31 июля, 1980. Малфой-мэнор.
«ТЕМНЫЙ ЛОРД ПАЛ!
Сенсация! Несколько часов назад из достоверных источников в редакцию Ежедневного Пророка поступила шокирующая информация. Могущественный темный волшебник, известный как Тот-Кого-Нельзя-Называть, повержен!
В ночь с тридцатого на тридцать первое июля этого года, он прибыл в Салазаровы Топи — магическую деревню, построенную вокруг развалин замка, принадлежавшего роду Слизерин, где предпринял попытку проведения темномагического ритуала, целью которого было обретение Темным Лордом бессмертия.
К счастью, о его местонахождении были вовремя проинформированы члены оппозиционного сообщества „Орден Феникса“, возглавляемого Альбусом Дамблдором, вследствие чего, их общими усилиями Темному Лорду был нанесен сокрушительный удар, повлекший за собой смерть последнего.
Подробнее в нашем специальном выпуске…»
— Мерлин, какая чушь, — Люциус Малфой брезгливо отшвырнул газету, будто боясь испачкаться. — Сенсация! Ложь от первой до последней буквы. Откуда они вообще взяли этот бред о бессмертии?
— А чего ты ожидал? — Антонин Долохов, стоявший у камина и задумчиво созерцавший пляшущие в нем языки пламени, с досадой дернул плечом. — Министерство свято верит каждому слову Дамблдора, и Пророк, соответственно. Подожди, они еще напишут, что Великий и Светлый победил Лорда силой вселенской любви.
Малфой только поморщился, устало махнув рукой.
— Какой-то массовый маразм, — мрачно произнес прежде молчавший Натаниэль Гринграсс, опускаясь в кресло рядом с Люциусом. — Неужели люди не осознают, что все не может быть столь однозначно? У Дамблдора нимб, у Лорда рога и хвост! Да, не спорю, методы Лорда не всегда гуманны, но его идеи в корне верны. И магическое сообщество не может этого не понимать!
— Проблема в том, что его идеи революционны, Нат, — Малфой тяжело вздохнул. — А ни одна революция не обходится без жертв, вот Дамблдор и пользуется этим, выставляя Лорда чудовищем, чтобы полностью дискредитировать его и пропихнуть в массы свои псевдотолерантные идеи. Все закончится тем, что чистокровные волшебники просто вымрут, а в магической Британии останутся одни полукровки и магглорожденные, ни черта не смыслящие в наших традициях.
— Типун тебе, — скривился Долохов.
— А ты полагаешь, будет по-другому? — горько усмехнулся Натаниэль. — Уже сейчас подавляющее большинство магглорожденных не считает нужным изучать магические традиции, а ведь не так давно этот предмет был включен в Хогвартскую программу. А что будет, когда чистокровных семей не останется? Вот именно, о традициях вообще все забудут, и волшебники превратятся в магглов, с поправкой на волшебную палочку.
Антонин раздраженно стукнул ладонью по каминной полке и обернулся к собеседникам.
— Пока Лорд жив, я не вижу смысла разводить панику. Ладно министерство и орденцы ликуют, но мы-то с вами знаем, что проигранная битва — это еще не проигранная война.
— Тони, я, конечно, ценю твой оптимизм, но о продолжении войны сейчас и речи идти не может. Лорд на грани между жизнью и смертью, наследник похищен, мы потеряли полтора десятка людей, все козыри в руках Дамблдора и его «светлой гвардии». Все, что мы можем, это залечь на дно и молиться, чтобы этому гениальному мальчишке Снейпу удалось вытащить Лорда с того света, — Гринграсс повращал в руке толстостенный стакан с виски и залпом выпил.
Долохов хотел было возразить что-то, но в этот момент двери гостиной распахнулись, и в комнату вошла бледная как мел Нарцисса Малфой. Трое мужчин мгновенно напряглись, вглядываясь в ее усталое лицо и надеясь найти в нем ответ на мучивший их вопрос.
— Он в коме, — голос Нарциссы едва уловимо дрожал. — Зелье Северуса поддерживает тело Лорда, но на данный момент это все, чего нам удалось достичь, — она подняла взгляд на мужа и в ее покрасневших глазах блеснули слезы. — Четыре оглушающих, Люциус. В спину…
— Тише, — Малфой подошел к жене и обнял, успокаивающе гладя по волосам. — Все будет в порядке. Лорд сильный, он справится.
— Я просто… просто не понимаю, — прошептала Нарцисса, уткнувшись лицом в его плечо. — Как так можно? Он ведь всего лишь защищал своего ребенка, а они… Да если бы у меня попытались отнять Драко, я бы убила, не задумываясь, а Лорд, я проверила его палочку, Люциус, он не выпустил ни одного смертельного заклятия, только защитные…
— Они выбрали самый удачный момент для нападения, — сквозь зубы процедил Натаниэль. — Лорд был ослаблен после ритуала магической поддержки во время родов, не мог сражаться в полную силу. Черт возьми, конечно он использовал только защитные, все, о чем он думал, это безопасность младенца! Слава Мерлину, что мы с Беллой были там, иначе они бы его точно достали. Кстати, как Белла?
— С ней все будет в порядке, — Нарцисса всхлипнула, вытирая платком глаза. — Ее только задело по касательной, я напоила ее укрепляющим, так что уже через несколько часов она полностью восстановится.
— Твоя сестра героиня, Нарси, — Гринграсс слабо улыбнулся. — Это ведь она выдернула Лорда из-под Авады. В последнюю секунду, я сам видел. И хорошо, что я один, иначе нам не удалось бы провернуть тот план с фальшивым телом.
— Главное теперь, чтобы фальшивая смерть Лорда не стала настоящей, — мрачно заметил Малфой. — И нужно как можно быстрее найти ту крысу, которая сдала нас Дамблдору. Тони, составишь список всех, кто был в курсе времени и места родов?
Долохов презрительно скривился.
— Да я тебе и без всякого списка скажу, что эта мразь — Петтигрю. Настоящая крыса. Предал Лорда так же, как когда-то Дамблдора.
— Петтигрю, конечно, трус, но где доказательства? — нахмурился Малфой. — Мы не можем делать выводы только на основании личной неприязни.
— А тебе что, жаль его? — усмехнулся Натаниэль. — Трусом больше, трусом меньше…
— На Питера мне плевать, — холодно возразил Люциус. — Но если мы обвиним его, а предатель останется вне подозрений, что помешает ему и дальше шпионить для Ордена? Пока, о том, что Лорд жив, как и о плане с инсценировкой, знаем только мы и Северус с Беллой, но если эта информация просочится дальше, мы должны быть уверены, что нас не выдадут.
— Ладно, составлю я чертов список, — устало отмахнулся Антонин, не желая спорить по пустякам. — Но, помяни мое слово, это окажется он. Пойду, скажу Снейпу, чтобы начинал варить Веритасерум, — он поставил стакан с недопитым алкоголем на каминную полку и, кивнув на прощание, вышел за дверь.
— Люциус, — Нарцисса подняла заплаканные глаза, — а что будет с мальчиком? Они ведь не причинят ему вреда, правда?
— Не думаю. Они же «светлые», не в их правилах отыгрываться на новорожденном ребенке. Скорее всего, отдадут в какую-нибудь семью, не удивлюсь, если даже магглам…
— Мерлин, какой ужас! — Нарцисса прикрыла ладонью рот. — Дорогой, ты представляешь, что будет с Лордом, если он узнает о том, что его сына… Я даже думать об этом не хочу. Мы должны попытаться вернуть его! Ведь есть же ритуалы, кровная связь, мы просто обязаны использовать все, что можем!
— Разумеется, мы будем искать его. Мальсибер и Эйвери уже занимаются этим. Если есть хоть малейший шанс вернуть ребенка, мы это сделаем, не волнуйся, — Люциус прижал жену к себе и коснулся губами ее виска.
— Я верю, что мы найдем его, — тихо сказала Нарцисса и глубоко вздохнула, пытаясь взять себя в руки. — Я пойду проверю, как там Драко, если появятся какие-то новости…
— Я сразу тебе сообщу, — кивнул Люциус. — Поцелуй от меня Драко, — он проводил супругу до двери и обернулся к Натаниэлю. — Ну что ж, теперь нам остается только ждать.
***
31 июля, 1980. Годрикова Лощина.
Альбус Дамблдор подошел к детской кроватке, в которой мирно посапывал новорожденный младенец, и пристально вгляделся в детское личико. Взгляд голубых глаз, загадочно мерцающих за стеклами очков-половинок, скользнул по темным волосикам, сморщенному личику и пухлым ручкам.
— Ты уверен в том, что мальчика не сможет обнаружить ни один ритуал, включая кровный? — тихо спросил он, не отводя взгляда от ребенка.
— Исключено, — убежденно произнес стоящий рядом пожилой маг, качнув головой. — Я предусмотрел все, Альбус. Кровная связь, родовая, магическая, этого малыша больше ничто не связывает с его биологическими родителями. Они никогда его не найдут.
— Хорошо, — Дамблдор грустно улыбнулся. — Когда-то я допустил ошибку, не сумев вовремя направить Тома Реддла по истинному пути, но этот мальчик не повторит его печальной судьбы. Он вырастет достойным и благородным человеком, способным отличить зло от добра и ложь от истины. А я помогу ему.
— Да, но Поттеры, Альбус… Не слишком ли они молоды?
— Молодость — это недостаток, который быстро проходит. Тем более, Лили только два дня назад родила девочку, мы можем сказать всем, что у нее родилась двойня, тем самым избежав лишних вопросов. Да и детям будет веселее расти вместе.
— Конечно, — маг отвел взгляд. — Конечно, ты совершенно прав. Этот ребенок заслуживает лучшей судьбы чем та, что была ему уготована. Слава Мерлину, что вам все же удалось остановить Темного Лорда!
— Удалось, — Дамблдор вздохнул и покачал головой. — Но я никогда не прощу себе, что позволил всему этому зайти так далеко. Надеюсь, что воспитав его сына, я хоть отчасти смогу искупить свою вину.
***
3 августа, 1980. Малфой-мэнор.
— Я… я н-не хотел! М-меня заставили! — голос Питера Петтигрю срывался от страха, а связанные руки лихорадочно тряслись. Взгляд маленьких водянистых глаз отчаянно метался от одного мрачного лица к другому. — Л-люциус! Антонин! Умоляю! Это все Блэк! Он бы убил м-меня!
— А теперь тебя убью я, крысеныш ты поганый, — тихо, почти ласково произнес Долохов, наклоняясь к нему.
Петтигрю сдавленно пискнул, вжимая голову в плечи. Его била крупная дрожь.
— Прошу вас! У меня не было выбора! С-сириус… он угрожал… что мне было делать?
— Сдохнуть, — злобно выплюнул Эйвери, стоявший у двери в подвал, куда притащили Петтигрю после того, как другие допросы не дали результатов. — Такая падаль, как ты, только на это и годится. Я с самого начала говорил Лорду, что нельзя верить тому, кто предал однажды, а он тебя, урода, пожалел. Мол, чистая кровь, достойная семья… А по мне, так кровь еще не гарантия благородства, и такие, как ты, только позорят свой род!
— Ладно, пора с ним заканчивать, — поморщился Долохов, поднимая палочку. — Одной проблемой меньше. Ава…
— Подожди, — внезапно прервал его Люциус, задумчиво глядя на скулящего Питера. — Не торопись.
— В чем дело, Малфой? — с досадой тряхнул головой Антонин. — Он во всем признался, что тебе еще надо?
— Он еще может быть нам полезен, — медленно произнес Люциус, чуть прищурившись. — Мы ведь до сих пор не знаем, что случилось с сыном Лорда, а он… Он поможет нам внедрить шпиона к Дамблдору.
В подвале на несколько секунд воцарилась тишина. Долохов и Эйвери обдумывали неожиданную идею, а Петтигрю с возрастающей надеждой косился на Малфоя.
— И каким образом? — наконец поинтересовался Антонин.
— Самым банальным, — Малфой усмехнулся. — Мы инсценируем его побег. Он приползет к Дамблдору и скажет, что один из нас помог ему сбежать. Тот же, от кого ранее он узнал о времени и месте родов. Тот, кто разочаровался в идеях Лорда и мечтает примкнуть к «светлой» стороне. А для достоверности можно будет слить парочку незначительных, но реальных фактов, впрочем, это уже детали.
Эйвери задумчиво хмыкнул.
— Пожалуй, в этом что-то есть. Ну, и кого же мы зашлем? Есть достойные кандидаты?
— Это должен быть кто-то молодой, чтобы можно было списать его службу Лорду на ошибки юности, — Люциус чуть склонил голову, размышляя. — Но при этом достаточно умный, чтобы не проколоться в случае чего, и главное, полностью преданный Лорду, например… Северус, — он приподнял бровь.
— Снейп? Ты рехнулся? — недоверчиво переспросил Эйвери. — Если мы отправим его к Дамблдору, кто будет лечить Лорда? Он же до сих пор жив только благодаря зельям этого доморощенного гения.
— Да, но ведь все, что мог, Северус для Лорда уже сделал. Теперь все зависит только от того, хватит ли ему сил выйти из комы или… — Люциус замолчал и прикрыл глаза. — В любом случае, продолжать свои эксперименты Северус сможет и будучи шпионом.
— А этот? — Долохов пнул ножку стула, к которому был привязан Петтигрю, и тот снова испуганно сжался. — Где гарантия, что он не сдаст Дамблдору наш план?
— Не сдаст, — Эйвери ухмыльнулся. — Империус еще никто не отменял. Сыграет свою роль, а потом незаметно исчезнет.
— Именно, — удовлетворенно произнес Малфой. — Теперь главное, чтобы Северус согласился.
