Мой личный ди-джей

Всё, как вы и просили, мои дорогие читатели. Пишу о подробностях, которые вы хотели лицезреть. А также дополняю пейрингом, который так же был заявлен в ваших желания. Приятного чтения ^__^ В голове блондина возникла еще одна гениальная и коварная идея. Он вернулся в свой кабинет, оставил документы и пошел воплощать в жизнь план мести. Раз брюнет не хочет его увольнять, то, что же он скажет на его следующий поступок?! Спустя пять минут Итачи почувствовал, что что-то холодное и мокрое окатило его с головы до ног, а над головой раздался победный смех. Он поднял голову и увидел Дейдару с большим пустым ведром. Впервые за долгое время он видел его смех. Разозлиться и наорать, даже наигранно не вышло. Поэтому Учиха тоже тихенько засмеялся, он был рад, что Дей решил уделить какое-то время и ему. Когда блондин услышал вместо ожидаемых оров встречный смех, то испугался. Обычно после этого в фильмах люди сразу набрасывались и перегрызали глотку. Итачи стал подниматься со своего кресла, Дейдара прикрылся ведром и в панике закричал: – Нет, не подходи! У меня в руках ведро! Итачи непонимающе уставился на помощника, потом усмехнулся: – Это угроза? Дейдара нервно сглотнул, уж слишком страшно и ненасытно смотрелась эта ухмылка. – Да, – неуверенный ответ. – В таком случае, – он взял со стола статуэтку черного огня и занес её вверх для того, чтобы кинуть, – у меня есть это. Поверь, от нее больнее. – Что?! – возмутился блондин. – Ах так… И железное ведро отправилось в полет. Брюнет увернулся и кинулся статуэткой, та с грохотом врезалась в стену, оставив на ней вмятину, а сама разлетелась мелкими осколками по пространству. Дей тоже успел отпрыгнуть, по пути схватил какую-то книгу со столика и швырнул по направлению к начальнику. Во время полета из нее стали вылетать какие-то вложенные в неё бумаги. Итачи отбил её рукой, как надоедливую муху, изменяя направление полета предмета. Бумажное изделие бьётся корешком о стекло и отлетает в сторону. Учиха схватил с тумбочки маску, привезенную из-за границы, и запустил её в, теперь уже, соперника. Дей хотел перехватить. Но задел её лишь пальцами, уменьшая скорость полета, так что она благополучно перевернулась в воздухе, полетела дальше и удачно устроилась на его лице. Начальник прыснул: – А тебе идет. – Правда? – не снимая маски, Дейдара стал полубоком, элегантно приложил подушечки пальцев на край маски, словно позировал для фото. – Ага, ты прям вылитый… Но договорить главе компании не дал удар этой же маской по его лбу. Блондин усмехнулся и, не теряя времени, схватил вазу со столика. Брюнет среагировал мгновенно, так что предмет интерьера пролетел совсем рядом и вдребезги разбился о стену. Итачи, вследствие уклонения от опасного места, встретился с другой стеной и схватился за то, что нащупала его рука, а именно за картину. Он безжалостно сорвал её вместе с гвоздем и кинул в Дея. Тот схватил светильник, отбил им летящий предмет, после, не обращая внимание на осколки лампочки, которые могли поранить кожу, так же кинул его в босса. Обладатель черных глаз, разумеется, уклонился, схватил со своего стола кактус и самодовольно уставился на непослушного сотрудника. Блондин в панике выкрикнул несколько нецензурных словечек и принялся искать место укрытия. Им оказался маленький стеклянный столик, он приподнял его и уселся за ним, оказавшись с противоположной стороны стекла от летящего в него объекта. Кактус очень красиво шмякнулся о поверхность и растек по ней свой сок, перемешивая его с сухой землей. Тем временем глава компании направлялась к своей жертве. Тсукури это вовремя заметил и уже в самой близости от опасности толкнул стол вперед. Брюнет вовремя отскочил, и столик разбросал свои осколки стекла у самых его ног. Итачи подбежал к шкафу и стал вынимать папки с документами. Дей приглушенно засмеялся: – Вот значит как. Вы предоставили мне свободу действий Учиха-сан. В таком случае вы сами напросились. Учиха ответил ему тем же смехом: – И не надейся. Даже с таким арсеналом тебе меня не одолеть. По кабинету летали разной толщины и цвета папки, из них выпадали вымученные листы и плавно приземлялись на пол. Иногда слышались глухие удары, после которых на теле обещали появиться синяки. Тсукури понимал, что перевес не в его пользу стал прятаться за диван, в порыве адреналина царапая его и отбрасывая в сторону мешающие подушки. Это действие рассмешило Итачи, игра ему нравилась все больше. Он кинулся за своим подчиненным, навалился, но тот в силу шустрости сумел отползти, хоть и не намного, поэтому схватить его получилось только за ноги. Тот развернулся в надежде спихнуть противника, но это была его большая ошибка. Учиха мгновенно как хищник набросился, подминая его под себя, схватил за волосы и стал тянуть на себя. Только сейчас он осознал на сколько возбужден и, как давно длится это состояние, уже не понятно. Дейдара не мог противиться сильной хватке, поэтому единственное, что ему оставалось это шарить руками, в надеже что-то нащупать. И нащупал… подушку (ну, это лучше чем ничего) и начал дубасить ею по черноволосой голове. Это ослабило хватку, но не намного. Брюнет полностью сел на сопротивляющееся тело, продолжая железной хваткой держаться за хвост, второй рукой схватился за подушку и пытался вырвать её. Но для блондина это была последняя соломинка, поэтому он не собирался так просто её отпускать. В итоге послышался звук разрывающихся швов, а после стремительный полет прекрасных белых перьев, которые только дополняли эту идиллию. Дей замешкался, чем и воспользовался Учиха. Он схватил рубашку и, потянув её в разные стороны, разорвал на ней все пуговицы. Перед глазами пристал красивый подкаченный торс, вот тут Тсукури опомнился, увидел безумный взгляд начальника и с вскриками спихнул его с себя. Резинка с волос была грубо сорвана вместе с клочком прекрасных пшеничных волос, но их обладатель даже не заметил их потери, ринулся к шкафу, чтобы вновь закидать соперника предметами, но не успел. Его грубо прижали к комоду, утыкая лицо в стену, чтобы было меньше шансов на сопротивление, заломили руки за спину и навалились сверху. – Ты очень напряжен. Не пора ли передохнуть? – похотливо поинтересовался начальник. Он пальцами покружил вокруг сосков, как бы невзначай задевая их, провел рукой вдоль торса и спустился к паху. Спускался медленно, чтобы ощутить всю дрожь желанного тела, затем слегка сжал, так же как и его, возбужденный член и стал поглаживать оный сквозь ткань. Послышалось тяжелое дыхание. Учиха победоносно усмехнулся, убрал волосы с шеи, лизнул её, пробрался язычком дальше, прямо в корни волос и стал посасывать. В награду услышал сдавленный стон, но жертва быстро взяла себя в руки и, закусив губу, начала брыкаться. Итачи расстегнул ширинку брюк и стал пробираться дальше, к центру жаркого скопления феромонов. Брыкания усилились, но брюнет не останавливался. Дей, который до этого свободной рукой держался за комод, чтобы не так больно было в него упираться, стал ею водить по деревянному полотну, чтобы найти хоть что-то. В руки попался какой-то тяжелый шар, наверное, очередная статуэтка. Он кое-как вернул руку, так как из-за того, что его сильнее заставляли прогибаться к стене, было сложно удерживать свое тело. Парень просунул руку вниз и отпустил шар. Глухой звук. Шипение над ухом и блондина отпускают. Тот, не теряя времени, даром отскочил в сторону, отмечая, что штаны стали сползать, посмотрел вниз и понял, что ремень тоже был расстегнут. Он хотел было застегнуть, но начальник быстро опомнился, тогда не оставалось выбора, как обороняться. Дейдара схватил две картины и поочередно ими кинулся, пока брюнет уворачивался, снова попробовал добраться до шкафа. Его ликованию не было предела, когда он все-таки смог достать папки, но радовался не долго. Итачи показался откуда-то сбоку, нападать не стал, вместо этого принялся ломать полки в шкафу. И тут блондинчик, действительно, испытал страх, он видел с какой силой и легкостью ломают полки и понял, что на нем пока всю эту силу не испытывали, но могут… «Почему он тогда просто не прибьет меня? – задумался Дей. – Его это все просто забавляет? Возможно. Тогда значит ли это, что сейчас он решил перейти к более жестким методам? Или он просто хочет так меня запугать? А может... – его пробрал холодный пот, – может он собрался бить меня ими?». Мысленный поток был прерван. Так как Тсукури находился под шоковым состоянием, то ничего не стоило усадить его уже в пустующее место в шкафу. Учиха схватил его за рукава рубашки и с звуком разрывающихся швов подвязал их за ручку дверцы шкафа, дальше схватил за правую ногу и завел её в бок, так же край брюк подвязывая за ручку. – Что ты задумал? – в панике прошептал помощник. – Я же сказал, что тебе нужно расслабиться, – брюнет плотоядно облизнулся и склонился над пахом блондина. – Нет, – сдавленный писк, но это мало, что отменяло. Итачи приспустил штаны Дейдары вместе с боксерами, и его улыбка стала еще шире, когда он увидел пленительный стоячок. Он положил указательный палец на головку члена и исподлобья посмотрел на своего подчиненного: – Вот видишь, как ты напряжен. Хочешь сказать, что тебе совсем не нравится, что мы сейчас делали? – Прекрати! – в сердцах крикнул Дей, зажмуривая глаза и стремительно краснея. – Не волнуйся. Я знаю, что нужно делать, чтобы тебе это понравилось еще больше, – он покружил рукой, и член проследовал за его действиями, это еще больше вызвало желание как у самого Учихи от такого вида, так и у Тсукури от ощущений. – Хватит! Отпусти меня! Итачи обхватил плоть и большим пальцем поводил по головке. Дей издал стон-всхлип. Не отпуская, член из рук, брюнет провел по боковой части языком дорожку, пенис стал еще тверже. Язычок стал кружить вокруг головки, губы посасывали его основание, слегка проходясь зубами. Из горла блондина стали вырывать звуки, еще не похожие на стоны, но уже и не простое тяжелое дыхание. Учиха двигал рукой вдоль ствола и целовал яички. Тут, захоти, но уже ничего не сможешь возразить. Легкие, совсем еще невинные стоны отдавались приятным эхом в бледных ушах. Итачи вобрал в рот головку, пососал ей, поводил язычком по щелке и только после полностью погрузил пенис в теплый плен своей ротовой полости. Он делал это очень профессионально и тщательно, предварительно хулиганя язычком и периодически легонько царапаясь зубками. Дикие стоны вырывались из Дея, но он приглушал их, утыкаясь в свое плечо и кусая его. Бедра сами стали двигаться навстречу наслаждению. Ткань на одежде рвалась все больше, и, если бы его не придерживал начальник, то блондин бы уже сполз вниз. Он так давно мечтал об этом, так хотел почувствовать ласки своего начальника, но то, что происходит сейчас правильно ли? Можно ли это считать ласками или все происходит в рамках соперничества? Спустя некоторое время тягость живота, наконец, отпустила, в голове невольно пронеслись мысли о том, что это самая лучшая его драка. Брюнет вытер рот, поднялся и томно посмотрел на Дейдару. Ужасно хотелось поистязать его губы, но нельзя, еще рано. Для начала надо показать, что он не так уж и плох, как о нем говорят. Единственное, что пока можно, это склониться к ним и опалить своим дыханием: – Вот видишь, я совсем не монстр, – он застегивал брюки всё так же продолжая глядеть на собеседника. – Даже умею делать приятное людям. Ремень и молния на брюках были застегнуты, Тсукури сильно дернул ногу, с нее от самого колена оторвалась ткань, он отпихнул босса, потянул на себя руки, с одной полностью оторвался рукав, так что другую удалось просто развязать. Тут Учиха стал выбираться из под дивана, на который наткнулся, когда был отпихнут. Дейдара схватил очередную подушку и разорвал её перед носом начальника. Пока тот отплевывался от перьев, блонди лихорадочно искал, чем бы защититься. Его взгляд упал на стулья. Он схватил один из них и, прячась за ним, направил его на брюнета. Когда другой заметил, чем ему угрожают, то усмехнулся, взял второй стул и медленно двинулся навстречу. Голубоглазый в испуге замахал предметом, но вышло так, что он своим стулом зацепил стул главы компании. В итоге начался бой на стульях (не совсем меченосцы, но тоже смешно). Здесь уже ловчее оказался помощник, он хорошо уходил от удара, выкручивал зацепившееся стулья, что у тех даже ножки ломались, нападал и уклонялся. Когда Итачи оказался без «оружия», то заметал глазами по пространству, увидел в углу чайничек с кружками, метнулся к ним и давай кидаться. Хотя Дей все и отбил, но такой метод борьбы его разозлил, осколки едва не задевали его лицо, он в пылу кинулся стулом. Учиха с перепугу забился в уголочек и закрыл голову руками. Деревянный предмет разлетелся на главные его составляющие и грозился задеть всех, кто находился в кабинете, но Тсукури тоже успел скрыться за письменным столом. Ножка удачно пролетела мимо, задевая торчащими из нее гвоздями диван, что больше расцарапала красивую обивку. Мда… со стулом он явно переборщил, но сожалеть поздно, да и к тому же никто ведь не пострадал, верно? Испуганные глазенки вылезли из под стола и стали осматриваться, когда угроза миновала, то тушка решилась полностью вылезти на свет. Брюнет разгневанно подошел, подхватил стопку бумаг со стола и кинулся ими: – Ты что творишь? – Сам дурак! – в бой полетел телефон, но в связи с тем, что шнур оказался короче, чем заданная цель, то тот встретился с полом раньше, чем все ожидали. Итачи ринулся за Дейдарой, тот резко подорвался с места, и пара стала кружить вокруг стола, ну а потом и по самому кабинету. Силы уже полностью покидали их, пришлось замереть посреди комнаты, чтобы отдышаться. Запыхавшиеся парни стояли и сверлили друг друга глазами. Они устали, но были жутко довольные. Везде разбросанные вещи, побитые приборы, сломанные стулья, разбросанные документы, разорванный диван и всю прелесть дополняло большое количество перьев из разорванных подушек. – Вещи закончились, – Итачи пытался восстановить дыхание. – Очевидно, – с отдышкой сказал Дейдара. Утробный смех: – Пора переходить к делу. Дей испуганно уставился на приближающегося начальника. «Что он задумал?» – это последнее, что пронеслось в его голове. После он был повален на белоснежные перья и прижал в пол. Итачи припал к его губам и жадно стал исследовать его тело своими руками. Дейдара офигел, но больше не смог сопротивляться. Мало того, что все силы были утрачены на борьбу, так и еще эти дурацкие прикосновения, о которых он грезил последнее время. Было так приятно, что не удавалось сдерживать стоны в поцелуй. Итачи завелся еще сильнее. Он примостился между ног, схватил бедра блондина и закинул себе на талию. Дей был готов поклясться, что ноги сами обвили чужую талию, в прочем, как и руки, те тоже сами обвили чужие плечи и зарылись в черные волосы, растрепляя их еще больше. Брюнет сильнее навалился, разрывая пуговицы на своей рубашке и припадая своим оголенным торсом к торсу блонди. Дальше он стал слегка покачиваться вперед-назад, что заставляло их тела тереться друг об друга. Возбужденные соски задевались между собой. Когда Итачи особенно сильно подался вперед, Дей почувствовал уже явное трение в паху и простонал. – Дей, – прошептал Учиха и покрыл шею возлюбленного поцелуями и мокрыми дорожками. «Господи… о, Господи…» – единственное, что вертелось в голове Тсукури. На большие мысли его мозг сейчас не был способен. Ну а что же вертелось в голове Итачи? Наверное, уже все догадались, что примерно это: «Моё… всё моё… и только моё…». Какаши сидел в кабинете преподавателей и скучающе пялился в потолок. Его любимую книгу «Приди, приди рай» отобрала директриса, поэтому жизнь стала ужасно скучной и отстойной. До этого, конечно, было еще одно занятие – кидать мячик в потолок, ловить и снова кидать, но его отобрала Куренай. В общем, не осталось ничего интересного в этом бренном мире. Даже тот же Саске весь день провозился за телефоном, с кем-то переписывался. Учитель пригрозил отобрать его, так как ему не понравилось, что его не замечают, но тот тоже дал отпор, сказав, что и вовсе уйдет с урока. Пришлось не мешать, но оставить после уроков. Это, кстати, тоже было проигнорировано, так как ученик и вовсе перешел на телефонные звонки. Че говорить, этот мир очень жесток с ним… Настало время большого перерыва, учителя быстро заполняли кабинет, а молодой преподаватель, словно, и не замечал всего этого. Другие уже привыкли к его пофигистическому состоянию и не донимали. Начались обсуждения кто, куда и с кем пойдет кушать. Какаши же никуда не собирался, поэтому планировал провести все свое свободное время в уединении, то бишь поспать, раз всего другого лишили. Конечно, его подстрекали на заполнение школьных бумаг, которые он не собирался заполнять. Тут дверь резко распахнулась и перед всеми предстала довольная директорша. – В связи с тем, что за последнее время от нас стало уходить много учителей, то к нам перевели нового преподавателя. Он очень ответственный и имеет не малый опыт с детьми. Надеюсь, вы найдете с ним общий язык. В кабинет неуверенно и скромно вошел молодой смущающийся учитель. Его волосы были заплетенный в высокий хвост, имел карие глаза, шрам, пересекающий нос, легкий румянец, темно-синих и зеленых тонов одежда. Руки прижимали к груди учебники. Пальчики нервно перебирали друг друга. В штанах Хатаке резко стало тесно и душно. Вот оно! Это то, что он так долго искал! – Здравствуйте. Меня зовут Умино Ирука. Надеюсь мы с вами сработаемся, – он поклонился. После чего стал со всеми знакомиться. Новенький сразу всем понравился, его стали звать на обед, он согласился, но сказал, что подойдет чуть попозже. Все разошлись и Ирука подошел к единственному кто тут остался и с кем еще не познакомился. – Добрый день. Меня зовут Ирука, – он протянул руку и тепло улыбнулся. Какаши резко встал, тот слегка вздрогнул и удивленно расширил глаза. – Добрый, а меня Какаши, – он подошел совсем близко, слегка наклонился и, как-то осторожно и нежно взяв руку, пожал её. – П-приятно по-з-знакомиться, – Умино от смущения стал запинаться. – Вы всегда такой милый, когда краснеете? – сероволосый склонился еще ближе, а лицо шатена стало еще краснее. Он вырвал руку и отвернулся под предлогом того, чтобы положить учебники за свое новое рабочее место. – Н-нет. Я вовсе не краснею! – Вот как? – шальная фантазия извращенца уже подкидывала красивые сцены. С этим новым учителем будет гораздо интереснее, чем когда это было с другими. Тело пробила предвкушающая дрожь. – Вы идете кушать? – новый учитель развернулся, когда более-менее справился со своим лицом, хотя розовые оттенки все же оставались. – А вы составите мне компанию? – Конечно, – обрадовался шатен. Эта пара быстро нашла общий язык. Они практически постоянно проводили время вместе. Другие учителя даже успевали умиляться с них. Какаши успел проникнуться к нему чувствами глубже всего, раньше с ним такого не было. Хоть он и был заядлым извращенцем, но никогда не спешил с такими делами и не заходил за крайности. Но время простого общения уже затянулось, надо переходить к действиям. Сейчас они сидели в столовой и кушали. Чем не подходящее время? – Ирука, а что вы делаете сегодня вечером? Тот поперхнулся своей едой и закашлял, лицо мгновенно зарделось, но мужчина пытался его спрятать, наклоняясь к тарелке все ближе. – Я занят. Очень занят. – Правда? А чем? – Эм… много дел. Да я тут новенький, так что тоже работы навалилось не початый край. – В таком случае может мне стоит вам помочь? – Нет-нет-нет! Что вы. Я сам справлюсь. – Уверены? – Абсолютно. Какаши не поверил в его слова, шпионить плохо, но так его секреты могут затянуться надолго, а их отношения не сдвинутся. Такое тоже нельзя допустить, так как ему просто необходимо было заполучить этого постоянно краснеющего дельфинчика.* Да и ширинки на брюках скоро лопаться начнут. Уроки проходили томительно долго, до конца рабочего дня оставалось еще несколько часов, Хатаке боялся упустить момент того, что Умино мог уйти раньше с работы или просто уйти незамеченным. Наконец, настал последний урок, так что учитель решил и вовсе не париться, а дать самостоятельную работу. Прозвенел звонок, он заспешил к выходу, но Учиха остановил его. – Чего тебе, Саске, говори быстрее. – Это дядя просил тебе передать, – он протянул конверт и направился на выход. Сероволосый запихнул конверт в сумку и тоже хотел уйти, но понял, что на него все это время кто-то удивленно смотрит. Он оглянулся и увидел Наруто. Тот удивленно переводил взгляд то на него, то на ушедшего Учиху. – Ты тоже что-то хотел? Взгляд голубых глаз остановился на учителе. Он некоторое время задумчиво и размышляющее смотрел, потом опомнился, видимо, до него дошел смысл вопроса, замахал руками и замотал головой, говоря, что ничего не нужно, а после выбежал. Какаши не стал задумываться над поведением своего ученика и поспешил на выход. Ирука уже скрывался за поворотом, так что пришлось ускорить шаг. Тот по пути домой зашел в продуктовый и набрал много еды, ну как много, много для одного человека, а вот для двух - самое то. Также среди прочего было много сладкого и фруктов. Любопытство молодого шпиона только возросло, ведь новый учитель вообще не ест сладкое. К сожалению, дальше дверей подъезда Хатаке не суждено пробраться. Тогда он отправился к кафе напротив, сел за столик, с которого хорошо наблюдался нужный подъезд, заказал перекусить и стал ждать. Пару часов спустя Ирука, наконец, вышел, но не один, а в сопровождении маленькой девочки лет 6-7. Он вел её за ручку в сторону парка. Во время прогулки девочка все время веселилась и кричала… – Папа-папа смотри! «Папа? – и тут Какаши понял, что его накрыло. – У него есть дочка? Вот так новость. Неужели он просто не хотел показывать её, но почему? Хотя вряд ли, он очень любит детей, поэтому не смог бы лишний раз не похвастаться кем-нибудь. Наверное, она сама отнимает у него много времени. Ну да, как тут погуляешь, когда дома ребенок не кормленый». Неожиданно на всю улицу раздался пронзительный детский крик. Вскоре тоненький голосок стал звать папу и взывать о помощи. Какаши ринулся к месту происшествия. Какой-то платиновый блондин с короткими до плеч волосами держал за грудники Умино и ногой отпихивал девочку. Хатаке подбежал, схватил девочку и оттащил Ируку, после кинулся на незнакомца и врезал по первое число. – Какаши? – удивился шатен. – Ты че творишь урод? – раздалось с земли. – Это ты что делаешь? Блондин поднялся, вытирая кровь с лица, и снова ринулся в драку. – Мизуки, Какаши прекратите. – Это ты своему знакомому скажи, – ответил Хатаке и легко отмел в сторону надоедливое насекомое, которое, как выяснилось, именуется Мизуки. – Кто он? – Я его парень, чертов ублюдок! – Бывший парень! – исправил Умино. – Вот как, – усмехнулся Какаши. – В таком случае, я не стану сдерживаться. – Что? – испугался шатен. – Что вы собрались делать, Какаши? Но тот его уже не слышал. Сероволосый отвел платинового блондина подальше от зрителей и детально разъяснил кто бывший парень, а кто будущий. Вернулся он уже в более приподнятом настроении и поинтересовался: – Вы в порядке? – Спасибо, дядя! – девочка кинулась на мужчину и заключила его в стальную хватку. – Эйко! Прекрати, это не вежливо! – Умино ни с того, ни с сего залился краской. Какаши захохотал и тоже приобнял девочку. – Ну, привет, Эйко.* – Здрасте, – девочка отлипла и лучезарно улыбнулась. – Эйко! – все верещал отец. – Так не здороваются. Как я тебя учил? – Да ладно те… – Хатаке осекся и выпрямился, – может на «ты»? – Лад-дно, – тот вновь покраснел и приставил кулачки к подбородку, слегка опуская голову, но затем резко вернул себе прежний вид и серьезно спросил. – Что ты тут делаешь? – Да вот, мне сегодня отказали в прогулке, так что пришлось гулять в одиночестве. Лицо шатена вновь заалело, и он виновато опустил глаза: – Прости. Про-осто… у меня дочка… и я не… – Не переживай. Надеюсь, завтра мы все-таки сходим куда-нибудь… втроем. – Что? Мы завтра пойдем в парк развлечений? Ура-а-а-а! – непоседливое создание запрыгало вокруг мужчин. Ирука растерянно и удивленно взглянул на коллегу по работе: – Втроем?... А-а…ты не против? Ведь дочка… – А почему я должен быть против? Увидимся, дельфинчик! – Какаши пальчиком проехался по носу Умино и ушел своей дорогой, что-то насвистывая. – Папа, ты очень красный. У тебя что, температура? – Эйко! Боже, ладно, пошли домой. От услышанного настроение сероволосого поднялось еще выше. Наступил следующий день. Учитель, как и прежде, планировал опоздать. Он мирно сидел, попивал кофе и читал произведения любимого писателя. Идиллию нарушил телефонный звонок, звонил Ирука. – Да? – Какаши, – было слышно, что голос очень взволнованный и напуганный, хотя это пытались скрыть. – Что случилось? – мужчина вмиг стал серьезным. – Ахах, нет ничего страшного, просто не мог бы ты меня подвести сегодня до работы? – Хорошо, я скоро подъеду. Никуда не выходи без меня, ты понял? – Да-да, я жду… спасибо. Хатаке быстро оделся и выбежал на улицу. Быстро доехать не получилось из-за пробок. Внешне он был спокоен, но волнение раздирало грудь. В итоге, путь был преодолен, но вот время… судя по ситуации припозднился. На горизонте виднелась уже знакомая белобрысая макушка, прижимающая кого-то к стене. Какаши подбежал и откинул Мизуки в сторону. Умино завидев родное лицо, сразу прижался к другу. – Я же просил никуда без меня не выходить. Ты почему ослушался? – Ну, я просто подумал, что раз ты всегда опаздываешь, то у тебя дела и поэтому… – Не бери в голову. Всегда звони и больше никогда не нарушай слово. Блондин кое-как оклемался, подскочил и взревел: – Пакли убери! Это не твое! – Нет, мое! – Да ну! Что-то незаметно! Между вами ничего нет! Дельфи мой и всегда таковым останется! – Тебе нужны доказательства? – хмыкнул Какаши. – Что ж, они будут. Дальше он не стал зацикливаться на лишних спорах, усадил шатена в машину и поехал по направлению к школе. – И как ты с ним раньше встречался? – Ну, все было хорошо, пока он не узнал о дочке, тогда и потребовал её отправить в интернат. Мол, тебя как всегда обдурила женщина и навязала чужого ребенка, – он замолчал на некоторое время, потом его взгляд преобразился в очень жесткий, был направлен в пустоту, он стал выдавливать каждое слово, словно, хотел таким образом доказать их правдивость. – Это мой, мой ребенок! Он не хочет верить. Она для него лишняя, помеха. Я не собираюсь её никому отдавать. – Именно поэтому ты не хотел видеться со мной? Думал, я перестану с тобой общаться из-за того, что у тебя есть ребенок? Взгляд принял привычную добрую окраску, с нотками растерянности и вины. – Я… я… – Хехе, дурачок. – Что? – мнимое возмущение для отвода глаз от его раскрасневшегося лица, но Какаши уловил это, остановился на светофоре и притянул удивленное лицо к себе для поцелуя в край губ. Умино резко отскочил, но было поздно, водитель уже рулил дальше, не обращая не на что внимания, как будто ничего и не было. Шатен отвернулся и попытался как можно глубже спрятать голову в воротник одежды. Было свободное «окно». Какаши как всегда пинал балду. Когда рядом не было его вечно краснеющего дельфина, становилось откровенно до ужаса скучно. Дверь в учительскую открылась и на пороге предстал… «Вспомни лучик, вот и солнце» – подумал Какаши, но вскочил со стула и направился к объекту вожделения. – А ты чего не на уроке? – У меня окно. – Правда? Выходит только у нас двоих оно. – Ну да, а что? Какаши прошел мимо, и Ирука услышал, как щелкнул дверной замок. – Какаши? – поднимающийся страх в голосе. – Что ты делаешь? Мужчина развернулся и крепко обхватил за талию шатена. – Я делаю тебя своим. Не волнуйся. Меня ты можешь не бояться. – Д-дело не-е-е в этом, – горячая рука проскальзывает под одежду. – Ка-каши! Ты что? Это же… мы же в школе… – Уммм… – сладкий поцелуй в шею, – и что? – мокрая дорожка к ключицам. – Н-нет, прекрати! – Ирука вывернулся, освободился от захвата и попытался сбежать, но споткнулся о стол. Хатаке подхватил его, одним махом скинул настольные предметы на пол и уложил учителя на твердую поверхность. Прижался устами к губам, а руками захватывал пуговицы, расстегивая их. Язык Ируки оказался очень приятным, мягким. В голове закралось только одно подходящее слово для описания поцелуя, но и оно не описывало все то, что испытывал пепельноволосый: «Нежно, как нежно! Ирука… кто бы мог подумать. Я, может, стал банален и слащав, но ты соткан из самой нежности». Об этом говорило и его кожа: мягкая, как ворсинки бархата, и гладкая, как прохладный шелк. Даже сопротивление, которое перестало оказываться, было легким и трепетным, словно, он боялся причинить боль своему партнеру. Хатаке схватил губами левую сторону подбородка, пососал его и начал плавно спускаться вниз, всосал, отбивающие сумасшедшие ритмы, жилку, зализал и направился к соскам. – Какаши… остановись, – но вместо того, чтобы оттолкнуться, он сильнее цеплялся и прогибался, сокращая расстояние между телами. Его соски были маленькие и такие невинные, сероволосому, просто нетерпелось его всего разглядеть и прочувствовать. Он распахнул свою рубашку, стянул с партнера брюки и закинул его ноги себе на талию. Соприкосновение торсов, два стона: один явный, другой приглушенный. Проворная рука стягивает резинку, распуская волосы. Какаши приспускает свои штаны и два возбужденных члена трутся друг о друга. «О! Ками-сама! – внутренне воскликнул Ирука. – Что со мной? Что? Почему мне так хорошо, что даже страшно?». Хатаке стал делать поступательные движения, чтобы трение не прекращалось, его поцелуи были везде: на шее, лице, плечах, волосах, ключицах. – Прекрати, умоляю! – взмолился шатен. Сероволосый остановился, непонимающе взглянул в красивое лицо, чтобы увидеть глаза, но те были сильно зажмурены. Он не знал, почему тот захотел остановиться, но принуждать не стал. Только непонимание всего этого тревожило. Почему Ирука не хочет? Он не готов или это связано с его какими-то чувствами, а, может… с отсутствием чувств? Тогда как объяснить эрекцию? Просто долго никого не было или из-за цвета волос, он напоминает ему о Мизуки? Какаши вздохнул и полностью выпрямился. – Извини, – стал поправлять брюки, хотя много бережности не стал делать, ведь надо будет сходить в туалет и там все закончить самому. Неожиданно его руки перехватывают, не позволяя заправиться. Хатаке вопросительно смотрит на Умино, но тот отвернув голову, смотрел куда-то в сторону, лицо насупившееся и разрумяненное. – Нет… дело не в тебе… просто… мне страшно... хнык. – Почему? Я же не собираюсь делать тебе больно, – Какаши обхватил лицо ладонями и развернул к себе. – Я таю! Таю… хнык… Я боюсь полностью раствориться… а у меня там дочка, и еще… еще много дел… Я исчезну, а я не хочу исчезать, – всхлипы. Сероволосый замер, ему самому показалось, что он как будто начинает воспарять. От его действий, от его ласк кому-то так хорошо, что это переросло, чуть ли не в осязательное чувство. Жар разлился в его груди, вот оно долгожданное счастье, когда любишь ты и любят тебя. До этого у мужчины не было счастья, да и светлого тоже было мало. Семья рано погибла, он остался один и больше никто постоянный рядом с ним не появлялся. Любили его, либо любил он. Если что-то хотели от него, то он что-то мог давать, но не отдавался полностью, порой уходил, когда слишком многого требовали. Если хотел он, то старался переманить на свою сторону, переубедить. У него было лишь несколько человек, которых он полюбил и старался сделать так, чтобы полюбили его, но все было тщетно. А теперь, спустя столько мучений и боли, он наконец нашел что-то свое, что отдается без остатка, растворяясь в его руках. Его улыбка стала настолько широкой, что маленькие слезинки проступили в краях его глаз. – Ирука, посмотри на меня, – на него подняли опущенные веки, наполненные слезами, которые уже давно стекали по щекам, и посмотрели с надеждой и доверием. – Я не позволю тебе исчезнуть. Я здесь, и я держу тебя этими руками, пока я тут, ты будешь растворяться под моим присмотром. Я всегда буду держать тебя, слышишь? Умино шокировано смотрел в гетерохромные глаза, а после одарил очаровательной и теплой улыбкой, он обнял широкие сильные плечи и потянул чужое тело на себя, возвращая в обратную позицию. Какаши из кармана брюк достал смазку, намазал её на свой член и пальцы, приставил руку к анусу и поочередно просовывал пальцы. Партнер болезненно всхлипывал, пепельноволосый пустил дорожку поцелуев от плеча к ушку, полизал за ушком, пососал мочку, пошептал нежный бред, который не разобрал даже он сам, нежно перебирал волосы другой рукой и когда услышал заветное «я готов», приставил пенис к отверстию. Входил медленно и аккуратно, стараясь, лишний раз не шевелиться. – Потерпи, скоро боль пройдет. Ирука покачал головой, с его висков стекала соленая вода. – Мне не больно. С тобой не больно. Мужчины сильнее прижались друг к другу и запечатлили соитие поцелуем. Дальше пошли ритмичные толчки, которые с каждым разом все ускорялись и углублялись. Тяжелое дыхание, подавляемые стоны в поцелуях и отметинах на телах, шлепки кожи о кожу и запах их любви наполняли помещение, которое фиг знает, когда они отмывать без палевно будут. Ритм вырос уже до невероятных пределов, стол то и дело обещал завалиться назад. Умино все сильнее прижимался к сильному телу и шептал: – Ты держишь, держишь меня? Какаши, держи, прошу. – Я здесь, я держу, – Хатаке прервал очередную тираду просьб поцелуем, который почти успешно подавил оргазменные стоны. Поход в парк развлечений временно был отложен в результате болезненных ощущений шатена в некоторых местах.