Счастье

Возможно, я эгоист, но мой жизненный опыт доказывает, что разделить с друзьями даже горе – это счастье. Впрочем, в последнее время я лишен даже этой возможности. Я до сих пор не могу поверить, что Сохатый – самый жизнелюбивый и позитивный из нас – погиб во цвете лет, едва успев обзавестись семьей, и даже не увидел, как растет его сын. Я до сих пор не могу поверить, что Бродяга – самый принципиальный и справедливый из нас – провел двенадцать лет в тюрьме за преступление, которого не совершал, после этого прожил на воле только два года, а был оправдан лишь посмертно. Я до сих пор не могу поверить, что Хвост – самый безобидный из нас – стал предателем, Пожирателем смерти и причиной гибели остальных. Я до сих пор не могу поверить, что я остался в живых – единственный из нас, для кого смерть стала бы спасением. Я до сих пор не могу поверить, что несмотря на все эти события, мир все еще имеет право стоять. Вот в такую-то жизнь внезапно и ворвался разноцветный ураган в виде веселой, шумной, упрямой, неуклюжей, но всегда-всегда движимой добрыми намерениями девочки по имени Нимфадора Тонкс. К слову сказать, она настаивала, чтобы ее называли только по фамилии, а я, не привыкший нарушать обычный порядок вещей, все время об этом забывал, за что получал порцию праведного гнева от юной девушки-аврора. Ее любовь стала для меня неожиданностью, если не сказать шоком… Это было слишком светло, слишком прекрасно, как будто не из моей жизни. Но все же это было еще одной искрой того самого счастья, которое чувствуешь, лишь ощущая себя частью чего-то или кого-то… Тем не менее я долго сомневался. Даже хотел уйти от Тонкс. Какое счастье, что Гарри, сын Джеймса, переубедил меня. Мальчик, наверное, даже и не понял, как гениально он говорил. Заставил меня взглянуть на ситуацию под другим углом. Так сделал бы и Джеймс, будь он жив. Я понял, что не имею права бросать Тонкс. Даже если думаю, что это ради ее же блага. Уйти – это так просто. И так подло… Я понял, что должен вернуться, что, собственно говоря, и сделал. Настоящее чудо, что наш сын родился здоровым… Но счастье не продлилось долго, да и разве могло продлиться? Ведь война была в самом разгаре… А еще я так и не смог принять себя. Дора постоянно твердила мне, что я ни в чем не ограничен и ничем не хуже других. Но как бы я ни старался, поверить в это не получалось. Бесконечное беспокойство за жену и сына, осадное положение, тяжелая разведка среди оборотней, невозможность регулярно покупать лекарство… Все это подточило мои силы. Убивающее заклятие застало меня врасплох. Но и здесь Дора не оставила меня. Не могла оставить. Другое смертоносное заклятие уложило Дору рядом со мной. Я сжал руку своей жены и закрыл глаза. Это больше, чем я мог надеяться – я свободен и наконец-то встретился со всеми своими близкими. Теперь я сравнялся с ними.