***
Когда все в очередной раз угомонились и спрятали палочки, рассевшись по местам, Марсель Боне, будто и не было между нами разногласия, улыбнувшись мне с Регулусом, начал рассказ: — Я дружил с Финеасом… Да, тем самым, что успел отметиться на посту директора Хогвартса. Так что, когда у него родился внук, друг посчитал, что мне стоит стать Поллуксу крёстным отцом. Мнение родителей ребёнка в расчёт не бралось… А оно, поверь мне, имелось, так же, как и отличные от моих и Финеаса взгляды на воспитание. Впрочем, пока был жив мой друг, разногласий нам худо-бедно удавалось избегать. Время шло, Поллукс рос… Скандал, разразившийся в тысяча девятьсот двадцать четвёртом году, когда мой крестник оказался втянут в историю с забеременевшей от него взрослой девушкой, только подлил масла в огонь наших непростых отношений с его отцом, Сигнусом. — Взрослая девушка? — удивилась я. В памяти имелась немного другая история, говорившая о внезапно вспыхнувшей любви подростков, что неожиданно привела к появлению на свет Вальбурги. — Ну, девушка ещё считалась несовершеннолетней, но согласись, в детстве разница между мальчиком двенадцати лет и девушкой шестнадцати достаточно велика… Тут уж мне возразить было явно нечего. Хм, какие интересные всплывают факты. — В общем, к тому моменту, как в этой истории впервые появляешься ты, мы с Сигнусом уже не общались друг с другом. Отец Поллукса считал, что это именно наше с Финеасом неправильное воспитание дало такой результат. Боне вздохнул, явно переживая вновь те события, и продолжил: — Финеаса не стало через год после твоего рождения. Стоя возле смертного одра друга, я пообещал ему продолжать заботиться о крестнике, невзирая на то, что тот уже считался взрослым, но вот выполнить своё обещание оказалось намного труднее… Сигнус не желал принимать меня в своём доме, и следующие несколько лет мне с большим трудом удавалось видеться с крестником и его семьёй. Уверен, что и письма, которые я ему писал, не всегда доходили до адресата. После смерти отца Поллукс смог наконец связаться со мной и мы возобновили своё общение, но увы, только через письма, хотя и это радовало меня несказанно. А потом крестник неожиданно решил исчезнуть…***
— Всё это очень познавательно, — произнесла я, видя, что Боне снова впал в задумчивость, — но какое отношение ко всему этому имеем мы? Неужели вы думаете, что я начну делиться с вами своими проблемами только потому, что вы крёстный моего отца? — Я обещал заботиться и оберегать… — Но не меня! Мальчики сидели тише мыши, впитывая неизвестные им факты из жизни Блэков, как песок в пустыне струи дождя, а я опять начала волноваться. Боне, кажется, был несколько неадекватен. Слишком уж он зациклен на нашей семье... Подумаешь, был крёстным. Мальчик обзавёлся семьёй и детьми, вырос и пошёл своим путём. Всё, можешь расслабиться и заняться собственным делом, но нет, он следит за нами… Или я чего-то не понимаю, и у магов всё не так просто с крёстными. Неужто неисполнение обязательств может привести к таким странным последствиям? Впрочем, стоит вспомнить отношения Сириуса и Гарри… А что, если мой старший сын несколько помешался не из-за близкого соседства с дементорами, а из-за того, что бросил на произвол судьбы маленького крестника?.. — Вальбурга, ты же не будешь отрицать, что и твой сын, и мсье Снейп связаны с вашим Тёмным Лордом? — Боне явно попытался воззвать к моему благоразумию. — И то, что вы сейчас не в Англии, явно говорит о том, что вы бежите от него… Снейп гневно вскочил со своего места, явно желая возразить, защищая своего недавнего хозяина и кумира, но, видимо, вспомнив мои недавние откровения, сдулся, как воздушный шарик, и с пылающими от смущения щеками плюхнулся обратно в кресло. — Мы пришли к вам не обсуждать Лорда и наши действия. Мы пришли за рекомендацией, которую вы обещали мистеру Снейпу, и раз наш разговор ушёл совсем в другое русло, даже не начавшись, то мы уходим, — решительно поднялась я. — Что касается сказанного вами, я буду рада получать от вас письма и могу пообещать отвечать на них. Это всё, что я могу сделать для вас, как для близкого моей семье человека, но я не собираюсь впускать незнакомого мага в нашу жизнь. Прошу извинить меня за это. Аккуратно, не выпуская из вида Марселя Боне, мы все трое отступили к дверям, уже не боясь за свою жизнь, но опасаясь какой-нибудь пакости. Мало ли что придёт в голову человеку, решившему, что должен нас защищать, даже несмотря на наше сопротивление. — Не уходите, здесь вы будете в безопасности. Вы не сможете убегать бесконечно, — воззвал он, как я полагаю, к моему благоразумию, явно не зная о нашем с Томом договоре. Да и вряд ли я соглашусь, вырвавшись из одной клетки, тут же запереться в другой. — Мы путешествуем, — тут же сообщила я, — и я понятия не имею, о каком бегстве идёт речь. Милорд был так любезен, что отпустил моего сына отдохнуть и подлечиться, чем мы сейчас и занимаемся. А вас неверно информировали, увы. Намекнув на некомпетентность его соглядатаев, я выскочила в коридор, где мои мальчишки уже искали пути отступления. — Мсье Снейп, я мог бы взять вас к себе в ученики и познакомить с Фламелем… — Боне не сдвинулся с места, так и оставшись стоять возле камина, но нам его было превосходно слышно и видно. Да, а вот это его предложение — удар ниже пояса, мне прямо интересно, что решит Снейп. Тот замер, в его глазах загорелся фанатичный огонь, и я уже было решила, что осталась без личного зельевара, но ошиблась. Северус, горько вздохнув и покосившись на меня с Регулусом, произнёс: — Мне очень лестно ваше предложение, мсье Боне, и я был бы счастлив учиться у такого мэтра, как вы, да и знакомством с Фламелем не каждый может похвастаться, но я вынужден отказаться. Я обещал мадам Вальбурге и Тёмному Лорду, что позабочусь о здоровье её и Регулуса. Так что нет… спасибо, но нет…