Цивилизация Ману

После ночного дежурства Джим проснулся только к обеду. У него совершенно нет времени нежится на тёплом диване, придаваясь размышлениям, поэтому он сразу поднялся на полупустую палубу. На носу корабля близ бушприта, там, где ещё вчера он разговаривал с Итаном, теперь стоит капитан. Она беспокойно оглядывается вокруг, то и дело кидая тревожный взгляд на часы. — Всё в порядке, капитан? — громко спросил парень, стараясь перекричать вой ветра — Два часа назад мы должны были пролететь туманность Голубой лагуны, но вокруг ни пылинки — обернулась Амелия Джим достал компас и взглянул на магнитную стрелку. Она ходит по кругу, пытаясь найти нужное направление, но, похоже, все тщетно. Хокинс показал неисправность прибора капитану, на что она лишь тяжело вздохнула, и, отвернувшись от него, протянул: — Это меня и пугает. Пять часов назад мы вошли в зону магнитной аномалии. — Тогда я думаю, что следует пересмотреть наш путь. Возможно, мы ошиблись в расчётах — Возможно. Позовите Делберта и вместе идите в мою каюту. Амелия последний раз бросила тревожный взгляд вокруг и удалилась в свой кабинет. Сюда через несколько минут вбежали запыхавшиеся Джим и Доктор Доплер. В течении нескольких часов здесь велись бурные дискуссии о дальнейшем плане действий. Бесспорно, магнитная аномалия ставит под угрозу всю экспедицию, поэтому немедленно стоит принимать решение. На рассмотрение были выдвинуты два основных варианта: свернуть немного восточнее, или не уклоняться от курса. Сейчас Амелия и Делберт засели с импровизированными картами и калькуляторами, высчитывая вероятность на успех в каждом из вариантов. Джим же наоборот. Он терпеть не может нудные работы с вычислениями, всё время полагаясь на внутреннее чутьё. — Капитан… облако… светится… — в кабинет, не постучавшись, тяжело дыша, вбежал молодой, усатый, раскрасневшийся от нагрузки матрос, — Успокойтесь, Рик, и нормально объясните — настороженно ответила Амелия, переведя всё своё внимание на гостя — По левому борту большое облако пыли, которое сияет бледно-синим светом Капитан, её помощник и доктор переглянулись и, не сговариваясь, поспешили подняться на палубу. Как и говорил Рик, по левому борту действительно сияет огромное, необъятное облако мельчайшей, тускло мерцающей бледно-синим светом пыли. Глаза Амелии загорелись. Наконец-то они нашли туманность Голубой лагуны. Как и описывает доктор Гибсон, она поражает своей феерической красотой и королевским величаем. Но вдруг скромная девушка-врач встрепенулась и, обведя взглядом весь экипаж, столпившийся по левому борту, громко и резко крикнула: — Все в трюм, быстро. От этого облака исходят ядовитые пары ртути. — Вы слышали Анну? Все в трюм, это приказ капитана! — на нервах бросила Амелия На корабле поднялась настоящая суматоха: все двадцать один человек, находившиеся на борту «Бегущего за ветром», забежали в каюты и плотно закрыли двери. Амелия, как бывалый капитан, достала противогаз, лежащий у неё в шкафу для экстренных ситуаций, поднялась на пустую палубу, включила двигатель на полную, вывернула руль но… ничего не произошло. Судно лишь медленно скользит вдоль огромного ядовитого облака пыли. Капитан снова попыталась включить двигатель, потянула несколько раз рычаги, но всё тщетно. Он не работает. На лбу кошки выступили капли пота, участились дыхание и сердцебиение. Безысходность. Теперь под риском стоит не только успех экспедиции, но и ещё и жизни всех членов экипажа. Шатаясь, Амелия спустилась к остальным в трюм. — Мистер Мартинс, — она обратилась к невысокому, полноватому мужчине с чёрными с проседью волосами, бледно-серой кожей и лётными очками на макушке — почему двигатель не работает? — Как не работает?! — возмутился главный механик — Два часа назад я всё проверил, он был полностью исправен! — И всё же он не работает — Капитан, у вас есть ещё противогазы? — Только два — она сняла свой противогаз и достала из аварийного чемоданчика второй — Тогда я с Итаном пойдём и всё проверим — механики удалились, надев защитные маски. — Да здесь целая туча пыли! — крикнул помощнику Мартинс, спустившись на веревке к двигателю — Подай-ка мне сюда метлу Итан быстро выполнил просьбу старшего механика. Сделав пару взмахов метлой, он поднял целую тучу пыли, в которую погрузился на несколько секунду, словно в сияющий голубоватым светом кокон. Когда облако рассеялось, Мартинс продолжил ковыряться в двигателе. Прошли десять минут. Пятнадцать. Семнадцать. Старший механик ни разу не попросил напарника подать что-нибудь. Это странно. — Джек? — неуверенно позвал товарища Итан. Ответа не последовало — Джек Мартинс, с вами всё в порядке? Тишина, нарушаемая только тарахтением приборов. Юноша посильнее закрепил страховочный канат и спустился внутрь двигателя. Старший механик сидит здесь, покрытый тонким слоем крохотных пылинок, нагнувшись к земле, зажав в руках метлу. Здесь действительно очень грязно. Малюсенькие пылинки и кусочки камешков забились между лопастей, мешая им работать. — Джек, с вами всё хорошо? — Итан осторожно потряс его за плечо. Мартинс легко поддался назад и повис на верёвке в метре от двигателя. Он не подаёт признаков жизни. Охваченный паникой и ужасом, юноша с проворностью дикой кошки взобрался на корабль и, не без усилий, подтянул товарища наверх. Он перерезал верёвки, закрыл огромную дверь, предназначенную для спуска шлюпок, и оттащил мужчину в коридор, плотно закрыв за собой круглый железный люк. Здесь он снял свой и напарника противогазы. Лицо Джека исказила гримаса боли, глаза прикрыты, кожа приобрела бархатный синий оттенок. Переборов себя, Итан оставил Мартинсона и побежал за помощью. Уже через две минуты в коридоре, помимо обоих механиков, стояли корабельный врач, капитан и его помощник. Анна вколола нечестному несколько кубиков адреналина, делала закрытый массаж сердца, но всё тщетно. Пульса нет. Джека Мартинсона хоронили всем экипажем. Его холодное бездыханное тело завернули в белую простыню и спустили за борт. Итан, ставший теперь главным механиком, молча починил двигатель, и теперь «Бегущий за ветром» нёсся куда подальше от злосчастной туманности Голубой лагуны. — Ты как? — Джим осторожно постучал в незапертый люк, прежде чем войти — Четыре — печально, стараюсь сдержать слёзы ответил юноша с заострёнными ушами, стеклянным взглядом смотря в стену — Чего четыре? — Четыре смерти за мои недолгие пятнадцать лет. Сначала папа, потом сестрёнка, после мама, а теперь и Джек. И вся беда в том, что я сильно привязался к каждому из них, и каждая потеря для меня как удар ножом, так же болезненно — Как погибла твоя семья? — Война. Папу и сестрёнку убили люди с синей кожей и опущенными к ушам закруглёнными рогами. Через три года после этого мама тяжело заболела, а денег на лечение у нас не было. Теперь я уверенно могу сказать, что человеческая жизнь стоит четыреста двадцать три тысячи. — Война? А откуда ты? — С планеты Вечных ветров. Одно из сотен тёплых воспоминаний, связанных с ней — запуск воздушных змеев. Помню, как после летних каникул мы хвастались, у кого больше порезов от лески. А потом взрывы, крики, десятки мертвых тел, свист пуль и переполненные корабли беженцев. И страх. Жуткий животный страх. — Воздушные змеи? Что это? — Ты не знаешь? Ну… Эм… Я понятия не имею, как объяснить, тебе нужно просто увидеть его. Я сделаю специально для тебя одного. Уже к вечеру следующего дня по палубе носились два парня, то и дело доставая запутавшегося в тросах воздушного змея, за что им потом хорошенько влетело от капитана.