Просто сделка. Просто событие.

Умирать больно. Действительно больно. И дело тут не в том, что тело пожирают юркие порождения тьмы, просто боишься того, что будет там, за гранью. Экзорцисты слишком много знают, в этом их бич. Малейшее горе, ненароком пролитая слеза по действительно дорогому человеку… Граф не лишит себя удовольствия явиться лично и с ласковой улыбкой на лице предложить дорогостоящую сделку. А дальше только цепи рабства. Он прекрасно понял, что о спасении не может быть и речи. Тот ной справился с ним почти играючи, с невыносимой скукой на лице. Приказы есть у каждой из сторон, вот только светлые делиться правдой совсем не любят. Им бы тогда бежать или хотя бы попытаться, но нет - по привычке в бой, малодушно оставляя тревогу за спиной. А ведь так хотелось повидать семью… Слова пощады вырвались невольно, надежно скрытое внутри отчаяние все-таки прорвалось. Как оказалось зря - ничего нет хуже, чем заинтересованность врага, тем более такого. Ной ломал кости медленно, с болезненной аккуратностью, наслаждаясь каждым хриплым вздохом. Безумный интерес у этого чудовищного порождения Графа родился буквально сразу: как же, живая игрушка под рукой, да еще с информацией, возможно, ценной. В какой-то момент Суман просто потерялся в боли, не понимая чьи секреты выдает, кому рассказывает тайное, а потом было уже поздно. Чистая сила - дар или проклятье? Для сильных мира, держащих людей в кованых тисках, безусловно, дар, который помогает им держаться на плаву, руководить в тени. А вот для экзорцистов лишь проклятье. Обязанность, повинность, ненависть - всех чувств не перечесть. Суман так и не смог понять из-за чего выбрали именно его, зачем напялили кольчугу на того, кто не способен укрепится в мысли об экзорцистком долге. Умереть? Осталось слишком много сожалений. Его невинность, сила дарованная богом - он никогда ее не понимал и всячески старался оградить себя от ее лживых заверений и глупой всепрощающей улыбки. Просто знал - малейший шаг, и проклятье падшего вступит в завершающую фазу. Чистая сила - она как та же дама, что чересчур усердно печется о сокрытии возраста своем. Любой намек, ехидная улыбка - все, ты враг навеки. Невинности было наплевать на муки Сумана, отчаянные попытки продержаться молча. Как только прозвучало лишнее - печать пала и преображенье началось. Первый приступ получился ярким, оглушающим все чувства - на этом фоне слова, сказанные ноем напоследок, не запомнились особо: только его улыбка. Мятежная, жестокая, полная невысказанного наслаждения - весь вид ублюдка говорил, что подарочек для экзорциста был оставлен. Вот только Суману было не до этого: тело как одна зияющая рана, кости крошатся, мышцы разрываются, кровь будто закипает - и мысль в голове такая странная, что из-за абсурдности полумертвый экзорцист даже в расчет принять ее не захотел. Его жрут. Аккуратно, осторожно, с немалым аппетитом. Он почти как передвижная мясная лавка. Но даже это не так страшно. Смириться с концом, с походом на тот свет - у Сумана времени немало было: во время каждой стычки с чертовым акума, когда жизнь висит на волоске, или же попытках собрать как можно больше кусочков чистой силы - есть время и задуматься. Обидно, что в глазах пусть и не друзей он останется предателем. Горько, ведь жена не сможет оплакать ни его кончину, ни положить цветы на мокрую траву. Ей опасно знать, ровно, как и дочке, если та жива. Незнание вообще сильно раздражает, Орден не дает приблизиться к родным, боится многократного повторения ошибок прошлого. Вот только бесит, когда не знаешь о здоровье дочери, о жизни женщины, что прожила с тобой бок о бок без малого чуть ли не десяток лет. Все ради безопасности. Пока голова соображает, Суман старается убежать как можно дальше от людей. Просто Линали - “добрая душа”, ее рассказы об чудовищных экспериментах вполне подробны. Шанса спастись у него не будет, он и не верит в глупости, рассказанные у камина. Уже потом сознание настолько потонуло в боли, что стало просто все равно. Плевать на всех: мужчин и женщин, маленьких детей. Внутри только бешеная ярость, желание порвать хоть кого-то на куски. Совесть сдохла в муках. Краткий проблеск появился лишь с приходом странного ребенка. Такого искреннего в своем упрямстве, такого светлого и чистого, несмотря на столь грязное проклятие, что даже страшно. Таких экзорцистов не бывает. От удивления пелена боли немного спала с измученного сознанья Сумана. Внутри мальчишки сила пела и переливалась, его оружие жило только им. Преданность, участие, понимание мотивов, готовность помогать даже в самом безумии - Дарку верилось с трудом, но оно было. Взаимность полная, на всех уровнях сознания, где каждый последует друг за другом без вопросов. А сколько было в нем упрямства! Этот экзорцист видел его в первый раз, но уже обещал помочь, как брату. И Суман позволил себе поверить, позабыв о “подарке” ноя. Казалось, вот она, удача, совсем рядом, осталось только ухватить ее за хвост, и сила, поглощающая жизнь, отброшена уже давно назад, и есть шанс, вполне реальный, на спасение, как вдруг тело стало распадаться. Со стороны даже красиво - рой бабочек с отточенными крыльями вылетает из распадающейся жизни. Безумный мастер оценил бы, впрочем, граф Тикки Микк, конечно, рядом с восторгом наблюдает за твореньем рук своих. Минуты истекают, а боль отходит в сторону… как вдруг происходит нечто странное. Все замедляется - мальчишка больше не баюкает покалеченную руку, а бабочки-убийцы зависли в воздухе. Ни одной эмоции на лице ноя, не подрагивают губы от насмешливой улыбки, не слышно вздохов, тревоги и криков мерзких порождений графа. Пусто. Ничего. - Так вот какая смерть? - слабо усмехается экзорцист. В голове мыслей почти нет, только легкий гул и странная рассеяность. Он что-то упускает. Спустя минуту Дарк понимает, что боли нет. Вообще. Ощущения столь непривычные, что кроме тревоги ничего не вызывают. Он смирился же, почти привык к агонии, а тут, считай, насмешка… А еще тело, вернее то, что от него осталось - не двигается. - Это не смерть, человек, - голос звучит тихо, успокаивающе, но Дарк внутренне вздрагивает. Прямо перед ним застыло существо. Черный плащ, краями потерявшийся в сырой земле, глубокий капюшон, скрывающий лицо. А голос женский. Немного хриплый, но спокойный. - Что ты такое?! - Суман сильно удивлен. - Существо, которое может исполнить любое твое желание, - усмехнулась женщина, снимая капюшон. Обычные черты лица, немного бледная кожа, темно-коричневые волосы с рыжеватыми прядями и зеленые, необычно яркие глаза. - А взамен потребуешь мою душу? - Суман к предложению относится скептически, вбитые Орденом правила он запомнил превосходно. - Ну, уж нет, с душами возиться долго, да и не интересно, - лукаво усмехнулось существо. - Я могу забрать тебя в мир, где акум не существует, где не нужно бороться против непобедимых сил, где можно жить со своей семьей, не опасаясь. Слушая ее, Дарк почти не дышал, слова падали на благодатную почву: желания словно на ладони, вещи, отнятые Орденом и Графом одновременно. Только страшно, ведь бесплатных подарков не бывает. - Какая цена? - упрямо переспрашивает Дарк. - Вернуться в этот мир обратно и бороться на моей стороне, - сухо отвечает женщина. Взгляд у нее немного недовольный, условия пришлось раскрыть слишком быстро. - Тогда мне проще умереть, - горько усмехается экзорцист, - ничего не изменится. - Бросишь свою семью в мире, кишащем акума? - позволяет себе удивиться существо, а вот по губам змеится восхищение. Сильный человек, только вот конфеты у нее вкусные. - Пусть в погибающем мире, но живые, - ответил Суман, стараясь не встречаться с женщиной взглядом. - А кто сказал, что я собираюсь убить твою семью?! - она искренне удивляется. В ее планы такой исход и правда не входил. - Тогда о каком воссоединении может идти речь? - теперь уже Суман ничего не понимает, совершенно по-новому разглядывая фигуру женщины. - Миров великое множество, - загадочно улыбается существо. - Я подберу тебе измерение вполне обычное, разве что с наличием магии. Лечить-то тебя нужно. - Значит, моя семья действительно жива? Любопытство у меня не праздное - экзорцистам запрещено узнавать о своих родных. Руководство боится, что мы сорвемся и призовем Графа, - Дарк улыбается горько, рассказывая повседневную истину. - Чем докажешь, что они действительно живы? - Твоя дочка здорова и уже учится в школе. Лекарства Ордена очень помогли в ее выздоровлении, а твоя жена работает в цветочном магазине. Живут не богато, но на еду и человеческие мелочи хватает. А еще они очень по тебе скучают. - Ты разговаривала с ними? - жадно допытывается Суман. - Что им сказали обо мне? - Наплели о божественном видении, и что теперь ты работаешь в лепрозории. Еще сказали, что будет гораздо лучше, если твоя жена официально с тобой разведется и начнет новую жизнь, - возмущенно фыркает женщина. - Твои родные в этот бред особо не поверили, даже пытались тебя искать, только безрезультатно. Орден прекрасно заметает следы. - Ты говорила о борьбе на твоей стороне… - Суман медлит, хотя мысленно уже согласился. Сделка намечается вполне сносной. - Тебе придется вернуться и продолжить уничтожать акума, - от ее слов он мрачнеет, но принимает. Есть вещи, за которые стоит ответить. Вот только есть загвоздка. - Чистая сила же меня отвергла. Боюсь, если ты даже отменишь проклятие, мы с ней уже даже не сработаемся, - скептически хмыкает экзорцист. - Я найду способ, - отмахивается женщина. - Ты можешь ответить мне сейчас? - она внимательно наблюдает за его реакцией. - Я… - подумать особо времени нет, вот только размышлять о целях этого существа Дарку тоже не хочется. Перед глазами прекрасный шанс, а еще ему не врут. Вернее, рассказывают часть правды. Да, придется вернуться, но Суман и сам бы попросил об этом. Долги стоит раздавать при жизни. Раз Орден вылечил его дочь, он им сильно обязан. Этого не изменить. Экзорцист готов согласиться, но его перебивают. К ним неожиданно подбегает парнишка. Одет парень на восточный манер: длинные шаровары и жилетка из какого-то прочного материала, а еще белый шарф с необычным рисунком. Эта вещица, будто сделано из чешуи какой-то рептилии. - Аэрон, ты еще долго? Заклинание начинает спадать, - он быстро тараторит, обращаясь к женщине. Она хмурится и явно разочарована, что экзорциста прервали. Женщина резко оборачивается к парню, но кричать не спешит, разве что хмурится еще сильнее. - Я же просила тебя далеко не отходить, Нацу, - она укоризненно качает головой. - Подожди немного, я должна узнать: готов ли Суман Дарк заключить сделку. Драгнил хочет ее спросить еще о чем-то, но замолкает под требовательным взглядом. Берет из ее рук вытащенный из ниоткуда черный плащ, молча одевает и отходит чуть в сторону. Появление парня подкидывает Суману еще пару паззлов: таких существ много, а вот в сделке эта Аэрон явно заинтересована. По крайней мере, часть из обещанного точно исполниться. - Извини, нас прервали, - еще один неодобрительный взгляд в сторону Нацу. - Твой ответ? - Я согласен, - криво усмехается Суман. - Я ничего не теряю, а моя семья может приобрести еще и счастливое будущее. - Оно будет и у тебя, - улыбка женщины теплеет. Она смотрит на Дарка со странной гордостью. - А сейчас просто смотри и ни о чем не спрашивай. Суману остается только кивнуть, ведь телом он теперь окончательно не владеет. Аэрон снова накидывает на голову капюшон, а ее фигура становится странно расплывчатой. Драгнила поблизости и не видно. Женщина что-то тихо шепчет под нос, а из ее рук вырываются светло-золотые цепочки. Они проникают в пока что неподвижное тело экзорциста, внимательно исследуют подтверждения и будто опечаленно хмурятся. Лица женщины не видно, только экзорцист чувствует ее недовольство. Да, бабочки Тикки Микка постарались на славу, выели все подчистую. Края капюшона немного подрагивают, только приглушенные ругательства все равно долетают до Сумана. Наверное, все бесполезно? Даже у таких существ, способных останавливать время, не получиться продлить жизнь пережеванному куску мяса. Надежда очередной раз начинает медленно таять… Резкая боль отвлекает Сумана, вспышка столь яркая, что кружится голова. С трудом проморгавшись, только сейчас экзорцист понимает, что стоит возле Аэрон и наблюдает, как его тело медленно распадается до конца. Время двигается в обычном режиме, значит, заклятье свое действие прекратило. Дарку подобное даже кажется забавным, он наблюдает за всем, будто со стороны. Тело не чувствуется, а внизу вьется странный белый туман. Аэрон ему ничего не говорит, только окидывает порой странным взглядом. Впрочем, Суману сейчас не до размышлений: перед глазами развивается более интересное действие - молоденький экзорцист пытается бороться с ноем. Только безрезультатно - последний не особо обращает внимания на детский лепет юноши. Забавляется больше, а может, еще и сожалеет. Последнее, кажется совершенно абсурдным, но оно все-таки есть. “Двойные приоритеты”, - мрачно усмехается Суман. Поведением мальчишки можно только восхищаться: борется отчаянно, до последнего надеется, только Ной все так же безжалостен. Чистая сила под властью черной материи распадается, жалобно искрится вокруг уже бывшего хозяина, а того ждет новое испытание - Тикки Микк любит чужие сердца, потому дырявит рукой совсем молодое. Дарку жаль парня, он ведь благодарен ему за упрямство и желание помочь искренне. Вот только поделать ничего не может. Он заключил новую сделку, возможно, предал все, за что боролся ранее, но все-таки не жалеет. Он отдал Ордену свою жизнь, а в итоге оказался предателем. На немые вопросы, теперь уже бывший экзорцист может лишь развести руками - невинность сама отказалась от живого вместилища, ничего не сделала для защиты хозяина. Да, его руки в крови, но в тоже время относительно чистые. Кажется, Аэрон хватает его за плечо. - Этот мальчик выживет, - она кивает головой утвердительно, с интересом наблюдая, как Тикки Микк покидает поляну, оставляя полумертвого экзорциста валяться среди кровавых пожухших листьев. - Как? - слабо удивляется Суман. - Сила силе рознь, - неопределенно хмыкает женщина. - А Уолкер еще и паренек со странностями. - Это не ответ, - раздраженно фыркает Дарк. - Знаешь, я тебе потом объясню, а сейчас тебе пора, - капюшон снова ложится на плечи, а бывший экзорцист краем взгляда подмечает нечто странное. Аэрон как будто моложе. - Подожди! А как же моя семья? - он взволнован, еще ведь так много стоит сделать. - Эм, твоя семья уже в новом доме и в курсе событий, - невинно улыбается Аэрон, а вот щеки розовеют. - Знала, что соглашусь? - Суман даже не злится. Больше благодарен. - Тут только больной на голову не согласится, - она бурчит себе под нос. И женщиной ее уже сложно назвать - больше девчонка, которую поймали на горячем. Странная девушка. - Просто нам с тобой дороги одинаковые вещи, - улыбается краешком губ Дарк. - Что теперь, Аэрон? Это же твое имя? - Вообще меня зовут Анна, - весело ухмыляется девушка. - Сейчас я погружу тебя в сон и отправлю к одному из моих знакомых. Будем тебе делать новое тело, - она задумчиво теребит рыжую прядь, не замечая изумленного взгляда. - Это возможно? - все, что может выдавить из себя мужчина. - Честно говоря, возможно абсолютно все, а в некоторых измерениях даже воскрешение, - делая страшные глаза, весело выдает Аэрон, наслаждаясь искренним изумлением Дарка. - А ты умеешь… - Я тебе отвечать на этот вопрос не буду, - она прерывает Сумана на полуслове. - Подучишься и поймешь. Дарк ничего не успевает ответить: глаза резко начинают слипаться, становится легко и даже как-то тепло. Последнее, что он видит - странно мерцающие глаза девушки и светло-зеленые нити, обхватывающие его нематериальное тело. Душа экзорциста переходит в другой мир. Аэрон же остается на месте и продолжает наблюдать за ходом событий. - Все прошло удачно? - возвратившийся Нацу свой вопрос задает не сразу, дожидается, когда девушка обратит на него внимание. - Удачно. Между прочим, это пришлось делать из-за тебя, - Аэрон слегка ухмыляется, наблюдая за резко смутившимся Драгнилом. - Кто же знал, что портал сыграет с нами такую шутку, - ворчит парень. - Знаешь, в каком-то смысле нам повезло. Более ранние сроки мы выбирали как раз из-за Сумана Дарка. А раз мне удалось спасти его просто так, то пусть все идет своим чередом, - странно улыбается девушка. - Почему именно этот экзорцист? - Нацу встречается с ней взглядом и тут же отводит глаза. - Он правильно сказал. У нас похожие ценности, пусть и в несколько извращенном варианте, - качает головой Анна. - А еще ты чертовски не любишь этот Черный Орден, - ухмыляется успокоившийся Драгнил. - Хотя я с тобой согласен. Их верхушка совсем не ценит своих людей. Я тоже такое не понимаю. - Ты прав, мы с тобой марионеток не любим, потому обрезаем нити особенно тщательно, - улыбается краешком губ Аэрон, вот только усмешка какая-то злая. - Что теперь? - невзначай интересуется парень, безразлично наблюдая, как все еще живого Уолкера находят люди Ордена и пытаются доставить в штаб. Только вот чистая сила мешает - совсем не доверяет людям. - Ему долго восстанавливаться, - хмурится хранительница. - Я бы с удовольствием пересчитала косточки этому высокомерному ублюдку, только… - она медлит и хмурится еще больше. - Летти говорит, что там еще не все потеряно, и они могут оказаться нам полезны. - Летиция редко ошибается, - Нацу кладет ей руку на плечо. - Тем более, она же ничего не говорила про маленькую месть, - тихо смеется парень. - Зришь в корень, - присоединяется к смеху девушка. Две фигуры в черных плащах все так же незаметно растворяются в воздухе.

***

Суман просыпается с трудом. Бесконечное лечение, горькие настойки сумасшедшего лекаря, частичная парализация… Но он не жаловался, благодарность мешала. Когда же к нему вернулась речь, а руки стали двигаться вполне сносно - наконец-то разрешили свидания. Дарк вообще-то ненавидел слезы, считая их постыдной слабостью… Только сумасшедше-счастливые глаза жены и радостные крики дочки - глядя на них, невозможно не плакать.