Что осталось за кадром - «Пираты Чёрной Лагуны»

Тобиас Моретти, исполнитель роли сеньора Вероччио: «Приглашение на роль стало для меня полной неожиданностью. Помощник оператора, Ильза Кронье, работала с режиссёром Александром Ханом, который ставил картину «Летнее безумие», а я играл там одну из ролей. И после этой картины, когда она уже была занята в проекте режиссёра Сунао, она и позвонила мне, сказав, что хочет пригласить меня в новый фильм, дескать, для одной из ролей я смотрюсь очень гармонично. А поскольку, я был относительно свободен в своём графике, то согласился помочь ей. Когда прилетел в Пасадену, то сразу встретился с ней, а уже Ильза представила меня режиссёру Сунао. Он и объяснил, что нужен человек с запоминающейся внешностью и желанием сыграть «плохого парня». Сперва были пробы — а это фотосъёмка, потом кинопроба. Мне примеривали плащ, костюм и заодно смотрели, как я выгляжу с сигарой, ну или с сигариллой. Причём не сказали, что это будет роль мафиозного босса, вот так! Это был их секрет». «Это правда, что торпедоносец нанимает русская деревенщина?» «Как-бы я не относился к русским — плохо или хорошо, но когда я увидел Олесю и Игоря, своих партнёров по площадке, то был рад тому факту, что всё же русских играют русские. А не болгары или хорваты, к примеру, как это бывает во многих других фильмах. Да и само перевоплощение людей — Олеси — в бесстрашного командира десантников, а Игоря — в её стойкого и преданного соратника — это поражало всех. В них чувствовалась сильная внутренняя энергия. Поэтому мне было не много не удобно, даже в роли, когда в эпизоде «Нашествие близнецов-вампиров», мой герой должен был с ней конфликтовать, помните? Сцена встречи боссов и где я должен был её назвать «палёной»?» «Нарываешься, палёная! Не люблю, когда русские «Иваны» мнят себя королями. Возвращайся в свой колхоз, копать картошку!» «Да, этот эпизод. Всё-таки героиня Олеси внушала лёгкий трепет — одна единственная женщина в этой суровой мужской компании, но какая женщина!» «Гарри, не совсем удачный ракурс, лампа даёт слишком большое рассеивание и лица получаются пересветлёнными, в кадре. Может тогда расположить актёров полукругом, или хотя бы чуть развести их в стороны? - Заметил это, сильно бликует, что предлагаешь, Дмитрий? - Давай... А может сделать проще — на лампу прицепить что-то вроде абажура, тогда луч будет идти строго в пол, с минимальным рассеиванием. И не нужно будет так далеко актеров друг от друга ставить! - Что ж, других вариантов нет, пробуем». Дмитрий Климентьев, оператор: «Да, эта сцена снималась в подвале павильона, там висела одна единственная лампочка, которая при этом ярко освещала помещение. Но пришлось её накрыть, чтобы не засвечивало камеру. А актёры, пока мы готовили технику, смешили нас и друг друга байками, дескать «в таком подвале только только сцены допросов или драк снимать», да уж. Но что поделать? Издержки. Зато сцена была выше всяких похвал — нам удалось отснять её за два дубля, потому что в первый раз мистер Юнь-Фат закашлялся от дыма сигареты. Быстро проветрили помещение и отсняли снова». «Уже третий труп на этой неделе. Теперь бухгалтер. Это что, Бейрут? Или Могадишо?» Роксана Мескида, исполнительница роли Чистильщицы Сойер: «Готическая Лолита, такой наряд был. И мрачно и как раз для образа. Бензопила? Настоящая! А как вы хотели? Всё должно быть естественно. В том числе и такой необычный «аксессуар» моей героини. Правда тяжеловата эта штука была для меня, не только таскать её, но ещё и всякие трюки с ней делать. Но было интересно, да. Особенно в эпизоде «Цирковое шоу уродов Роанапура», где я должна была с пилой не только атаковать своих противников, но ещё при этом что-то говорить». «Что это значит Шеньхуа? На прошлой неделе ты сама приходила ко мне с работой». «У моей героини было перерезано горло, поэтому такой шрам красовался на шее. Ну и говорить сама не могла, только с помощью речевого синтезатора, как танкист с помощью ларингофона. Намучалась я с этой штукой, у самой чуть голос не сел, когда нужно было шептать, будто бы говорю, но голос воспроизводит этот аппарат. И очень трудно было сохранять невозмутимое выражение лица, когда эта машинка щекотала шею и съёмочная группа подначивала всячески». «А потом аккуратно порежу вас на маленькие кусочки...» «Точного возраста у моей героини нет. Почти как человек-призрак. Где-то между одним возрастом и другим. Хотя эпизод, где я на крыше обнаруживаю пропажу голосовой машинки и прихожу в ярость, может свидетельствовать и о том, что моя героиня — подросток, который просто не может контролировать эмоции». «Я не поняла, что случилось с этой женщиной? - Она уронила свою голосовую машинку и потом повела себя так». «А ночь хорошо добавляла красок. Всё-таки у моей героини и работа была — «чистильщик». Тот, кто убирает трупы, сам убивает и избавляет место преступления от улик. Бррр, жутко. Но зато исчез страх перед откровенными сценами, вроде той же крови и «расчленёнки», пускай у нас и была бутафория. Как-то так». «Вот вы и попались!» «Но всё равно, даже не смотря на мрачную атмосферу и амплуа моей героини, роль мне понравилась. Я не припомню других таких тёмных героев, схожих с моей героиней в плане настроения, антуража и своих характерных черт, вроде того перерезанного горла». «Она улыбается! Она сейчас начнёт страшно бормотать и порежет нас на части!» Люси Лью, исполнительница роли Шеньхуа: «Роксана выглядела очень гармонично, хотя и мрачно. Эти тёмные волосы, одежда, макияж. Ну и бензопила конечно! Ладно у остальных было просто оружие, пистолеты и тому подобное. А тут — не менее опасный персонаж, но вооружённый чем? Бензопилой! Которой управляется также легко как той же ложкой, к примеру». «Пока монашка! Давай беги, Сойер!» Роксана Мескида, исполнительница роли Чистильщицы Сойер: «Если с пилой и голосовой машинкой ещё как-то можно было управляться, то вот сохранять невозмутимое выражение лица — та ещё задачка. А зловещая улыбка — это уже я сама добавила с свой образ. А то ходить с одним и тем же выражением на лице — и утомительно и не интересно». «Она улыбается...» «Отработанная перед зеркалом, эта «ухмылка смерти» даже меня иногда пугала. Но зато всё получилось очень и очень мрачно и живо. Как раз в духе ночи!»