Братская помощь

Это был тот самый случай, когда тишина казалась подобной грому, и голос, положивший ей конец, заставил присутствующих нервно вздрогнуть. - Эм-м, что это, Герман? – спросил Александр, с ужасом смотря на содержимое своей тарелки. «Овсянка, сэр!» - пронеслась, словно одинокий ком перекати-поля в пустыне, мысль у Германа в голове. - Десерт, Александр, - вслух ответил он. Аршман Герман был лучшим шеф-поваром в городе, да и, пожалуй, в стране тоже. Он побеждал в бесчисленном количестве конкурсов, выступал со своими блюдами на выставках, в пух и прах, разбивая конкурентов талантом и надменной ухмылкой. Его называли гением кулинарии, его шедевры были выше всякой критики, ему не было равных. И это было величайшим достижением для омеги. Не каждый может достичь таких вершин в мире кулинарии. Герман мог работать в самых престижных ресторанах Европы, вести популярное телешоу и действительно прославиться. Его внешность почти не уступала его таланту. Альфы и омеги падали к его ногам, а те, которые не падали, снимали при его появлении трусики и кидали в небо в качестве приветствия. Аршман мог бы стать моделью, в конце концов. Но он выбрал скромную частную кухню в доме вице-президента одной из крупнейших корпораций «Эго Inc» Беркутова Марка и теперь гробил свой талант на изобретение все новых и новых видов салата цезарь! - Вы отдаете себе отчет, на что это больше всего похоже? – нехорошим тоном поинтересовался Александр, очередной безмерно обожаемая пассия вышеупомянутого вице-президента. Омега напрягся и чуть подался вперед, собираясь то ли прыгнуть на него, то ли упереть руки в боки. Герман кинул быстрый взгляд на массу, заколыхавшуюся в красивой белой с голубой каемочкой тарелочке. «Даже не знаю, на что это похоже больше. На сперму или на сопли?» - подумал Герман. - Персиковый кисель, Александр. Беркутов странно закашлялся и прикрыл лицо салфеткой. Аршман почти не сомневался, что альфа сейчас согнется от хохота, что было бы очень даже в характере Беркутова, хотя вполне возможно, что Марк был возмущен. Светлые волосы, которые хозяин отчаянно пытался уложить перед зеркалом всеми возможными гелями полчаса назад, опять встали дыбом. Голубые глазищи светились прямо таки потусторонним светом. Мощная шея и кусочек груди виднелись из-под расстегнутой рубашки… Герман искренне надеялся, что у него не потекла слюна. -Саша, солнышко, оставь это. Мы можем закончить ужин и в ресторане, - ласково пропел Марк, поднимаясь из-за стола. – Иди наверх, одень что-нибудь подходящее. Он отодвинул от стола его стул, чмокнул любовника в светловолосую макушку и, улыбаясь, проводил из комнаты. -Гер-ман, - угрожающе протянул он, едва тот скрылся из вида. – Меня терзают смутные сомнения. - Да неужели, сэр? «В вашей-то пустой голове?» - Я начинаю подозревать, что неспроста Алексея стошнило прямо мне на колени, когда я решил устроить нам романтический ужин при свечах. - Он просто переел! – невозмутимо ответил Герман. И тихо, но так чтобы Беркутов слышал, добавил: - Сожрал все, до чего смог дотянуться, я даже начал беспокоиться, не слопает ли супницу. - А Богдан уснул лицом в салате… - Не умеешь пить - не берись. Сколько времени я выбирал вино, в надежде, что он оценит его тонкий вкус. Никак не ожидал, что вылакает всю бутылку залпом. - И что примечательно! – не обращая ни малейшего внимания на выпады Германа, продолжал Беркутов. - Оба они ели твой фирменный салат, который, ты не мог этого не знать, я есть не стал бы ни при каких обстоятельствах из-за аллергии. - Совпадение, сэр. - За такие совпадения, Герман, люди с работы вылетают, - прищурившись, на полном серьезе сообщило начальство. - Но я же все еще здесь, - самодовольно возразил Аршман. - Вот и подумай об этом. Шеф вышел из столовой, в коридоре сразу же послышался его воркующий голос и противный кокетливый писк этого глупого омеги Александра. Герман стащил с головы поварской колпак и скомкал его в руках. Истина была в том, что он до дрожи в коленках, до ломоты в зубах, до икоты обожал Беркутова, Марк, белобрысого балбеса и своего хозяина в одном лице. Только из-за этого он гробил свою успешную карьеру, прозябая у него на кухне. Он даже сам не знал, на что надеялся и надеялся ли на что-то большее, чем просто любоваться на него и отваживать конкурентов. Однако, уйти не мог. А Марк со свойственным ему простодушием не видел страданий Германа, впрочем, отлично скрываемых. - Что, Герман, не вышло в этот раз? – хихикнул голосок за его спиной. Хотя, кажется, «тщательно скрытых страданий» не заметил все еще только босс. - Говорил я Вам, кисель сработал бы против тихони вроде Богдана, а Александр боевой омега, - продолжил между тем Семен. - Не хотелось бы соглашаться с толстозадым, но он прав, Герман, - поддержал Игорь. - Да кто вас двоих спрашивал? – прорычал Аршман. – А ну, пошли на кухню! Омеги взвизгнули и умчались в указанном направлении. И тот и другой работали в доме горничными уже не первый год. Все время спорили и соперничали из-за полной ерунды, но иногда приходили к удивительно схожим выводам. И да, с киселем он облажался… Дома Германа поджидал сюрприз в виде разлегшегося на диване в гостиной Гедеона. Старший братец листал какой-то модный журнальчик с собственной скривившейся физиономией на обложке. За все те годы, что старший Аршман зарабатывал на хлеб с красной икрой в модельном бизнесе, ни одному менеджеру и фотографу не удалось заставить его улыбнуться. Чулки и мини-юбки, боа и шпильки, боксерские перчатки и экстремальные стрижки, красные шелковые простыни и пастельных тонов подушки, скромные фиалки и черные розы: Гедеон согласен был на все, кроме улыбок. Впрочем, поклонники и так бились за плакаты и постеры с его изображением смертным боем. - Ну и чего приперся? – «ласково» поприветствовал родственника Герман, скидывая ботинки и устало падая в кресло. Несмотря на то, что у брата в личном владении имелись ключи от квартиры младшего братика, отношения у молодых людей были не самыми теплыми. Гедеон покинул родимый дом едва достиг совершеннолетия, похерив нежно лелеемые мечты отца на то, что он поступит на юридический в университет. Семья ему этого так и не простила, игнорируя его лицо на рекламных плакатах и присылаемые им деньги. Это не помешало братьям общаться, но отношения все-таки перестали быть такими же теплыми, как в детстве. - Так больше не может продолжаться, братец! – нахмурился Гедеон, аккуратно откладывая журнал. – Я разорвал все отношения с Алексеем. Даже мое идеальное терпение не выдерживает его выходок. Герман скептически нахмурился. Во-первых, терпение Гедеона вовсе не было идеальным. А во-вторых, хотя он и был тогда еще дитем неразумным, но прекрасно помнил, что из дома братик ушел вовсе не от большого желания попасть в модельный бизнес, а потому что без памяти влюбился в Алексея Резникова. Аморального человека и хваткого бизнесмена. И с тех пор благополучно прожил с ним несколько лет, с его подачи устроив себе неплохую карьеру. - Я приехал пораньше из командировки и увидел его с каким-то омегой! Гедеон тяжело вздохнул и тут же мстительно прищурился. Младший братишка невольно вздрогнул. Уж он-то хорошо знал, что чувствуешь, когда обнаруживаешь любимого в чужих объятиях! Вот только Гедеону абсолютно не были свойственны, как мелкая мстительность, так и чувство юмора. Старший Аршман играл по-крупному. Будь он на месте Германа, приправил бы соперникам салаты не слабительным, а мышьяком! - Кстати, Герман, - вдруг отвлекся от своих мрачных мыслей Гедеон. - Я нашел это в ванной. С этими словами братец невозмутимо извлек откуда-то из-под диванных подушек фотографию Беркутова. Мокрого, голого, очаровательно улыбающегося… Герман заплатил Семену сто баксов за фото объекта своего желания, вылезающего из бассейна! - Ну и? – хмуро поинтересовался он.- Мало ли что завалялось. - А эту в спальне. Брат покачал головой и достал из-под подушки еще одну фотографию. Марк. В спортзале. В коротеньких шортиках и облегающей футболке. - Я не понял, - высокомерно уточнил Герман. – Ты что, пришел сюда обыск устраивать? - А эти были разбросаны по всей квартире, - плюхнул на стол стопку фоток Гедеон, игнорируя отсутствие оправданий, и сообщил. – С этим пора что-то делать, Герман. Минуту младший Аршман молчал, а потом зло глянул на старшего брата и прошипел: - И что же я, по-твоему, могу предпринять? С Аршманом Гедеоном Марк был знаком с детства. С тех пор, как его отец Михаил крутил романчик с Яковом, весьма энергичным и импозантным дедушкой младшего поколения Аршман. У мальчишек была приличная разница в возрасте, что не помешало им поддерживать вполне сносные приятельские отношения и строить всяческие пакости влюбленным родственникам. В ту пору юный Гедеон еще умел улыбаться и делать глупости в хорошей компании. В результате их совместных усилий Михаил и Яков всего за месяц убедились в том, что «не подходят друг другу» и расстались со страшным скандалом, битьем посуды, вызовом полиции. Мальчишкам оставалось тогда ударить по рукам в знак удовлетворения сотрудничеством и разойтись навсегда. Навсегда не получилось. В следующий раз они увиделись уже по работе. Гедеону удалось выиграть конкурс и стать лицом косметической компании, которая входила в корпорацию, принадлежащую семье Беркутова . Выиграл он его не без помощи юного наследника Михаила. Таким образом, давние приятели возобновили общение и постепенно подружились. Несмотря на то, что на первый взгляд они отличались, как небо от земли, характерами молодые люди были схожи: оба страдали безоглядной преданностью своим целям и идеалам, ослиным упорством и способностью не раздумывая жертвовать всем для спасения дорогого человека. Именно Гедеон посоветовал Марку нанять Германа, хотя младший Аршман об их знакомстве так и не узнал. Однако старший братик и предположить не мог, чем обернется такая работа для его младшего! Разрешить наконец, эту болезненную ситуацию было его долгом. К тому же, вернуться домой из-за ссоры с Резниковым Гедеон все равно не мог, попроситься в гости к единственному лучшему другу было естественно. Рабочий день Германа начинался в семь утра. Он приезжал в особняк Беркутова, бросал шоферу Марка ключи, заходил в дом и, переодеваясь, обливал презрением окружающих, которые чаще всего просто не могли найти достаточно слов, чтобы оказать ему достойный отпор. Впрочем, если слова они находили, Герман высокомерно их игнорировал. Это утро мало чем отличалось от множества других. Любимый «Ягуар» (да-да, может быть, Марк платил своему шеф-повару немного больше, чем принято) завелся с пол-оборота, улица порадовала приятными запахами после дождя, а шофер даже не попытался облить его водой из шланга. Семен подозрительно молчал, подавая фартук, и выложил из холодильника продукты для утреннего бульона. И тут в кухню влетел Игорь. - Сема, он та-акой шикарный! – простонал он, прижав руки груди. – Как ты думаешь, он даст мне автограф, когда я приду прибираться в его спальне? - А с чего ты взял, что ты пойдешь к нему? Я сам! - Но ведь сегодня твоя очередь помогать Герману на кухне, толстозадый, - не остался в долгу Игорь. - Ха, попробуй остановить меня… - О чем вы спорите? – без интереса спросил шеф-повар, включая электроплиту и наливая воду в кастрюлю. - Да ведь у Марка гости, - просветил его Семен. –Аршман Гедеон, ведущая фотомодель корпорации. Говорят, на аукционе в Нью-Йорке три месяца назад его фото, сделанное в естественной обстановке каким-то папарацци, продали за триста тысяч долларов. - Он будет жить у нас некоторое время, представляете? – в очередной раз вздохнул Игорь и вдруг очень внимательно посмотрел на застывшего в ужасе Германа. - Э, босс, - протянул Сема. – А ведь вы тоже Аршман, да? - Нет, Марк, - возразил Гедеон. – Вовсе не нужно усиливать охрану ради меня. И заново обставлять спальню, в которой я буду жить, тоже не нужно. Ты же знаешь, я неприхотлив. - И все-таки не понимаю, Гедеон, то есть я, разумеется, не в претензии… - промямлили без пяти минут глава крупнейшей корпорации, запустив ладонь в волосы и растрепав их до привычного состояния ежика. – Но неужели тебе действительно некуда пойти? Герман взбесится… - Боишься, что он перестанет раз в месяц придумывать новый вид салата? – прикусил губу Гедеон, наблюдая за блондином. Вид был откровенно соблазнительный, и если бы старший Аршман не знал, насколько братец влюблен в этого альфу, то рискнул бы попытать счастья и сам. Но, во-первых, ему совсем не хотелось причинять боль брату ради простой интрижки, а во-вторых, портить многолетнюю дружбу с Беркутовым казалось ему откровенной глупостью. - Скорей, я боюсь, что он отравит меня. У него появилась дурная привычка подсыпать в еду гостям всякую гадость,- шепотом ответил Марк. И Герман, подслушивавший около дверной щели, скривил нос. - Давай посмотрим, правильно ли я понимаю ситуацию? Он травит твоих гостей, тиранит прислугу, запугивает тебя и при этом не просто все еще здесь работает, но и получает едва ли не столько же, сколько я? – вскинул удивленно брови Аршман. - Но салат, Гедеон… - вздохнул Марк, покраснев. Младший братец подстерег Гедеона сразу за дверью, прижав к стене и страшно сверкая глазами, он поинтересовался. - И что же ты тут делаешь, брат? - Понимаешь, Герман, я обнаружил, что в твоем воспитании допущена колоссальная ошибка, - занудным тоном ответил братец. – Ты совершенно не умеешь ухаживать. Как ты умудрялся заводить дружков в школе выше моего понимания. - Они сами на меня кидались! – пожал плечами гений кулинарии. – Но это не ответ на мой вопрос. - Я собираюсь показать тебе, как ухаживать за Марком, - пояснил любимый братик. – Хотя, откровенно говоря, не думаю, что тут нужно прилагать еще какие-то усилия, - пробормотал он себе под нос. И, применив удачный захват, оказался в выигрышной ситуации. – Кстати, я позвоню Цингле попрошу его больше не присылать тебе все эти порошки. У Марка терпение не бесконечно! Оставив Германа в коридоре, потирать стремительно проявляющиеся синяки на запястьях, Гедеон удалился в свои покои. Нужно было еще заказать билеты в театр на какую-нибудь пьесу с красивыми актерами и динамичным сюжетом, ведь Беркутов такой непоседливый. Когда Герман был маленьким, он очень любил смотреть аниме про ниндзя, необычайно нравилась ему история двух братьев, которые пытались убить друг друга. Особенно теперь, потому что он смутно припоминал, что победу одержал таки младший. За неделю проживания в доме Беркутова Гедеон успел довести брата до белого каления. Для начала оказалось, что эти двое знакомы больше десяти лет. И не просто знакомы, а еще и дружат! Что влекло за собой целую серию выводов: Марк видел детские фотки смешного и нелепого Германа в розовых кружевных чепчиках, и вымазанного кремом с торта, и пытающегося залезть на свой первый велосипед, и с неудачной стрижкой. Марк знал, что в школе Герман был не только президентом совета, но и потенциально опасным для общества элементом, занозой в заднице преподавателей, хамом, драчуном и едва не закончил полицейским участком. И самое ужасное в том, что Гедеон мог давным-давно рассказать Беркутову о влюбленности его шеф-повара, а Марк ничего в связи с этим не предпринимал! Далее, Гедеон с самого первого дня взял за привычку спускаться к завтраку не совсем одетым. Можно даже сказать совсем не одетым. Хотел бы Герман знать, где этот мерзавец купил настолько развратный халат. Зато теперь младший Аршман понимал, почему Резников прощал брату все что угодно. На Гедеоне в этом халате реагировал даже дворецкий Константин, которого Герман знал, как полнейшего пофигиста и натурала. Что уж говорить об Беркутове. Увидев сие дефиле впервые, Марк страшно покраснел, выплюнул на стол, набранный в рот бульончик любовно приготовленного шеф-поваром, и заикался в течение всего завтрака. Благодарность Гедеон с некоторого времени выражал только одним способом – медленным, с чувством, с толком, с расстановкой, поцелуем в нос. А вежливый Гедеон благодарил своего благодетеля за каждую мелочь, так что за неделю совместного проживания любопытный носик Беркутова был зацелован едва ли не больше, чем пальцы Папы Римского. В среду старший Аршман подарил своему домовладельцу букет цветов, а младший разбил три тарелки. В четверг они ходили на концерт, а Герман и Семен высыпали в постель Гедеона коробку тараканов. В пятницу Марк читал гостю китайскую поэзию, а Герман и Игорь постирали халат брата в синьке. В субботу у Гедеона разболелась голова, и Марк делал ему массаж. В воскресенье Герман нашел телефон Резникова. Марк никогда не ужинал в ресторанах. А зачем бы ему это? Ни один повар не мог сравниться с Германом! Конечно, многие считали, что он нанял его и платит исключительно ради салата, но если бы они знали, как Аршман готовил чакчуку, или клубничный крюшон, или мидий… м-м, пальчики оближешь… Не говоря уж о том, как забавно Герман выглядел в поварском фартуке и колпаке. Впрочем, сегодня Марк ел очень-очень осторожно, а шеф-повар выглядел вовсе не забавно. Он стоял на обычном месте у дверей и вроде как должен был следить за подачей блюд. Гедеон сидел рядом с Беркутовым, спокойно ужинал и совершенно игнорировал взгляд злобно прищуренных братских глаз. Неделя уже заканчивалась, Гедеон перепробовал все возможные способы соблазнения и… наконец, понял, в чем проблема брата. Марк просто не понимал намеков, даже самых откровенных! За чертову неделю, он добился только того, что окончательно взбесил Германа. Не далее, как вчера Гедеон собственными глазами видел, как точил свои мясницкие ножи младший брат и, судя по блаженному выражению лица, вспоминал он при этом ни что иное, как школьные годы чудесные, когда его боялась не только вся районная шпана, но и кое-кто из бандитов. Гедеону становилось просто страшно, впрочем, он ни за что не показал бы этого Резников Алексей был очень-очень несчастным бизнесменом. В качестве любимого человека и второй половинки судьба подкинула ему никого иного, как Гедеона Аршмана. Не то чтобы Алексей сопротивлялся. Постная физиономия одной из самых популярных фотомоделей на соседней подушке радовала его неимоверно большую часть их совместной жизни. Репутация у Гедеона, конечно, была ни к черту. Не было недели, чтобы таблоиды не оповестили Алексея об очередной измене. Если верить журналистам, с Аршманом не спали только ленивый, импотент. Резников держался за свои убеждения крепко: Гедеон ему не изменял. По крайней мере, он был уверен в этом до того судьбоносного дня, когда ведущая фотомодель косметической компании «Эго Inc» пошвыряла в чемодан свои вещи, в Алексея дорогие китайские вазы и хрустальную пепельницу, в помойку совместные фотографии и покинула квартиру, хлопнув дверью. Все попытки удержать взбешенного супруга оказались тщетными: черный пояс по карате и врожденный аршманский сволочизм помогли Гедеону прорваться сквозь толпу охраны и сбросить «хвост». А ведь Алексей всего-то хорошенько обнял своего любимого брата Кирилла! В общем Гедеон пропал, и где искать его Резников понятия не имел. Соваться к родителям любимого не имело смысла, к Герману Алексей лезть опасался, потому что сволочизм младшенького пугал даже Гедеона, да и ворон ворону глаз не выклюнет. Малочисленных друзей Алексей давно и безрезультатно обзвонил. Но в конце этой тяжелой недели помощь пришла с неожиданной стороны. - Приезжай, - мрачно сказал Герман. – И увези его отсюда, иначе я за себя не отвечаю. - Париж мне нравится больше, чем Лондон, - признался Аршман, отправляя в рот ломтик картофеля. – Не так влажно. Впрочем, елесейские поля и башня и сена с лодками… - Гондолы, - дружелюбно напомнил Марк, пробуя вино. - Да. Это так романтично. Мы непременно должны съездить туда вместе… Что-то случилось, Герман? – спокойно поинтересовался Гедеон, услышав отчетливый скрип зубов. - О, все отлично, брат, - ответил он , поигрывая ножом для резки мяса. - Тогда нужно будет взять несколько дней отпуска, купить билеты, - начал перечислять Гедеон. - Возможно, в следующем месяце, - порадовался Марк. Где-то в доме хлопнула об косяк дверь, заставив всех троих замолчать и прислушаться. Раздались сердитые голоса, и через минуту перед удивленными молодыми людьми предстал Алексей. - Ага! – нехорошим тоном протянул он, мерзко ухмыляясь. – Вот ты где! Надо было догадаться, что Беркутов тебя не сдаст! - А-а, дорогой, - протянул Аршман, поднимаясь с места и почти незаметно шаря возле тарелки в поисках ножа. Марк отодвинулся от стола вместе со стулом, сунул в рот сухарик, подмигнул Герману и приготовился смотреть спектакль. С Алексеем ему не раз приходилось общаться по работе, так что его характер и примерное дальнейшее развитие ссоры, было ему прекрасно известно. – По-моему, после твоей измены, я не обязан отчитываться о своем местонахождении. - Какая измена?! Как ты вообще догадался приревновать к моему младшему брату? - Мне вот любопытно, как ты умудрился меня найти… - не обращая на слова бывшего возлюбленного внимания, Гедеон внимательно посмотрел на Марка с Германом. На последнего с особым вниманием. - А что, я должен терпеть тебя и то, что ты отбиваешь у меня парня? – огрызнулся на этот пристальный взгляд младший Аршман и на всякий случай припомнил все любимые приемы борьбы дедушки Якова. Драться Герман любил, но мордобитье с Гедеоном могло быть чревато. -Герман, ты что, с кем-то встречаешься?! – выронил изо рта сухарик Марка. - Нет ! – рявкнул доведенный недельными издевательствами Гедеона до ручки Аршман- младший. – Я просто уже пол года мечтаю переспать с тобой! - Прямолинейно, - высказался в установившейся тишине Алексей, собиравшийся устроить разбор полетов своей второй половине и неожиданно для себя угодивший в чужие любовные разборки. -Герман, - пробормотал Марк, к всеобщему беспокойству нехарактерным для себя жестом закрывая лицо руками и начиная странно сотрясаться. -Герман, ты кретин, - вздохнул Гедеон, укоризненно глядя на маленького глупого брата. – Так ничему и не научился за неделю. К Марку нужен особый подход. - Герман… - Можно было догадаться, что он не рухнет к твоим ногам, как все твои многочисленные поклонники, - продолжил Гедеон занудным тоном. - Герман… - Любви нужно добиваться долго и упорно. Марк резко убрал руки от лица и встал, на губах его играла довольная улыбка, что позволило всем предположить, что прежде Беркутов сотрясался от хохота. Герман напрягся. -Герман если тебе так хочется со мной переспать, то ты можешь это сделать, - сообщил блондин. - Что?! – удивились в один голос все присутствующие. - Можешь даже не один раз, - расщедрился Марк. – И будет здорово, если начнешь прямо сейчас! Некоторое время спустя даже через чур поспешного ухода Германа и Марка, Гедеон, довольный тем, что миссия его удалась, поинтересовался куда-то в пустоту: - Я сделал свое дело. Но почему Герману не понадобились ухаживания? - Путь к сердцу Беркутову лежит через желудок, - снисходительно ответило ему пространство голосом Алексея. – И, пожалуйста, положи нож, Гедеон. Клянусь тебе, это был мой брат