IRREPLACEABLE

— Идём, — говорит Хорхе, держа меня за руку, ведя за собой. На улице было уже темно и прохладно. Город освещался лишь фонарями и изредка фарами от машин. Но это ничуть не портило его. Сейчас он казался намного красивей и завораживал. Сильней укутавшись в свитер, я прижалась к Хорхе, который открывал дверь в какое-то здание. Когда мы попали во внутрь, я заметила столы, барную стойку и сразу поняла, что это какое-то местное кафе. — Что мы тут... — закончить мне не даёт мужчина, выходящий из какой-то комнаты для персонала. — Привет, Хорхе, — он протягивает Хорхе руку, а я его рассматриваю. Борода придаёт ему серьёзный вид, но фартук, повязанный на животе, говорит об обратном. — Здравствуй, дядя, — улыбается Хорхе, а затем представляет меня. — Это Мартина - моя девушка. — Здравствуйте, — отвечаю я, замявшись, так как не знаю, как его зовут. — Зови меня просто Роджер, Тини, — улыбается мужчина, пожимая мою руку. — Хорошо, — улыбаюсь я. — Хорхе, ключи весят, где обычно. Хорошего вечера, — Роджер снимает фартук, не переставая улыбаются. — И не обижай мне Тини! — Постараюсь, — смеётся Хорхе, прижимая меня к себе. — Увидимся завтра, — спустя минуту Роджер оставляет нас одних, выходя из заведения. — Ты не говорил, что у тебя есть тут родственники, — шепчу я, обвивая его шею. — Тут только дядя. Он переехал сюда шесть лет назад, когда умерла тётя. Он хотел заниматься любимым делом, чтобы радовать людей, как хотела тётя. Поэтому открыл пиццерию и назвал «Melania». — Красивое имя. Так звали твою тётю? — Да, я любил проводить с ней время, — грустно шепчет он, целуя меня в лоб. — Почему она умерла? — Лейкемия. — Господи, Хорхе, прости. Я сожалею, — обеспокоенно говорю я, смотря ему в глаза. — Ничего страшного. Она знала меня, как никто другой. И я верю, что она все ещё рядом со мной, вот тут, — улыбается он, показывая на грудь в районе сердце. — Делит место с тобой. — Я люблю тебя, — шепчу я ему в губы, затягивая в нежный поцелуй. Я не знаю, сколько мы ещё тут простояли. Но Хорхе, оторвавшись от меня, улыбнулся, поцеловал в лоб и, схватив за руку, потянул в какую-то комнату. Он аккуратно повязал на мне фартук и улыбнулся, смотря на то, как я смотрю на происходящее вокруг меня с восхищением. Позже такой же фартук оказалась и на нем. — Какую пиццу будем готовить? — А какую ты хочешь? — улыбаясь, спрашиваю я, склонив голову набок. — Пепперони? — Хорошо, давай пепперони, — отвечаю я, спрыгивая со стула, на котором сидела. — Раскатаешь тесто? — А ты поможешь? — с вызовом отвечаю я, держа в одной руке тесто, а в другой муку. — Только попробуй, — прищурившись говорит он, выставляя руки вперёд. — Попробовать что? Это? — отвечаю я, обсыпая его мукой. — Мартина! — на меня летит мука, и я оказываюсь с ног до головы в ней. Кинув тесто на стол, я набираю в руки муки вымазываю Хорхе, который в свою очередь пытается меня поймать. Мы и не замечаем, как за одно мгновение испачкали и себя, и кухню. Я оказываюсь на полу, а Хорхе, сидящий на мне, прижимает мои руки к полу. — Мне нравится эта поза. Тебе как? — смеётся он, а затем трясёт головой, из-за чего с его волос мука летит мне на лицо, попадая в рот. — Я выиграл. — Хорошо, — улыбаюсь я, стараясь не выдавать себя. Хорхе наклоняется, целуя меня, и отпускает мои руки. Обвивши одной рукой его шею, я тянусь второй к столу и цепляюсь рукой за банку, которая падает и высыпает муку на нас. В частности, на Хорхе. Он же лежит на мне, закрывая меня. — Ах-ха-ха, я выиграла, любимый, — хитро улыбаюсь я, смотря в его глаза. — Я готов всегда проигрывать, если ты так будешь меня называть всегда. — Постараюсь, — быстро чмокнув его в губы, я улыбаюсь. Спустя сорок минут на кухне вновь царит порядок, а мы мурзатые, сидя за столом, кушаем нашу пиццу. Ну, как нашу? Хорхе. Я же вечно отвлекалась, смотря на него, а он все делал. Стрелки часов показывают час ночи, а мы и не собираемся прощаться. — Твоя жена будет гордится тобой за твои кулинарные навыки, — говорю, жуя очередной кусок пиццы, восхищаясь вкусом. — Ты правда будешь гордится мной? — спрашивает он, смотря мне прямо в глаза. От такого неожиданного вопроса у меня образовался ком в горле. — Но я ведь ещё не твоя жена. — Но ведь станешь. В комнате повисла тишина, а я, улыбнувшись, склонила голову вниз, продолжая кушать пиццу. — Люблю, когда ты улыбаешься. — Хорхе, прекрати меня смущать, — смеясь, говорю я, пихая его в плечо — Ну, это же правда, — подхватывая меня, смеётся он.

***

— Зайдёшь завтра утром? — спрашиваю я, когда мы останавливаемся возле моего номера, и я открываю дверь. — Да, конечно. Мне же надо испортить тебе день с самого утра, — мы смеёмся, а я поворачиваюсь к нему, обвивая его шею руками. — Почему света нет? Где Мэтт? — Он сказал, что его сегодня не будет, — продолжая свою задумку, я целую его в губы, а затем медленно опускаюсь ниже. — Может зайдёшь? И останешься. — Уже слишком поздно, — тянет он. — Не думаю, Бланко, что сейчас слишком поздно. Ну же, подумай, — шепчу я ему на ушко, кусая мочку. — Ты проверяешься меня на прочность, — тянет он в момент поцелуя, опуская руку ниже, к бедру и затаскивает в номер. — Нельзя так делать. Ногой пихает дверь, закрывая ее. Прижавши меня к стенке, страстно целует, держа за бёдра. Когда мы оказываемся на кровати, Хорхе стягивает с меня свитер с майкой, а мой мозг теряет рассудок. Мне становится немножко стыдно, я чувствую, как к моим щекам приливает кровь, заставляя краснеть. Я и оглянуться не успела, как Хорхе остался лишь в одних своих боксерах, заставляя меня прикусить мою нижнюю губу от его накаченного, шикарного тела. Я никогда не смогу перестать любоваться его телом. — Ты же доверяешь мне? — шепчет он, оттягивая мою нижнюю губу. — Не сомневайся в этом.