***
Проходя по холлу отеля, Канаева никак не ожидает встретиться с взглядом Павла Аркадьевича. Она даже сначала пролетает мимо, скидывая всё это на простую галлюцинацию, но затем, видимо до конца осознав происходящее, разворачивается на сто восемьдесят градусов, уставившись серба, который о чём-то беседует с портье у стойки ресепшена. И когда парень, получив ключ от люкса, берёт свой чемодан и уже собирается направиться в сторону Даши, та мигом ускользает. Прошло два дня с того момента, как Даша улетела из Сербии. Сама девушка смутно помнит тот день. Лишь отрывочные воспоминания рассказывают ей о содеянном. О том, как она вернулась в отель, в истерике начав рыться в вещах; как вытряхнула все наличные деньги, имеющиеся в сумке Павла; как хлопнула дверью, перед этих лишив мини бар бутылки коньяка. Дальше — какие-то неразборчивые вспышки памяти: пустой парк, окутанный сумерками; трап самолёта; посадка; ночные огни Москвы, мелькающие за окном иномарки.***
— Даш, — окликает девушку голос подошедшего сзади парня. Брюнетка разворачивается, видя перед собой Никиту. Тот как-то настороженно её разглядывает. Пытаясь разгадать, в чём же дело. Что заставило девушку так отрывисто дышать; колотиться её сердце с бешеной скоростью? — Ты чего такая напуганная? — интересуется Никита. — Как будто за тобой кто-то гонится... Гонятся. Собственные чувства. — Нет, всё нормально, — отмахивается Канаева. — Просто Валентина завалила работой. — Ты уже закончила? — Даша кивает. — Тогда предлагаю отдохнуть, — Никита мягко улыбается, прижимая девушку к себе. Даша, идя с Никитой, как-то стыдливо опускает глаза вниз. Может быть потому, что давно поняла, что не эти объятия её греют по-настоящему.***
Полупустой стакан с каким-то коктейлем, приготовленным «на свой вкус» барменом Костей, сжимается в руке серба. Паша легонько его покачивает, наблюдая за жидкостью, а сам тем временем глубоко погружён в свои мысли. Он не знал, что делать. Совершенно не знал. Даша приносила ему ровно столько же счастья, сколько и боли. Эта девушка впервые заставила парня столкнуться с теми или иными проблемами. Ведь некоторые вещи раньше его отнюдь не беспокоили. Всё было предельно просто: заказ в баре подороже, шутки поострее, прекрасная ночь в люксе собственного отеля, вызов такси на утро, которое увезёт очередную использованную пассию. Павла никто никогда не учил любить. Он понятия не имеет, что означает это чувство, и как с ним можно справиться. Перед его глазами не было превосходного примера любящих людей. Да у него вообще не было хорошего примера для подражания. Он вырос сам по себе, в голове формируя собственные законы жизни. — Опять пьёшь? — раздаётся над ухом голос Софии Яновны, появившейся как будто из воздуха. — Присоединяйся. — Что-то случилось? — интересуется управляющая, игнорируя предложение Павла. — Любовь случилась, — усмехается Паша, делая последний глоток и громко ставя пустой стакан на барную стойку. София как-то грустно опускает глаза, делая вид, что разглядывает собственный закрытый ежедневник, привычно находящийся у неё в руках. У этой девушки всегда всё было разложено по полочкам. Всё шло строго по расписанию, пока в её жизнь не влился Паша. Он разрушал толстые стены правил Софии, которые она выстраивала долгие годы. И наверное этим и манил какую-то ничтожную часть недисциплинированной Сони, что всё ещё жила в подсознании и требовала чего-то менее скучного, чем типичные будни управляющей. Изначально София пообещала себе, что ни за что не станет испытывать какие-то тёплые чувства к наглому, самовлюблённому сербу, раскидывающемуся деньгами. Это была всего лишь игра, которой, как была уверена блондинка, она вернёт Михаила Джековича. Как бы цинично это не звучало, но да, София лишь только использовала Павла. Но девушка явно не ожидала, что раскроет для себя парня с новой стороны, так привлекающей её. Не знала, что оказывается за маской брутального мажора кроется совершенно иной человек, умеющий дарить искренний эмоции.***
Часы показывали шесть часов вечера. Ресторан был полон посетителей, но Никита всё же нашёл свободный столик у дальнего окна, куда и предложил присесть Даше. Они сидели друг напротив друга. Парню казалось, что между ними расстояние, длиною в километр, а девушке наоборот, что ширина стола чертовски мала. Одному хотелось оказаться ближе, другой — отойти как можно дальше. — Ты точно больше ничего не хочешь? — желал убедиться Никита, когда на стол официант поставил заказанные блюда. Даша заказала лишь салат. — Нет, я не голодна, — в который раз ответила брюнетка, слабо улыбнувшись. И действительно, есть не хотелось, хотя девушка за сегодня лишь только позавтракала йогуртом. Даже этот салат казался таким отвратительным, поэтому Даша медленно ковырялась в нём вилкой. — Я так и не поблагодарила тебя за то, что забрал меня из аэропорта в ту ночь, — сказала Даша, отчего-то стыдливо прикусив губу. — И что не бросил меня тогда. — Не стоит, — улыбнувшись, остановил Дашу Никита. Хотя улыбка была скорее грустной, нежели счастливой. Он помнит, как несколько дней подряд размышлял, что сейчас с девушкой, как она, где, с кем... Никита несколько раз срывался, пытаясь выпросить у Светы или у Софии Яновны адрес Павла, но вовремя одумывался, что не стоит им мешать. Ведь, вероятно Даша там счастлива. Пусть и не с ним. И тот звонок посреди ночи заставил сердце колотится быстрее. Пьяный голосок на том конце, просящий приехать. И Никита едет, не раздумывая не секунды. — Пообещай, что мы больше не будем вот так расставаться, — просит парень. А Даша не в состоянии этого сделать. Может, потому что сама не уверена, что сможет сдержать обещание, а может потому, что на том конце ресторана одни миндальные глаза пронзительно заглядывают в её.