о О о О о
Дамблдор облегченно выдохнул — еще один день этой напряженной недели наконец завершился. Корнелиус объявил срочное собрание вскоре после того, как убедился, что Гарри излечил взрослого оборотня. Заседание Визенгамота длилось больше двух часов. Спор в основном касался того, просить ли мистера Поттера излечить и остальных желающих, а также как все организовать, если он согласится. Тем не менее, собрание пришлось распустить, когда пришли запросы от лидеров соседних стран на тему новостей, касающихся некоего Уолтера Маккэффри. Из-за этого Альбусу пришлось устраивать внеочередной созыв Международной Конфедерации Магов. Именно ему как Верховному Магистру пришлось успокаивать собрание после доклада Фаджа об успехах Гарри Поттера. Многих заявление шокировало, и со всех сторон посыпались вопросы — например, не согласится ли мистер Поттер оказать платные услуги; остальные же отнеслись с недоверием и интересовались, проверял ли это «чудо» кто-либо кроме представителей министерства. Обсуждение велось крайне напряженное, но в конце концов долгий и трудоемкий процесс завершился. Общество магов пришло к единому решению и выработало план действий, с которым все более-менее согласились. Скоро, вероятно, после Рождества, но еще на каникулах, министр — от имени всего магического мира, а не только от Министерства Магии — пригласит мистера Поттера на международную конференцию, где представители госпиталя святого Мунго, а также другие независимые целители засвидетельствуют факт излечения больного ликантропией. Многие члены Конфедерации сомневались в способностях мистера Поттера и в качестве доказательства хотели, чтобы исцелению подлежали представители их государств. После длительных переговоров решили, что четырнадцать стран представят по одному оборотню для «подтверждения исцеления». Дамблдор посчитал такой исход честным компромиссом, особенно по сравнению с другими озвученными предложениями; тем не менее, директору не хотелось представлять Гарри широкой публике и заставлять использовать не до конца изученное магическое искусство. Но здесь он уже ничего поделать не мог. Да, он занимал пост главы МКМ, поддерживал порядок, убеждался, что каждое мнение услышано и обговорено, однако, права голоса не имел, за исключением самых сложных случаев. Фоукс выдал тихую воодушевляющую трель. — Спасибо, мой старый друг, но я действительно хотел бы все провести иначе. У Гарри должно было быть беззаботное детство. Я не хотел вмешивать его во все эти международные склоки, — покачав головой, проговорил старик. — Но, я думаю, он действительно уникален и удивителен, и ничто этого не изменит. Я лишь жалею, что он не может быть самим собой без этих пересудов и взглядов. Феникс снова мягко курлыкнул, соглашаясь со словами Альбуса. Директор взглянул на часы — скоро должен прийти Северус. Старый маг искренне надеялся, что прием у Малфоев прошел спокойнее, чем его день. В конце концов, когда Дамблдор уже клевал носом, взметнулось пламя камина, и в его кабинете появился мастер зелий. — Директор. — А, Северус. Надеюсь, вечер прошел без происшествий? — поинтересовался он, жестом предлагая молодому профессору присесть, ведь им еще многое предстояло обсудить. — Все прошло лучше, чем я ожидал, впрочем, полагаю, мистеру Поттеру будет трудно полностью принять подарок Малфоев, хоть он официально и дал свое согласие. Альбус вопросительно вскинул бровь. — Я верно понимаю, что подарок обязывающий? — Не уверен, что «обязывающий» — подходящее описание, — ухмыльнулся Снейп. — Нет, мистер Поттер теперь владелец домового эльфа Добби. Глаза директора удивленно расширились. — Неожиданно… — Весьма.о О о О о
Гарри зашел в свою комнату; профессор Снейп уже ушел, но прежде заверил миссис Лонгботтом, что прием прошел без инцидентов, а также пояснил насчет Добби. Невилл уже спал; впрочем, в том, что леди Августа отправила его в постель, не разрешив дождаться возвращения Поттера, не было ничего удивительного. Ну и ладно. Час был уже поздний, и Гарри хотелось спать. Посылку Ховелов он решил открыть утром. Гарри прикрыл дверь и повернулся к центру комнаты, казавшейся пустой. — Добби? — прошептал он. Хлоп! Эльф появился прямо перед ним, и мальчик подпрыгнул, позабавив этим Корал. — Хозяин звал Добби? — Эм, да. Я… э… просто хотел сказать спокойной ночи и проверить, что у тебя есть все, что надо. Тебе нужна кровать? Где ты будешь спать? Ответа так и не последовало, а глаза Добби становились все больше, будто он только что наверняка узнал о чем-то совершенно невероятном, вроде единорогов на Марсе. — Добби? Огромные плошки эльфа заполнились слезами, и Гарри приготовился к худшему — тот расплакался. — Добби, тише. Прости, я не хотел обидеть тебя, — быстро проговорил Поттер, не зная, стоит ли похлопать парнишку по плечу. Домовой эльф потихоньку успокоился, высморкавшись в надетую на него потрепанную наволочку. Вид у этой тряпки был такой, что Гарри едва сдержал отвращение. Она была даже хуже обносков Дадли! Поттер решил в ближайшее время что-нибудь предпринять по этому поводу. — Обидеть Добби? Хозяин спросил, не нужно ли чего Добби… Добби слышал о вашем величии, сэр, и о доброте, но Добби никогда бы не подумал, что хозяин будет так щедр. Добби и не догадывался… Мальчик вспыхнул похлеще помидора. — Щедр? Я только спросил, не нужно ли тебе чего-нибудь. Любой воспитанный маг сделал бы то же самое. И все, что ты слышал о моем величии — преувеличение. — Хозяин еще и скромный, — благоговейно проговорил эльф. Восхищение в его глазах разгорелось ярче. — Хозяин не говорит ни о своей победе над Тем-Кого-Нельзя-Называть, ни об излечении оборотней. Гарри неловко переступил с ноги на ногу. — Уже поздно, Добби. — Конечно, хозяин, — ответил домовой эльф, подскакивая к кровати и радостно взбивая подушку. — Э, спасибо, Добби. Глазища слуги снова увеличились, и Поттер испугался, что он снова разревется. — Не за что, хозяин, — в конце концов ответил Добби, сдерживая слезы. — Добби может еще что-то сделать для хозяина? Может, принести стакан воды? — Нет, Добби, спасибо. Эльф энергично кивнул, от чего его уши затрепетали. — Добрых снов, хозяин. Хлоп! Он очень странный, — заметила Корал. Да, но он жил с Малфоями. И хоть Драко с его мамой не плохие, его отец — очень. Поняла. Давай спать, — сказал Гарри, наконец-то заваливаясь под одеяло.о О о О о
Ремус медленно отложил утреннюю газету в сторону. Это действительно произошло? Гарри, сын его лучшего друга, сумел вылечить ликантропию. Он смог вылечить даже Уолтера Маккэффри, который был оборотнем девяносто процентов своей жизни. Люпин знал его лично. Он, как и сам Ремус, вел очень уединенный образ жизни, до дрожи боясь укусить кого-либо, как когда-то сделал его отец. Уолтера обратили в раннем детстве, он едва научился ходить и говорить; однажды ночью его отец вырвался из заточения и укусил собственного сына прежде, чем мать смогла остановить его. К сожалению, история обрела еще более печальный поворот: в ту же ночь маленький Маккэффри лишился матери. В попытке защитить ребенка она погибла от руки мужа, которого любила вопреки всему и не оставила даже после того, как он заразился ликантропией. Когда отец Уолтера пришел в себя, то не смог вынести содеянного и покончил жизнь самоубийством еще до того, как в Министерстве начали расследование. С тех пор жизнь Маккэффри покатилась под откос. Его переводили из приюта в приют, пока он не достиг совершеннолетия. Ремус покачал головой. Даже его детство было гораздо лучше, чем у Уолтера. По крайней мере, благодаря Альбусу Дамблдору он смог окончить Хогвартс. А о ликантропии его знакомого стало известно задолго до того, как ему исполнилось одиннадцать лет, и рядом не оказалось никого, кто бы поговорил с Дамблдором — а самому попросить не хватило духа. Ремус искренне порадовался за Уолтера. Если кто и заслуживал исцеления, то это он. — Не думаю, что мистер Поттер откажет тебе в лечении, если попросишь, Люпин. Ремус испуганно подскочил, совершенно забыв, что находится в Большом зале не один, а затем повернулся к Северусу. — Полагаю, он и так знает о твоем проклятии, — продолжил зельевар. Профессор Защиты моргнул и с трудом сглотнул, сразу вспомнив, как напрягался Гарри, стоило ему приблизиться. Неужели уже тогда он все понял? Почувствовал в нем волка и осознал истинное положение вещей? «Что же он обо мне подумал? Преподаю в школе в таком состоянии…» Видимо, Северус прочел все его чувства по лицу, потому что в его взгляде отразилось странное искреннее понимание, которое, впрочем, сразу же сменила привычная маска безразличия. — Думаешь, ему просто так достались глаза Лили? Он на мир смотрит так же, как и она, — очень тихо проговорил он, прежде чем встать и покинуть Большой зал. Ремус смотрел ему вслед, не в силах произнести ни слова и совершенно не замечая задумчивого выражения лица директора.о О о О о
Наступило самое лучшее в жизни Гарри Рождество, которое не смогла испортить даже строгость миссис Лонгботтом; впрочем, как раз из-за нее праздник казался более настоящим. Бабушка Невилла не то чтобы мешала им, она просто была рядом. И Гарри почему-то казалось, что она старается сдерживаться. Он не знал, что и думать об этом. Добби все так же верно служил ему, стремясь услужить и до дрожи боясь совершить хоть малейшую ошибку. Накануне Гарри открыл посылку Ховелов и обнаружил в ней благодарственное письмо от родителей Энди, его рисунок и плюшевого игрушечного волка. Мальчик радостно поставил подарок у кровати — это была первая подаренная ему мягкая игрушка. Поттер отправил им короткое письмо с благодарностью за посылку и написал о белой магии, о которой умолчал ранее. Он запоздало понадеялся, что Ховелы не слишком будут на него сердиться. Подарков Гарри получил немного (впрочем, он и не рассчитывал на целую кучу), но все они оказались отличными. Его поздравили Хагрид, профессор Спраут, профессор Снейп и, наконец, Невилл. От полувеликана ему досталась флейта, декан подарила шоколадную лягушку, профессор Снейп прислал хороший набор инструментов для зельеварения и несколько редких ингредиентов (а еще записку, чтобы Гарри никому не говорил о подарке), от Невилла — маленькое растение. Оно напоминало крошечный кустик помидора, который тетя Петуния заставила его посадить в огороде несколько лет назад; позже тот скоропостижно погиб под колесами велосипеда Дадли. Невилл тоже получил шоколадную лягушку от профессора Спраут и предположил, что она дарит их всем хаффлпаффцам. Гарри подарил другу его любимые конфеты, чем несказанно удивил, ведь, как сказал сам Невилл, он уже сделал ему подарок — чехол для палочки, на что Гарри только отмахнулся. После обмена поздравлениями ребята весело проводили время, когда Гарри осенила идея. Вечером после ужина, прежде чем ложиться спать, он вызвал Добби. Домовик присутствовал при разворачивании подарков, но постарался поскорее исчезнуть, ведь единственным, что держало его у елки, была просьба хозяина. — Хозяин звал Добби? — спросил он. Гарри несколько мгновений смотрел на эльфа, решая, как начать разговор. — Добби, ты теперь работаешь у меня, и я подумал… — он запнулся под взглядом огромных глаз домовика. — Единственная толковая идея, которой научил меня дядя — это то, что работники представляют тех, на кого работают. Люди получают впечатление от них и переносят его и на начальников, и на всю компанию. Так же и у нас с тобой. Ты представляешь меня и весь род Поттеров. — Х-хозяин недоволен Добби? — ужаснулся эльф. — Нет, нет, конечно нет! То, что ты мой домовой эльф — для меня честь, поэтому я бы хотел кое-что изменить, — Гарри подошел к домовику и двумя пальцами подхватил одежду Добби, чуть приподняв ее, а затем продолжил с почти Снейповской усмешкой: — Скажи мне честно, тебе нравится носить это? Глаза домовика стали еще больше. — Ну, Добби? Тебе нравится носить это? — Н-нет, хозяин. Добби совсем не нравится, — в конце концов признался он, мотая головой так, что уши затрепетали. — Почему бы нам не подобрать тебе что-нибудь другое? Что-то подходящее хорошему работнику рода Поттер? — Гарри не собирался называть его рабом, прислугой или еще как-то и избегал слова «одежда». — Хозяин имеет в виду… униформу? — спросил Добби, едва не плача. — Ну, если ты не хочешь, — ответил мальчик, размышляя о том, что, вероятно, стоило сперва написать профессору Снейпу. Вдруг это еще одно табу? — Нет-нет, хозяин, Добби обожает униформу! — серьезно воскликнул он. Гарри улыбнулся и сказал: — Хорошо, тогда я знаю, кому написать, чтобы сделать заказ. Мальчик подошел к столу и принялся писать письмо мадам Малкин. — Так, черный, красный и золотой, кажется, сильные цвета, — проговорил он, записывая заказ и поглядывая на дремлющую Корал. — Хм-м, а у моей семьи есть герб? — О да, у семьи хозяина есть герб, — поспешил ответить Добби. — Тогда попрошу его изобразить на рукаве и напротив сердца. Она же знает, какой у меня герб? — Да, хозяин, он широко известен. — Хм-м-м, думаю, ей надо знать твой размер. — Добби может доставить заказ, сэр. Он может отправиться в ее магазин. Добби так делал для предыдущей семьи — доставлял заказы на одежду. — Хорошо. Звучит неплохо. Можешь на днях доставить мадам Малкин мой заказ, надеюсь, она возьмется за него поскорее, — сказал Гарри, заканчивая письмо и укладывая в конверт пять галлеонов. Он решил, что этого должно хватить, а если нет — Поттер указал в письме сообщить ему. — Хозяин так добр к Добби, — сквозь слезы проговорил домовик. — Я решил, что стою столько, сколько стоят мои дела, — ответил Гарри.о О о О о
В Англии было зарегистрировано пятьдесят семь оборотней, но предполагалось, что всего их порядка семидесяти. Северус прикинул, что Гарри сможет вылечить их всех в течение месяца, однако многое зависело от разрешения мадам Помфри. Зельевар не сомневался в способностях Гарри, но, в то же время, понимал, что тому всего одиннадцать лет и его магия все еще развивается. С одной стороны, подвергать мальчика опасности было недопустимо, а с другой — было бы безответственно препятствовать тому, что могло оказаться здоровым ростом и развитием. Потому Северус совершенно не удивился, когда получил приглашение от директора на собрание по, как раз-таки, этому вопросу. Кроме него, присутствовали также мадам Помфри и профессор Спраут. — Все в порядке, директор? — медведьма озвучила тот же вопрос, что беспокоил декана Хаффлпаффа. Неожиданно Северус осознал, что дамам еще не известно, о чем Министерство будет просить Гарри. — О да, вполне. Я лишь хотел бы обсудить с вами несколько вопросов, касающихся одного ученика. — Мистера Поттера? — предположила Спраут. — И его способности к лечению ликантропии? — добавила Помфри. — Да. Сегодня Министр планирует связаться с мистером Поттером и пригласить его на международную конференцию магов, которая состоится на этой неделе. Женщины удивленно распахнули глаза. — Но зачем? — спросила мадам Помфри. — Для «подтверждения исцеления». Четырнадцать стран предоставят своих оборотней для того, чтобы «подтвердить» исцеление. Конечно, правители других государств выражают некоторые сомнения в методах Гарри и в эффективности его лечения. — Четырнадцать? — спросила Помфри. — Почему их не устраивает один? — спросила Спраут. — Они не настолько доверяют друг другу. Если представлен будет всего один оборотень, многие начнут говорить, что он не был заражен ликантропией, — пояснил Дамблдор. — Чепуха! — воскликнула школьная медсестра. — Изначально их было двадцать пять. К счастью, некоторые страны не сомневаются, что их соседи представят настоящих оборотней, так что привозить своих им нет нужды. — Да уж, счастье, — саркастично заметила медведьма. — Поппи, вероятно, так будет лучше. Ты только подумай, что это будет значить для других… таких как Ремус, — тихо заметила Помона. — Мы даже не знаем, как Гарри делает это! А вдруг каждое лечение вытягивает из него жизнь?! — Это не так, — прервал готовую разойтись гневной тирадой ведьму директор. — И почему вы так уверены? Ни за что не поверю, что вы приходили к Лонгботтомам чтобы проверить мальчика, — ответила Помфри. — Министерство использует мистера Поттера как национальное достояние, чтобы усилить собственное влияние на международной арене! — Северус рассказал мне, что узнал от Гарри, когда сопровождал его на рождественский прием у Малфоев, — спокойно произнес Альбус. — И что же ты узнал, Северус? — полюбопытствовала Помфри. — К нему перешла чистая белая магия, оставшаяся от рассеянного проклятия. Не уверен в ее происхождении, но Гарри утверждает, что она помогла ему вылечить мистера Маккэффри. — Помогла? — Полагаю, она срабатывает как антидот или вакцина против ликантропии. Очень часто подобные средства получаются из тех болезней, которые они лечат. Мадам Помфри помолчала, обдумывая его слова. — В таком случае должен быть способ достать эту «белую магию» и использовать ее для исцеления остальных оборотней. — Вероятно, — согласился Северус. — Я так понимаю, мы ничего не можем сделать с этой конференцией, — произнесла Помфри, постепенно успокаиваясь. — Что конкретно вы хотели обсудить с нами, директор? Вы же нас собрали не просто для того, чтобы рассказать новости. — Если я не ошибаюсь, Гарри продолжит заниматься в Больничном крыле по выходным, а ты, Помона, собираешься позаниматься с ним дополнительно по контролю магии? — спросил Альбус. — Да. — Я хочу, чтобы вы держали меня в курсе его прогресса. Он уже превзошел мои ожидания, и я уверен, что Гарри продолжит развивать свои таланты и расширять возможности. Я должен быть уверен, что он не переусердствует и будет в норме физически, эмоционально и магически. — Хорошо, Альбус, но что ты собираешься делать дальше? Конечно, пока что об этом говорить рано, но буквально через несколько лет ему понадобится больше, чем мы с Помоной сможем дать, — спросила мадам Помфри. — Я буду давать ему более углубленный курс зельеварения, скорее всего, за год до СОВ, в зависимости от его заинтересованности и склонности к предмету, — добавил Северус. — Я уже могу с уверенностью сказать, что, если ему позволить, он уже в состоянии сварить зелье из учебника для второго курса с минимальными подсказками. — Я имею в виду его магические способности. В какой-то момент, учитывая, как быстро он развивается сейчас, его возможности начнут проявляться. Мне немногое известно о спящих магах, но уверена, что перед их пробуждением появляются какие-то признаки, — заметила медведьма. — Все верно, Поппи, — ответил директор. — И, если честно, они уже начали проявляться, пусть и слабо. Если бы я не знал, что он — спящий маг, то даже не обратил бы на них внимания. — Что за признаки, директор? — спросил Северус. Это оказалось для него новостью. Неужели у Гарри действительно началось пробуждение? Несомненно, мальчик демонстрирует выдающиеся способности в магии, но такой же прогресс показывают и несколько других учеников, такие как Грейнджер и Лонгботтом. — Не знаю, из-за курса зелий ли, что Северус ему предоставил, или же из-за его фамильяра Корал, но его магический контроль стал ощутим. Перед рождественскими каникулами я пригласил его к себе в кабинет и попросил вылечить небольшую царапину, которую я по неосторожности получил в Запретном лесу. Я хотел на себе испытать действие змеемагии, — пояснил Дамблдор, прежде чем Поппи начала ругаться, что он не обратился к ней. — Его самоконтроль невероятен, и то, как он использовал мою магию для лечения… Гарри управлял ею, как своей собственной. — Как я понимаю, эта змеемагия сама по себе направлена на использование магии пациента, но подобная точность и аккуратность… признак великого мага. — Хм-м-м, ты прав, Альбус. Он прекрасно управляет магией пациентов, даже если они не в состоянии успокоиться и сосредоточиться. Сейчас, когда я задумалась об этом, меня еще больше поражают способности Гарри, — согласилась Поппи. — А еще он может укрощать собственные выбросы магии, — напомнила всем Спраут. — Это еще один признак. Даже мне, имеющему за плечами столетний опыт колдовства и самоконтроля, порой, в моменты особенно сильных потрясений, тяжело укротить собственную магию, — признался директор, стараясь не смотреть на Северуса, ставшего невольным свидетелем его последней вспышки. — Еще какие-то признаки он демонстрирует? — поинтересовалась декан Хаффлпаффа. — Мне о них не известно, — ответил Дамблдор. — Но, уверен, что со временем прибавятся и другие. Один из наиболее наглядных примеров касается магических существ. Одни будут к нему тянуться, в то время как другие, наоборот, проявлять излишнюю агрессию. Мысли зельевара сразу же устремились к Клювокрылу, фестралам и дементорам. Да, в словах Альбуса определенно был смысл. — Еще один показатель — возможность создания могущественных заклинаний даже при не полностью развитом ядре. И снова Северус вспомнил третий курс Гарри и Патронуса, которого тот смог призвать, несмотря на ослабленное Дурслями состояние. На что же он тогда теперь способен? — Кроме того, сопротивляемость определенным видам волшебства. Его внутренняя магия сама собой будет противостоять заклинаниям, направленным на причинение мальчику вреда или порабощение его разума. Профессор Снейп удивленно распахнул глаза, а женщины недоверчиво моргнули. Способность Гарри в будущем противостоять Империусу. Как же он мог упустить это? Ни один нормальный, да даже одаренный четверокурсник не смог бы сопротивляться подчиняющему проклятию. А они не обратили на это внимания, словно на очередную странность. — Неужели из-за этого… тогда Авада? — спросила Помона. — Не уверен, — задумчиво протянул Дамблдор. — Но все возможно. — Мы будем следить за появлением названных признаков, директор, но когда мы должны раскрыть мистеру Поттеру его природу? — задала вопрос мадам Помфри. — А вот это я и хотел обсудить с вами всеми, поскольку сам не уверен. С одной стороны, мне кажется, лучше не рассказывать об этом Гарри, тем самым позволив мальчику развиваться без этого груза знаний и ответственности. По крайней мере до тех пор, пока он не начнет задавать вопросы. С другой стороны, тем не менее, мистеру Поттеру следует знать хотя бы о том, что в нем заложено, но я не представляю, как лучше ему это объяснить. — Я считаю, что мы должны все рассказать ему еще до лета, — заявил Снейп. — Да, я согласна с Северусом; мистер Поттер должен знать, но в ожидании лета есть смысл. Сейчас на него и так очень многое навалилось, так что лучше дождаться летних каникул, — поддержала его Спраут. Помфри согласно кивнула: — Мистер Поттер и так уже знает, что отличается от своих сверстников. Думаю, если мы объясним ему, почему именно это с ним происходит — в перспективе приведет к лучшим результатам. — Хорошо, — произнес директор. — Мы сообщим ему летом.о О о О о
— Мистер Поттер, что-то случилось? — поинтересовалась миссис Лонгботтом. Гарри замер, осознавая, что все это время ковырялся в еде. — Простите, миссис Лонгботтом. Я получил сегодня письмо… от министра. Он добавил уточнение об отправителе, когда женщина начала удивленно приподнимать бровь. Очевидно, ей не понравилось, что ему пришло какое-то письмо, ведь она требовала перенаправлять всю корреспонденцию Гарри в Хогвартс, за исключением сообщений от профессора Снейпа и директора. — Понятно. И о чем же оно, если не секрет? — прямо спросила она. — Министр просит меня отправиться на какой-то международный конгресс магов, назначенный из-за… ну, вы знаете, всей этой шумихи. Невилл кинул на Гарри извиняющийся взгляд. Мальчик сообщил другу о письме еще до ужина, когда они искали информацию о нервах. — Вы уже ответили? — задала вопрос женщина, не дождавшись продолжения. — Ну, мне кажется, что я не могу отказаться. Я отправил ответ с согласием, но не знаю, как буду туда добираться. Я написал письмо профессору Снейпу об этом. Леди Лонгботтом кивнула, будто вопрос уже был решен. — Сообщите мне, когда узнаете какие-либо подробности. — Да, мэм, — ответил мальчик. Вернувшись к еде, Гарри постарался сосредоточиться на другом. Если честно, их с Невиллом исследования зашли в тупик: как оказалось, о мозге и нервной системе маги знают очень мало. Конечно, у них есть заклинания, влияющие на разум и все такое, но понимания того, как же все-таки человеческий мозг работает, у них не было от слова совсем. Сразу после данного другу обещания Гарри заказал целительские книги, но их изучение обернулось разочарованием — ему показалось, что он оказался в Средневековье. Похоже, что магглам гораздо больше известно о строении человеческого тела и мозга в частности, в отличие от магов. Маггловские врачи могут заглянуть прямо в голову, используя сканеры МРТ и КТ, о которых он случайно услышал, когда дядя переключал каналы на телевизоре. Да, у волшебников есть свои сканирующие заклинания, показывающие некоторую информацию о происходящем в организме, но они не позволяют по-настоящему разобраться в проблеме. И поэтому маги не применяют иных способов лечения, таких, как, например, хирургия. И это было еще одной проблемой. Выяснилось, что в магическом мире не очень-то принято делать операции. Маги считали физическое вмешательство варварством, а не необходимостью, стоящей всех рисков, как в маггловском мире. Волшебники не хотели понимать, что иногда нужно взять и физически что-то удалить, а не пытаться избавиться от него с помощью магии. В конце концов, как можно удалить что-то магией безопасно, если ты не знаешь, что его окружает? Гарри стало интересно, что продемонстрировал бы КТ сканер, если бы его сделали родителям Невилла. Он уже придумал, чем займется летом: пойдет в маггловскую библиотеку и прочитать их учебники о нервной системе и, может быть, найдет какого-нибудь доктора, который мог бы хотя бы намекнуть, как помочь Лонгботтомам.о О о О о
Мальчик проснулся от стука в окно. Гарри, еще одна птица тебе что-то принесла, — сонно прошипела Корал. Вчера Поттер получил ответ от профессора Снейпа. Тот сообщал, что директор свяжется с ним насчет предстоящего путешествия. Он встал с кровати, открыл окно и забрал письмо у совы, которая тут же быстро унеслась вдаль. В конверте оказалась записка, написанная витиеватым почерком: «Дорогой Гарри, Я прибуду к Лонгботтомам завтра в 8 утра, чтобы забрать тебя в Министерство, а затем сопроводить на МКМ. Собери, пожалуйста, свои вещи, потому что после конференции мы с тобой вернемся в Хогвартс. Надеюсь, ты хорошо провел каникулы? Увидимся завтра. Альбус П.В.Б. Дамблдор» Значит, мы вернемся в школу за пару дней до окончания каникул? — спросила змея. Похоже на то. Мальчик начал собираться, но почти сразу остановился, вспомнив, что Добби очень любил, когда его просили помочь. — Добби? — позвал Гарри. Хлоп! — Да, хозяин? — спросил домовик, одетый в новую красивую униформу, состоявшую из черной мантии с красной окантовкой и золотыми уголками. На правом рукаве оказался вышит герб рода Поттеров в подходящих цветах, а еще один, побольше, размещался у сердца. Гарри показалось, что благодаря новой униформе Добби стал увереннее и уравновешенней. Возможно, он просто уже привык к Гарри, или же дело в цели, о которой рассказывал профессор Снейп. Как бы там ни было, перемены оказались приятными. — Ты не мог бы помочь мне собрать вещи? Утром мы уезжаем с директором, и я хочу быть готов. — Конечно, хозяин, — счастливо ответил домовик, щелкая пальцами, от чего пожитки Поттера принялись сползаться к чемодану. — Спасибо, Добби, — с улыбкой сказал Гарри. — Добби счастлив помогать великому хозяину Гарри Поттеру, сэр, — гордо ответил эльф, качнув своей золотисто-черной шляпой, непонятно как держащейся между ушей.о О о О о
— Думаю, он уже здесь, Гарри, — сказал Невилл, ставя клетку Хедвиг на чемодан, стоявший у двери. Сама сова вместе с Добби уже отправилась в Хогвартс. Поттер кивнул и повернулся к леди Августе: — Спасибо вам за приглашение, миссис Лонгботтом. Это были фантастически замечательные каникулы! — Я рада, мистер Поттер, что вам понравилось у нас гостить. Возможно, мы сможем пригласить вас летом? Так Невилл точно не просидит все каникулы в теплицах, — ответила она. Гарри улыбнулся, а Невилл просиял в надежде увидеть лучшего друга у себя дома и летом. — Я был бы очень рад, — сказал мальчик. В это время Дамблдор подошел к двери и постучал. — Доброе утро, Августа, — поздоровался он, когда леди Лонгботтом открыла. — Доброе утро, Альбус. Мистер Поттер готов отправляться. — Чудесно, — ответил директор, входя в особняк, и взглянул на вещи Гарри. — Это все? — Да, сэр. Дамблдор кивнул и вытащил волшебную палочку, а затем уменьшил багаж мальчика и спрятал в карман. — Пока, Невилл. До встречи в школе, — попрощался Гарри, становясь рядом с директором. — До скорого, — ответил его друг. — Я буду дальше читать. Гарри кивнул и последовал за Дамблдором. — Мы воспользуемся порт-ключом, Гарри. Полагаю, ты уже раньше перемещался таким? — спросил старый маг, пока они направлялись к границам охранных чар. — Да, сэр, вместе с Лонгботтомами. Альбус кивнул и вынул что-то из нагрудного кармана. — Это очень мощный порт-ключ, специально созданный для того, чтобы отправить мага в любую точку мира. Сегодня он доставит нас в Вадуц, Лихтенштейн, где в этом году проводятся собрания МКМ. — Каждый год в новом месте, сэр? — поинтересовался Гарри, глядя на кусок ткани в руках директора. Носок? — О, да, Гарри. Это помогает в международном сотрудничестве, хотя, есть и такие, кто со мной бы поспорил. — А где оно было в том году? — В Парагвае, это в Южной Америке. Очень надеюсь вновь туда попасть. — Наверное, очень здорово каждый год отправляться в новое место. Я никогда никуда не ездил, кроме Хогвартса, конечно. Дурсли не брали меня с собой в поездки — оставляли с нашей соседкой миссис Фигг. У нее очень много кошек, и все жутко умные. Честное слово, они понимают английский лучше Дадли — не говорят, правда, но все равно. Дамблдор нахмурился, но быстро скрыл это, гадая, чего же еще Дурсли лишили мальчика. — Но я думаю, что мне лучше было оставаться с миссис Фигг, — продолжил Гарри, и Альбус уже не был уверен, что ребенок разговаривает именно с ним. — Как минимум, я мог отдохнуть от Дадли и его нытья, что я ему все порчу, и миссис Фигг даже как-то разрешила мне помочь ей испечь печенье. Оно получилось не очень вкусным, но я думаю, что это все потому, что миссис Фигг положила мало сахара. — Как часто ты оставался с миссис Фигг? — О, не слишком часто, только когда Дурсли хотят выехать в город по делам. Знаете, прошлым летом они взяли меня с собой в зоопарк, потому что миссис Фигг сломала ногу. Я разговаривал с удавом, и кое-что произошло, и я… Ну, я уже рассказывал об этом профессору Снейпу… я как-то заставил исчезнуть стекло и змея сбежала. Она сказала, что ее семья живет в Южной Америке. Интересно, добралась ли она туда… — А до этого ты разговаривал со змеями? — Нет. Я видел нескольких на заднем дворе, когда пропалывал грядки, но я же не знал, что могу с ними разговаривать, — ответил мальчик. Они остановились, и Дамблдор протянул носок, чтобы Поттер за него взялся. — В этот раз приземление будет немного жестче, чем с обычным порт-ключом, так что будь поближе, — посоветовал Альбус. — Вот так. Раз, два, три… Мальчик почувствовал, как его потянуло вправо и, приземлившись, врезался в директора. — Тише, Гарри. Несколько раз глубоко вдохни, — произнес тот, удерживая ученика на ногах. Гарри одурело кивнул и решил для себя, что порт-ключи — отстой. — Когда-нибудь… получше станет с этим? — простонал он между вдохами. Господи, я на это надеюсь, — прошипела Корал. — Это было отвратительно. — Немного, хотя, пожалуй, со временем просто становится крепче желудок и лучше — равновесие. — Рад слышать, — протянул мальчик, тяжело проглотив ком в горле и молясь, чтобы его не вырвало прямо здесь. В конечном итоге, после еще нескольких вдохов, Гарри почувствовал себя лучше и выпрямился. — Спасибо, — смущенно проговорил он, поняв, что все это время цеплялся за руку старого волшебника. — Ты весьма неплохо перенес путешествие. Большинство людей чувствует себя гораздо хуже после первого межконтинентального порт-ключа. — А как у вас было? — спросил Гарри, не успев прикусить язык. — У меня? Ну, моему желудку путешествие совсем не понравилось. Весь день после этого я не мог и крошки проглотить, — просто ответил директор, прежде чем обратить внимание на окружение. Мальчик тоже огляделся, рассматривая комнату, где они оказались. — Что ж, Гарри, добро пожаловать в центральный штаб МКМ в Вадуце, Лихтенштейн, — поприветствовал его Дамблдор. Судя по всему, они оказались в комнате, специально отведенной для телепортации порт-ключами. Поттер сразу вспомнил крыльцо миссис Лонгботтом. Комната выглядела очень древней и вызывала странное чувство, будто Гарри находился в музее. — Держись всегда рядом со мной. Пока мы дойдем до палаты конгресса, тебя многие узнают. — Чего мне ожидать, сэр? — спросил мальчик и тут же захотел дать себе пинка — надо было задавать такие вопросы, пока они шли от дома Лонгботтомов, а не болтать о миссис Фигг и ее сумасшедших кошках. — МКМ всегда был более прямолинеен в достижении целей, чем Министерство. Иногда это к лучшему, так как позволяет быстрее разбираться с делами, но порой прямота выходит слишком агрессивной и некоторых людей может огорчить. Не бойся, если люди начнут повышать голос, это происходит на каждом собрании. Когда кто-то задаст тебе вопрос, будь вежлив и дипломатичен, но помни, что это они отправили тебе приглашение, а ты не обязан был его принимать. Не отвечай на вопросы, ответа на которые ты не знаешь, или на те, что кажутся тебе неуместными. Если что, я рядом и всегда помогу тебе. Гарри удивленно приподнял брови, когда Дамблдор очень тихо произнес последние слова. Похоже, он и правда собирался решить все возможные проблемы. — Значит, меня просто представят, а затем я должен буду вылечить тех, кого они привезли? — спросил Гарри. Сперва он хотел спросить, когда они должны быть на собрании, но затем передумал, решив, что директору виднее. — Да, но все же представители некоторых государств захотят задать тебе пару вопросов о твоих методах. — Хорошо, — ответил мальчик, не видя причин переживать — скрывать ему было нечего. — Договорились. Ты готов? — мгновение спустя спросил Дамблдор. — Да, сэр.