Tokyo Ghoul: Правда жизни

-Чёрт, снова...       Девушка со сливовыми волосами, которая, как ни странно, быстро шагала по улицам ночного Токио, натянула на голову капюшон и ускорила шаг. По крышам частных домов и тёмным переулкам, находившихся рядом с Тоукой, быстро и незаметно, следуя за девушкой, бежали слуги Короля.       Вот уже около недели они везде шлялись за ней, как маньяки, которые выслеживают свою жертву. На самом же деле их задача была полной противоположностью - они должны были везде следовать за ней, и следить, чтобы она не наделала "глупостей" и не помешала планам Короля.       На следующий день после того, как Канеки ушёл, со словами, что он "должен защитить её и отомстить за всех", Тоука узнала новость, о которой он ещё не знал, в этом она была уверена. У них будет ребёнок. Она даже не знала, радоваться этому или грустить, но всё же решила, что сохранит жизнь маленького существа, который вот уже около недели находится в её животе.       В последнее время ей ужасно хотелось есть. Тоука знала, что послужило этому причиной, однако не думала, что нужно есть по несколько людей в день. Даже для гульей беременности это было ненормальным, и Киришима уже начинала думать, что у неё двойня, или, что ещё тому хуже - тройня. Запасы подошли к концу, и живот мучал её невыносимым голодом уже второй день, и создавалось ощущение, что она ела не пару дней - а пару месяцев.       В голове начали возникать безумные мысли, результатом которых стал план заманивания её преследователей в тёмный переулок и их пожирания. Всё таки, чего уж там! У Короля, по совместительству Канеки, куча слуг! Чего ему там какая-то шестёрка гулей! Тоука была невыносимо зла на него. Она была уверена, что убить их не составит труда, у неё ранг S, а у этой шестёрки - около B, не больше.       А вот план приходит в исполнение. Ночь, тёмный переулок - лучших условий для убийства не придумаешь! Тоука остановилась и подняла глаза вверх, где на крыше четырёх-этажного дома сидела шестёрка и делала всё, чтобы их не заметили. Глаза налились чёрным. -Ну, и долго же вы собираетесь там сидеть? Мне жрать хочется! - Тоука уже не управляла собой, её разум захватил голод. - Ему хоть всего неделю, а питается он ого-го! - Киришима погладила себя по животу. - Ну наконец-то! Слезть соизволили! - С крыши спрыгнула шестёрка преследователей в одинаковых однотонных масках.       Тоука выпустила свой кагуне и облизнулась. Через мгновение она уже прижимала одного из них к стене, и, судя по хрусту, ломала шею. Бездыханное тело упало на холодный бетон. Из огненных крыльев вылетели заострённые кристаллы кровавого цвета. На бетоне валялись ещё двое, дыры в которых оставляли кровавые разводы вокруг них. Немного помешкав, четвёртый напал, но через мгновение валялся рядом со своими товарищами, корчась от режущей боли в животе, в котором была дыра. Оставшиеся напали вместе, но не успели даже коснуться своей цели, как их конечности отлетели в разные стороны.       Тоука начала есть их. На отвратительный вкус ей было откровенно всё равно. Со стороны она сейчас напоминала Камиширо Ризе. Сидит, гладает уже пятый труп, вся в крови, иногда усмехается собсвенной жестокости и тому, на что она готова ради своего же ребёнка. Кажется, что её психика сломлена, Киришима даже при осознании того, что напоминает Обжору, продолжает своё дело. Она не думает о том, что будет делать после, ведь еда кончается, а нужно есть всё больше. Она не думает о будущем. Она живёт настоящим и частично прошлым, даже зная, что это неправильно.       Она закончила с едой. Тоука выходит из переулка вся в крови. Её не волнует то, что сейчас она может кого-нибудь встретить, и, при её виде многого понимать не надо. Киришима не похожа сама на себя. Сейчас она даже благодарна Аято, слова которого она когда-то услышала, чувствуя невыносимую боль между лопатками и на своих крыльях, жадное чавканье и собственные крики, которые почти заглушали их. "Закон жизни - ешь или будешь съеденным. Запомни, глупая сестрица." Он был прав, и от собственного безумия Тоука начала принимать это за суровую правду жизни.