Особый подход

      Ночь спустилась на город. Кто спал, как стражники у ворот, кто ел во время поста, как королевский повар. Кто молился, как вор, укравший из дворца серебряную утварь, о том, чтобы стражники продолжали спать, а молодой инквизитор Франциск строчил очередное длинное письмо-донос. Лишь шут да королевский фаворит осмеливались говорить о нём правду: скучен, горд, высокомерен, циничен, язвителен, не будь он священнослужителем, был бы он первым дамским угодником в королевстве, ибо его внешность была красива по общепринятым в то время канонам красоты или, если бы не согласился быть куклой нежных женских рук – был бы давно обезглавлен за характер и поступки. Черты лица правильные, густые тёмные волосы, белая, не тронутая шрамами от болезней кожа, высокий рост... Но, благодаря некоторым родственникам, сделавшим карьеру в Церкви, он пошёл по их стопам и отказался от всех земных удовольствий, укрывшись в храме, чтобы люди могли спокойно жить, не боясь проклятий ведьм и колдунов. Франциск был фанатичен в своей вере, не обращал внимания на девушек, даже на первых красавиц столицы, он думал лишь о том, кого бы сжечь да подставить. Или совместить первое со вторым, его девиз был "подставь ближнего своего", и он неплохо помогал ему выживать в суровое Средневековье. Естественно, такая личность не могла остаться незамеченной, поэтому в тот вечер к мужчине в кабинет пришел самый настоящий демон, суккуб, с твёрдым намерением совратить инквизитора и закончить его карьеру. По сему, изложив свою мысль целиком в вышенаписанных строках, предлагаю Вам следующий вариант решения проблемы: сжечь еретика без суда и следствия. 14..-й год от Рождества Христова, преданный Вам инквизитор Франциск де... И подпись       Отложив в сторону гусиное перо, мужчина закрыл чернильницу и стал дуть на исписанный лист, чтобы буквы побыстрее высохли. Пламя свечи трепетало от полураскрытого окна, вокруг стояла гробовая тишина, рядом с инквизитором и мышь боялась пискнуть, чтобы не быть переданной в лапы палача без суда и следствия. Франциска так раздражали мыши, что он иногда думал построить для них маленькую виселицу, потому что терпеть кого-то кроме себя в виде кота в своих покоях было выше его сил. И коты – это слуги дьявола, между прочим, так он считал. И вообще, он ненавидел всех животных, называя голубей, мышей, собак, кошек не иначе как «грязными тварями», и это было отвратительно. - Франциск... - раздался томный шёпот возле него. Мужчина с удивлением обернулся, шаря взглядом по шкафу с письмами из красного дерева. - Вино, что ли, перебродившее, - брезгливо он отставил начатую бутылку и взглянул на надпись. - Так это монастырское! ...Весь монастырь засудить и сжечь будет проблематично, но да ладно, ограничимся настоятелем. - Франциск! - перебил его мысли уже явный женский голос. Мужчина, всерьёз задумавший массовое аутодафе монахов, делавших некачественное вино, чуть не подпрыгнул на стуле, вырвавшись из пылающих картин воображения в реальность. Бестолково ища глазами женщину, он вскочил с места и выглянул в окно - никого. - Подойди ко мне... - голос прозвучал ещё ближе, мужчина подошёл к столу и разглядел в оплывшем от свечи воске женское лицо. - Вот я и увидела тебя, - ухмыльнулась демоница. - С тварями переговоров не веду, - нахмурился инквизитор и что было силы впечатал по лицу настольной книгой "Молот Ведьм". Брезгливо смахнув с рук горячие капли воска, он наклонился. - Коллекционное издание, между прочим, с подписями авторов, - недовольно заметил вслух Франциск, очищая обложку книги от воска. - И пачкается о какую-то демонятину. - Ну Франциск, ну дорогой мой, ты что, думал, что так просто от меня отделаешься? Как ребёнок малый, - снова заговорила с ним женщина. Другой бы человек воспринял бы этот голос не за явление демона, а, возможно, ангела, но Франциск умел думать лишь в одном направлении. Схватив со стола освящённые в Риме чётки, он быстро обернулся и увидел выходящую из тени обнажённую женщину. С рожками, пылающими глазами и аккуратным длинным хвостом, копыт у длинноногого исчадия ада не было. Кожа переливалась перламутрово-золотым блеском, от самой фигуры шло мягкое сияние. - Проклятие, - выругался инквизитор, встал на колени перед настенным распятием, и, закрыв глаза, начал монотонно бубнить слова молитвы, зажав чётки. Закончив, он открыл глаза и увидел, что демон исчез. - Вот что молитва святая делает, - радостно он заметил вслух. Тут на плечо ему положила руку суккуб и лизнула щеку: - Мне понравилось, особенно про искушение. Издав глухой вопль, Франциск вскочил и отбежал к шкафу, держа серебряный крест с груди наперевес, как меч. - Я тебе не нравлюсь? - обиженная демоница уселась на стол, широко раздвинув ноги и уперевшись руками об столешницу. - Меня не привлекают суккубы, - процедил инквизитор. - Рыжие не нравятся... хм, а вот так? - цвет волос демона сменился на белокурый, рожки исчезли. Совершенно обворожительная юная особа нахально подмигнула ему. - Хвост остался, - скептически скрестил руки инквизитор. - Ах да, простите, - женщина, взяв в руки хвост, заставила его исчезнуть. - Уже лучше, - кивнул священнослужитель, - но, во-первых: те, кто садятся задницей на мои отчёты потом громко горят, во-вторых: я дал обет и меня женщины не привлекают, - Франциск снова повесил на грудь крест, по-хозяйски выдернул из-под суккуба письмо и стал сворачивать его, чтобы поместить в конверт. - Громко горят? - не поняла демоница, приподнимаясь, чтобы мужчина смог достать продолжение письма. - Кричат, - с мерзкой улыбкой пояснил инквизитор. - Тебя в аду черти заждались, - рассмеялась красавица, перекидывая ногу на ногу. Дождавшись, когда мужчина отвернётся, она приняла облик дочери известного дворянина, славившейся своей красотой и непорочностью. - Не интересно, - поднял взгляд от письма Франциск. - Леди Сиенна, конечно, привлекательная особа и многие мечтают на ней жениться, но я её не люблю. - Почему? - надула пухлые губки золотоволосая дева, наигранно-стыдливо прикрываясь чистыми бумагами. - Потому что она давным-давно разделила ложе с презренным конюхом, потом с поваром, а теперь изменяет будущему мужу, своему наречённому. Мне это отвратительно. Не молится, не соблюдает пост, и всё ей сходит с рук из-за крови, кстати, спасибо, что напомнила, я ей на следующий год займусь. Чертовка ещё та, похуже тебя будет, бр-р, - передёрнул он плечами. - Откуда ты всё знаешь?! - Знания подставляют человека-крестьянина и продлевают жизнь инквизитору. А о её похождениях мне знакомый исповедник рассказал. Интересные истории, хоть книгу сочиняй, - улыбнулся святоша. – Только представь: «Полночная любовница и запретная страсть на сеновале»… Демонесса расхохоталась так, что свечи затрепетали. Свет в её глазах померк, и она вновь изменила облик, облекая тело одеждой и принимая новую личину. - Уже лучше, но всё равно не интересно. Замужем. Дева сия сквернословит, как мой личный сапожник. Дальше, - инквизитор поставил стул рядом и беззастенчиво уселся напротив демона. Он вновь изменил облик, превратившись из знатной дамы в монашку. - Весьма и весьма зазывающе, и греховно, лет пять назад я бы клюнул, - признался инквизитор - но... уже не впечатляет. ...За какие-то полчаса суккуб, возжелав инквизитора Франциска, перебрала сотни образов, принимая вид от королевской дочери до крестьянки. - Сдаёшься? - усмехнулся мужчина и налил в кубок вина. - Нет, - симпатичная пастушка выхватила из его рук бокал и выпила его залпом, утерев тыльной стороной руки губки. - Может, тебе смуглые красавицы востока нравятся? - большие голубые глаза чертовки превратились в узкие, миндалевидные, густо подведённые краской, кожа потемнела, а на плечи в шёлковом платье опустились длинные чёрные, как смоль, роскошные волосы. Изменился даже запах - от суккуба повеяло приторным цветочным ароматом дамасской розы, мускуса и жасмина. - Боже упаси! - испуганно перекрестился Франциск, вспоминая недавнее приключение. - Их мне ещё не хватало. Нет. И восточные красавицы, и сквернословящие принцессы, и даже скромные пастушки. Смирись с тем, что тебе меня не одолеть. Женщины мне не нравятся. - Вот ты и проговорился! - стекло в руках суккуба брызнуло во все стороны, и демон превратился в инкуба, прекрасно сложенного стройного юношу с чёрными очами и молочной кожей. - Хоть запах пропал, уже хорошо, - выдохнул мужчина. - Рога и копыта тоже не интересуют, - отмахнулся он. – В самом начале сказал, что женщины не интересуют, это не значит, что я мужеложец, - Франциск отвёл взгляд в сторону, смотря на глубокое чёрное небо. - Любовничек, - тронул его за ладонь демон. - Я же просил, не вываливать свои принадлежности ко мне на рабочий стол! – внезапно зашипел он на демона, обернувшись и уткнувшись взглядом в его «прелести». - Очень рад и поздравляю с удачными размерами, но меня это не интересует. Демон с жалобным визгом принял свою обычную форму чертовски привлекательной рогатой девушки. - Не может быть такого! У тебя есть тайный грех похоти, я его чую, я его ощущаю на вкус, он сладок, он явен, - женщина длинным раздвоенным языком лизнула ему руку, но Франциск отвернулся, гордо вскинув голову. - Нет у меня никаких грехов, - он быстро утёр руку о чёрную одежду. - А что были - искупил. Молюсь по три часа в день и пощусь через день. И премию в прошлом месяце дали. А чтобы заслужить почёт и уважение, не погибнув при исполнении обязанностей или козней собратьев, нужно святым быть.       Дверь в кабинет приоткрылась, и в комнату сунулся инквизитор Питер. Это был мужчина среднего возраста со светлыми кудрями ниже плеч, физически и умственно развитый, широкоплечий, подтянутый, который тоже обожал участвовать в различных заговорах, будучи непосредственным начальником Франциска. Взгляд его голубых неприветливых глаз был холоден и жесток, он был старше Франциска, проводил ещё больше времени на пытках и устроил ещё большее число казней, чем его подопечный. Его пращур прославился тем, что участвовал в бойне за Иерусалим, и Питеру передалась эта наследственная жестокость. Говорил он чётко и громко, внятно, не медленно и не быстро, кратко излагая суть дела, отдавал приказы без долгих раздумий, его невозможно было подкупить или разжалобить. Даже Франциск иногда побаивался его, хотя они доверяли друг другу. Чего стоил один совместный поход, в котором они столкнулись с восточными демонами, защищая друг друга, они защитили местного короля. Тот мало того, что разрешил им беспрепятственно покинуть земли, так ещё и вручил много ценных даров, и всё благодаря этой парочке - холодному расчёту, физической подготовке и хитроумности, изворотливости и творческому подходу. - Франциск, приходи ко мне после второй стражи, обсудим то дело и... книгу, - сказал он ему и закрыл дверь. Инквизитор понял, что отпираться больше нет смысла. Демону всё стало ясно по одному лишь взгляду и участившемуся сердцебиению Франциска. Мужчина втайне всей душой желал лишь об одном: остаться наедине с главным инквизитором, выслушать его мудрые советы, вместе выпить дорогое вино и... ...Гулкие шаги зазвенели по каменным плитам, и когда эхо стихло, суккуб придвинулась поближе к грешнику, страстно шепча на ухо: - Зачем куда-то ходить, вот же я, твой грех, - Франциск открыл глаза и увидел перед собой помолодевшего Питера с маленькими рожками, нахально рассевшегося на столе. Искусно украшенные ножны, меч, балахон - всё было в точности скопировано мерзким созданием. Молодой инквизитор подошёл к демону, и демон тут же схватил его, повалив на стол и вжав в него телом. С коварной ухмылкой исчадие ада в облике Питера стало гладить Франциска, обхватившего его руками, а затем, расстегнув ворот, стал целовать в шею. - Скажи мне те пять слов, которые я хочу услышать, - приторно улыбаясь, спросил у демона Франциск. Демон, прервав горячие поцелуи, недоумённо спросил: - Я хочу тебя здесь сейчас? Или я не хочу прерывать ласки? - Нет, - ещё шире улыбнулся молодой инквизитор. Его лицо буквально лучилось от счастья предвкушения развязки: - Я НАЗНАЧАЮ ТЕБЯ ГЛАВНЫМ ИНКВИЗИТОРОМ, - томно прошептал Франциск. Демон, лежавший на мужчине, с жутким выражением лица съехал вбок, а затем и упал на пол, плача от бессилия и злости. - Я сразу предупреждал, по мне разве не видно, что я только работу люблю? - пожал плечами Франциск, приводя расстёгнутую одежду в порядок. – А мой грех... Разве что люблю выпить, выпьешь со мной? - За что?! Кто ты такой?! Почему ты не соблазнился?! – причитал демон. - Потому что я... - Франциск подошёл к демону и наклонился. Демон поднял почерневшее от злости лицо. – Потому что я – БУДУЩИЙ ВЕЛИКИЙ ИНКВИЗИТОР ! - с наслаждением выкрикнул эти слова мужчина демону с лицом начальника. Когда-нибудь он займёт положение выше Питера, но это будет ещё не скоро, поэтому нельзя было пропускать шанс унизить главного инквизитора, хоть и не настоящего.       Демон, зарычав рокочущим голосом, растворился в чёрных клубах дыма, оседая вонючей сажей на деревянный пол. В кабинет вбежал настоящий инквизитор Питер, начальник Франциска, со здоровенным мечом. - Мне послышались нечеловеческие крики, - закашлялся он от едкого серного дыма. - Всё хорошо, брат мой, я вновь произвёл удачный обряд экзорцизма, - как ни в чём не бывало раскрыл книгу на столе Франциск. - О, надо позвать, чтобы вымыли полы. Третий раз за неделю. Ты молодец. Лучше нас никого в этом деле нет, - похвалил себя и ученика Питер, убирая меч в ножны. - Меч твой хорош, может, зря я тоже не попросил его у того правителя? - Зато твой щит спас тебя тогда от восточных демониц. И как ты не поддался на их песни, богомерзкие чары и тела? - Просто у меня особый подход к чертям, - улыбнулся Франциск, раскрывая личный дневник. Поставив сегодняшнюю дату, он написал эти строки сразу после рисунка-схемы виселицы для мышей: «Свёл с ума очередного демона, меня даже Питер похвалил. День прожит не зря». Питер, одобрив рвение, собрался уйти, но Франциск его окликнул: - А какие у вас грехи, о великий инквизитор? - Считаю себя самым умным, самым сильным и всегда правильным. Я никогда и ни в чём не ошибаюсь. Гордыня, - честно признался мужчина. - Значит, демоны приходят вас совращать в вашем же облике? - Что?! - Ничего-ничего, вам послышалось, вы самый лучший инквизитор всех времён и народов, - подобострастно поклонился Франциск. Питер, кивнув, вновь пригласил его на совместное чтение пятикилограммовой книги и ушёл.       За окном стояла тишина, в кабинете тоже, даже мыши боялись пискнуть, лишь один молодой инквизитор бодро шёл по коридору, насвистывая и размахивая чётками с серебряным крестом, ибо знал, что если даже к нему придёт сам сатана, то ничего от него не добьётся, да ещё к тому же потеряет: хитрый Франциск общипает его получше, чем заправская повариха курицу.

***

      Оторвавшись от чтения гримуара в обложке из человеческой кожи, Франциск сказал Питеру: - Надо сжечь. - И я так подумал. Но захотел тебя позвать посмотреть, из ведьминских гримуаров обычно вылезают злобные твари – хранители книги, зрелище впечатляющее. Молодой инквизитор с одобрения опытного поднял книгу и с размаху зашвырнул её в камин. Книга, раскрывшись посреди пылающих поленьев, изрыгнула чёрные клубы дыма в виде рогатой фигуры и взвыла: - Как посмели вы осквернить труд колдуньи Малефиции? - Да это ты нас осквернила, книжонка мерзкая, что мы до тебя дотронулись, - Франциск вытер руки об сутану. - Кто вы такие? – гневно спросил демон-хранитель. – Почему не испугались меня?! - Плевать мы на тебя хотели, изыди, - Питер, отпив из серебряного кубка, выплюнул жидкость в лицо демону и тот исчез, а книга тотчас загорелась. - Чем это вы так? - восхищённо спросил Франциск. - Вино освятил. Хорошо горит, а? – протянул длинные ноги Питер, растягиваясь в кресле возле камина. - Шикарно горит, - протянул белые руки к жаркому пламени Франциск. – Прибыльное это дело, быть инквизитором: и премия от короля, и книги на растопку. У нас ещё их много? - Вчера повязали некроманта Люцифера. Нашли у него целый склад таких, на месяц хватит. - Вот неугомонный, и не лень же ему каждый раз искать слуг, возвращаться сюда и снова нам попадаться. Откуда только деньги берёт? Нас-то прихожане обеспечивают, и то "Молотов Ведьм" на всех не напасёшься, прошлый экземпляр прожгла ведьма вместе с одеждой, книгу с собой носил, - вспомнил Франциск. - А настольную сегодняшняя чертовка попортила. - Будут тебе новые книги, главное, чтобы они выполнили своё предназначение - словами или физической формой прибили ведьму, как молотом. Видимо, того некроманта в Рай не принимают его по объективным причинам, а в Ад и Чистилище потому, что даже там его писанина никому не нужна, - улыбнулся Питер.       Этот чрезвычайно серьёзный мужчина улыбался лишь тогда, когда получал похвалу. Или кого-то сжигал. Или, сжигая ведьму, получал похвалу от короля. Франциск мечтал стать таким же, но у него не получалось: он иногда смеялся и хихикал, до такой возвышенной суровости ему было ещё далеко. Питер, однажды, спускаясь по ступенькам перед народом, споткнулся об свой плащ и в тяжёлых латах пересчитал хребтом все ступеньки длинной лестницы, и даже катясь кубарем, он сохранял настолько величественный вид, что шут промолчал. Шут молчал и тогда, когда великий инквизитор вскочил на ноги как ни в чём не бывало и помахал толпе. Он даже великодушно никого не казнил, потому что архитектор этой лестницы закончил свой земной путь больше ста лет назад - Франциск по приказу Питера пытался его найти, но нашёл лишь семейный склеп и тихонько подписал приказ о посмертной анафеме. - Давайте ведьм жечь с их же мётлами и книгами, зачем зря казённые дрова переводить, - поднял вверх палец Франциск, осенённый идеей. - Золотые слова, мой ученик! Когда-нибудь ты станешь главным инквизитором вместо меня! - похвалил главный инквизитор. - Эх, надо было того демона подержать подольше, те пять слов было так приятно слышать, - подумал про себя Франциск. - Жаль, что у меня нет особого подхода к начальству...