Тьма ваших душ

* * * Земля. Настоящее время. * * *

Начинающий маг обомлел, рассматривая существо, и машинально потянулся левой рукой к своему оберегу — амулету в виде перевёрнутой пентаграммы, что висел на посеребрённой цепочке на шее Александра. Он не снимал его даже во сне, считая, что этот знак приносит ему удачу, хоть иногда он царапал шею. Но рука нащупала лишь густую шерсть, когти укололи кадык. Внутри Александра всё сжалось. Шерсть его встала дыбом, уши торчком, крылья непроизвольно задёргались, хвост глупо прикрыл задние лапы. Александр во все глаза смотрел на незнакомого зверя и на себя — такого же странного монстра — думая, что же ему теперь делать, и, что более важно, что хочет делать незваный гость? И как оно попало сюда?.. Существо тоже не двигалось, возможно стараясь дать ошарашенному внезапным появлением парню время придти в себя. Александр подумал, что, может, вторгшегося можно попробовать заколоть церемониальным ножом — но он, как и амулет, остался на человеческом теле. Загрызть? Нет… вполне ясно, у кого из них двоих больше опыта в звериной драке. В голове кончились мысли, их перебарывало желание скрыться куда подальше. Но бежать было некуда: окно как путь побега от крылатого дракона не прельщало, к тому же, падать в ворохе осколков на твёрдую землю — не самый лучший способ побега. Дверь же странное существо перекрыло собой, и острые клыки в довесок к когтям этой зверюги создавали ощущение, что и такой вариант спасения приведёт к самоубийству. Странно только, что другой дракон ещё не бросился на него, выслеживая так долго и наконец настигнув… Неведомое создание внезапно решило прервать затянувшееся испуганное молчание, нарушив зловещую атмосферу, нагнанную его появлением. — Я не враг. А тебе пора бы лететь отсюда, — тембр голоса зверя ничуть не отличался от обычного человеческого, и, не смотря на пернатого дракона, можно было подумать, что разговариваешь с обычной девушкой. Только обращалась она к парню на незнакомом языке, хоть он неожиданно оказался интуитивно понятен и несколько близок к русскому. «Только если через окно», подумал Александр на реплику внезапно появившейся у него в комнате неизвестной, оглянувшись назад. За створками всё так же бушевал ветер, что нещадно гнул высокие берёзы. Полёт обещал быть долгим — прыгнувшее с восьмого этажа чудо-юдо будут препарировать ошеломлённые биологи. Чёрная крылатая заметила порыв к немедленному бегству, но лишь слегка оскалилась. — Я имею ввиду — улетать из этого мира. Ты действительно считаешь, что таким, как мы, жить тут спокойно? Если да, то можно оставаться здесь и ожидать прихода организации, что занимается отловом таких оборотней, как ты. Или думал, что убийство бандитов останется для тебя безнаказанным, если стражники в нём не разберутся? Есть те, кто всегда старались оградить от человеческого мира особенно рьяных существ — ведь пострадать от твоего справедливого гнева на непотребных преступников может и мирное население… А если факты о твоём облике просочатся, люди в целом отреагируют либо с безумным страхом, либо с неуёмным любопытством… И в том, и в другом случае пожизненная клетка тебе будет обеспечена, Варлад. Странно, но с какой-то стати слово «Варлад» находило отклик в душе человека — такое ощущение, будто бы он когда-то знал это слово, но потом напрочь забыл его значение, а теперь неожиданно вспомнил. Одно потрясение следовало за другим, как волны цунами. Каждое могло попросту сбить с ног. Ни в одном гримуаре или трактате о потусторонних мирах Александр не находил ничего подобного тому, чему он стал свидетелем. Это противоречило и науке. И лишь сердце отзывалось на странную речь незнакомки радостью узнавания, а имя, которым это чуждое биологии и мифологии существо назвала превращённого в чудовище человека, всё сильнее сомневавшегося в своих человечности и вменяемости, шло как родное. — Варлад? — попробовал сам Александр произнести это слово. Как же странно, что длинная пасть и звериная морда выдают чёткие звуки человеческой речи, а не дикие рыки. Они бы куда больше пошли подобным созданиям — по мнению большинства людей. Это было не просто знакомое имя. Оно пробуждало в глубинах памяти смутные образы. Нечто тревожное и тревожащее, как важный вопрос, что ты намеревался задать в диалоге, но забыл к моменту, как собеседник договорил собственную фразу. Нечто неотделимое от самого Александра и при этом навсегда потерянное, как облазанная в детстве горка на дворовой детской площадке, на месте которой возвели новодел-часовню. Но при этом будоражащее, опасное и прежде недоступное, как заброшенная Ховринская больница, овеянная дурной славой ритуалов сатанистов, куда более жестоких, чем Александр. И всё это — в одном имени. — Александр — слишком человеческое имя, — ответила пугающая и притягивающая нездешностью самка, — и не стоит им называться там, где его не воспримут. Варлад — имя твоей прошлой жизни. Ты уже был драконом, обладал таким же телом, как у меня, и язык наш оттуда прекрасно знаешь. А ещё был связан со мною — с Великой Тьмой. Часть этой связи в тебе сохранилась, перешла в следующую жизнь. Вот и корень всех произошедших с тобой странностей. Я почувствовала, как ты воссоединился со мной, чтобы спасти свою жизнь и одолеть врагов. На миг мне удалось перехватить твои действия, но полному слиянию с тобой помешал твой страх, нахлынувший от осознания совершённых убийств. С тех пор я принялась тебя искать, посетила твой мир во плоти и долго ждала возможности встретить тебя без посторонних свидетелей. Тревожить изначальных обитателей этого мира у меня нет желания. Но вот ты сам своё существование выдал. Я и так собиралась вернуть тебя домой, дабы ты завершил недоделанное в прошлой жизни. Теперь и вовсе надо спешить, а то время на исходе. — Погоди… — опешивший парень очень долго слушал речи той, кто без лишней и нужной скромности назвала себя Тьмой. Но теперь его шокированное молчание сменилось бурным потоком вопросов. — Ты кто? Не похожа ты на Безликую Госпожу, непознаваемую человеческим разумом! Что ты за существо и почему я превращаюсь в такое же? Даже если верить тебе, и в прошлой жизни я так выглядел! Как это возможно в физике нашего мира? А если ты гонишь меня куда-то, то хотелось бы знать для начала, куда, и всё же спроси моего позволения! Даже если я соглашусь, что мне семье сказать? — определённо, в жизни Александра происходило что-то из ряда вон выходящее. Он, конечно, знал о существовании других миров, и даже сам не раз пытался с ними связаться, но уж слишком подозрительно ведёт себя самка. А она, осознав, что Александр-Варлад теперь больше настроен говорить, чем бежать и драться, наконец отступила от двери. — Варлад… был я… или кто? — кое-как, едва ворочая языком от обрушившихся на него образов, спросил мужчина. — В прошлой жизни, — подтвердила Намира, и, кажется, подошла ближе. — Но сейчас ты иной, и тебе придётся многое вспомнить и многое познать, если ты согласишься уйти со мной. Я не требую, чтобы это произошло в сей же момент, и ты можешь ещё отказаться. Однако в таком случае перед тобой встанут две проблемы. О второй ты уже знаешь — тебя видели, Варлад, и теперь на тебя начнётся настоящая охота. Но даже если ты переживёшь её, даже если выкрутишься тем или иным способом, то появится и другая проблема. Люди никогда не примут тебя. Нет, твои родные останутся с тобой, даже если ты появишься перед ними в таком виде. Но не другие. И тогда тебе придётся влачить жалкое существование, постоянно скрывая свой истинный вид, свои способности и свои силы, вместо того, чтобы жить нормальной жизнью. Ты был во Тьме, служил мне, имея драконье тело. Я запомнила его и сохранила — плоть истлевает, но моя память вне времени. А твоя ярость на противников, воля им отомстить, соединённая с моими знаниями о том, как влиять на реальность, позволила тебе вернуть предыдущий облик. Ты выступал как энергия заклинания, а я — как сама формула, если вдруг именно так тебе будет проще понять… Да, Александр слышал о подобных практиках и среди других людей. Говорят, что высшие посвящённые настолько открывают свой разум запредельным началам, что они начинают говорить и действовать через них. Неужели он сам, когда ещё жил в драконьем мире, принадлежал к подобным? Но… тогда, если он был так близок ко Тьме, почему после смерти он просто-напросто не растворился в ней, а перешёл в следующую жизнь, как тибетский далай-лама? Ему повезло сохранить связь с высшей покровительницей, но тогда почему он стал человеком, а не другим драконом? Может… его хотели спрятать? — Ты связана с Тьмой так же, как был связан я, поэтому говоришь о ней от своего лица? — предположил осторожно Александр и, возможно, бывший Варлад. — Но разве от твоей индивидуальности вообще ничего не осталось? Может быть, я изменился, но я уже не настолько предан Тьме, чтобы потерять себя самого. — Ты не теряешь себя, но зато приобретаешь единство с кем-то большим. Сейчас я не только Намира, мёртвая драконица из Нашара, но и Тьма. Вернее, её Воплощение — это мой титул и моя суть. Саму Тьму не может вместить ничто, потому что она не охватывается этой Вселенной… Она скорее то, что поддерживает её существование. Впрочем, сейчас тебе действительно необходимо кое-что потерять для того, чтобы не подвергать опасности себя и свою родню среди людей. За тобой выслали духов-поисковиков. Конечно, они не опасны, а вот те, кто придут следом за ними, могут доставить тебе неприятностей. Слишком много всего навалилось на Александра сегодня, но то, что его ищут за убийство нескольких уличных ублюдков, было наименее неожиданным. А вот то, что ищет его не полиция, а какие-то духи, не ободряло. — И что же мне делать? — задал он самый логичный на этот момент вопрос. Намира над ответом не думала и секунды: — Возвращаться туда, где тебя уже заждались. Ты и так слишком долго пробыл в этом мире и этом теле. Человек предпочитает всё чуждое либо уничтожить, либо обратить себе на службу. Зато Нашар — свободная страна. Там каждый делает то, что хочет. Соглашусь, это приносит другие проблемы, но для того и нужна Тьма, чтобы примирять своих крылатых детей и направлять их, если только они готовы слушать. Там ты будешь в большей безопасности, чем здесь, а у меня будет больше времени и возможностей всё тебе объяснить, тебе станет проще вспоминать твою прошлую жизнь. Советую мудро воспользоваться тем немногим временем, что тебе осталось до того, как тебя отыщут и прицепятся назойливые личности. Понимаю, что ты сам пока плохо разобрался в происходящем, но советую рассказать об этом твоим родителям, чтобы мысли о твоей внезапной пропаже не тревожили тебя в твоём новом мире печальными воспоминаниями о старом. Будь уверен, Варлад, что, когда ты этому научишься, ты сможешь навещать их так же, как я тебя сейчас посетила. Александр зажмурился. Снова произнесённое Намирой имя отозвалось в его душе целым ворохом воспоминаний. Они обрушились на человека, как та дверца шкафа, что упала ему на голову в детстве, так же сильно и болезненно. В ярких картинках, калейдоскопом замелькавших под опущенными веками, Александр занимал место главного действующего лица, а точнее — морды, ибо был тем самым черношерстным драконом. И вившиеся воспоминания снова и снова припечатывали его сознание, заставляя Александра внутренне сливаться с Варладом, отождествляться с ним, и с каждым мигом это соитие происходило всё быстрее, а связь становилась всё крепче. Тем временем желтоглазая обошла комнату Александра, не проявляя особого интереса ни к письменному столу со стоящей на ней позапрошлогодней моделью ноутбука, крошками с клавиатуры которого можно было бы прокормить население половины Африки, ни к холодильнику, ни к полке с книгами. Сам Александр мог лишь следить за гостьей, ещё не придя в себя от её неожиданного появления. Прыгнуть сейчас за дверь? Позвать родителей? Или забиться в кровать, закрыться одеялом с головой и заставить себя проснуться, выплыть из этого пока ещё не совсем кошмарного, но уже запредельно невразумительного сна? — «Томас Карлсон. Каббала, клипот и гоэтическая магия», — прочла вдруг Намира название одной из книжек, привстав на задние лапы и снимая её с полки. Значит, и по-русски она понимает? — Надо же, таких навов, как описаны тут, и я не знаю. Если разрешишь, заберу себе, — не дожидаясь ответа, драконесса заставила книгу в своих лапах мгновенно всосаться в себя. А после уже листала следующую. — «Логические схемы в микроэлектронике». Схемы вижу, а где тут логика? — Намира показала один разворот, изображающий тактовый счётчик на транзисторах. — Дай мне минутку… — попросил Александр, проводя лапой по морде и наконец-то осмелившись взглянуть на самку. — Я пытаюсь собраться с мыслями. — Я могу ждать сколько угодно, но твои преследователи более нетерпеливы, — отложив учебник, Намира опустилась в кресло за столом, что опасно заскрипело под тяжестью драконицы, но выдержало её. — И всё же, Варлад, я вижу, что решение ты принял ещё до моих слов. Теперь тебе нужно лишь свыкнуться с ним. «Невелик выбор!» — подумал Александр. Сначала эта самка возникает из ниоткуда в его комнате, говорит с ним на языке, будто известном с рождения, называет именем, которое каким-то образом рождает странные воспоминания, вдобавок заявляет о преследователях-духах, а теперь ещё и предлагает ему или следовать за ней в непонятно куда и непонятно зачем! Или остаться дома, дожидаясь, когда его или спеленают те самые духи, или же на улицах Москвы соберётся толпа с факелами, пара БТРов, рота солдат... и вся эта разномастная компания отправится отыскивать одного чёрного дракона. — Ты сказала, что я могу попрощаться с родителями? — спросил Александр, приняв решение. Намира кивнула: — Я подожду твоего возвращения здесь. У тебя достаточно мягкое кресло. Александр решил, что правильным будет сначала показаться человеком — привычнее для родителей, так они не набросятся на дьявольского монстра, ворвавшегося в квартиру. Но вот, парень вернулся на кухню, где мама уже мыла посуду, а отец просматривал папку с рабочим планом на следующую неделю… Что же дальше делать? Как начинать? — Кхм… — Александр пытался представить, что просто ведёт разговор с начальством об увольнении по собственному. Не особенно-то это помогло — сердце сжалось и горло пересохло так, что ни слова вымолвить он больше не мог. — Что-то случилось? — спросила мать, повернув вентили и отключив пока что воду. — Случилось, — врать расхотелось окончательно. Если лгать — надо придумывать, что, а так — достаточно из себя выдавить правду. — Уезжаю надолго. — Куда? — оторопел папа, складывая папку на колени и снимая очки. — Ко знакомой. Выйди, пожалуйста, — парень решил сбросить с себя нужду всё объяснять на эту… «всемогущую Тьму», и подозвал драконессу рукой. Изумлённый крик двух взрослых людей наверняка бы рассмешил Александра, если бы на их месте не были его родители. Намира вышла на задних, слегка расправив крылья — видно, решила, что ей следует помочь Варладу избавиться от нужды объяснять лишнее. — Это что такое? — первым пришёл в себя отец, не особенно-то почтительно обращаясь к Воплощению. У самки дёрнулось веко, но она ничего не сказала. Возможно, читать по-русски умела, но не говорить, или просто отмалчивалась. Ох, выход её ничего не облегчил и точно не избавил от необходимости всё самому объяснять. — Не что, а кто. Как понимаю, это моя старая знакомая. Очень старая… Ещё со времён до моего рождения. — В каком смысле?.. — мама махала скрюченными руками над раковиной и и ящиками со столовыми приборами, разрываясь между ножом и сковородой. — В таком, что хорошо бы вам в тайне сохранить, — вздохнул Александр, впервые осознанно принимая драконий облик. То, что родители не упали в обморок при виде Намиры, подстегнуло его принять такое решение. На этот раз тоже никто сознание не потерял, только мама медленно съехала на пол. — Я мать дракона… — проговорила она и глупо заулыбалась. Только ещё этого не хватало! Поэтому парень и поспешил вернуть привычную ей внешность, а потом подбежать к ней и участливо поднять на ноги, посадить на стул. На помощь Александру пришёл и папа — он продолжал коситься на Намиру и сына, но твёрдость души и действий сохранил. — Да ладно вам, — вымученно усмехнулся Александр, ободряя взглядом родню. — Я ещё прилечу. Но не на следующей неделе. Ждите и придумайте нормальную отговорку, куда я пропал. — Будь… Осторожен… — слабо проговорила мама, вроде бы придя в себя. — Куда бы ты не отправился. — Кстати, куда? — спросил отец. — Знать бы самому… — пожал плечами Александр. А вот Намира знала — и подтвердила это людям, сощурившись. Александр раскрыл рот, чтобы попрощаться, но прервался невиданным зрелищем. С мира словно вновь сняли яркую обёртку, обнажив тёмную суть. Он оказался в сумрачном пространстве, которое исследовал вне своего тела, но теперь во плоти — причём во плоти не человеческой. Намира теперь казалась объёмным чернильным пятном, и оно начало расплываться, как бы диффундируя с прозрачной жидкостью затемнённого мира, и в результате покрыла его весь. Не успел Александр перевести дыхание от жутких метаморфоз, как вся темнота начала сгущаться в формы, кристаллизуясь в монолитные циклопические сооружения, обступившие панически крутящегося по сторонам крылатого. Из зенита, под которым заходили разноцветные искристые разряды, из этих самых молний, бьющих от одной верхушки угрожающе нависших бастионов в другую, повалил разноцветный, мигающий снег, оседал на предметах, придавая им краски. Не все хлопья и искорки падали вниз — некоторые разлетались вбок и даже вверх, расцветив небеса в охряной закат, подсвечивающий облака желтоватым. А те, что достигали земли и стен, проявляли из кромешной матовой темноты стены и мостовую мрачного города. Из застройки, чёрной в оранжевых отблесках садящегося светила, кое-где поднимались грозные ступенчатые пирамиды, все в угловатых рельефах, и целые конгломераты резных готических шпилей из пастельно-полупрозрачного кристалла, что, собираясь вместе, напоминали гигантские сосульки-сталагмиты. Александр возник в довольно посещаемой части города, где-то на просторной площади, и сразу заметил и местных жителей. Драконов — и мохнатых с пернатыми крыльями, наподобие самого Александра-Варлада в новом теле, и более, если так можно сказать, «привычных» чешуйчатых с перепончатыми. От рисуемых воображением человека они отличались тем, что не щеголяли яркой раскраской и гармоничными цветовыми сочетаниями, подсказанными вкусом художника — глазу чаще встречались естественные и скучные цвета: оттенки серого, рыжего, чёрного и изредка белого. А строение, на брусчатой площади перед которым осознал себя «возвращённый во Тьму», выделялось, отличалось от города своими скруглённостью и величественностью. Невероятных масштабов купол, поднимавшийся с самой земли и напоминающий свод Святой Софии, поставленный на пол на манер буддийской ступы, был окружён двенадцатью башнями, покрытыми, как и весь храм, равномерной вязью выбитых в камне рун и барельефов, чётко заметных в косых лучах заката. Матово-чёрные линии на чёрном с отблеском оранжевого. «Красивое место» — подумал Александр, очарованный неожиданной архитектурой. Такое плавное здание в угловатой застройке казалось очень необычным, словно из другого мира взятым, но при этом всё равно странным образом вписывалось в общий план города — будто было центром, вокруг которого драконы начали настраивать дома. — Ты же сам и возводил Храм Ночи в Утгарде, — Намира заметила, как возвращённый ею Варлад засматривается на монументальное сооружение. — Вернее, руководил процессом. Но итога узреть не мог, потому что умер раньше. Александр уже не знал, от чего опешить больше — от воззвания к несуществующим воспоминаниям или на прямолинейность, лишённую заботы о психике. Резкости и торопливости этой инопланетянки он уже дивился не раз. — И как я умер? — В мою славу, не беспокойся. А всю конкретику ты вспомнишь сам, если то будет в моей воле. Но сейчас тебе важнее обосноваться и социализироваться. Если простых нашаран вряд ли всколыхнёт твоё возвращение, — жёлтые глаза проводницы скосились на порой пролетающих над площадью или переходивших её без глубокого удивления в том, что недавно из воздуха возникли два чёрных дракона, — то моих последователей может… напрячь. Помни — ты вернулся в награду от меня, а не потому, что был недостоин своей смерти. — Спасибо, что напомнила, — хмыкнул Александр. — Чтобы быстрее вспомнить всё, тебе стоит начать с самых азов, — продолжала драконица, не заметив или не обратив внимания на яд в голосе спутника. — Ты быстро вернёшься на начертанный путь, но обучение поможет тебе. Потрясённый землянин вновь благодарно кивнул. С подобной напористостью от этой «Тьмы» можно было ожидать, что она в тот же миг швырнёт его в гущу приключений, как Гендальф хоббита к дракону. Только вот Александр не избранный. Может, в прошлой жизни и был им, но не сейчас. И если с ним продолжали возиться — на то были причины, которые он намеревался выяснить. Всё ещё отходивший от телепортации последовал за драконицей ко дверям в «ступу» — крыльцу плавно-угловатых форм с двумя статуями танцующих драконов над фронтоном. Странный выбор для храма. Зато символ над входными дверями оказался жутко знакомым — перевёрнутая пентаграмма в круге, ни дать ни взять та, что Александр носил как амулет. Створы дверей из того же чёрного камня с редкими белыми прожилками кварца возвышались над ними, даже когда новообращённый дракон встал на задние, но благодаря хорошим петлям открывались лишь с небольшим усилием. — Наконец-то мы дома! — кажется, это у Намиры вырвалось непроизвольно, уж очень довольным был её голос. Зачарованный крылатый, что вернулся на бывшую родину, переступил порог, оглядываясь по сторонам. Немногочисленные драконы, по большей части довольно молодые, почтительно расступились в стороны перед самими Воплощениями Тьмы, некоторые при этом опускаясь с задних лап на все четыре, выглядя при этом словно свита перед королём и королевой. Убранство обширного зала, что занимал всё пространство под куполом и, наверное, даже позволял летать под ним, привлекло не меньшее внимание. Мрачная и угрюмая снаружи, внутри обитель Тьмы приветствовала светящимся потолком, сиявшим тускло и равномерно множеством ярких точек, похожих на звёзды. Помимо арки главного входа в святилище вели проходы и от каждой башни. А под сводами тут и там были разбиты клумбы, в которых в окружении бурной зелени были сложены абстрактные, но угрожающие композиции из выбеленных костей… Судя по всему, драконьих. Будто племя каннибалов помечало территорию своего клана. — Ничего себе… — только и смог проговорить дракон. — Твоими стараниями! — заметила ещё одна чёрная драконица — немного менее худая, чем Намира, с одной красной прядью в чёрной гриве и в чёрном же одеянии, походившем на попону. Эта крылатая подошла в сопровождении ещё очень юной послушницы или даже воспитанницы. Она-то как раз и привлекла куда большее внимание Александра… своими противоестественными в этом мире ярко-фиалковой шерстью и малиновой гривой. — Плоть истлевает, Варлад, но ты должен помнить меня как Арму. Узри, Артара, — с торжественностью пробасила старшая драконесса молодой своим поставленным контральто, — этого дракона ты можешь слушать без опасений, поскольку сама Тьма говорит через него. Вздрагивая, названый опасливо обходил зверские клумбы «сада костей», следуя за своими неожиданными наставницами, что провели его в короткий коридор из того же чёрного камня, но без освещающих вкраплений или узоров. Да и сами помещения, через которые они проходили, становились скромнее. — Куда мы идём? — спросил он, стараясь отогнать мысли о том, что сейчас коридор приведёт его в уютненький дворик… С гильотиной. И компания подходящая, Воплощение Тьмы, верховная жрица и её ученица. — В твою комнату, — ответила фиолетовая самочка и обернулась к самцу. — Меня зовут Артара. А у тебя имя есть?