Ценнее полёта

Чонку решили оставить на поляне с примятой травой, хотя и не слишком было понятно, почему она примята. Может быть, тут ежедневно устраивают стоянку для драконов? Или они заняли чье-то место? В принципе, Чонка всегда может улететь… А потом вернется, ведь Рижесса ее чувствует. В общем, сейчас это было абсолютно неважно. Все трое путников безумно устали. Перелет выдался тяжелым: пришлось останавливаться, чтобы дать Чонке передохнуть, и поэтому к Ривентейну, ближайшему городку, расположенному все равно слишком далеко, они добрались только к полудню. Сейчас необходимо было найти еду и место для отдыха и ночлега. А потом — узнавать, что же тут произошло. И постараться сделать так, чтобы Сверкающие воды не поняли, где они. Наверное, уже завтра, или даже этой ночью, Ривентейн придется покинуть. Но куда они отправятся тогда? Обратно, домой? К Бескрайним ночам? А Нильяс? А Нильяс сохранял терпение и вел себя тихо, словно его не существовало вовсе. Шел — куда приказывали. И даже согласился оплатить комнатку в таверне на троих. Или три комнатки на одного. Сейчас они как раз и направлялись к одной из таверн. Город пустел. После полудня так всегда происходило. Первая встреченная ими таверна встретилась только спустя почти две полулунки. Видимо, таверны здесь спросом не пользовались, да и кто же заселяется в них во время обеда? Кто вообще заселяется в них, если этот городок живет довольно обособлено? Внутри таверны царила прохлада; ленивые жильцы, сидя за деревянными столами, пили морс или квас — в общем, охлаждающие напитки. Подавальщица терла крышку стола, залитого либо морсом, либо, соответственно, квасом. Зато возле стойки было довольно оживленно. Мужик средних лет, наверняка хозяин этой таверны — выглядел он в ней довольно гармонично — рассказывал о чем-то низкому старику с кучерявой рыжей бородой, то и дело недовольно всплескивая руками: — А потом та ведьма сказала, что проклянет мою таверну! Нет, ты представь? Я что, должен был их на халяву кормить? А я покуда знал, ведьмы они там или кто? — Так они же представились, — заметил старик. — Я тоже представился! Губернатором в своей голове. Я же от этого им не стал. Вообще сумасшедшая компания, конечно. Ведьма, ещё девчонка с ней, та, которая мне фальшивки хотела подсунуть — ведьма ее ещё создательницей называла, и в это я до сих пор не верю. И парень с ними. Такой, примерно как… Почувствовав взгляд, он обернулся в сторону Рижессы, Миридана и Нильяса, а потом добавил уже менее уверенно: — Эльф. Наверное, не слишком и обрадовался гостям. — Надо относиться к другим народам терпимее, — заметил старик. Мужчина кивнул и, чертыхнувшись, вышел из-за стойки, чтобы приблизится к тому самому народу, вернее, аж тремя его представителям, и произнести: — Добрый день, уважаемые гости. У нас тут, видите ли, небольшое недоразумение, так сказать, получилось… — Вы видели эльфа? — уточнила Рижесса напряженно. Нильяс взглянул на нее с удивлением, а Миридан… предводитель Бескрайних ночей всегда оставался спокойным и равнодушным. — Видел-видел, гостья, — мужик кивнул и бросил быстрый взгляд за спину. Может быть, надеялся на поддержку того его собеседника? — Опишите мне его. Хозяин таверны нахмурился, и Рижесса повторила: — Мне нужно его описание. С распущенными рыжими волосами, в потрепанной одежде, ярким кулоном на шее и такими же горящими глазами она выглядела очень воинственно. Может быть, именно поэтому мужчина не смог промолчать? Он ответил, пусть и несмело: — Такой, на вас похож. Высокий. С волосами длинными. — Цвет? Хозяин таверны оглядел гостей, явно надеясь отыскать среди них требуемые волосы, недовольно мотнул головой и попытался объяснить: — Светлые, но не белые. Скорее, желтые. «Пшеничные». — И давно это было? — Да вот сегодня утром ушли. Рижесса с силой сжала кулаки. Обернувшись к отцу, она прошептала: — Это он. Миридан кивнул. — Кто? — поинтересовался Нильяс. Она очень серьезно на него посмотрела и ответила: — Жених. Нет, не так, — она покачала головой. — Возлюбленный. Мой возлюбленный. Он… Глаза у хозяина таверны стали большими-большими. — Проводит время в компании двух девиц, дочка, — заметил Миридан, касаясь белоснежных волос. — Или ты надеялась на что-то другое? Я ведь сразу говорил тебе об этом. Рижесса прикусила губу. Тут разговором заинтересовался старик, который до того беседовал с хозяином таверны. Он, поглаживая бороду, приблизился к компании и уточнил, хитро смотря в сторону Рижессы, будто никого другого здесь и не присутствовало: — Как, говоришь, жениха зовут? — Ильсикар. — Это из Кирильеров который? Рижесса покивала и посмотрела на мужчину с надеждой. — Так его отец с моим братом постоянно дела ведет? Верно? — Я не знаю… — Ну а что у нас, много Килирьеров по Ривентейну ходит? — воодушевился старик. — Пойдем, я отведу тебя к брату. Этот ваш Килирьер был у него вчера. И, кстати, с ведьмой — от нее туман отходит, такой темно-зеленый… Мы это видим. — Вы — это кто? — уточнил Нильяс. — Гномы, — старик подмигнул ему, глядя снизу вверх. — Так что, друг, — он посмотрел на хозяина таверны, — тебе действительно не следовало спорить с той ведьмой. Брат говорил, что она очень такая необычная… Привязана к дому, или что-то вроде того. Рижесса хмыкнула. Раз уж ведьма, привязанная к дому, вместе с Ильсикаром ушла, что уж говорить об эльфийке, у которой, к тому же, дракон имеется? — Ты действительно хочешь пойти с ним? — уточнил Миридан хмуро, посмотрев на Рижессу. — Тебя волнует судьба того эльфа? — Отец, — предостерегающе произнесла Рижесса, потянувшись к двери. — Я считаю, что вы ведете себя неправильно, — заметил Нильяс, следуя за ней. Сейчас, под солнцем, его волосы стали черными-черными, и от прежней синевы не осталось и следа — в полной мере их красота раскрывалась только в родной стихии Нильяса, ночью. Отдохнуть так и не удалось… Но Нильяс, кажется, не слишком жалел об этом. — Рижесса рисковала собой, чтобы спасти вас, а вы… Если он дорог ей, этот Ильсикар… — Ещё бы я слушался щенка из Сверкающих вод, — прервал его Миридан. — Ты здесь только потому, что тебе доверяет моя дочь. Иначе тебя бы здесь не было. К слову, — он огляделся вокруг, — разве тебе не пора идти? Ты уже в Ривентейне, и сейчас наши пути расходятся. — Отец! Если ты не прекратишь это, я уйду сама. Может быть, ты останешься в таверне? А я схожу туда сама. Мне надо знать. Гном остановился, прислушиваясь к разговору. — Ты не боишься идти туда одна? — Я пойду с ней, — вступил в разговор Нильяс. — Зачем? — уточнила Рижесса. Нильяс тем временем стянул со спины сумку; порывшись в ней, он вытащил на свет две серебряные монетки. — Должно хватить на комнаты. — Ты от меня откупаешься? — Но ведь у вас нет денег. Миридан скривил уголки губ и заметил: — Мне они не нужны. И все-таки, какие странные у него глаза! Гораздо более темные, чем у Рижессы. Действительно напоминают ночное небо. А волосы белые, как звезды — разве что сияние не излучают. Разве Рижесса похожа на него внешне? Да и внутреннее сходство после более тесного знакомства не так уж и заметно. Она — лучше. Нильяс отлично это понимал — она лучше. Именно поэтому собирается узнать, что случилось с тем эльфом. Ей неважно, в какой компании он проводит время. Она беспокоится о нем. И Нильяс… Она ведь поддержала его, разве он не сможет поддержать в ответ? Монетки опустились в мужскую ладонь, и Миридан, не говоря больше ни слова, развернулся. Гном вновь двинулся в путь, и Рижесса пошла за ним, склонив голову. — Почему он такой? — вдруг спросил Нильяс. — Отец? — уточнила она. — Он устал и хочет вымыться. Проголодался, пусть вы его и кормили. А я заставляю его идти неизвестно куда, чтобы узнать об Ильсикаре. Он когда-то просил моей юности и верности… А отец ответил отказом. — Почему? Рижесса кратко взглянула на него. По спине, скрываемой серой рубашкой, спускались донельзя гладкие черные волосы. Длинные темные ресницы отбрасывали тени; из-под них смотрели светло-серебряные глаза. Нильяс совсем не вписывался в окружающую картину: слишком одноцветен для подобной яркости. Вот Ильсикар наверняка смотрится здесь отлично. Он везде отлично смотрится. Нильяс, наверное, чуть моложе его? И ростом немного ниже? И голос у него более тихий, не такой приятный, как у Ильсикара. И… и смотрит на нее сейчас именно он, а не сын предводителя Зеленеющих лугов. Зачем они вообще тогда познакомились? — Считает Ильсикара неподходящим женихом. Он из Зеленеющих лугов. Отец говорит, что все там слишком беспечные. Это действительно так. Они любят свободу и передвигаются на лошадях. Я хотела посмотреть на это, но, к сожалению, мне так и не удалось совершить туда путешествие. — Может быть, все ещё впереди? Рижесса улыбнулась и покачала головой: — Я нужна Бескрайним ночам. Единственная наследница, — признаваться во всем остальном она не стала. — А он тоже — наследник. Предводительский сын. Да и вообще, разве нам не о чем больше поговорить? Нильяс склонил голову. Интересно, а его отец беспокоиться о его пропаже? Ведь он тоже — сын предводителя. Пусть и младший. Да и разве могут родители не беспокоиться о своих детях? — Например, — отозвалась Рижесса слишком весело, — что ты собираешься делать теперь? — Прийти с тобой… то есть, с вами… — Мы разве ещё не перешли на «ты»? — Рижесса нахмурилась. — Да, с тобой. Прийти с тобой к тому гному. Потом, думаю, неплохо было бы заглянуть на рынок. Я здесь был, знаю, где он. А после вернуться в таверну. Эльфийка рассмеялась и заметила: — Очень долгоиграющие планы. А потом? Пока что будешь жить в таверне? Или снимешь жилье? — Об этом я ещё не думал. — Может быть, отправишься с нами, к Бескрайним ночам? Хотя ваш клан наверняка этому не обрадуется и что-то выдумает. Что-то вроде того, что мы решили объявить вам войну… — она нахмурилась, закусив губу. — Если будет надо, я уйду, — поспешил успокоить ее Нильяс. — И не доставлю вам неприятностей. Рижесса внимательно посмотрела на него. Если бы сейчас на небе были звезды, они обязательно отразились бы в ее глазах. И тогда Нильяс решил спросить: — За что ты его любишь? Понятно было, о ком он спрашивает. Рижесса чуть улыбнулась, коснулась волос и задала ответный вопрос: — Разве любят за что-то? Разве на такие вопросы существуют ответы? Брат старика обнаружился возле постройки, чем-то смахивающей на деревянный сарай. Сам старик объявил, что эта постройка — на самом деле склад. И обычно тот самый гном, Нук, с которым сотрудничает отец Ильсикара, проводит свое время именно в нем. Но сейчас он, будто почувствовав приближение гостей, вышел под солнечные лучи. Заметив спутников, он сощурился и на всякий случай уточнил: — Так-таки сама уважаемая Рижесса ко мне пришла? А воспитанник мой где, Ильсикар? М? Он бросил взгляд на Нильяса, и тот вздрогнул. — Здравствуйте, — отозвалась Рижесса. — Мне очень приятно познакомиться с вами. А Ильсикар… Это я хотела спросить у вас. — Тогда слушай. Нук нахмурился и занял деревянную лавочку, расположенную тут же, возле склада. Чуть меньше суток назад на ней сидел и Ильсикар, только никто из собеседников об этом не знал. Вздохнув, Нук начал рассказывать: — Приходит, значит, ко мне вчера ближе к вечеру. Заходит в компании двух весьма любопытных девиц и говорит, мол, деньги нужны и помахать чем. А я, знаешь ли, не каждый день такую компанию вижу: чтобы эльф, да ещё и в компании ведьмы с создательницей… Его брат тихо хмыкнул. — А я говорю, — продолжил Нук, — что ни монетки, ни оружия. Ильсикар ушел, а мы потом с той девицей, ведьмой, разговаривали, племянник пришел мой ещё… — Куда он ушел? Слова Рижессы прозвучали тихо-тихо и больше походили на ветер. — Так тебя спасать! — воскликнул Нук. — Я его не видела… — А это кто? — вдруг уточнил он, кивая на Нильяса. — Помог нам с отцом освободиться… — отозвалась Рижесса рассеянно. — А Ильсикар? От него больше не приходило никаких вестей, так? — Нук кивнул, и эльфийка опустила голову. — Он у Сверкающих вод… — Он у них, — подтвердил гном. — Расспрашивал меня об этом. — И что теперь делать? — спросил Нильяс. — А что теперь делаешь? — отозвался старик, который привел их сюда. — Чуда ждать, да и все. Ждать чуда. Рижесса нервно рассмеялась и заметила: — Чуда ждать не следует. Нужно действовать самому. Так? — она обвела взглядом всех присутствующих. — Спасибо. Спасибо вам за ответ. Я, кажется, знаю. Пойдем? — она с надеждой взглянула на Нильяса. — Пойдем. Рижесса уже успела убедиться в том, что чудес, пришедших с неба, не бывает. Зато бывает чудо, кем-то устроенное. Она ведь может стать чудом? В последний раз? Ради Ильсикара? Она просто обязана это сделать. Ведь за ее спиной — Бескрайние ночи. *** Искра пульсировала, не прерываясь. Это могло значить только одно. То, что следовало поспешить. Путник на огромной скорости бежал за искрой по узкой лесной тропинке, все равно не успевая за своим проводником. Листья цеплялись за волнистые волосы, ноги цеплялись за корни. Было довольно жарко для того, чтобы просто дышать; а дышать и бежать, сломя голову, было, по сути, невозможно. Но Ривеж бежал. И непонятно — то ли он выполнял приказ, то ли хотел помочь Анне. Из-за пульсирующей в висках крови он не сразу распознал стук лошадиных подков; это обнаружилось только тогда, когда он вышел к усыпанной гравием дороге. Из-за плавного поворота появилась повозка, сопряженная тройкой лошадей. Она то и дело подскакивала на неровных камнях. Искра приблизилась к ней, и Ривежу ничего не оставалось, кроме как последовать за своей звездой-указателем. Когда кучер отдал лошадям приказ, повозка остановилась, и Ривеж, приблизившийся к ней, заглянул внутрь. Его взгляду тут же предстало твердое неуютное сидение с коричневой обивкой и замазанный чем-то, похожим на следы дыма, потолок. Внутри сидел один лишь мужчина с подкрученными усами. Тогда Ривеж произнес, сверкнув разными глазами: — Вы сможете меня довезти? — Ты даже не поинтересуешься направлением поездки, парень? — мужчина усмехнулся. — Мне нужен крупный город. Неважно, какой. Губы мужчины скривились в улыбке. На свет появилась золотая монетка — не такая красивая, как у Анны, зато гораздо более полезная. Тогда улыбка мужчины стала ещё более широкой, и он приглашающе похлопал по сидению рядом с собой. Деньги решают все. Зачем брать с собой что-то, кроме них? Повозка вновь отправилась в путь, и искра потухла. Ривежу хотелось верить, что временно. Ведь полностью потухшая искра тоже может означать только одно. То, что он опоздал. Но спустя десяток полулунок искра загорелась вновь. Ривеж вышел из повозки, расплатившись за поездку, и искра пришлась как никогда кстати. Он почти не смотрел вокруг: шел за светящейся путеводной звездой, которую, кажется, не замечал никто кроме него. Или просто Ривеж не видел чужих взглядов? Впрочем, он не видел и домов, и людей… Зачем ему было кого-то видеть? А потом он приблизился к городскому телепорту. Тот за большие деньги мог доставить его в любую точку континента. Гело такой способностью не обладал: мог перемещаться только в Таинственном замке, поэтому он и не смог сразу переместить Ривежа к Анне. Именно поэтому Ривеж должен был воспользоваться телепортом, увеличив расстояние от Таинственного замка — ведь нельзя, чтобы кто-то лишний узнал о его местоположении. Ривежу требовалось успеть. И, кажется, искра была не против этого. Он успеет? Он ведь должен успеть. Хотя бы ради того, чтобы вновь увидеть ее глаза.