Ви Ричтер. История одного вампира.

«Только те, кто готов умереть, обретут вечную жизнь.» — Византия

1988 год, Новый Орлеан       С детства люди верят, что ночью весь мир преображается. То, что казалось, не имеет значения, в позднее время суток, вдруг приобретает его, а те, кто скрывает свою сущность, без стеснения становятся теми, кем они являются на самом деле. Ночью города живут другой жизнью, а провинции отличаются тихим и мирным покоем. Сегодняшний вечер сулил одному из районов Нового Орлеана именно этот покой. Огибая всевозможные кварталы и старинные кладбища, можно было найти место, оторванное от современности, но и не углубляющееся в эпохи прошлых веков, нагоняющие ужас даже на коренных жителей города. Там стояли потрепанные временем скамьи и яркие фонари, проливающие свой ярко-белый свет на мощеные улочки. На одной из скамей в столь поздний час, когда еще рано идти спать, но слишком поздно для выхода из дома, сидела девушка. Лицо ее было опущено, а средней длины русые, осветленные к концам волосы ниспадали на плечи. Девушка не обращала внимания на редко проходящих прохожих и дуновения весеннего ветра, погрузившись в чтение. Ее серо-зеленые глаза скользили по строчкам, и явное присутствие здесь живой души выдавали лишь чуть слышные щелчки лопавшихся пузырей жвачки. «Боюсь: в мольбе моей смиренной Увидит ваш суровый взор Затеи хитрости презренной — И слышу гневный ваш укор» Смысл поэмы доходил до нее легко и быстро, настолько, что, будь полет мыслей видимым человеческому глазу, он бы был похож на полет колибри. «Когда б вы знали, как ужасно Томиться жаждою любви…» — «Пылать — и разумом всечасно, смирять волнение в крови», — оборвал полет колибри низкий баритон. Девушка насупилась и подняла взгляд. Несколько раз моргнув и сосредоточив уставший взгляд на незнакомой фигуре, она замерла. Высокий мужчина стоял перед ней, аристократично сложив руки перед собой, и улыбаясь. Свет на него падал частично, отчего образ становился еще ужасней, ровная, словно мрамор, кожа, бездонные глаза и большой рот, без стеснения выражающий самодовольство. Незнакомец хмыкнул, чуть поведя ровным, идеальным носом. Он был настолько ужасным, что руки девушки задрожали, однако, в следующую секунду, он шагнул на свет и тона выровнялись. Глаза привыкали к столь необычной внешности мужчины, и через несколько мгновений, он показался девушке невероятным красавцем, человеком, в глазах которого горела страсть. Чуть кашлянув, чтобы прочистить пересохшее горло, девушка наконец смогла задать вопрос, который был уместен в подобной ситуации. — Простите, что? — изучая странного незнакомца, она совсем потеряла нить не начавшегося разговора. — Удача, — саркастично выдохнул он и непринужденно сел рядом. — Предположил, что вы читаете именно этот отрывок. — Понятно, — опустила взгляд девушка, закрывая книгу. Ей не хотелось общества в лице незнакомого, достаточно странного мужчины, и она стала собираться. — Вы уже уходите? — поинтересовался он. — Я не совсем нуждаюсь в обществе, — как можно мягче ответила она, выдавив из себя улыбку. — Ох, простите! — воскликнул мужчина. — Вы, вероятно, испугались. Что вы, я не преследую никаких постыдных желаний. От такого откровения, она чуть не подавилась жвачкой. Да и речь его была поставлена совсем по иному. Так уже давно не разговаривают. В совокупности с французским акцентом, это выглядело еще более пугающим. — Я не представился, — продолжал он. — Лестат. — Довольно редкое имя, — любезничала девушка. — Ви. Лестат протянул руку, и Ви неуверенно пожала ее, отметив, что ногти незнакомца выглядят довольно необычно. Длинные и прозрачные, словно стекло. Однако, кожа его руки оказалась нежной, словно бархат, и теплой. — Виктория? — уточнил он. — Вистилия, — смутилась девушка. — Весьма интересно, — Лестат кивнул. Снова улыбнувшись, Ви неаккуратно притянула к себе руку, и крепко сжимая лямку рюкзака другой, поднялась на ноги. — Мне пора, Лестат, — кашлянула она, желая поскорее выйти из неуютного положения. — Что же, позволите мне проводить вас, хотя бы до проспекта? — поинтересовался он, поднимаясь и отряхивая брюки. Девушка пожала плечами, не осмеливаясь отказать. Заметив это, Лестат снова улыбнулся, в открытую пользуясь ситуацией, которая играла ему на руку. Они двинулись по мощеной улочке, удерживая некое расстояние между друг другом и любая попытка преодолеть его, пресекалась шагом в сторону, со стороны девушки. Пройдя так несколько метров, Лестат иронично выдохнул. — Как сложно нынче познакомиться с дамой, — он шел элегантно, чуть заметно виляя из стороны в сторону. Спина его была ровной, а подбородок поднят, но не смотря на всю элегантность, походка казалась легкой и несколько неуклюжей. — К сожалению, люди перестали знакомиться на улицах. Особенно в столь поздний час. А днем я слишком занят. — Что вы имеете ввиду? — Ви посмотрела на знакомца, в сотый раз разглядывая его. С ним явно было что-то не так, но что именно, она понять не могла. — Я видел многое, — усмехнулся Лестат и перевел тему. — Увлекаетесь поэзией? — Скорее, чтением, — девушка поправила рюкзак и постаралась выпрямиться, чтобы не показаться мужчине недотепой. — Люблю любую литературу, но в особенности мистику, — сказав это, она несколько сжалась. А глаза Лестата горели самодовольством. — Но иногда хочется чего-то прекрасного, как «Онегин». — Русская литература увлекательна, — он сложил руки за спину. — Точно как и мистика. Ваша любимая книга? Девушка задумалась. — Возможно… — она снова замолчала, стараясь вспомнить хоть одно название книги. Как это бывает, в эту секунду абсолютно все в ее голове смешалось. — Портрет Дориана Грея? Звучало как вопрос и Лестат, безусловно заметил это. — Довольно нудно, но поучительно, — одобрил он. — Согласна, — кивнула Ви. — Так, что вы имели ввиду, говоря о «нынешних» людях? — Ох, Вистилия, я видел столько людей, столько эпох и слышал столько мнений, что и сам не могу понять, что имею ввиду. Девушке стало неуютно, мысль о том, что она разговаривает с сумасшедшим, преследовала ее по пятам. Говорить не хотелось, в голове было пусто. — Вы, вероятно, в замешательстве, — развеял своим баритоном тишину Лестат. — Всегда сложно говорить об этом людям. — О чем? — Ви показалось, она упустила какую-то важную вещь, которую знакомец не посчитал нужным озвучить. — О том, что ты вампир, — с его губ это слетело так просто, будто могло быть правдой. Мысль о сумасшествии собеседника накатила на девушку с новой силой. Она потупила взгляд, рассматривая камни под ногами. — Тогда мне следует убежать, — не смогла она сдержать улыбки. — Это, к сожалению, — причмокнул губами Лестат. — Совершенно бессмысленно. Хотите проверить? Ви не знала что ответить. Что-то внутри нее хотело верить словам загадочного мужчины, но здравый смысл был сильнее. От этого, вопросы зрели в ее голове, слово цветы в летнем саду. — Вампир бы не стал говорить об этом в открытую, — исходя из каких-либо логических соображений, которые могли присутствовать в данной ситуации, сообщила девушка. — Почему нет? — углубляя акцент, поинтересовался Лестат. — Многие вампиры не скрывают своей сущности, ровно так же, как и многие люди знают об их существовании. В конце концов, теперь никто не постарается заколоть тебя вилами. Люди проявляют нездоровый интерес. — А потом все они попадают в психушку, — усмехнулась девушка. — Бессмысленно, — пожал плечами вампир. — В таком случае, вы убьете меня? — наконец озвучила главный вопрос Ви. — Вовсе нет, — поежился Лестат. — Я сегодня не голоден. — Удивительно, — прошептала девушка, относясь ко всему, как к шутке. Этот разговор становился для нее игрой. — Могли бы вы доказать это? Ви остановилась, и ее собеседник тоже. Он обернулся, и белокурый локон упал на его лоб. Девушка уверенно протянула руку вперед, ожидая, что Лестат начнет искать отговорку. Однако, он вальяжно развернулся, и шагнул девушке навстречу, взяв ее за руку и небрежно потянув на себя. Ви вздрогнула. В эту секунду на нее накатил страх, и она постаралась одернуть руку, однако хватка вампира была невесомой, но крепкой. Сердце отбивало ускоренный ритм в висках, дыхание сперло, а на губах застыл крик, который так и норовил вырваться наружу. Лестат улыбнулся, увидев страх в глазах Ви. Этого он и добивался, чувство наслаждения накрыло его, игра принимала неожиданные повороты, без затруднений ловко вписываясь в них. Больше всего он любил, когда жертва сама отдается в лапы хищника, люди были глупы и доверчивы, чем Лестат пользовался на протяжении веков. Он шагнул еще ближе, наблюдая за тем, как страх в глазах девушки перерастает в неподдельный ужас. Она увидела монстра таким, какой он есть, а тот лишь улыбался. — Вы же не станете кричать, миледи? — продолжал игру Лестат. — Вы сумасшедший, — выдавила из себя Ви. — Вы просили доказательств, — густые брови поднялись в удивлении и Ви почувствовала как к горлу подступает ком слез и стыда. Вампир был прав, она сама попросила. — Будьте любезны. Он склонился к руке, вглядываясь в пульсирующую вену, в которой шумела кровь, подогреваемая страхом. Его влажные губы коснулись прохладной, человеческой кожи и из глаз девушки брызнули слезы. Она без конца бранила и ненавидела себя за то, что допустила подобное. Чтобы не кричать, она зажала рот рукой, оставляя в пустоте лишь тяжелое дыхание и тихие всхлипы. Вампирские клыки вошли в руку и Ви показалось, что треск рвущейся кожи раздался на всю улицу, однако, укус, на удивление, был достаточно мягким, отчего девушка почувствовала лишь легкое покалывание. Лестат закрыл глаза, а его рот наполнился теплой кровью. Воздух сотрясал страх и еле слышные сглатывания. Ви почувствовала как ее кровь неумолимо ускользает из раны, оставляя за собой тяжелую, саднящую боль, сравнимую с венозной сдачей крови, которую она боялась всю жизнь. По ее спине скользнули мурашки, а колени ослабли, глаза заполнила пелена перекликающаяся с бликами. Слабость разливалась по всему телу, а биение сердца запульсировало в висках с новой силой. Девушка закряхтела, и вампир распахнул глаза. Они горели, словно два алмаза в предрассветной тьме. Горячее наслаждение переполняло его тело, и он оторвался от хрупкой женской руки, не проронив ни капли. Его рука скользнула в кармашек на рубашке и в следующее мгновение, рану накрыл белоснежный, шелковый платок. Губы Лестата исказились в улыбке, оголяя окровавленные зубы. Ви вдохнула, и ее легкие наполнил густой запах крови. Подобные ароматы ей давалось почуять не часто, однако именно запах свежей крови, она бы смогла различить среди тысячи похожих. Он заполнял ее изнутри, словно она вдохнула чистого кислорода, раскрывая дыхание полностью и оставляя за собой терпкий, солоновато металлический вкус. Сознание покидало девушку, а к горлу подкатил ком тошноты, стремительно желающий вырваться наружу. Ви пошатнулась и мелко задрожала. Она, не видя себя, схватилась за плечо Лестата, пытаясь найти поддержку. Вампир не ответил ей, он с неподдельным интересом наблюдал за тем, как сознание и ужас возвращаются в глаза девушки и наполняют ее с головы до ног. Он никогда не ошибался в людях и знал об этом не хуже других. Сознание медленно возвращалось к Ви, и она понимала, что помимо страха, ее переполняет злость. Она вдруг почувствовала себя обманутой и слабой, словно ребенок над которым подшутили взрослые. Она вырвала свою руку из руки Лестата и пошатнувшись выпрямилась. От отступившего обморока, в ушах остался лишь шум вперемешку со свистом. Девушка яростно взглянула на вампира, из-за чего меж ее нахмуренных бровей, появились морщинки. — Вы сумасшедший! — прохрипела она и взглянула на свою руку, сдвинув платок в сторону. Ее глаза округлились, на руке остались явные следы зубов, очерчивающие холм Венеры с тыльной и внутренней стороны. Ви не понимала, что происходит, реальность сплелась с древней легендой, не позволяя девушке различить происходящее. Она словно погрузилась в транс, изучая глубокие раны и размышляя о чем-то неземном. Лестат усмехнулся и ловко выдернул платок из ее рук, тем самым, заставив позабыть о размышлениях. — Или может вы? — сказал он напоследок, стараясь не показать своей давней обиды на это слово. Его фигура скользнула в темноту, покидая девушку. — Постойте, — она обеспокоено подняла взгляд и как можно скорее зашагала следом. На секунду, ей показалось, что незнакомец растворится во тьме, однако настигнув его, Ви поняла, что это не так. — Что со мной будет? — Ничего, — пожал плечами Лестат. — Почему именно я? — Ви прижимала к себе раненную руку, содрогаясь. — Вы обращали кого нибудь? И кто обратил вас? Лестат вздрогнул и на секунду замер. Внутри него зарождалось пламя, сравнимое лишь с извержением вулкана. Продолжив путь, он яростно взглянул на девушку, наконец заметив тот изъян, который, как оказалось он не мог заметить ни в ком. Любопытство. Гримаса злости тут же сменилась прежней, гримасой самодовольства и некого наслаждения, и все это походило на удачный театр одного актера, который по очереди выдает сильные и глубокие эмоции. — Любопытство, — повторил он и улыбнувшись, отрезал. — Я ничего не знаю. Я могу рассказать, но не отвечать. — Расскажите, — жалобно попросила Ви. — Я не буду задавать вопросов, если вы расскажите так, чтобы у меня их не появлялось. Совсем рядом прогремел мотор и машина, на несколько мгновений осветившая улочку, умчалась прочь по шоссе. Лестат остановился под фонарем на повороте, протирая уголки губ чистым краем платка. Девушка остановилась рядом, снова разглядывая вампира. Она ждала ответов на вопросы, которые, к сожалению, задавать было нельзя. Рука ее болела, болела так, словно ее сводит судорогой, поэтому лицо Ви время от времени страдальчески искажалось, чего она изо всех сил старалась не выдать. Лестат был доволен, он раздумывал о том, какую власть имеет перед человечеством и как легко он может изменять их короткие жизни, наполняя их загадочным смыслом. — Прекрасный вечер, — заметил вампир, оглядываясь. Ви молчала. Здесь, посреди проспекта, неподалеку от шумного, вечно поющего Французского квартала, она ощущала спокойствие и безопасность. Улицы здесь, были полны людьми, однако уверенность в них исчезла. Девушка, сама того не замечая, следила за прохожими, пытаясь найти в них манеры, присущие Лестату; вслушивалась в разговоры, стараясь уловить нотки глубокого французского акцента, без которого, ей теперь не представлялся ни один вампир, но все безуспешно. Она была слишком наивна, а возможно и глупа, по-детски заинтригована происходящим, и мысль о свалившемся с темных, тучных небес Нового Орлеана чуде, будоражило ее сознание. Юная, расцветшая годом ранее Ви не понимала, чем заслужила такое, по ее мнению, благословение. И лишь Лестат мог пролить свет на это, однако, делать этого он не собирался. Ему нравилась игра, которую он затеял и вампир без разочарований то и дело признавался себе, что понятия не имеет о том, чем все закончится. Он любил строить планы, ровно так же, как и любил дурачить. Раз за разом рассказывать свою историю, пугающую и прекрасную, ему, казалось, не надоест никогда. Его глаза сверкали, как сверкают глаза победителя и он, с нескрываемым наслаждением то и дело, одаривал Ви этим взглядом.