Быть нелюбимым! Боже мой! Какое счастье быть несчастным! Идти под дождиком домой С лицом потерянным и красным. Какая мука, благодать Сидеть с закушенной губою, Раз десять на день умирать И говорить с самим собою. Какая жизнь — сходить с ума! Как тень, по комнате шататься! Какое счастье — ждать письма По месяцам — и не дождаться. Кто нам сказал, что мир у ног Лежит в слезах, на всё согласен? Он равнодушен и жесток. Зато воистину прекрасен.
Александр Кушнер
Было или нет, ночь повержена, И лежит в руке половинка сна. Оборвался он, как тугая нить. Видно, не судьба, так тому и быть. …Но я однажды проснусь Самой счастливой на этой планете. Вельвет — «Однажды»
К западу от шумной российской столицы, впадая в Москву-реку, протекает «второй Иордан», как ее прозвали в народе, — единственную из всех русских рек. Первое же название — Истра. На ней расположился небольшой, но уютный и живописный город — город воинской доблести — Воскресенск. Советы переименовали его в Истру*, что сохранилось и по сей день. Население — около тридцати с половиной тысяч человек. Около Истры, вокруг городского водохранилища, возвышается прекрасный смешанный лес. Уже в апреле, после распускания первых почек, горожане и люди из близлежащих поселений собираются семьями и компаниями, чтобы вдохнуть свежего весеннего воздуха и отдохнуть от будничной суеты. Летом на берегу водохранилища местные санатории и базы отдыха предлагают всем желающим свои услуги: путевки на выходные дни, а также прокат лодок и лечение. На Истре пользуется популярностью водный туризм: быстрое течение, прозрачная вода и песчаное дно никого не оставляют равнодушными.***
Внезапно раздался истошный человеческий вопль, за которым последовала тяжелая металлическая музыка. «Утро… — подумала девушка спросонья. — Снова утро… Боги, как же быстро пролетает ночь! особенно когда ложишься после полуночи». Засоня приоткрыла глаза: на нее вновь смотрели лазурные стены родной комнаты. Около минуты девушка лежала, почти не обращая внимания на громкую музыку. «Вставать», — последовал обреченный вздох. Не открывая до конца глаз, девушка медленно села в постели. Тяжело вздохнув, поднялась и направилась к рабочему столу. Взяв в ладонь громыхающий полусенсорный телефон, девушка одним движением пальца выключила в нем будильник. Музыка умолкла. «Тишина… Можно снова лечь в постель и спать дальше… Но нет, нет! Сегодня первый день — нельзя пропускать, даже опоздать будет неприлично!» Девушка обернулась и взглянула на кровать, с которой только что встала. Та словно манила ее: «Ну ляг обратно — еще только семь! Еще есть время поспать. Все равно через десять минут снова прозвонит будильник!» Уже не раздумывая, девушка покорно направилась к кровати и тут же рухнула в еще теплую постель, укутавшись в уютное одеяло. Эти десять минут показались целой вечностью… И правда, какой сон может сравниться с лишней парочкой минут по утрам? На этот раз со звонком (вернее с воплем) будильника девушка решительно вскочила с кровати да так резко, что аж голова закружилась и чуть не поцеловала платяной шкаф, — благо ее хозяйка успела вовремя спохватиться, и первой со шкафом встретилась ладонь. Пару секунд погодя, собирая картинки перед глазами в одну, девушка, все еще опираясь о мебель, добралась до рабочего стола. По пути она чуть не споткнулась о стоящего у шкафа сине-белого «гибсона»**. Из соседней комнаты вдруг раздался женский голос (который было еле слышно из-за тяжелых гитарных риффов, доносившихся из гаджета): — Даша, выключи уже, наконец, эту издевательскую музыку! Дарья взяла в руки телефон и снова большим пальцем отключила музыку. Тишина… «Нет-нет! Больше не лягу!» — мысленно спохватилась девушка, почувствовав вновь подступающую сонливость. Даша была высокой, не полной и не худой, но она, конечно, считала себя толстой. Еще юная девушка, недурной, но и не модельной внешности. Черты овального лица не казались яркими или особо примечательными, если не считать длинных от природы ресниц, красиво обрамляющих большие карие глаза. Убедившись, что стоит на полу твердо, Даша опять направилась к своей кровати. На этот раз соня нещадно заправила постель, несмотря на все мольбы последней вернуться в ее томные объятия. Выскочив из своей комнаты, Дарья отправилась на кухню. — Проснулась, наконец, — произнес тот же голос. Ее звали Анастасия Шахова, женщина лет сорока пяти: среднего роста, немного сутулая. Недлинные, примерно до плеч, каштановые волосы были собраны на затылке в хвост. На лице от прямого носа отходили две неглубокие морщинки. Темные аккуратные брови естественно сочетались со светло-карими глазами. Открытый лоб также пересекали две морщины. Внешностью женщина не броская, но довольно приятная, как, впрочем, и ее дочь. Анастасия стояла в фартуке у плиты, оперевшись на подоконник. На сковороде под стеклянной крышкой негромко потрескивала яичница. — Доброе утро, ма, — мимолетом бросила Даша, подходя к кувшину со свежей отфильтрованной водой. Девушка налила себе полный стакан и за пару секунд его осушила. — Доброго, — ответила Анастасия и скрестила на груди руки. — Опять проспала? — Это больше походило на утверждение, чем на вопрос. Ответа не прозвучало. Даша сполоснула стакан и тут же шмыгнула в ванную. Через секунду там зашумела вода. — Если бы ты жила одна, — продолжила мама, стараясь перекричать треск яичницы на горячей сковороде и шум воды из душевой, — кто бы готовил завтрак, пока ты валяешься в постели после будильника? Шум воды умолк, и из душевой выглянула Даша с зубной щеткой в руке. — Живи я одна, — произнесла она, — я бы к этому приспособилась, уж поверь! — Девушка снова закрылась в ванной. — Ну конечно, — усмехнулась Анастасия. — Знаешь, у меня идея! — В ее голосе зазвучали игривые нотки. — Завтра я сплю до половины восьмого, а ты встаешь пораньше и готовишь нам завтрак, идет? — Ма-а, я же не специально проспала! — жалобно воскликнула Дарья из душевой, выплюнув зубную пасту. — Просто я легла поздно. — Тоже мне, оправдание, — буркнула под нос мама и тут же добавила, уже громко. — Читала бы ты днем, а не когда уже десятый сон должна видеть, вот и высыпалась бы. И под грохот твоих «Раммштайн» на будильнике у меня бы моментально весь сон улетал, а ты продолжаешь валяться, как ни в чем не бывало. Женщина пожала плечами и недоуменно добавила: — Как это можно слушать?.. — Это не Rammstein, — пробубнила Даша с зубной щеткой во рту, — а Linkin Park. Ранние. — Ну конечно, как я могла перепутать! — иронично усмехнулась женщина, выключив огонь под сковородой. В ванной снова зашумела вода. Через минуту Даша вернулась на кухню. — Очень надеюсь, что когда выйдешь замуж, завтрак тебе будет готовить муж, пока ты дрыхнешь. — Ма, не начинай, а? — закатила глаза девушка. — Я даже встречаться ни с кем не хочу, какое там замуж? Анастасия ответила не сразу. — Ну и правильно, нечего тебе спешить. Еще успеешь нагуляться. — Женщина поставила две тарелки с яичницей на стол и попросила дочь нарезать хлеб, сама же принялась мыть сковороду. Даша взяла в руки нож и начала аккуратно нарезать батон. — Ма, ты сама знаешь, что практически все отношения заканчиваются одинаково: через два года или через двадцать — не важно. — Не понимаю я таких мыслей в восемнадцать лет, — тяжело вздохнула женщина. — Если мне с твоим отцом не повезло, это не значит, что у тебя все будет так же. — Боги, оставь ты эту тему! Мне одной прекрасно, и вряд ли какой-то парень сделает мне рай. Я вот музон послушаю — и уже чувствую себя счастливой. — Даша отложила нож, сгребла нарезанный батон на тарелку и спокойно произнесла: — Тем более нормального парня не так легко найти. Большая часть — такие, что… положиться просто нельзя — совершенно. А доверять тем более — одна муть в голове. — Часто мужчины о нас такого же мнения, детка, — задумчиво заметила Анастасия, натирая губкой сковороду. — Дашенька, ты рассуждаешь как повидавшая жизнь тетка, а не юная девушка. Тебе чуть меньше читать надо и перестать слушать свою депрессивную музыку. Дарья открыла лежащие на столе упаковки с нарезными колбасой и сыром. — Музыка ни при чем, — коротко ответила девушка. «После того, что я видела между вами с отцом, да и вокруг себя, я вряд ли скоро захочу отношений», — думала про себя она, не замечая, что эта мысль причиняет ей боль. — Так, ладно. — Анастасия выключила воду в кране и вытерла руки. — Давай не будем об этом. Но Даша будто не слышала. — Может мне лучше в монастырь уйти, как думаешь? Хотя… Монахи рок не слушают и колбасу не едят. — Даша наглядно отправила в рот ломтик. — Девочка моя… — сочувственно произнесла мама, погладив дочь по плечу. Но та не слушала. — Или просто наблюдать за одногруппницами, слушать, как они обсуждают друг с дружкой, что подарить парням на день рождения и смотреть, как те их зажимают по углам. — Дашенька, когда придет время, ты повстречаешь достойного человека. — Мать притянула девушку к себе за плечи и с любовью обняла. — Вряд ли я буду любить кого-то сильнее, чем музыку, — тихо произнесла Даша, проглотив комок в горле. — Да и лучше быть одной, чем с кем попало. — Безусловно. Девушка медленно отпрянула и потерла зачесавшийся нос. «Еще реветь не хватало», — мысленно одернула она себя, прикусив губу. — Ладно, давай завтракать. Не хочу опоздать в универ в первый день. — Я тебя люблю, дорогая, ты ведь знаешь. — Да, я тебя тоже. — Даша попыталась улыбнуться. — Ты зарядку делать не будешь? — спохватилась Анастасия, когда девушка садилась за стол. — Не-а, — промычала последняя с набитым ртом, — я ее проспала. Мать многозначительно вздохнула и, сев напротив дочери, принялась за яичницу. — Поторопись, чтобы не опоздать. — Ниче, — отмахнулась Дарья, — я и позже вставала, и всегда успевала в школу. Почти. — Университет дальше. — Ага, — кивнула девушка, уплетая бутерброд. — Сейчас джинсы натяну, расчешусь и вылечу. Ну может еще губы подкрашу — первый день все-таки. На подоконнике сонно сидел пушистый пепельно-серый кот, большой и пухлый. Пока мать с дочкой завтракали, он мирно смотрел через окно на улицу, ибо их величество уже покормили. Временами он оглядывался на своих «мам», наблюдая, как те уплетают яичницу, жмурился и поворачивал голову обратно к окну. Позавтракав, девушка поцеловала в щеку маму и подбежала к приоткрытому окну. Небрежно погладив кота по макушке, она сняла его с подоконника, открыла окно шире и высунула нос на улицу, отмечая температуру. Хоть Даша с мамой и жили на верхнем, девятом этаже многоэтажного дома, вид из окна не отличался особым разнообразием: спальный район ничем не сверкал, лишь соседними многоэтажками, магазинами, деревьями и снова деревьями… Первое сентября в этом году выпало на субботу, так что на учебу школьники и студенты спешили в ближайший понедельник. Осень уже начала постепенно вступать в свои права: заметно похолодало, и в майке на улицу уже было не выбежать. Но небо было довольно ясным, хоть и не таким лазурным, как в середине лета. Отметив погоду, девушка побежала в комнату переодеваться. — Уже похолодало, накинь что-нибудь поверх блузки, — крикнула Анастасия вслед дочери. — Знаю, — бросила в ответ Даша. Приведя себя в порядок, девушка натянула на ноги кроссовки и набросила на себя темно-синий кардиган. Перед выходом она напоследок посмотрелась в зеркало. Своим отражением Даша редко бывала довольна — каждый раз находила какой-то изъян. Вздохнув, девушка отбросила с плеч волнистые пряди золотисто-каштановых волос. Попрощавшись с мамой и котом Филей, она подняла с пола рюкзак и вылетела из квартиры. Лифта Даша решила не ждать и стремглав побежала вниз по лестничной площадке. Запыхавшись на бегу и едва успев на автобус, девушка забралась по ступенькам в салон. Расплатившись с водителем, она не без усилий протиснулась внутрь и взялась за свободный поручень. Дверь механически закрылась, и автобус тронулся с места. Людей было под завязку — все спешили: кто на работу, кто на учебу. Дыхание Даши постепенно выравнивалось. Свободной рукой она вынула из рюкзака наушники-вкладыши, надела и выбрала в телефоне музыку, после чего засунула его в карман. Девушка уставилась в окно: перед глазами мимо пробегали многоэтажки, памятники, деревья, фонари и скамьи для отдыха. В наушниках звучала красивая (по мнению Даши) песня. Девушка нахмурилась, пытаясь вспомнить, что это за рок-группа: «Three Days Grace?.. Или нет? Ладно, с припевом вспомню». Через пару остановок вокруг Дарьи скопилось такое количество людей, что повернуться было проблемой. Они стояли плотно, как селедки в банке, но Даша чувствовала себя уединенной: ни она никого не слышит, ни ее музыки — никто. Сознание этого немного согревало душу, было приятно чувствовать себя наедине с любимыми песнями. Тут на очередной остановке в салон протиснулся молодой человек лет двадцати-двадцати двух и встал рядом с Дашей, задумчиво уставившись в окно. «Тоже, наверное, на учебу», — подумала девушка. Парень был примерно с нее ростом, на лбу красовались несколько почти заживших юношеских угрей. В ушах у него также виднелись наушники, за плечом черный рюкзак с логотипом Puma. Даша мельком взглянула на соседа и машинально отметила, что он довольно симпатичный. Даже появилось какое-то желание прикоснуться к его русым волосам, но девушка одернула себя на этой мысли и сосредоточилась на музыке в голове. «Так, расслабься, — сказала она самой себе, — не накручивай себя». Самовнушение не особо сработало, так как в груди осело какое-то томное чувство. Но тут в наушниках заиграла одна из любимых песен. «О да! — слегка улыбнулась она и закрыла глаза от удовольствия. — Нет, ма, это — не Rammstein. Это — Linkin Park! И это лучше сопливых отношений, с музыкой все гораздо проще».