Затмение

Музыкальная тема: Labyrinth Рики Я слышу, как шуршит простыня. Как ты встаешь и идешь. Ко мне. Мимо меня. Ты идешь в ванную и потом совсем уходишь. Я ненавижу тебя все бесконечные минуты, пока слышу, как льется вода, еще сильнее, хотя сильнее уже невозможно. С кляпом во рту я даже не могу просить. Я бы сейчас сказал и пообещал что угодно. Только бы эта немая жуткая пытка прекратилась. Когда появляется Дэрил и начинает снимать оковы, я плачу. Впервые за все это время я рад его видеть так, как будто он мне мать и отец. Когда он освобождает меня и пытается поднять, это такая боль, что мой крик, кажется, мог бы разрушить стены. Крик оглушает меня. Заполняет весь мой мозг. Я падаю в обморок, как падают со скалы в океан. На самое дно. Разбиваясь о воду. Когда я выныриваю, окончательно прихожу в себя, Дэрил растирает мое тело. Тщательно. Каждый сантиметр. Сильные пальцы фурнитура, обильно смазанные массажным кремом, убирают комки напряжения и разогревают измученные мышцы, неся облегчение, вытесняя боль. Я вдруг начинаю жалеть, что пинал его и называл уродом. Но не до такой степени, чтобы сказать об этом вслух. Закончив, он кормит меня каким-то бульоном. Отупевший от облегчения, я засыпаю. Почти счастливый. Просто потому, что могу лежать и не двигаться. Но снится мне темнота. Вместе с пробуждением все события прошлого вечера и ночи наваливаются на меня с новой силой. Страшной. Давят на плечи. Я вспоминаю, как ты гладил меня по мокрым щекам. Свою новую игрушку. Мой взгляд лихорадочно скользит по голым стенам, по раздвижной двери, которую я не могу открыть, по гладкому пластику пола. Ничего. Зеркало напротив кровати. Лицо мое, но выражение на нем - незнакомое. Взгляд жертвы. Я моргаю. Ничего не меняется. Я поднимаюсь - со стоном - и подхожу к зеркалу. Прижимаюсь к нему лбом. Спасительная мысль. Я отталкиваюсь и со всей силы бью головой в стекло. И еще раз. И еще. И еще. Я изуродую себя. Перестану быть игрушкой - новой игрушкой. Кровь течет по лицу. Я крепко прижимаю руки к стене по бокам от зеркала. Удар. Я, возможно, убиваю себя, но я уже не могу перестать. Ясон Когда я вернулся, Дэрил сообщил мне о происшествии с Рики. Он успел сказать только, что ты жив, и был отброшен мною с дороги. Пэты и фурнитуры шарахались у меня из-под ног. На половине гарема уже никого не было. Все, видимо, были в курсе. И о происшедшем и о... Вот ты и почти сорвался, Ясон. Почти? Я касаюсь двери в твою комнату. Она отъезжает. Ты лежишь на кровати. Под обезболивающими и успокаивающими препаратами. Я знаю, что дают в таких случаях. Ты в сознании, глаза широко распахиваются при виде меня. Я не в домашнем привычном костюме. Я только вернулся с переговоров, и это официальное великолепие со всеми положенными атрибутами. Твой взгляд почти останавливает меня. Шаг за шагом. Я как будто продавливаю расстояние от меня до тебя. Дверь закрывается. Твой лоб блестит, залитый биоклеем. Немного клея и на скулах. Опухшие губы. Но мне сейчас все равно. Я подхожу совсем близко. - Зачем ты это сделал, Рики? Рики Туман. Глухой. Серый. И вдруг ослепительный солнечный свет. Надо прищуриться. Но я шире распахиваю глаза и смотрю сквозь пальцы. В детстве в интернате мы играли: кто дольше сможет смотреть на солнце? А потом я узнал, что солнце, если на него долго смотреть, сжигает сетчатку глаза. Солнце опасно. Когда смотришь на него вот так, между пальцами сочится теплая красная ртуть. Почему ничего такого нет? Почему у солнечного света длинные светлые волосы и синие глаза? Почему оно склоняется надо мной и говорит? - Зачем ты это сделал, Рики? Говорящее солнце с длинными волосами и глазами. Оно настоящее? Я хочу проверить. Отнимаю руку от лица и закрываю солнцу глаза. Солнце сжимает мое запястье и снова смотрит на меня и снова задает свой вопрос. Разве непонятно? - Я хотел разбить... Свет режет глаза. Взгляд солнца из синего становится почти черным. А само солнце превращается в того, чью вещь я хотел уничтожить. Я вжимаюсь в спинку кровати. - Нет. Не трогай меня!!! Зачем я тебе... Такой??? Ясон Я еще не очень понимаю, что происходит, но что-то внутри начинает ворочаться, как будто воткнутый в сердце штырь. - Глупый. Я опираюсь коленом о кровать и наклоняюсь над ним. Он забивается в стену. Кричит. Бьется. Я кладу руки ему на плечи, пытаясь успокоить. Он заходится в истерике, пытаясь отбиться. Пара пощечин. И он затихает, в ужасе уставившись на меня. - Успокойся. И не размахивай руками. Я же тебе говорил. Я сажусь на кровать и тяну его к себе. Он упирается, но уже как-то вяло. Я прижимаю его ближе. Близко. Кладу ладонь на взъерошенные волосы на затылке. Я не знаю, как это - утешать. Или что сейчас нужно. Я просто двигаюсь наощупь. Я глажу его волосы и шепчу. - Я не могу иначе, Рики. Так надо, просто пойми, просто поверь мне. И перестань... перестань убивать себя. Я не хочу этого... Понимаешь?... Я запрещаю... Рики Он бьет меня по лицу. Раз. Второй. Вбивая назад снова хлынувшие слезы. Вытаскивая наружу весь ужас последних дней. Окрик, руки, машина. Нагота, цепи, кольцо. Растяжки, зеркала, плеть. Боль, кафель, ночь. Все это проматывается в моей голове бесконечно. Я смотрю на твои руки и вижу раны на своей спине и груди. Я смотрю в твои глаза и вижу свои разбитые губы и вывихнутые суставы. И сейчас ты опять... я сглатываю ком в горле... бьешь меня... гладишь... а потом... снова будешь бить... Мои руки падают на колени. Я весь сгорбился. Вжался сам в себя. Ты обнимаешь мое безвольное тело. Случайно я перехватываю взгляд Дэрила. Он смотрит, как ты гладишь меня по спине, с каким-то испугом, почти с паникой. Что с ним? Он боится, что его накажут из-за меня? Здесь все... все чего-то боятся. - Это ты... ты... убиваешь... Зачем ты меня вытащил... Лучше бы... меня пырнули ножом... Ясон Я закрываю глаза. Чернота внутри. И что-то алое вспыхивает под веками. - Нет. Шепот снова. - Нет, Рики, нет. Просто так надо. Просто делай, что я скажу... Я повторяю этот бред, не видя, что появился Дэрил. В конце концов, он напоминает о себе. Легкое движение плечом, и он исчезает. Я знаю, что он будет ждать за дверью, пока я не позову. Но сейчас я не хочу никого звать и видеть, кроме... кроме него. - Не бойся. Я не хочу убивать тебя. Руки гладят его, успокаивая. Он дрожит. - Мой Рики... Я это сказал? Я... это... сказал? И губы вновь произносят. - Мой Рики... Рики Не надо. Пожалуйста. Не надо. Ласковый шепот. Нежные прикосновения. Не надо! Боль, которую ты мне причиняешь, потом она будет еще страшнее. В сто раз страшнее, чем если бы ты просто бил кромсал резал. - Мой Рики. Твоя вещь. Твой пэт. Твоя кукла. Почему? Что во мне такого? В обычном монгреле? Почему?! У тебя же будет все, что ты захочешь. Даже я... твой... Жар от твоих рук поджигает мои вены, и они занимаются пламенем. Я хочу быть твоим. С твоего первого взгляда. С моего первого крика. Хочу. Быть. Твоим. Без цепей. В цепях я рвусь и никогда не смогу смириться. Никогда! Я сжимаю белую ткань твоего сьюта. Почти рву ее... Ясон Я осторожно перехватываю твое запястье. - Руки. Я же просил... Я завожу руки тебе за спину и начинаю тебя целовать. Сначала осторожно. Потом уже настойчиво. - Я беспокоился за тебя. Мне не доложили сразу... Рики, мой Рики... Ты выгибаешься и стонешь в моих руках. Закрытые глаза, влажные виски и опять слезы. Что случилось? - Что?... Я прижимаю тебя ближе, но ты пытаешься освободиться. Я запрокидываю твое лицо и всматриваюсь в него. - Что?... Рики Эта пытка не закончится никогда. Ты убираешь мои руки, приподнимая меня и зажимая их моим собственным телом. Твои поцелуи огнями рассыпаются по коже. Я уже слышу свои стоны, раздвигаю ноги, размыкаю губы. Одетый в невидимую смирительную рубашку. Разложенный для употребления. Это твой способ делать меня своим. И все равно я не могу сопротивляться. Когда твои пальцы - жестокие - изображают мягкость. Когда твой взгляд - ледяной - изображает тепло. Соленые глаза. Горькие мысли. Мучительное возбуждение. Ты прижимаешь меня к себе. Я вспоминая дикую боль наказания. За то, что был самим собой. За то, что забылся. За то, что хотел тебя. За то, что... И я кричу... Дергаюсь из твоих рук. - Почему я не могу касаться тебя?! Ты же трахаешь меня?! Почему?! Я не знаю... Если бы хоть эта свобода, быть может, я бы смирился с тем... что... хочу тебя... ненавидя тебя... я бы выдержал... эти месяцы... унижение быть твоим... Ясон И склоняюсь над тобой. Раздвигаю твои ноги. Ласкаю напряженный член. Чуть прикусывая твердые камешки сосков. Ты уже готов сдаться. Ты уже сдался. Я накрываю твои губы поцелуем. Близко, очень близко. И вдруг ты дергаешься. Мой вопросительный взгляд. Я не понимаю. Я продолжаю ласкать тебя, мои руки не могут остановиться. Твое тело, оно завораживает. Я выгибаю бровь. Я больше не целую тебя. Удерживая тебя рядом. Слушая твои вопли. Неужели это так важно? - Зачем?... Зачем тебе это? Рики - Потому что все люди так делают! Обнимают, когда их обнимают! А ты треплешь меня, как собаку! Даже собака может лизнуть своего хозяина! Ты обводишь пальцем контур моих губ. - Как приятно слышать, что ты наконец понял, что я твой хозяин, а ты - мой пэт, Рики. Я закусываю губу и сжимаю придавленные руки в кулаки. Твои слова выжигают румянец стыда на моих щеках. - Ненавижу тебя! Ненавижу!! Ненавижу!!! Ясон Усмешка. - Ты отвечаешь на мои поцелуи. Ты вылизываешь мои губы. Ты отдаешь мне свой член и свой зад. И беспокоишься о такой малости, как объятия? Я смотрю очень внимательно. Ты краснеешь. Я чуть прикусываю твою губу, резко и быстро ласкаю твой член, подразнивающе вхожу в твой зад, опять завожу тебя. Ты еще больше смутился, разозлился, покраснел. Я окидываю тебя говорящим взглядом. - Неправда. Ты хочешь меня. Как угодно и любыми способами. Даже если я опять воткну тебе рукоять плети в зад, ты будешь только еще больше хотеть. Ты же знаешь это сам. Зачем же беспокоиться о такой мелочи? К тому же ты... неаккуратен в прикосновениях. Я смотрю в твои глаза. Рики Мои руки по-прежнему замурованы моим же телом. А твои терзают мою раскрытую дырку. Высматриваешь мою ярость. Бешенство. Ты вынудил меня признаться. Вынудил своим шепотом. Свои обеспокоенным видом. Хотя мое тело с самого начала предало меня, отдаваясь твоим ласкам. Ты вынудил меня признаться, что я хочу тебя, на словах. Хочу без принуждения, наручников и шокера. Самому закрепить веревки, которые я хотел... разбить, которыми ты дергаешь меня за руки за ноги - и да! - за член. - Просто блонди, да? Это так круто - иметь, хоть бы и снизу, Первого Консула Амой! Чего ты приперся сюда?! С глазами, как блюдца? Соскучился? Хочешь продержать меня связанным теперь уже сутки? Да хоть неделю! Я сделаю это снова!!! Лучше сдохнуть!!! Я сжимаю ноги. Между ними твое колено и толку мало. Но я сжимаю ноги. Я кидаюсь вверх и кусаю твою нижнюю губу. Сразу - вкус крови. Так тебе больше нравится? Больше нравится, да? Так достаточно аккуратно? Ясон Я слизываю кровь. Она соленая, какой и должна быть кровь. Совершенно автоматически даю тебе пару пощечин, так, что твоя голова отлетает от плеча к плечу. - Глупый монгрел. Хорошо. Пусть будет так. Если ты думаешь этим чего-то добиться... Я оставляю тебя и ухожу. На несколько мгновений активировав пэт-ринг. Чтобы не дать тебе двинуться, пока я отдаю приказы Дэрилу. "Поместить в изолированное помещение. Не давать наносить себе повреждений. Кормить в обязательном порядке. Трижды в день дермы с афродизиаком и порка. Иногда пэт-шоу в связанном состоянии. Членом не трогать, кончать не давать. Мастурбировать может, сколько угодно. Сон в фиксаторах. На неделю". Я не зол. Я просто... зажал свое сердце в кулаке. Интересно, сколько я выдержу это?... Рики Дэрил бьет не так, как ты. Его удары почти не оставляют следов, но жгут сильнее. Много сильнее. Унижение горит внутри. Как будто меня бросили в огромный костер. Я в самой его середине. Корчусь от муки и возбуждения. Когда порка заканчивается, и Дэрил вынимает мои руки из фиксаторов, с высоты своего роста, измученный, я падаю на мягкое синтетическое покрытие. Грызу его зубами. На нем моя слюна и кровь. Из носа снова сочится ярко-алая боль. Я хочу натолкать в себя синтетики и отравиться. Материал не поддается. Ты наблюдаешь за мной и здесь. Я не вижу твоих глаз, но чувствую взгляд. Постоянно. Или у меня уже паранойя. Скованные вместе цепью руки ложатся на член. Согнувшийся под твоим тяжелым невидимым взглядом, я терзаю себя. В этом нет никакого наслаждения. Только животное желание освободиться от искусственного возбуждения, которым меня накачивает послушный Дэрил. Кажется, я кончаю уже своими внутренностями, а не спермой. Мне не удается перехватить взгляд фурнитура. Он не отвечает на вопросы. Сколько уже это продолжается? И я спрашиваю уже у себя самого, какой день станет последним для моего разума. Как только я убираю руки со своего иссякшего члена, снова появляется Дэрил и снова распинает меня на гребаных железках. Два пэта. Я не могу увернуться от пальцев, насилующих мою задницу. Ртов, насилующих мой член. Естественные инстинкты тела ты сделал орудием пытки. Ты ублюдок. Я корчусь от гнусного безысходного возбуждения. Губы искусаны до незаживающей кровавой корки. Но я не плачу. Хоть это. Это... На четвертый день... или он пятый... Я с ужасом ловлю себя на мысли, что готов на все, только бы вернуться в твои... цепи... твои... руки... Я зажимаю себе рот скованными руками и сворачиваюсь в комок на полу. Стоны и крики, крики и стоны, - все, что услышит это чистилище и ты. Ясон Через неделю. Ровно семь дней. Семь дней и ночей без тебя. Без твоих ругательств и проклятий, без стонов и тепла твоего тела. Я даже заставил себя выспаться. И приказал дать выспаться тебе. Сутки. Часть под наркотиками, часть от усталости. Ты спал. Обнаженный, свернувшись на полу клубком, подобрав под себя цепи. Тебя каждый день приводили в порядок, лечили, чтобы не было стертой кожи, шрамов от укусов, кровоточащих десен. Ты все равно рвался. Ты пытался выкусить даже наручники. Пришлось надеть на тебя кляп, чтобы ты не перегрыз вены. А потом ты плакал. Долго и мучительно всхлипывая полусорванным горлом. Я чуть не пришел к тебе тогда. Но смог удержаться. К тому же зашел Рауль. Я касаюсь панели на двери и захожу. Бесшумно. Опускаюсь на одно колено. Ты спишь... Я глажу тебя по растрепанным волосам. Что-то снится? Рики Гладкий гранитный пол отражает мои шаги. Этим лестницам, этим перилам, этим комнатам, этим коридорам нет конца. Монолитная исчерканная бесчисленными ступенями пустота. Нет окон. Даже пыли нет. Один полумрак. Глаза болят от отсутствия света. Некуда бежать. Самая последняя дверь... есть ли она вообще... или этот лабиринт и впрямь бесконечен? Когда коридор обрывается, я минуту стою перед прозрачным стеклом, почти не веря. Сюда? Стекло падает в пол, и я вхожу в комнату, в которой нет ничего, кроме музыки. Ноги устали. Но я должен танцевать. Ты так хочешь. Тебя нет в комнате, но я знаю, что ты наблюдаешь. Я не могу. Танец должен рваться из тела. Я не хочу! И я просто стою, не вынимая руки из карманов. Я знаю, что будет. И это происходит. Боль складывает меня пополам и заставляет упасть на колени. Всего несколько секунд. Это предупреждение. Я поднимаюсь и сбрасываю куртку. Начинаю ласкать себя. Закрыв глаза. Запрокинув голову. Я начинаю кружиться. Все быстрее. Бешенство. Я чувствую бешенство. Потому что ты там. Потому что я здесь. Потому что я не могу тебя коснуться. Я зло и грубо сжимаю свои плечи. Я пытаюсь представить, что это тебя я стискиваю. До синяков. И мне удается обман. Мне удается обнять тебя. Хотя я обнимаю себя. Дрожащее пламя лжи. Я рассыпаюсь сияющими искрами. Это так сильно, так реально, так хорошо, что я просыпаюсь, содрогаясь в конвульсиях оргазма. И натыкаюсь на твои внимательные глаза. Ясон Он кончил во сне. Застонал, почти вскрикнул... Мое имя? И кончил... Я обвожу его скулы кончиками пальцев, ладонью. Провожу по губам. - Ты звал меня. Я утверждаю и слегка улыбаюсь. Касаясь губами перчатки, только что гладившей его губы. - Ты что-то хотел... сказать? Рики - Ясон... Я впитываю глазами твое лицо. Небеса глаз, изогнутые брови, ласковый рот. И понимаю, что не видел тебя слишком долго. Слишком. Долго. Может быть, до такой степени, что ты всего лишь моя галлюцинация. Вот точно. С чего бы тебе улыбаться мне? Я, наконец, свихнулся. Теперь ты же будешь всегда улыбаться мне, да? Тогда это ничего. Но я все равно не решаюсь поднять руки и коснуться нежной кожи на твоих веках. - Унеси меня отсюда... И словно оправдываясь. - Я не очень уверен, что смогу идти сам. Ясон - Я знаю. Я киваю. Вижу, как дрогнули его руки, и как контроль все-таки взял верх. Это хорошо. Посмотрим дальше. Я осторожно беру его на руки. Прижимаю к себе. Легкого, гибкого и хрупкого. Я целую его лицо. Губы, податливый рот. Он отвечает мне. Отвечает сам. Я чуть прикрываю глаза, наслаждаясь. Я? Наслаждаясь?... Он на моих руках, он в моих руках. Я выхожу из комнаты и отдаю приказ Дэрилу прийти позже ко мне в спальню со всеми необходимыми принадлежностями. Рики надо привести в порядок, а я совершенно не желаю отпускать его с рук. Я иду по пустому коридору и слушаю, как бьется его сердце... и мое... в унисон. Двери спальни. Я сажусь вместе с ним на кровать. Усаживаю его на своих коленях. Обнимаю. Не могу удержаться от поцелуев. Останавливаюсь, понимая, что не сейчас. Дэрил приходит с чемоданчиком. Я отпускаю Рики на пол и подталкиваю его ко входу в ванную. - Иди. И приходи быстрее. Я жду. Рики Ты несешь меня на своих руках. Мои ноги болтаются над полом. Ты прижимаешь меня очень крепко, оплетаешь всего. А потом я оказываюсь на твоих коленях и уже думаю обнять, но меня зачем-то уводят. Толкают под теплую воду и трут. - Рики, послушай, не упрямься больше, ты же видишь, что становится еще хуже. И мне никакого удовольствия мучить тебя. Струи воды вдруг превращаются в длинные, от потолка до пола, острые спицы. Моя голова кружится не от поцелуев. Неделя пытки. Дэрил вытаскивает меня из-под воды и елозит по моим волосам махровым полотенцем. Насухо вытирает кожу, придерживая меня под грудью. Я хватаюсь за стену и оборачиваюсь в сторону спальни. Ноги подгибаются. Не только от нервного истощения. Только что ты целовал меня. Что будет через час? Я прижимаюсь щекой, ладонями, к холодному кафелю и закрываю глаза. Мне дико страшно выходить из ванной. К тебе. Ясон Я жду. Они недолго, но я останавливаю пальцы, чтобы привычно не забарабанить по столу в нетерпении. Мой Рики... Наконец Дэрил выводит его из душа. Вымытого, пахнущего свежестью крема и лосьона и своим ни с чем не сравнимым запахом. Я встаю и подхожу ближе. Кладу руку ему на плечо и киваю Дэрилу. - Ты пока свободен. Если я не вызову, заберешь его утром. Распоряжения точнее получишь позже. Иди. Дэрил кланяется и уходит, кинув короткий взгляд на него. И тут я понимаю, что он сейчас упадет. И подхватываю его. Обнимаю. Опять на руки. Несу на постель. Его глаза закрыты, губы закушены, как будто он сдерживает крик. Я касаюсь этих губ. Сначала слегка, потом забираю их целиком. Он отвечает. Отвечает мне?... Я укладываю его на кровать. На белый батист. Его смуглая кожа хорошо гармонирует с этим цветом, он кажется еще тоньше и беззащитнее. Я провожу ладонью по его телу. От шеи к паху. Его кожа вспыхивает под моим прикосновением. - Подожди. Я отхожу. Перчатки с рук. Обувь. Снимаю сьют. Верхний падает на пол подобно пене. Сверху стекает на пол нижний. Все это время я внимательно наблюдаю за ним. Очень внимательно. Браслеты на руках. Пэт ринг. Больше одежды ему и не нужно. Я подхожу ближе. Опускаюсь рядом с ним на кровать. Сдвигаю его и вытягиваюсь рядом, накрывая всем своим телом и... поцелуем. Его руки вздрагивают, и я понимаю, что он не сдержится. Я не хочу отпускать его сейчас. Я не хочу его наказывать сейчас. Я просто хочу его. И сейчас же. Значит, я должен... помочь ему не уйти. Глупый гордый монгрел. Я же... Я перехватываю его руки и целую раскрытые ладони, запястья. Поднимаю их выше и... встегиваю в фиксатор, тянущийся от изголовья кровати. Так будет удобно. Нам обоим. Надеюсь. - Так надо, Рики. Пока ты не привыкнешь, я буду это делать. И я целую его темные твердые соски. Чуть прикусывая, выводя языком узоры страсти на его коже. Рики Цепь. От одной руки до другой. Череда прочных металлических звеньев. В своей мягкой тюрьме... я хотел сбежать... как угодно. Откусить себе язык и задохнуться... если бы не кляп. Сбежать от тебя. От не дающей дышать, молотящей в виски ярости. Один. Два. Три. Четыре. Пятый день. Или шестой. Скребущая пустота под ребрами. Понимание, что вернее любого оружия меня прикончит... это невыносимо быть без твоих рук. Ни кнут, ни насильственная кормежка, ни ночи в наручниках... самое большое наказание для меня было то, что другие прикасались ко мне... не ты... что мое тело соприкасалось с чужими телами... не твоим... Странность. То, чем я стал. Даже не пэт. Больше. Остаться без твоих рук все равно, что остаться без... собственных рук... ног... головы... сердца. Я содрогался в рыданиях, скорчившись, пока вконец не обессилел и не забылся муторным сном. Физическая зависимость от твоего присутствия. Как могло такое случиться? Что мне нужно слышать твое дыхание. Ты яд и временное противоядие. Если ты ударишь меня снова, мне кажется, я разобьюсь на мелкие кровавые осколки. Мне страшно. Страшно, когда я слышу шорох падающей на пол одежды. Страшно, когда ты поднимаешь мои руки и приковываешь к кровати. Страшно, когда твой язык поглаживает мои соски. Страшно, потому что я сгибаю ноги в коленях и развожу их в стороны, чтобы тебе было удобнее. Ясон Неужели?... Он вздрагивает, его дыхание срывается, сердце начинает молотиться о ребра, заставляя выгибаться под моими руками, поцелуями, легкими укусами. Прикусить, провести языком, поцеловать. Это вызывает твой стон. Шея, плечи, грудь. Губами по соску, обрисовывая языком. Спускаясь ниже и ниже. К паху. Плотно прижатый к животу твой член. Я провожу языком от головки и ниже к яичкам. Глажу твои разведенные ноги. У меня широкие плечи, а у тебя хорошая растяжка. Уже хорошая. Пальцы касаются стоп, по внутренней выемке подъема, выше на икры... Я вылизываю нежные яички, задеваю языком анус. Дразню... И возвращаюсь к твоему члену. Прохожусь руками по твоим бедрам, стискивая и лаская их. Одна рука скользит глубже, и пальцы начинают растягивать твой зад, готовя к тому, к чему ты все-таки пока еще не готов. Но я... я так хочу тебя... сейчас. Я выпускаю твой член изо рта и гляжу на тебя, распластанного моей и твоей страстью. Ты немного приподнимаешь бедра. Да. Я закидываю твои ноги себе на плечи и вхожу в тебя. Сразу и полностью. Твои глаза распахиваются. И ты пытаешься судорожно дернуться. Я знал, что ты не сразу привыкнешь. Я начинаю двигаться в тебе, с каждым ударом прижимая тебя все ближе. Ты гибкий, ты выдержишь. Ты все еще слишком узкий для меня. Я кладу руку тебе на член, возбуждая и помогая тебе раскрыться. Ласкаю, немного жестко, но это то, что тебе сейчас нужно. Я чувствую. Я двигаюсь в тебе. Ты подо мной. Я почти теряю голову. Я хочу... чтобы ты кричал. Пальцы тянут за твои соски. Влажная рука на твоем члене. Ты можешь кончить когда... когда я захочу... мы вместе... Твой стон... Мой... - Рики... да. Еще... Рики Мне кажется, если ты коснешься меня ниже, глубже, с силой, я просто исчезну, мое тело не сможет выдержать такого удовольствия. - Мммнннн. Нет. Я не исчезаю. Когда твой язык скользит по всей длине моего члена. Я растворяюсь в твоих ласках. Я протягиваю руку к твоим волосам и хватаю светлые пряди, сильнее прижимая твою голову к своему члену. Заставляя забрать себя целиком. Мысленно. Бряцанье цепи. Я стараюсь заставить себя забыть о ней. Мысленно я глажу твою спину. Самое чувствительное место под волосами. Где косточка. На моих губах бродит улыбка вроде пьяной. Не отрываясь от меня, тыльной стороной ладони ты проводишь по моей руке, по запястью, задевая железный браслет. Мой разочарованный вздох - скоро я стану виртуозным обманщиком себя самого - сменяет хриплый стон наслаждения. Твой язык проникает в мой анус, вырывая из моей головы вообще все мысли. Язык сменяют пальцы. Они двигаются во мне почти грубо. Мое тело... ты хочешь мое тело... По-своему ты тоже не можешь без меня... Я приподнимаю бедра. Больно. Боль затмевает удовольствие и кажется нестерпимой. Ты двигаешься, толкаясь внутрь, рывками. Я сжимаю твои плечи - в темноте под закрытыми веками, ты не видишь, как я это делаю, без твоих разрешений - я стискиваю свои зубы. - Ииииннн. Твоя рука сжимает мой член. Делая себе еще больнее, я выгибаюсь, толкаю себя на тебя. Голод. Терзавший. Насытиться. Скорее. Сознание скачет и мечется догорающим языком пламени. Тьма под веками сгущается. Рывками я приближаюсь... я отчаянно сжимаю... я почти... Ты произносишь мое имя. Я открываю глаза. Смотрю на твои опущенные удовольствием ресницы, влажный полуоткрытый рот. Я дергаю руки - наручники звонко о кровать - чтобы убедиться... Твои опущенные ресницы и звон удерживающей меня цепи. Как это может быть... одно с другим. Это какая-то злая шутка... слезы катятся по вискам. Ясон Еще, совсем немного, Рики... не останавливайся. Я уже отпустил себя. Я вскрылся. Ты мой. Выгибаясь в моих руках, обнимая меня ногами, заставляя меня забыть все и всех. Ты мой. Только мой. Глухой стон касается моих губ. Я сцеловываю его, смешиваю с поцелуем. Мгновения растягиваются напряжением мышц, наслаждением этим напряжением. Ты как натянутая струна. На тебе можно играть... вот так... Движение пальцев и твой стон. Прикосновение и взгляд, падающий в безумство отдачи, полной отдачи. Как ты можешь не понимать... Рики... - Рики... Я склоняюсь над тобой, ложусь на тебя, ловлю твое отворачивающееся лицо, сцеловываю дорожки текущих по вискам слез, продолжая двигаться, почти ломая тебя пополам. Но ты гибкий... ты сможешь. Твой член зажат между нами. Твой зад открыт для меня, насколько это возможно. Ты пытаешься убить в себе желание, но я не дам тебе этого сделать. Я скольжу языком по твоей шее. Она очень чувствительна, я знаю. Чуть прикусываю бьющуюся жилку, добиваясь переключения твоего внимания на меня. Сработало. - Рики... мой Рики... Я шепчу тебе в окончательном взлете на пик. Я просто чувствую тебя, и ты... Мы... одновременно... Взрыв. - Я... люблю... тебя.