***
Тирион так и не понял, как оказался перед глухой ледяной Стеной. Проход, который нашелся в самом неожиданном месте замка Ночного Дозора, петлял в глубинах промерзшей и кишащей уродливыми живучими тварями земле. И вот, потратив на путь не меньше часа, герои оказались в тупике. — Сэм сказал, камень замурован в Стене… Но как туда добраться? — Джон впервые за долгое время выглядел растерянным. — Смотри, — Тирион выхватил из дрожащих пальцев юноши пергамент. В самом углу был нарисован меч, полыхающий огнем, и разбитый пузырек. — Кажется, твой друг хотел сказать, что валирийская сталь будет сопротивляться дикому огню дольше льда Стены. И, не успел Джон опомниться, как Ланнистер, схватив склянку, швырнул ее на Длинный Коготь. Капли зеленой жидкости упали на снег, прожигая глубокие дыры, но лезвие меча осталось целым. На его поверхности заплясали изумрудные языки пламени. — Не думаю, что у нас много времени, бастард. После твоего внезапного побега оборона Стены рухнет в одночасье. Давай, руби этот чертов лёд! Меч входил в Стену, как нож в масло. Огонь перебирался на тающую поверхность и стремительно поднимался вверх. Мужчины, не тратя времени даром, шагали вперед. Тириону казалось, что он углубляется внутрь собственной могилы. Когда же сзади послышался грохот, и огромный кусок льда перекрыл проход, фантазии превратились в реальность. — Что же, Сноу, назад пути… — начал, было, карлик, но тут же замолчал. Они с Джоном оказались в небольшом куполообразном помещении прямо посередине стены. В центре стоял каменный столб, испещренный непонятными рунами и знаками. Внутри тотема полыхало синее, явно магическое пламя. У изножья столба лежала ссохшаяся фигура в плаще. — Один из тех алхимиков, что создали Иных, — брезгливо бросил Тирион. — Видимо, он и притащил сюда камешек, пока не сдох. Не выдержав, карлик пнул фигуру. Неожиданно та вскочила с леденящим душу визгом и рванула к незваным гостям. Прежде, чем Тирион успел по-настоящему испугаться, Длинный Коготь проткнул скелетоподобного старика насквозь. — Ты не Иной, — выдохнул Джон, уставившись в зеленые, как дикий огонь, глаза алхимика. — Но как… Столько времени… — Хотел бы я быть, как ты, обычный человечек, — старик хрипло засмеялся. Зеленые языки пламени уже лизали сморщенную кожу. — Ты никогда не знал того проклятия, что мучит меня, мучит многих из нас. Ты не Одаренный, не обладаешь нечеловеческими способностями. Я не отрекся от своего проклятия лишь потому, что дал клятву оберегать камень всю свою жизнь. Нет, мальчик, я не Иной… Но я верен им и не отдам тебе камень! Схватив длинными пальцами горящее лезвие меча, алхимик закатил глаза и, будто не чувствуя, как его плоть стремительно тлеет, забормотал. Валирийская сталь стала медленно плавиться, языки пламени чадили и становились все короче. — Ошибаешься! — стиснув зубы, прорычал Джон и, ударив под колени алхимика, вытащил из его цепких рук и плоти остатки меча. Дикий огонь, так жадно пожиравший нависшую над героями Стену и тело старика, почти испарился с жалкого куска стали. Зато на лохмотьях алхимика пламя танцевало свой смертельный танец. Не раздумывая, Джон схватил продолжавшего бормотать заклинание незнакомца и, вскрикнув от боли, пришедшей после соприкосновения с пылающими одеждами, бросил тело на каменный столб. — НЕЕЕЕТ! — взревел старик. Пламя с его тела моментально переместилось на тотем. Руны на его поверхности стали нечеткими, острые грани сгладились и потекли, а магическое сияние из синего сделалось черным, как сама смерть. Алхимик, изрядно обожженный, попытался вскочить и вновь принять на свое тело зеленые языки адского огня, но ноги его не слушались. Обернувшись к Джону, старик широко распахнул глаза, налитые кровью, и зашипел: — Ты не понимаешь, что наделал! Ты, простой человек, лишил Иных власти над смертью! О, я прокляну тебя, мальчишка! Тебя и твой род Одаренных! Рано или поздно в вашей семье родятся пятеро детей, каждый из которых вберет в себя извращенную стихию! Первый Элементаль подчинит огонь, безжалостнее которого еще никто не видел. Второй Элементаль овладеет водой и от воды погибнет. Третий Элементаль подчинится воздуху, отдав ему самое ценное в обмен на дар, а Четвертый Элементаль вберет в себя всю гниль и мерзость, хранящуюся в земле, и не встретит своего пятого лета. Каждый из Элементалей, пробудив свою силу, призовет на окружающих подвластную ему стихию, вызвав ужасающие бедствия. Но Пятый Элементаль получит власть над тем, что способно убить любого на земле или даровать ему другую жизнь — смертью. И уничтожит этот Элементаль все на своем пути, и лишится дара во имя жизней Иных, и да подчинится им навеки. Стоило старику замолчать, как каменный столб рассыпался пеплом на ледяной пол. Купол над головой Джона и Тириона затрещал, куски Стены стали стремительно падать. — Ты спас всех сейчас, мальчик, — на последнем издыхании хрипло засмеялся алхимик, — но твой род уничтожит их после.Пролог
20 мая 2017 г. в 01:00
— Лорд-командующий! Сноу, мать твою! Дозор не выдержит натиска Иных! Стена рушится! — визгливый, похожий на скуление побитой собаки, голос Гренна разнесся по столовой, служащей теперь перевязочным пунктом. Лилли, единственная девушка в крепости Дозора, бегала от раненого к раненому и шептала одну ей понятную молитву. На ее щеках блестели льдинки замерзающих в мгновение ока слез.
Джон коротко кивнул своему брату-ворону и крепче сжал Длинный Коготь онемевшей и местами уже посиневшей рукой. Кто-то рядом отчаянно закашлялся и больно ткнул главу Ночного Дозора в бок.
— Эй, бастард! Я, конечно, практически бессмертный, но не неуязвимый и один в самую гущу схватки не полезу, — карлик с разноцветными глазами попытался улыбнуться, но его потрескавшиеся губы лишь слегка дернулись, вновь закровоточив. — Так что, если хочешь поиграть в героя, то я, так и быть, прикрою твой мальчишеский зад.
— Они не побегут за мной, — понизив голос, ответил Джон. Взгляд его тоскливо окинул горстку испуганных и замерзших братьев. — Война с Иными проиграна.
— Нет, парень, не проиграна. Я собственными глазами видел тех чертовых алхимиков, что превратили последних Безликих в ходячие трупы с синими глазами. Я сам слышал, как Красная женщина предсказала твою победу над Иными. Ты, именно ты — тот Избранный из пророчества!
— Но я обычный человек. Бастард, паршивая овца из семьи, в которой даже дети являются Одаренными, а я — нет. Я могу ободрить этих ребят, позвать с собой на верную гибель, но никто не захочет пополнить ряды Иных после смерти. Зима пришла, Бес. А за зимой пришел наш конец.
Не успел Тирион ответить, как дверь со скрипом открылась, и в комнату ввалился Сэм. Правая рука его была вырвана по самое плечо, мех черного плаща блестел от крови, капли которой все сильнее и сильнее орошали деревянный пол.
— Сэм, нет! — полный боли возглас Лилли утонул в страшном грохоте, донесшемся со стороны ворот. Лорд Сноу, вскочив с места, рванул было к выходу, но слабый голос Сэма остановил его:
— Подожди, Джон… Я… Я нашел для нас спасение…
Аккуратно отведя в сторону рыдающую Лилли, путающуюся в грязных тряпках, которыми она перевязывала раны, Сноу наклонился к самому лицу друга.
— В Стене… камень… замурован… — каждое слово давалось Сэму с трудом, изо рта уже сочилась кровь. — Алхимики этим камнем… даровали Иным… власть над смертью… Поэтому они и могут… превращать… всех… в живые трупы…
Огромное тело Тарли затряслось, с губ сорвался протяжный стон, и юноша лишился чувств. Тирион, подбежав на своих коротеньких ножках, резко ударил Сэма по щекам. Крошечные глаза распахнулись.
— Заканчивай свою речь и можешь отойти хоть в мир иной, хоть к Семерым, хоть в лапы Старых богов! — карлик говорил быстро и жестко, но в разноцветных глазах плескалась жалость и ярость от бездействия.
— Уничтожь этот камень, Джон… Я нарисовал карту с тайным проходом… Она… Она хранилась у Иных… Я… Я выкрал ее и бежал, как только мог… Сожги… Сожги и камень, и карту… диким огнем, только им получится… Тогда все… упыри… умрут… и останутся только Первые Иные. Их… мало… Вы… точно… справи…
Голова Сэма безжизненно упала на пол, глаза остекленели и уставились в стену.
— Парень совсем сбрендил на смертном одре, — разочарованно протянул Тирион. — Мы не найдем здесь дикий огонь!
Джон молча сжал единственную руку Сэма и вдруг почувствовал в огромном кулаке юноши что-то инородное. Разжав пухлые пальцы, Сноу увидел небольшой холщевый мешочек. Открыв его, он едва не задохнулся от удивления. Тирион, с интересом заглянув внутрь, присвистнул:
— Вот так Тарли… Вот так герой…
Джон двумя пальцами достал смятый клочок бумаги, криво разрисованный какими-то линиями, и круглый пузырек. Внутри крошечной стеклянной тары плескалась ядовито-зеленая жидкость.
— Я видел это адское пламя в действии, бастард, — Ланнистер невольно отступил назад. — Даже этого количества хватит, чтобы расплавить Стену от основания до макушки. Если мы и найдем тот непонятный камень, то умрем вместе с ним.
— Значит, так тому и быть, — отрезал Джон и стал изучать карту прохода. — Видимо, алхимики сделали эту схему для себя, чтобы, в случае необходимости, уничтожить собственное творение.
— Алхимики… Проклятые сыны Рглора! Они создали две самые отвратительные и смертоносные вещи на свете: дикий огонь и Иных, — сплюнул Тирион и покосился на круглый пузырек в руках лорда-командующего. — Кстати, об огне… По-видимому, его они замуровали вместе с картой. Вот только как Иные их нашли…
— Нет времени думать об этом, — Джон встал во весь рост и внимательно посмотрел на карлика. — Нужно как можно быстрее уничтожить камень. Сэм не зря отдал за эту информацию свою жизнь. Ты со мной?
Юноша только сейчас понял, что в столовой давно царит гнетущая тишина. Все немногие, кто находились в помещении, с безумной надеждой в глазах смотрели на своего лорда-командующего и Ланнистера.
— Я-то? — неожиданно ухмыльнулся Тирион. — Бастард и карлик, спасшие Вестерос… Пожалуй, это будет самая отвратительная героическая песня из всех, которые я слышал. Надеюсь, мое уродство не выставят на первый план. А то вдруг покорю однажды сердце какой-нибудь рыжеволосой девы, которая, представляя меня перед сном, будет томно вздыхать. И да, седьмое пекло, я с тобой, Сноу.