***
- Андрей, ты опоздал, уже все остыло. Давай мой руки и садись, я сейчас подогрею, - сказала Полина Андрею Кисляку, заглянувшему на кухню. Полина была немного раздражена, но после чмока, в щечку от Андрея, растаяла и заулыбалась. – Что-то случилось? - Да на выходе, клиент позвонил, захотел встречу перенести, да потом в пробку попал. Ты соскучилась? Андрюшка спит? - Да, только уложила, он тебя ждал, ждал, потом уснул. - Ну, прости меня, - Андрей подошел сзади к Полине и обнял ее. Я соскучился, даже есть не хочу. - А, что тогда ты хочешь? - Тебя, - в ухо Полине шепнул Андрей и потерся о ее щеку своей щекой. Полина довольно усмехнулась. - Десерт будет позже, а сейчас садись, я столько наготовила, даже твой любимый пирог испекла. - Да, ладно? А, что повод есть? - Есть, - загадочно улыбнулась Полина. - Ну, ладно, жена, корми. Полина стала накладывать мужу в тарелку всякие вкусности. - Ешь, а то опять остынет. - А, ты? - Я уже перекусила, когда Андрюшку кормила, я так с тобой посижу. Полина провела у Андрея над лбом, поправив непослушную челку. - Хорошо, когда жена – повар, деликатесы всякие и извращения каждый день, - Андрей довольно жевал и жмурил от удовольствия глаза. - Ну, какие там извращения, просто треска в сливочном соусе и овощи тушеные. Полина зарделась, ей была приятна похвала. В глубине квартиры заплакал ребенок. - Ой, Андрюшка проснулся, ты ешь, а я пойду, посмотрю. Полина вышла из кухни. Андрей потянулся за пультом и включил телевизор. Андрей ел вкуснятину, приготовленную Полиной, и одним глазом посматривал в телевизор, там как раз новости начались, за событиями в мире он особо не следил, но новости спорта пропускать не хотел. «Сегодня у здания Посольства России в Берлине произошел взрыв…» Андрей перестал жевать и стал внимательно слушать, то о чем говорил диктор. «А сейчас мы вывесим списки пострадавших и контактные телефоны Посольства…» Андрей увидел то, о чем сразу подумал. Да, Яна была в том списке. Яна – его бывшая жена, жена с которой они не прожили и года, жена - которая не справилась с трудностями, жена - которая бросила его в самую трудную минуту. Даже сейчас спустя год, он до сих пор с горечью вспоминал об этом, но даже держа обиду глубоко в сердце, даже сейчас, он все равно не желал Яне того, что с ней произошло сегодня. - Там, Яна, да? – прошептала Полина, зашедшая в это время на кухню. - Да, - ответил Андрей. Зазвонил мобильник Андрея. - Да, пап, привет. Да, я видел новости. Как Федор Михайлович, ты ему звонил? - Андрей молча слушал то, что ему говорил в трубку отец. – Хорошо, пап, держи меня в курсе. Андрей положил трубку и посмотрел на Полину. - Андрей, что? – нетерпеливо спросила Полина. - Яна в критическом состоянии, Федор Михайлович уже летит туда. А Кирилл – погиб. Полина молчала, ей было по-человечески жаль Яну, она с тоской вглядывалась в лицо мужа. День, который она думала, станет самым лучшим в ее жизни, возможно, станет самым худшим и та новость, что она хотела сообщить Андрею, сейчас была не актуальна, потому что в эту минуту Андрей думал не о ней, а о Яне. Яна незримо опять встала между ними. Полина вздохнула и участливо положила руку на плечо мужа, Андрей приобнял ее, задумчиво смотря в экран телевизора.***
Германия. Берлин. Яна просыпалась медленно. Открыв глаза, она увидела белый потолок над головой. «Где я?» - подумала она. Повернув слегка голову и оглядевшись, она поняла, что в больничной палате. Справа стояла капельница, левая рука и левая нога были забинтованы. Она попыталась шевельнуть ногой, волна резкой боли прошлась по телу. В палату вошел отец. Он подошел к кровати и сел на стул стоящий рядом с ней. - Пап, - прошептала Яна. - Молчи, Яночка, - Федор Михайлович взял руку дочери и чуть сжал. Он был белый как полотно. – Как ты, себя чувствуешь, голова не болит? - Нет, только рука и нога. - Все будет хорошо, доктор сказал, что ты легко отделалась, пару месяцев и будешь на ногах, - отец пытался говорить бодро и даже попытался улыбнуться дочери. - Пап, а Кирилл, как он? С ним все хорошо? Я приехала к нему, так как мы были приглашены на прием, я вышла из машины, он подошел ко мне и тут прогремел взрыв, больше я ничего не помню…Он тоже пострадал, он в какой палате? – Яна вглядывалась в лицо отца, тот побледнел еще больше. - Яночка, ты только не волнуйся, тебе нельзя волноваться. - Пап, что с ним? - Яна, Кирилла больше нет, он погиб, - Федор Михайлович сжал руку дочери сильней. – Будь сильной дочь, сейчас тебе нужно думать только о себе, чтобы быстрее поправиться. Шок накрыл Яну, она не могла вымолвить ни слова и только беззвучные слезы стекали из ее глаз. «Как погиб? Он не мог. Этого просто не может быть. Это не правда, а как же я? Как мне дальше жить?» Она не хотела верить в это, не хотела мириться, как тогда, когда ей сообщили, что ее ребенок умер. Тогда она тоже не хотела верить, не хотела верить врачам, не хотела верить никому, не хотела верить в смерть своего малыша. Малыша, которого она с таким трудом вынашивала 9 месяцев, с которым она чувствовала себя единым целым. Ребенок, с которым она разговаривала, которому мысленно дала имя. Малыш, который толкался ножкой или ручкой, когда она клала руку на животик, как будто приветствовал свою маму. И когда ей сообщили, что малыш умер при родах, она посчитала, что это чудовищная ошибка, что такое не могло произойти с ней, что это не справедливо, что это не честно, ведь она так ждала этого ребенка. И вот сейчас, Кирилл, ее муж, тот спасательный круг, который вытянул ее из депрессии, с кем она пыталась наладить свою жизнь, ее поддержка и опора - погиб. Он опять осталась одна, наедине со своей злой судьбой, которая опять лишила ее надежды на счастье. В палату зашла медсестра. - Фрау, Вы очнулись? – по-немецки, спросила медсестра. - Да, - также по-немецки ответила ей Яна. - Вы, плачете? Нельзя, не волнуйтесь, все будет хорошо, скоро Вы поправитесь и сможете поехать домой. Сейчас к Вам подойдет доктор. Медсестра повернулась к Федору Михайловичу и сказала ему: - Не могли бы Вы выйти, доктор хочет поговорить с Вашей дочерью наедине. Яна перевела отцу просьбу медсестры, тот кивнул, поцеловал дочь и вышел. В палату зашел доктор, медсестра сразу вышла. Доктор был старенький и улыбчивый. - Красивая фрау проснулась? – доктор улыбнулся Яне еще шире. - Мой муж погиб, - плача сказала Яна. Доктор участливо похлопал Яну по здоровой руке. - Мне очень жаль, я Вам сочувствую, но Вам сейчас нужно думать только о себе, чтобы быстрее пойти на поправку, - сказал доктор. – У Вас есть дети? - Нет, у меня был ребенок, но он умер при родах, и больше пока не получалось забеременеть. Доктор вздохнул. - Ну, ничего, Вы молоды, красивы, у Вас все еще будет. А сейчас отдыхайте, я скажу медсестре, чтобы она Вам сделала укол, Вам нужно поспать, - он еще раз похлопал Яну по руке и вышел. Через несколько минут пришла медсестра и сделала Яне укол, Яна плача, с благодарностью приняла ту темноту, что ее накрыла, ей хотелось забыться, забыть хоть на время все то, что с ней случилось. Федор Михайлович подошел к доктору, вышедшему из палаты Яны. - Как она? - от волнения спросил он по-русски. - Мы сделали ей укол, - на ломаном русском ответил доктор. Русский он знал, так как родился еще во времена ГДР, и изучение русского языка в школах было обязательным. Говорить по-русски он не любил и старался на нем не говорить без особой необходимости, но ему было очень жаль этого бледного и страдающего человека, и его дочь тоже было жаль. – Ваша дочь была беременна, но случился выкидыш, срок очень маленький 4 недели, она вероятней всего даже не знала об этом. Я не стал ей пока говорить, она подавлена смертью мужа. Но все в порядке, она в дальнейшем сможет иметь детей. Сейчас ей нужна поддержка близких и друзей и все наладится. Федор Михайлович кивнул и поблагодарил доктора за все. «Какой кошмар, она потеряла еще одного ребенка, а ведь в данной ситуации ребенок мог бы ей помочь, не скатиться опять в депрессию. Что же это такое? Почему беды сыпятся и сыпятся на мою дочь» - с отчаяньем думал он. Федор Михайлович сел на стул рядом с палатой дочери и устало закрыл глаза.