все что пожелаешь. — Башня принадлежит компании, а его только три верхних этажа, — девушка загнула один палец, — Вся жизнь в тени, потому что он боится, что я могу стать рычагом давления для недоброжелателя ну и наконец он сам тот еще фрукт, — она загнула третий палец, а потом взяла пиво и осушила бутылку, — Я хочу оторваться! Я сегодня сдала последний экзамен и имею полное право потусить. Поехали к ребятам! А у тех самых ребят вечеринка шла полным ходом. Класс Оливии снял коттедж за городом. Дом находился на отшибе специально для подобных мероприятий. Даже громкая музыка с глубокими басами не сильно доставала соседей. На крыше дома крутились два прожектора то освещая бассейн, то танцевальную площадку. Вдоль кромки бассейна стояло огромное число бутылок с разнообразным алкоголем, а в воде скакали пьяные школьницы в мокрых просвечивающихся футболках. Парни стояли на берегу и жадно глазели на прелести своих одноклассниц. Оливия взглянула на свою почти что двойку и завистливо поёжилась, твердо решив, что конкуренцию в бассейне она сегодня не будет пытаться навязывать. Она приехала для другого. Алкоголь и музыка. И того и другого было в избытке. Вокруг шатались совершенно незнакомые подростки, поэтому ее друзья не вызвали никакого лишнего внимания. — Мне нужно быть дома в двенадцать, так что подхватывайте мой темп! — крикнула она и опрокинула сразу четыре шота с уличной барной стойки. Секс, трава и алкоголь идут рука об руку на подростковых вечеринках. И это не была исключением. Оливия хотела втихаря набухать своих друзей в какой-нибудь свободной комнате, чтобы никто не заметил халявщиков, но все комнаты были либо заперты, либо заняты трахающимися парочками. Некоторых даже не смущали незваные гости. Поэтому Оли с друзьями выбрались на крышу и, наблюдая за вакханалией во дворе, начали тихо напиваться. Точнее сказать, тихо это было только поначалу. Со временем Оливия с компанией присоединилась ко всеобщему веселью, уже ни капельки не боясь разоблачения. Классический бирпонг и забег по мыльной дорожке за коктейлем оказались лишь разогревом. Ближе к полуночи, ко всеобщему сожалению, парни, которых привела на тусовку юная Старк, нашли пневматические пушки. Девушка не осталась в стороне и вместе с друзьями начала расстреливать картошкой проезжающие мимо дома автомобили. Разумеется, водителям это крайне не понравилось… POV Тони Наконец — то я спал. Спал спокойно, потому что за Оливией присматривал Вижн, а на реакторе дела обстояли вполне сносно. Если бы в этот момент меня начали душить подушкой, то я и не стал бы сопротивляться. Настолько я устал за последние дни. Единственное, что беспокоило — это неведомый психопат, который слишком активно следит за дочкой. Однако с вырубленной Пятницей и запретом на полеты на территории города, я сделать все равно ничего бы не смог. Единственным решением было спрятаться, что мы успешно и собирались сделать следующим вечером, после бала пубертатов. Я планировал проспать целую вечность. Спать ночью, отправить дочь на бал и спать. Спать вместо обеда и ужина. Спать, как бурый медведь. Однако в ближайшие пару часов мне предстояло походить на медведя шатуна. И разумеется вибрации телефона было не под силу поднять меня. Однако настройки мобильной Пятницы заставляли ее реагировать на определенные слова в сообщениях. Среди них и было слово «дочь». Встретив слова маяки, Пятница заставляла вибрировать браслет на левой руке. Так случилось и в этот раз. Глаза, а точнее глаз, я конечно открыл, однако мозг был где-то далеко от тела. «зря ты отпустил дочку, теперь вместо выпускного она встретит этот день к каталажке» — светилось на всплывшем окне. Спросонья я ничего из прочитанного не понял и кинул телефон рядом с собой, но он снова о себе напомнил. На этот раз звонком, а не СМС. — Тони! Звонил Гарри и сказал, что Оливия в участке! Что она там делает?! — кричала Диана в трубку, отчего я наконец проснулся. — Я впервые это слышу. В смысле в участке, — я взглянул на часы. Два ночи, — она уже давно должна была вернуться… — я встал чтобы проверить наличие своего отпрыска в постели. — Почему она гуляет по ночам? И почему тебя не волнует где она посреди ночи? В комнате действительно оказалось пусто, и я наконец осознал, что прочитал на экране телефона. На секунду я потерялся, ожидая худшего исхода, но потом вспомнил слова Дианы и понял, что с дочерью все в порядке, если Гарри сказал, что она в участке. Ну в порядке настолько насколько это может быть у задержанного подростка. — Я сейчас же ее заберу. — сказал я и, даже не дав возможности Диане снова меня упрекнуть, бросил трубку. Мозги работали со скрипом, но хотя бы работали. Я плюхнулся в кресло в гостиной номера и вызвал диалоговое окно на браслете. — Пятница, где она? — В отделении охраны порядка в Ист-Поинт. — Что случилось? — Участие в массовых беспорядках. — Она цела? — В протоколе ничего нет, что могло бы вызвать беспокойство. — Где был Джарвис? — Я его не вижу в сети. — Я тебя понял, — я нажал пару кнопок и проекция исчезла. Торопиться уже не было смысла, поэтому я привел свой вид в некоторый порядок, параллельно пытаясь вызвонить Вижна, чтобы узнать, как он это допустил. Но андроид молчал. Это немного пугало, потому что я даже не подозревал, что произошло и почему Оливия в полиции. Правда звонить Гарри я хотел еще меньше. Однако вариантов особо не оставалось. Побрившись и закинувшись парой таблеток обезболивающих, я не без труда забрался в чистый выглаженный костюм. Вид был сносным, а вот бок болел настолько, что стоять ровно получалось с трудом. Однако Диана была далеко и забрать этого несносного ребенка из полиции мог только я. А для нее это не сулило ничего радужного.***
Ничто так не упрощает жизнь, как деньги. И как хорошо, что их любят абсолютно все независимо от пола и возраста. Должности и статуса. Копы тоже люди и недолго думая, выдали мне дочь безо всяких документов за три тысячи. Может быть это было слишком щедрое вознаграждение за свободу пьяного нахулиганившего подростка, но мне было настолько лень обсуждать это, что отдать наличку было намного спокойнее. Получив отступные, двое парней в форме отвели меня к камере, где прямо на голой широкой скамье спала моя дочь. В клетке она была не одна, и я долго не мог определить от кого так сильно несло выпивкой, от чернокожей женщины в грязной рваной одежде или пятнадцатилетнего подростка. Но зайдя в камеру, я понял, что женщина тут ни при чем. Попытки разбудить юную мисс Старк не увенчались успехом. Пару раз в мою сторону прозвучали невнятные слова, а потом они просто превратились в неразборчивое мычание. Не считая запаха, выглядела она вполне сносно, не считая того, что все платье было в каких-то мыльных разводах, а подвыцвевшие красные волосы спутались. Решив приводить в чувства дочь не у всех на виду, я просто взял ее на руки, немного кряхтя от боли в боку, и вынес на улицу, уложив на скамейку у запасного выхода в полицейский участок. Пытаясь отдышаться и перетерпеть боль, я сел рядом и согнулся, почти касаясь грудью колен. Меньше всего на свете мне хотелось, чтобы меня увидели. Но когда все шло так, как хочется мне? — Я бы и бесплатно ее тебе отдал, — услышал я голос Гарри за спиной. — Я привык сам решать свои проблемы, но спасибо, — я выпрямился, ведь позориться перед отчимом дочери не хотелось. — Ты не подумай. Я не на зло тебе сказал все Диане. Я бы не стал ее тревожить, просто я понятия не имел, как с тобой связаться. — он сделал глубокую затяжку и, затушив бычок об урну, сел рядом. — Я хотел извиниться. Ни то, чтобы Диана не пропылесосила мне мозги по этому поводу. Но я реально повел себя как идиот в больнице. И я полностью согласен, что перегнул палку, когда ты приехал за дочкой. Я был на взводе. Что бы ты чувствовал, если бы долгое время твой ребенок был тяжело болен? — Ну уж точно не агрессию к тому, кто помог, — я взглянул на спящую на скамейке дочь, — часто она вытворяла такое? О многом я не знаю? Я просто думал, что контролирую ее с помощью кольца, но, видимо, она научилась его обманывать. — Не часто. Она вообще почти примерный ребенок, но иногда в нее словно вселяется дьявол. И последнее время это повторяется все чаще. Особенное, когда Диана в клинике. — Но бить ее все равно не стоило, — вся эта ситуация уже казалась настолько абсурдной, что хотелось, чтобы разговор побыстрее закончился. — Ты думаешь, я горжусь этим? Я себя ненавижу за это. Тем более знаю, как это выглядит со стороны. — Мы сегодня же уезжаем, Диана вряд ли сможет дозвонится. Пусть не беспокоится, я со всем разберусь. — Надеюсь ты поймешь меня. Потому что помягче с ней не вышло. — Я тебя услышал. — я встал со скамьи показывая, что разговор окончен. И как ни странно Гарри понял. Он ушел так же тихо, как и появился. А я сидел и думал, как бы побыстрее привести в чувства тело, которое я иногда называю дочерью, ведь тащить ее на руках до машины мне очень не хотелось, да и вряд ли бы хватило сил. Когда я успел так постареть, что отнести девушку на руках для меня стало проблемой? Но доказывать себе я ничего не собирался, поэтому решил прибегнуть к более радикальному методу. Оставив юную алкоголичку спать на скамье, я пошел к машине за бутылкой воды. Трехлитровой холодной бутылкой воды. Да и на улице я бы не сказал, что было тепло. Я решил не церемониться и облил ее по всем открытым участкам тела. В общем от крика Оливии по всей улице залаяли собаки. Даже на крыльцо выбежал сонный сержант, а из окна высунулся Гарри, но осознав, что все более или менее в порядке вернулись назад. — Суууука! — заорала дочь, пытаясь укрыться от струи воды юбкой платья. — Какого черта ты творишь? Подействовало, а я и не особо надеялся, после того, как не смог ее разбудить гуманными способами. Бутылка почти закончилась и дочь уже практически осознавала происходящее, правда пьяный мозг не мог понять, что нужно сделать, чтобы все прекратилось. — Если ты не поднимешься, то я пойду за второй бутылкой, — сказал я, стрясая последние капли воды на ноги дочери. — Иди к черту! — буркнула она, еле ворочающимся языком. — Мое терпение не вечное, — я протянул ей руку, — вставай. Она фыркнула, перекатилась на спину и скрестила руки на груди, явно давая понять, что никуда идти она не собирается и что ей вполне комфортно лежать мокрой на скамейке. — Либо ты встаешь и идешь в машину, либо я тащу тебя туда силой. — В эту секунду я пожалел о том, что разбудил Оливию, ведь нести на руках спящую девушку проще, чем тащить упирающегося ногами и руками подростка. — Вставай, а то заболеешь. — Кто меня облил, тот и будет виноват. Я взял дочь за плечо и резким движением усадил ее, второй рукой скинув ее ноги на землю. На следующем этапе нужно было поднять ее в вертикальное положение, но с этим возникли некоторые трудности. Как только я взял ее за запястье, чтобы потянуть на себя, она заорала что ей больно, отчего из окошек снова повысовывались копы. Пришлось ослабить хватку и отпустить подростка. — Что на тебя нашло? — Окончание средней школы. — Кстати об окончании, — я поправил браслет на руке, который вибрировал, оповещая о повышении давления, — Сейчас мы едем в отель, ты переодеваешься, и мы уезжаем. Никакого выпускного. — Что?! — слова подействовали магическим образом и Оливия вскочила на ноги. — Ты не посмеешь! Я решил ускорить процесс и медленно пошел к машине. Жутко шатаясь, Оливия устремилась за мной. Она кричала что-то про справедливость и экзамены. Про то, что хочет вернуться к матери, потому что та так не подставит. Что ненавидит меня и считает алкоголиком меня. В один момент мне все надоело, я резко остановился, отчего мой отпрыск впечатался мне в спину, пошатнулся и с трудом поймал равновесие. Я взял ее за плечи и посмотрел прямо в глаза. — Ты же понимаешь, что своими козлиными воплями ничего не исправишь, а сделаешь только хуже? Ты нарушила обещание. Я просил единственный раз в жизни никуда не вляпаться. Доверился тебе, а ты меня подвела. Чего ты добьешься криком? Что ты получишь, называя меня козлом? Ты думаешь, что твоя мать похвалит тебя за твой поступок? Ладно напилась, но нахрена было расстреливать картошкой проезжавшие авто? Ты вообще хоть иногда думаешь, прежде чем сделать? Или этому тебя не научили? Не дослушав мой монолог до конца, Оливия правой рукой прикрыла рот, быстрым взглядом оценила все вокруг и подбежала к мусорке. Ее рвало долго. В какой-то момент я даже стал придерживать ее шатающееся тельце, на которое накатила новая волна алкогольного отравления. Когда дочь прекратила извергать из себя все выпитое и съеденное, я надел на нее свой пиджак и повел к машине. Сил сопротивляться у девушки почти не осталось, поэтому все прошло проще, чем я ожидал. Усадив ее на переднее сиденье и пристегнув, я вручил ей пакет, который с незапамятных времен валялся в багажнике и повез к отелю за вещами. Оставался открытым лишь один вопрос, уезжать сейчас или, когда Оливию перестанет тошнить. Но я понимал, что как только она снова придет в себя, она начнет брыкаться и требовать свой выпускной, поэтому выбор был почти очевиден. Однако, по дороге к отелю, я остановился на заправке и понял, что не довезу ее до дома в целости. Либо умрет она, либо салон автомобиля. Поэтому накупив ей адсорбентов, а себе кофеиновых таблеток и пару энергетиков, я повез нас обратно в номер. Хотя бы на время, пока Оливию так сильно тошнит.***
Очень странная тенденция. В последнее время все вокруг меня напиваются и блюют по пол ночи. Все, кроме меня. Пеппер. Оливия. Главное, чтобы Оливия не переспала с Хэппи. Этого я точно не переживу. И убью их обоих. Да, что только ни придет в голову возле трех часов, проведенных в уборной вместе с блюющей дочерью. Периодически я отлучался за порцией холодной воды, а остальное время держал у меня на коленях ее голову. Мы сидели прямо на полу. точнее я сидел, а она лежала, изредка подавая сигнал, что ей нужно помочь подняться, чтобы не расплескать содержимое желудка на меня и на всю комнату. — Входящий от Мей Паркер, — сообщила мне Пятница, вырывая из странных мыслей. — Не хочу сейчас с ней говорить, пусть оставит сообщение. — Мистер Старк, я получила ваше сообщение пару часов назад. Не совсем понимаю, к чему такая спешка, но мы все упаковали и будем завтра ждать ровно в полдень. Три часа. Каждая секунда тянулась вечно. Но, однако лекарство начало действовать и я, уложив дочь на свернутые полотенца вместо своих ног, пошел закидывать остатки вещей в машину. Я знал по себе, что разбудить ближайшие пару часов ее будет практически невозможно, поэтому выждав еще час, для подстраховки, чтобы она все-таки не заблевала мне весь салон, я взял дочь на руки и понес в машину. Машина была достаточно широкой, а Оливия достаточно маленькой, чтобы расположиться на заднем сиденье комфортно. — Пятница, — прошептал я и на лобовом стекле появилась голограмма меню, — отключи навигацию. Полностью отсоедини нас от спутника. Сигнализацию тоже отключи. Он не сможет нас выследить, если нас не будет в сети. Мой телефон и телефон Оливии тоже отруби. — Будет сделано, босс, — ответил андроид и голограмма исчезла, открывая обзор. До Нью-Йорка я точно доеду и без всякого навигатора, а старый дом матери на карте- то даже не отмечен. Впереди ждали тысяча километров пути и чета Паркер. Они не были в безопасности и нападение на паучка пару недель назад лишнее тому подтверждение. И Оливия не была в безопасности, за ней следил какой-то псих и при этом я не имел никакой возможности решить эту проблему, пока были мертвы сервера, а Вижн не давал подключиться к своим. В свете последних событий я сделал вывод, что и не даст. Он, видимо, что-то задумал. И тут не обошлось без Алой ведьмы, которая томилась в камере на дне океана. Я завел двигатель и посмотрел в лобовое стекло. Рассвет был очень ярким, а выезжать из города нам предстояло именно на восток. Я достал из бардачка солнцезащитные очки, привычным движением нацепил их на нос и ударил по газам так, что шины взвизгнули и ауди сорвалась с места как ужаленная. Тысяча четыреста километров пути и Паркерам я пообещал быть к полудню. Я не рассчитывал, что потеряю четыре часа с блюющей дочкой, когда, собираясь забирать ее из участка, отправлял сообщение. А уже было семь утра и до Нью-Йорка предстояло добраться за пять часов, что без самолета сделать было практически невозможно. Это практически сто восемьдесят миль в час на всем пути. Даже для меня это звучало сильно. Однако поездка на машине служила в целях то ли конспирации то ли какого-то другого более подходящего слова. В общем по самолету очень легко было бы выяснить мое местоположение, ведь самолету навигацию не отключишь. Я конечно не был уверен в хакерских способностях тайного поклонника моей дочки, но паранойя вела себя потише в отключенной от сети машине. — Сто восемьдесят миль в час и это средняя скорость, бормотал я себе под нос, остановившись на очередном светофоре, — Нет, это невозможно! Пятница, отправь сообщение по защищенному каналу Паркерам, что мы задержимся и встреча откладывается часиков так на двенадцать. к полуночи я их заберу. — Да босс. — маленькая красная лампочка загорелась в торце браслета, оповещая о том, что включился режим дополнительного шифрования. Сзади доносилось мычание, но меня оно мало волновало. Главной задачей за рулем, было сохранить бодрость и не уснуть, отправив нашу машину под колеса грузовика.***
Километров через четыреста я решился на небольшой перерыв, после того, как полусонном состоянии собрал весь гравий с обочины. К счастью дорога была пустой и мое виляние никого не задело. Камни отбили краску с правого порога, но не больше. Пока я, сидя на корточках, рассматривал последствия гравиевой атаки, Оливия вышла из машины и, скорчив максимально недовольную мину, осмотрелась по сторонам в поисках цивилизованного туалета. Которого, разумеется по близости не оказалось. Пошатываясь и злобно фыркая, она направилась к кустам. По ее настроению я понял, что нас ждет неприятный разговор. И если я готов был ее выходку спустить на тормозах, то она, лишившись выпускного, планировала рвать и метать. Правда сил после алкогольного отравления у нее было только на то, чтобы дойти до кустов и вернуться обратно, спать на заднем сидении. — Пить будешь? — усевшись снова за руль, спросил я и протянул небольшую бутылку воды назад. — Обойдусь, как и без выпускного, — сказала она и недовольно фыркнула. — Дело твое, — я демонстративно открыл бутылку и вылил все содержимое в окно, — больше воды у нас нет. — Ты психопат, — буркнула она, жадно наблюдая за вытекающей влагой. — Но у меня хотя бы нет похмелья, — похвастался я, хотя голова раскалывалась еще сильнее чем после самой большой пьянки. Я уже сбился со счету сколько дней подряд моя голова раскалывается, но причина была более чем очевидна, я уже забыл, когда нормально высыпался. Я планировал это сделать сегодня, но у дочери оказалось другое мнение на этот счет. И теперь мы страдали вместе. Я от мигрени, она от сушняка. Разумеется, у меня еще была вода в запасе, но в воспитательных целях я решил ей не говорить этого. Я завел машину и снова повез нас по трассе, надеясь, что не засну за рулем еще хотя бы ближайшие часа два. Впереди виднелись высотки Шарлотта. И я очень долго не мог выбрать, заехать в город и поспать пару часов в каком-нибудь отеле или ехать, пока совсем не отключится голова и переночевать в каком-нибудь кишащем клопами мотеле. Оливия снова заснула. Ее отравленный организм изо всех сил пытался прийти в норму. А я, кажется переоценил свои силы и уже через полчаса я искал хоть что-нибудь похожее на дешевый мотель, в котором можно поспать без регистрации. Но к тому времени мы уже выбрались на восемьдесят пятую трассу, а на ней ничего подобного не намечалось на ближайшие сотни километров. поэтому я остановился на ближайшем кармане, немного откинул кресло назад и мгновенно уснул. Проснулся я от того, что прямо за моей головой хлопнула дверь. Продрав глаза, я увидел, что дочь опять рвало. Мучить ее я не собирался и пошел к багажнику за новой бутылкой воды. Сил показывать характер у нее уже по-видимому не осталось, и она просто молча забрала у меня живительную влагу и новую дозу адсорбента. — Нам еще долго тащиться в бабушкин дом? — Очень. — А какого хрена мы тогда остановились? — крикнула она. — Потому что я почти не спал из-за тебя, — упреком на упрек ответил я, знаю, хорошие родители не должны так делать, но я и не причислял себя к таковым, — Сейчас мы в Пенсильвании, а ехать нам практически до границы с Канадой. Я устал и, чтобы не убить нас обоих в автокатастрофе, решил вздремнуть, так что твои претензии сейчас совершенно не уместны! Не я тебя заставил нажраться на вечеринке и расстреливать из пневмопушки проезжающие автомобили, так что в том, что происходит вини себя и только! — Меня, знаешь ли, все устраивает! — крикнула она, закрутила пробку на бутылке и отдала ее мне. - все просто прекрасно. Лучше и быть не может! Ты такое говоришь, как будто сам не творили всякую фигню. — А ну бегом в машину! — прорычал я и дочь, как ни странно послушала, а сам просмотрел уведомление от Пятницы на браслете. «Сэр, доктор Хант оставил четырнадцать пропущенных вызовов и три голосовых сообщения на ваш номер. Он крайне обеспокоен тем, что ему перестали приходить данные с вашего монитора. Он испугался, что с вами что-то случилось. Что мне ему передать?» — Что я свяжусь с ним сегодня ночью, — сказал я и, тряхнув головой, чтобы прогнать усталость, пошел за руль. Автомобиль взревел и сорвался с места. После легкого скандала с дочерью во мне бурлила то ли злость то ли что-то на нее похожее, что я проскочил еще триста километров без остановок, а потом Оливия потребовал кофе и нам пришлось остановиться.