—Веришь?

Окончательно осознав то, что он теперь различает цвета, парень поднял голову и посмотрел на гангстера. "Но если Юра и правда оказался, непосредственно, моим соулмейтом, то он должен прозреть... вместе со мной" —Да пош... Хованский было прервал свое визгливое высказывание резким прикосновением своих ладоней к лицу и большим количеством отборного мата. Когда рыжеволосый поднял голову, то заметил смотрящего на него в упор Ларина. Выражение лица новатора было не совсем понятно, в прочем, как и всегда, но Юра смог различить одно: легкую ухмылку. Они въедчиво смотрели друг на друга, может минуту, может и дольше. Замечая каждую маленькую незначительную деталь, будь то веснушки или родинки, будь то банальный цвет волос, и это было до такой степени увлекательно, что никто из этих двоих не смел нарушить это напряженное молчание и волнующее слияние взглядов. До одного момента. —Веришь? Одно простое слово со стороны Ларина, но даже его достаточно для того, чтобы как можно лаконичнее и точнее выразить весь ураган мыслей в его голове так, чтобы Юра все понял. И Юра понял. —Верю. Дрогнувший голос оппонента показался Ларину сигналом бедствия, призывом к чему-то, но к чему, он сам не догадывался. —Ну ты, бля, Ларин, и тормоз. Хованский улыбнулся, произнося это и, подойдя на шаг ближе к Уткину, провел своей рукой по лицу критика и притянул к себе, заключая того в свои теплые и не совсем трезвые объятия. Дима же, в свою очередь, ухмыльнулся и уперся головой в грудную клетку врага, что-то бормоча про цвет его кудряшек.