Руны городских улиц

— Ветренно что-то сегодня., — поеживаясь, говорит Наутиц. Даже она, петербурженка, не любит промозглый влажный зимний ветер, хотя, казалось бы: давно уж должна привыкнуть. — Это разве ветер! — пренебрежительно фыркает ее брат Иса, голос звучит слегка невнятно из-за укутывающего горло и рот шарфа, — Неженка. Наутиц не обижается: брат работает в антарктическом лагере океанологом и кому, как не ему, знать все о морозе и метелях. На «неженку» она и подавно не сердится: такой уж он, Иса: не умеет выражать нежность. — Пойдем в магазин зайдем, погреемся? — предлагает она. Не то, чтобы ей и правда требовалось греться или что-то покупать… Просто в присутствии брата она всегда ощущает себя немного неловко: уж на что она любит неторопливость и покой, но Иса — совсем замороженный в плане проявления эмоций. — Как хочешь, — вот и сейчас он бросает слова равнодушно, словно камни. Брат и сестра заходят в торговый центр. Там Наутиц сразу устремляется к магазинчику с «волшебными подарками». Иса с равнодушным выражением лица ждет в коридоре центра. Однако когда он видит, кто идет к нему навстречу, кирпичное выражение сменяется сперва растерянностью, потом болью. Но Иса тут же берет себя в руки, возвращая на лицо прежнее безразличие. — Привет! Вот нежданная радость! Уже вернулся с Северного полюса? — весело щебечет Соулу, подходя к нему в компании пары подруг — и, как с болью отмечает Иса, какого-то то незнакомого парня, — Ну, вы же с Теем знакомы, да? — Нет, — бросает Иса холодно. «И не хочу.» — О! Иса, это мой парень, Тейваз. Тейваз — мой друг Иса. — Рад знакомству, — Тейваз, мощный парень в косухе, почти два метра ростом, протягивает руку. Иса равнодушно складывает руки за спину. Соулу хмурится и уже собирается произнести отповедь, когда возвращается Наутиц, нагруженная пакетами из подаркового магазина. Она, сразу прочувствовав ситуацию, велит Исе пойти и купить багеты домой. «В ту кондитерскую на N-ской, там они лучшие. Да отнеси сразу домой: мы тут кофюшка с девчонками выпьем.» Иса уходит. Ему тяжело. Пожалуй, легче идти против бурана в Арктике, чем против своего сердца. «Мои чувства сковал лёд, — твердит он себе, заходя в кондитерскую и выстаивая очередь, — Мне не больно. У меня ледяное сердце.» Домой возвращается почти бегом. Об грудь бьется медальон с фотографией.