Приключения Синдбада: 3 сезон.

      Глупо так устроен мир: происходит, кажется, вполне объяснимое и привычное событие. У тебя имеется определённый набор навыков, с помощью которого без труда удаётся это событие переводить в удобное для себя русло. Ты просчитываешь вероятность его происхождения и все вытекающие из него последствия. Применяя навыки и колоссальный опыт ведения боевых действий, казалось бы, загнал своего врага в угол. Ты защищён от неожиданной контратаки специально подготовленным заранее мощнейшим магическим артефактом, делающим загнанного врага абсолютно беспомощным. С тобой рядом верная команда и зоркий взгляд ручного сокола. Но в самый последний момент, мгновение и сотая доля секунды - и происходит то, чему, казалось бы, никак не суждено было случиться. Всего лишь одно незамысловатое заклинание - и ты из победителя становишься полностью проигравшим, потерявшим всё на свете: и команду, и корабль. Покинутым всеми, заброшенным на незнакомый (и, насколько кажется, необитаемый) остров человеком, оставшимся наедине с самим собой и своими мыслями по поводу случившегося.       Синдбад уже довольно долго сидел в такой позе, словно слившись воедино с лежавшим под ним большим серым камнем размером с добротный пень от дуба - прямо на песчаном морском берегу, где волны доходили практически до самых сапог, а лёгкий, тёплый бриз приятно ласкал лицо и развевал длинные золотистые волосы капитана. Солнце было практически в самом зените, что означало: место, куда его закинуло, находилось в экваториальной зоне. На это же указывали и бледно-голубое море с солёной пеной, белый налёт от которой садился на обувь, на чёрные кожаные штаны. На это же указывали и плотные, высокие зелёные джунгли, раскинувшиеся почти по всей длине острова от горизонта до горизонта: лесной массив этот располагался практически сразу после довольно обширного песчаного берега шириной метров сто. Вот только не было поблизости ни единой души, что можно было считать и плохим, и хорошим признаком - смотря, с какой стороны подойти к этому вопросу. Синдбад сидел, свесив ноги с камня и подперевшись сзади ладонями. Его глаза были закрыты, но лицо не выражало ни паники, ни горя или катастрофы: более того, мореход, казалось, был на редкость спокоен, и лишь размышлял о случившемся. Но мысли не клеились: он не знал, куда попал, он не знал, куда забросило остальных его товарищей. Не знал вообще ничего о том, что натворила Румина, однако помнил её последние слова, поэтому знал точно - теперь вся его команда разбросана по свету, снова собрать которую станет основной задачей капитана на ближайшие дни (а, может, даже месяцы).       "Как же так получилось? Где же я допустил роковой просчёт? Неужели я позволил себе непростительно расслабиться и потерять бдительность? Когда успел притупиться мой клинок и ослабнуть хватка?" - размышлял в уме растерянный и недоумевавший Синдбад, всё ещё не решаясь открыть заливаемые ярким солнечным светом веки. Лишь через несколько минут он всё-таки "очнулся" и сразу же достал из ножен блестящий тяжёлый меч. Мореход с хладнокровным спокойствием разглядывал выбитые на клинке неведомые магические иероглифы. Они хорошо зарекомендовали себя в бою, они и впредь без труда отразят любую атаку даже самого могущественного колдуна. Но одна ошибка, всего небольшое промедление - и случилось непоправимое... Синдбад, хоть и винил себя в случившемся, однако не убивался и накручивал себя больше необходимого: более того, сейчас он размышлял уже о том, что делать дальше.       Кто знает, сколько могли ещё длиться эти размышления, если бы за спиной неожиданно не раздались далёкие голоса. Это была человеческая речь, спутать которую с какими-либо животными или магическими существами было невозможно. Синдбад обернулся и увидел вдалеке, как из джунглей выходили на берег неизвестные. Даже издалека стало понятно, что люди эти были обнажёнными. Среди них виднелись и темнокожие, и белые - всего пять человек. Поочерёдно тыча пальцами в сторону Синдбада, они медленно продвигались к нему. В руках каждого находилось по копью, что не могло не насторожить. И тем не менее, отважный капитан заметно приободрился, увидев людей: и это неудивительно, ведь за несколько с лишним часов ему не попалось ни одной живой души поблизости. - Эй, я здесь! - ловко спрыгнув с камня Синдбад уже шагал на встречу и дружелюбно размахивал руками, обозначая своё присутствие. - Вы знаете, что это за место, куда я попал? Аборигены всё больше ускоряли шаг, не говоря ни слова в ответ. Сблизившись с ними, Синдбад отчётливо услышал, что дикари говорили весьма оживлённо и агрессивно на каком-то неведомом языке: более того, они выдвинули вперёд жала своих копий и, направив их на морехода, уже галопом неслись в атаку. - Нет, подождите, - словно останавливал их жестом обеих рук Синдбад, медленно пятясь назад, к камню, - вы меня не так поняли, я не желаю вам зла. Меня сюда перебросили чары злой колдуньи, я всего лишь хочу знать... Но не успел он договорить, как оказался вынужден в сердцах выхватить меч и принять бой. "Всего лишь несколько дикарей, вооружённых копьями", - приняв боевую стойку, размышлял бравый моряк про себя, - "думаю, справиться с ними не составит большого труда". Туземцы, как и полагалось по всем правилам численного превосходства, попытались окружить свою одинокую жертву, но Синдбад не был так прост: он всё-таки успел ретироваться к камню и встать у самого края моря, уже омывавшего его высокие сапоги, таким образом ликвидировав опасность быть атакованным со спины. Аборигены выстроились в ряд и медленно, выставив копья вперёд, продвигались, словно гиены, загнавшие антилопу прямо к краю пропасти. - Ну что, давайте потанцуем, - наигранно ухмыляясь, Синдбад, как и всегда, не терял хорошего расположения духа. Он играючи уворачивался от смертоносных копий (которые блестели чем-то жирным на ярком солнечном свету, вероятно, были смазаны ядом), не забывая при этом делать выпады и в сторону своих обидчиков, гарцевавших по мокрому прибрежному песку своими голыми ступнями. На всякий случай Синдбад не стал рубить лезвием, лишь отталкивая их тупой рукояткой меча либо ногами подальше от себя.       Пары минут "хозяину морей" хватило, чтобы троих из пяти нападавших вывести из игры: они, потеряв сознание от множества мощных ударов прямо по лицу, лежали на песке поблизости. Оставшиеся двое аборигенов, заметив, что остались уже вдвоём, одновременно свистнули. Свист был настолько громким и оглушающим, что Синдбад недовольно поморщился и с усилием попытался заткнуть уши. Но ненадолго, потому что через буквально через десяток секунд из джунглей показались ещё дикари... Наиболее оголтелые среди них молниеносно понеслись по песку прямо к месту стычки, размахивая своими длинными копьями, трое из них остались чуть позади: в их руках виднелись луки, которые вот-вот окажутся заряженными. - А знаете, что? - оценив сложившуюся обстановку, Синдбад, в шутливой манере поднял указательный палец кверху и неохотно промямлил. - С вами приятно было провести время, но с сожалением вынужден вас покинуть, у меня внезапно появились более неотложные дела. Едва договорив, капитан бросился удирать в сторону, прямо вдоль берега, как можно дальше от наводнивших местность крайне агрессивно настроенных и недружелюбных аборигенов. Так, сопровождаемый их дикими и злобными воплями, Синдбад довольно долго бежал прямо по мокрому от настигавших брызг песку. Временами из тянувшихся параллельно песчаному берегу джунглей выбегали ещё дикари, но догнать морехода не могли (они даже не знали, что, преследуя беглеца, можно бежать ему наперерез, настолько отсталыми в интеллектуальном развитии были эти сентинельцы).       Спустя изрядный кусок времени Синдбад, временами оглядывавшийся назад, понял, что смог оторваться от всех недоброжелателей. Теперь он снова был в гордом одиночестве посреди белого пляжного песка, ещё сильнее белевшего на всё таком же ярком солнечном свету - с момента первой встречи с местными туземцами прошло не более часа. Только сейчас капитан решил остановиться и отдышаться после долгого, утомительного бега по жаре. Довольно скоро переведя дух, он осмотрелся вокруг: панорама практически ничем не отличалась от той, где он первоначально оказался здесь. С одной только разницей, что никакого большого прибрежного камня, куда можно было бы присесть, здесь не было; и песчаный пляж, казалось, стал заметно уже. - Ну что ж, - Синдбад, одобрительно кивнув головой, заговорил сам с собой, - хоть и райское местечко, но оставаться на открытой местности тут нельзя. Надо попытаться спрятаться в джунглях, пока меня опять не обнаружили какие-нибудь злые аборигены. С этими словами он, хоть и торопливо, но крайне внимательно и осмотрительно, держа клинок наготове, двинулся к густому тёмно-зелёному лесу, таившему в себе одновременно и невидимые опасности, и единственное укрытие от постороннего взора окружающих.       Уже через минуту Синдбад полностью погрузился зелёную чащу, наполненную самой разнообразной растительностью. Это был типовой экваториальный влажный лес, имевший в своей основе исполинские деревья, увешанные толстыми лианами. Но, что самое необычное, лес этот (не в пример всем остальным подобным) был крайне труднопроходимым из-за огромного количества кустарниковых растений между деревьями: каким-то образом высокие деревья не препятствовали образованию подлеска, богато насыщенного высокими и плотными кустарниками. Дикая, первозданная природа, не тронутая цивилизацией предстала перед первым чужеземцем, ступившем сюда, во всей своей красе. От переизбытка приятного травяного и цветочного запахов аж кружилась голова, а гул и стрекот множества неизвестных насекомых сливался в один унисон, царивший в этом лесу повсеместно и не стихавший ни на миг. Аккуратно продвигаясь по чащобе, Синдбад внимательно поглядывал наверх и вниз: он ожидал увидеть какого-нибудь удава на ветке или спрятавшуюся под случайный камень гадюку, но, казалось, что змей здесь и не водилось отродясь - ни одной так и не увидел, как бы долго ни бродил по округе. Прорубая клинком дорогу в местах, куда из-за путаных стеблей и листьев пройти было нельзя, бравый мореход искал укромное место, где мог бы дождаться наступления темноты. К счастью, противники на пути не попадались вообще: у Синдбада сложилось такое впечатление, что места эти были настолько заросшими и дремучими, что даже местные аборигены не решались сюда соваться. И всё же менее опасным и непредсказуемым оно от этого не становилось. Здесь не было змей, здесь не росли ядовитые кустарники, но во всём этом зеленоватом смраде, склизкой от влаги чёрной почвы под ногами и беспорядочно нависавших над головой лианах было что-то зловещее. - Жутковато здесь, - недовольно проворчал Синдбад, впившийся ладонями обеих рук в рукоятку меча.       Словно из ниоткуда раздался приглушённый треск тетивы - и пущенная откуда-то слева стрела, со свистом пролетев прямо у самого носа морехода, воткнулась в дерево справа. От неожиданности Синдбад вздрогнул и машинально повернулся: метрах в двадцати из-за высокого ягодного кустарника выглядывала чья-то голова, затем показалась вторая. После чего оттуда вылез полуголый абориген и, издав боевой клич, стремглав понёсся в атаку; за ним устремились ещё человек десять, некоторые из которых были вооружены луками и готовы были направить свои смертоносные стрелы в любой момент. - Ого, у нас гости, - сохраняя свою невозмутимость и оптимизм, Синдбад, тем не менее, решил не рисковать и попытаться скрыться здесь же, среди нескончаемых дебрей. Подгоняемый то и дело свистевшими над головой стрелами и пронзительными воплями дикарей, он убегал настолько быстро, насколько мог, удаляясь всё глубже в чащу. По мере удаления от моря кустарниковые заросли уже не были столь дремучими и непроходимыми, их стало гораздо меньше. Но не высокие исполинские деревья, всё так же угрожающе нависавшие над головой и густыми кронами заслонявшие солнечный свет.       Спустя довольно изрядный кусок времени Синдбад обнаружил, что группа дикарей, хоть и мелькала ещё вдалеке позади, но заметно отстала. Это дало немного времени, чтобы осмотреться вокруг в поисках укрытия. К счастью, метрах в десяти левее нашлась странная подземная расщелина, хорошо замаскированная от случайных взглядов прикрывавшей её травой. Расщелина эта, хоть и достигала нескольких метров в ширину, но не была глубокой - не более двух метров в глубину. На скорую руку собрав всевозможные стебли и ветки, покрытые широкими мясистыми листьями, Синдбад спешно стащил их к найденному укрытию, после чего, спрыгнув внутрь, накрылся ими сверху.       Через минуту преследовавшие дикари были уже здесь. Скрываемый листвой, капитан наблюдал из расщелины, как они остановились в нескольких метрах от него и в растерянности оглядывались по сторонам. Кто-то из них в недоумении почёсывал затылок, кто-то тянул носом воздух, кто-то разговаривал на своём неведомом языке с другими. Не найдя никого, дикари галопом устремились дальше в надежде догнать убежавшего вперёд (как они наверняка посчитали) чужеземца. Только теперь Синдбад мог выдохнуть с облегчением: он прилёг спиной на мягкую землю, прикрыв глаза от удовольствия. Где-то наверху чирикали неведомые птицы и чуть слышно шелестели листья на деревьях. Капитан позволил себе расслабиться и остаться в укрытии до наступления темноты, которая, по его расчётам, должна была наступить уже через несколько часов, потому что в и без того тёмном из-за густых крон деревьев лесу стало ещё темнее. Он строил в голове различные планы, как быть дальше, но одно знал точно: под покровом ночи даже в незнакомых джунглях действовать будет куда проще и безопаснее. .................................................................... Синдбад открыл глаза, но увидел лишь кромешную тьму, будто и не открывал их вовсе. Он вытянул руку перед собой, но вздрогнул, не увидев её перед собой. А если он попытается выйти наружу и в темноте будет атакован кем-то невидимым и очень опасным? К большому счастью, до сих пор в этих дремучих джунглях не встретилось ни одной змеи - но вдруг это лишь везение? "Как бы то ни было, всё же это мой лучший шанс", - рассуждал Синдбад про себя, - "если не сейчас прорываться, то когда ещё? Всю жизнь в этом укрытии я не смогу просидеть, так можно и умереть от голода." На всякий случай крайне осторожно, стараясь делать это как можно тише, мореход стал постепенно отодвигать накиданные над головой траву и ветки в стороны, чтобы выбраться наверх. Ему это удалось без особых усилий. На поверхности было не так устрашающе темно, как в расщелине: слабые лучи лунного света, лишь сотая часть которых с трудом пробивалась через плотные кроны деревьев, всё же давали хоть какую-то порцию света здесь. Благодаря этому видимость была метра три-пять, что давало возможность хоть как-то идти вперёд, не врезаясь в деревья и не падая в какие-либо ещё тайные расщелины, если таковые найдутся поблизости. Ничего, что бы угрожало жизни Синдбада, среди великого мрака вокруг не было. И всё же капитан держал меч наготове, готовый ожидать даже гром с ясного ночного неба. "Так, и что теперь, куда мне двигаться?" - размышлял он, всё ещё снедаемый мыслями о том, что случилось за последний день... и что ещё могло случиться здесь, на чужой территории, среди крайне недружелюбных островитян. Внезапно на счёт последних у Синдбада родилась хорошая идея: он ловко лёг на живот и припал ухом к земле, пытаясь расслышать хоть какие-то признаки жизни посреди мёртвой, оглушающей тишины, царившей в ночных джунглях. Вокруг всё казалось словно вымершим, но всё же едва уловимую порцию звуков находчивому мореходу удалось поймать: кажется, из темноты вдалеке были едва слышны чьи-то крики, чей-то топот отдавал чуть заметную вибрацию. Он прислушался ещё раз: точно, ему явно не мерещилось, кто-то действительно выдавал своё присутствие в ночном лесу и даже не пытался скрывать это. Синдбад, разумно полагая, что источниками звука были те самые недружелюбные туземцы, не горел желанием идти в ту сторону, но какое-то тайное чувство, неоднократно ставившее моряка на верный путь, тянуло его подойти немного поближе, чтобы узнать, что же там происходит. Так он и поступил: прокрадываясь метр за метром в сторону, откуда доносилась вибрация и почти не слышимые звуки, Синдбад, подгоняемый странным чувством, шёл на риск.       Спустя некоторое время он увидел между черневшими в темноте стволами деревьев едва заметный огонёк костра, горевшего на всё ещё приличном расстоянии впереди. Капитан остановился и прислушался: чья-то истеричные крики стали слышались более отчётливо, да и топот улавливался даже невооружённым ухом. "Кажется, кто-то зовёт на помощь!" - как это бывает довольно часто, Синдбад загорелся зовом долга и чести, поэтому без малейших колебаний поспешил вперёд, к источнику света и шума.       Через несколько минут мореход подошёл настолько близко, что отчётливо наблюдал из-за ствола дерева, коих вокруг было бессчётное множество, за происходящим. На неширокой лесной поляне диаметром метров пятнадцать-двадцать собралась значительная группа уже знакомых полуголых дикарей-островитян: их кожа на фоне большого кострища отливала красным цветом, а их пляски вокруг пламени вкупе с твёрдым боем барабанов отдавали враждебностью и недоброжелательностью... По крайней мере это и почувствовал Синдбад. В следующую секунду он вздрогнул от неожиданности, как будто услышал грохот рванувшей рядом пушки - это снова раздался чей-то женский крик: - Что вы делаете, люди? Отпустите нас, мы ни в чём не виноваты! Кто-нибудь, помогите, спасите нас! Растянувшиеся вереницей плясавшие свой ритуальный танец туземцы мешали разглядеть кричавшего человека. Оттуда же донёсся суровый, злобный мужской крик, хоть он и не был лишён ноты страха: - Знайте, как только я выберусь отсюда, то сожру ваши души! Гореть вам в пепелище, дьявольские отродья! Синдбад, по-прежнему скрытый ночной темнотой от глаз недоброжелателей, невольно поймал себя на том, что одобрительно улыбнулся, услышав слова человека смелого, с несгибаемой волей и верой в счастливый поворот судьбы. Но этого было мало: там ждали своей страшной участи люди, схваченные дикарями-людоедами. А может, тех двоих хотят принести в жертву своим древним островным богам? Как бы то ни было, они нуждались в помощи, а потому Синдбад не мог пройти мимо, бросив их на произвол судьбы. Даже рискуя быть схваченным тоже...       Довольно долго мореход ходил вокруг пляски туземцев у кострища, скрываемый окружающей тьмой ночного леса. Прячась то за одним, то за другим деревом, он строил в голове различные планы, но ни одна хорошая мысль не приходила на ум. У Синдбада было достаточно времени и наблюдательности, чтобы сделать об этом месте следующие заметки: на поляне было двадцать три туземца плюс двое людей, схваченных и привязанных с двух сторон к воткнутому глубоко в землю широкому деревянному колу. Эти двое были молодыми рыжеволосыми мужчиной и женщиной, каждому не более двадцати пяти лет. Их огненно-рыжие волосы казались ещё более насыщенными и яркими на фоне большого ночного кострища, а взгляды их были полны напряжения, страха и ненависти.       Неизвестно, сколько бы ещё длилась пляска дикарей вокруг своих обречённых жертв, и как скоро Синдбад в безумстве и отваге бросился спасать людей в одиночку, если бы не случилось нечто невероятное, труднопредсказуемое и что-то из рук вон выходящее (если учитывать, что до этого никаких опасностей, кроме самих туземцев-островитян, на острове до этого момента не было обнаружено). Из темноты леса со стороны, противоположной той, где недалеко от столба с привязанными к нему несчастными прятался за деревом Синдбад, в этот момент раздался вопль неведомого чудовища, сотрясавшего землю своим топотом, и треск ломаемых им кустарников. Все без исключения находившиеся на поляне застыли на месте и обернулись на шум: уже через секунду, освещённая костром, из-за деревьев вылезла голова гигантской гремучей змеи (которых Синдбад уже не раз встречал во многих местах своего путешествия). Змея, на мгновение показалось, что до ужаса испугала примитивных дикарей, никогда не видевших таких чудовищ. Но не тут-то было: вместо того, чтобы в панике разбежаться, храбрые туземцы очень быстро собрались и, словно по одной команде, бросились на огромную безлапую рептилию и стали бросаться в неё, бить чем попало. Всё это произошло настолько быстро и синхронно, что все даже забыли про двух рыжеволосых пленников, которые и сами от ужаса застыли, глядя на происходящее. Они-то понимали, что какова ни была бы развязка скропостижно начавшейся битвы, конец её для них будет один и тот же.       Синдбад, не растерявшись, решил воспользоваться ситуацией и освободить схваченную пару - благо что находился совсем рядом, в нескольких шагах за деревом. Подбежав к ним и выхватив кинжал, он не на шутку перепугал несчастных, но тут же приложил указательный палец к губам, чтобы ненароком не закричали. К счастью, этого не случилось, и оба рыжих с ходу поняли жест: через секунду острый клинок Синдбада ловко перерезал связывавшие их верёвки. Уже втроём, Синдбад с молодыми людьми, убегая в тёмный лес, напоследок обернулись и увидели, что бой дикарей с гигантской змеёй ещё кипел: в общей куче лежали пять смертельно ужаленных ядом мёртвых тел. Но ещё довольно много копий тыкало в монстра, множество камней и стрел из луков летело прямо в разинутую пасть с клыками, из которой доносилось устрашающее громоподобное шипение. Сразу стало понятно, что чудовище неизбежно потерпит поражение. И как скоро его забьют до смерти - было делом времени.       А тем временем, Синдбад и двое взявшихся за руки молодых людей бежали прочь из ужасного места, стараясь не только как можно подальше убежать, но и не наткнуться на других возможно обитавших здесь чудищ. В кромешной тьме ночных джунглей можно было легко столкнуться даже с деревом. Однако в этой ситуации сработало одно простое правило: во время опасности чувства людей многократно обостряются. Так и здесь, казалось, что у нашей троицы зрение на время бега стало не хуже, чем у любого заправского кота. Вполне возможно, огромную помощь в этом оказывали и те немногие лучи света, отражавшиеся ночной Луной от уже давненько убежавшего за горизонт Солнца.       Убедившись, что на некоторое время удалось оторваться, Синдбад решил остановиться, чтобы перевести дух после утомительного бегства. Парень и девушка остановились рядом и последовали его примеру: по крайней мере, им-то некуда было деваться, поэтому оба, словно инстинктивно, старались держаться с человеком, спасшим их мечом и сообразительностью. - Кто вы и как здесь оказались? - решил наконец-то познакомиться с новоиспечёнными друзьями Синдбад: он всё ещё не восстановился после бега и тяжело, учащённо дышал. Первым заговорил рыжий коротко стриженный парень, лицо которого с трудом светлело в темноте на общем чёрном фоне: - Мы даже не успели поблагодарить тебя... Благодарю тебя, добрый человек! Нас там чуть не сожрали эти дикари. Не знаю, ты ли вызвал то чудовище, или так удачно совпало, но вы оба подоспели очень вовремя. - Вот уж точно я никакой не злой колдун, всего лишь судьба благосклонна к нам. Меня зовут Синдбадом, и я - обычный моряк, бороздящий воды бескрайних океанов. А как зовут вас? - Моё имя Лигой, а это моя прекрасная жена Элоиза, - охотно и не без заметной ноты гордости представил себя и свою девушку парень. - Очень приятно, мы в необъятном долгу перед вами, - произнесла та чуть слышно звонким, нежным голосом, как будто осветившим чёрный мрак вокруг: её огненно-рыжие кудрявые волосы едва касались плеч и были невероятно привлекательными. - Мы были на торговом судне, отправлявшемся из Греции в Индию, - с заметным энтузиазмом продолжал Лигой свой рассказ, - но попали в сильный шторм, и в наш корабль ударила молния. Он рассыпался прямо на моих глазах: куча разлетевшихся предметов, люди, крики... Это было ужасно... Я смог ухватиться за какой-то большой деревянный обломок и вскарабкаться на него, словно на плот. Чудом обнаружил неподалёку кричавшую Элоизу: её швыряло на волнах, которые едва не утопили её. Мне удалось добраться до неё и вытащить, после чего уже вместе мы, вцепившись в кусок деревяшки, стали бороться с огромными волнами, то и дело бушевавшими вокруг нас. В итоге шторм утих, и мы обнаружили, что дрейфуем недалеко от какого-то большого острова, утопавшего в зелени. Мы, собрав последние силы, стали грести ногами к нему, всё ещё держась за обломок, не давшим нам утонуть. Кое-как доплыв до берега, мы почти сразу рухнули на песок и потеряли сознание... - А когда очнулись, то нас уже тащили эти туземцы куда-то в своё поселение... - сокрушённо и возмущённо договорила Элоиза. - Нас держали в каком-то грязном самодельном сарае из накиданных досок, накрытых сверху шкурой. Уже поздно вечером нас грубо приволокли на лесную поляну с огромным снопом из накиданных веток и травы и устроили свою пляску. Остальное вам уже известно. - Вот как сложилось, - сочувственно поддержал их Синдбад, - но теперь лучше об этом не думать: нам лучше поскорее убраться сначала из джунглей, а потом - и с этого проклятого острова. Иначе он может стать нашей могилой. - Надеюсь, ты не бросишь нас здесь? У тебя наверняка поблизости стоит корабль? - чуть ли не умоляюще спросил рыжий парень, однако тут же оборвал голос в надежде, чтобы не показаться каким-нибудь коварным хитрецом или корыстным пройдохой. Но у Синдбада даже в мыслях не было подозревать этих людей. Он лишь грустно покачал головой: - Увы, сейчас перед вами капитан без корабля. Вчера одна злая ведьма наложила заклятие на меня и мою команду. С тех пор я и блуждаю здесь один. Хотелось бы знать, что же это за остров такой... - Это Северный Сентинельский остров, - немного удивившись будто от незнания такого элементарного вопроса, пожал плечами Лигой, - он находится недалеко от Индии, к востоку от неё. Удивительно, что мы были уже почти у точки назначения, но шторм унёс нас так далеко. И в такое проклятое место... - И меня занесло довольно далеко, - не удивившись, ответил ему Синдбад, будто догадывался о том, как назывался этот остров, - но не будем унывать: нас уже трое, и выжить здесь нам будет проще. - Но не с теми чудовищами, как та гигантская змея... Если они ещё здесь водятся, - боязно заметила Элоиза. - Не бойся, - нежно обнял её муж, - мы Синдбадом не позволим им до тебя и пальцем дотронуться. Верно говорю, капитан? - Что ж, верно, - заметно удовлетворённый такой прытью своего нового напарника, невидимо улыбнулся в темноте мореход, - а теперь предлагаю остановиться здесь до рассвета и немного выспаться. - Будем сторожить по очереди: здесь приближающиеся огни факелов будет видно издалека, - предложил Лигой, и его предложение нашло единогласную безмолвную поддержку. - День обещает быть крайне тяжёлым, - подвёл итог беседы Синдбад, который взял на себя первую вахту (он не чувствовал себя уставшим, ведь ему удалось вздремнуть недавно), - здесь пока что нас скроет ночная тьма джунглей, но что будет утром? .........................................................................       Рассвет был уже совсем близко. Беспросветный мрак, царивший ночью в лесу, постепенно сходил на нет, предвещая большую опасность быть обнаруженными. Синдбад в компании с Лигоем и Элоизой спешил поскорее убраться из джунглей, в которых людей могли обнаружить и окружить как агрессивные аборигены, так и те монстры, вроде огромной гремучей змеи, неизвестно как оказавшейся тут. С другой стороны на открытом песчаном берегу находиться будет не менее опасно: трое чужеземцев в причудливых одеждах, болтающихся там, будет видно как на ладони даже из леса. И всё же этот вариант оказался наименьшим из зол, ведь он даст необходимый оперативный простор, если сражение будет неизбежно.        Когда Синдбад, Лигой и Элоиза наконец-то смогли выбраться на побережье, уже совсем рассвело. Необычайно красивая розовая полоска рассвета обнажала огненно-красный диск восходящего из Солнца, лежавшего на горизонте, словно спелый томат на хрустально-голубой тарелке бескрайнего моря. - Смотрите, вон там! - указала Элоиза в сторону не очень крутой песчаной возвышенности, располагавшейся почти посередине пляжа и напоминавшее больше пустынный бархан из беспорядочно нагромождённого песка. - Мы можем попробовать залечь там на время, пока не окажемся в конце концов обнаруженными, - предложил Синдбад, заметно воодушевившись столь жизненно важной находкой, - а до этого момента мы наверняка что-нибудь придумаем. Сказано - сделано: уже через минуту втроём они лежали в укрытии, из-за которого лёжа поглядывали в сторону леса, откуда в любой момент могли появиться всякого рода недоброжелатели, которыми кишел остров. Засады сзади можно было не опасаться - лишь шум прибрежных волн с той стороны тревожил ухо, и больше ничего. - Пока всё чисто, - доложил обстановку лежавший на животе Лигой, чуть выглядывая с вершины песчаной возвышенности. - Есть варианты, как будем убираться из этого проклятого места? - с привычной иронией, но без особого энтузиазма спросил Синдбад, занятый тем, что вытряхивал весь скопившийся в сапогах мусор. Никто ему не ответил. Никто и не знал, что вообще отвечать: все в равной мере желали покинуть столь негостеприимный остров, уже многократно грозивший лишить жизни. И ещё неизвестно, добьётся ли он своего...       Лежать в укрытии и караулить врагов оказалось очень скучным занятием. Так прошёл час, второй, подходил к концу уже третий. Солнце постепенно поднималось над головой, дело шло к полудню. - Синдбад, не хочешь рассказать что-нибудь про себя, про свою команду? - чтобы хоть как-то развлечься, предложила беседу уже зазевавшаяся Элоиза. - Каковы ваши увлечения, чем промышляете в морских водах. Мореход пребывал в тревожном расположении духа. Он думал о чём-то своём, рисуя на белом песке обломком ветки какие-то каракули, однако вопрос услышал сразу, охотно поддержав диалог: - Они самые преданные друзья и храбрые люди, каких только видел этот свет. Вместе мы пережили столько приключений, что хватит на несколько жизней. Но сейчас я всей душой желаю вернуться к ним, чтобы дальние плавания и дальше были неотъемлемой частью нашего существования под этим Солнцем. Бороздить просторы морей - это наша судьба. Услышав столь проникновенный и эмоциональный выпал, Элоиза невольно улыбнулась. Лёгкий бриз трепал её изумительные длинные шелковистые волосы, горевшие огненно-рыжим пламенем на ярком полуденном свету, которые частью скрывали милое лицо гречанки. Но не могли скрыть её улыбку восхищения Синдбадом. Она только и смогла произнести в ответ: - Я завидую тебе, капитан, завидую даже твоим людям, которых не знаю. Завидую вам доброй завистью, ведь вы проживаете такую интересную и увлекательную жизнь бок о бок друг с другом. Вы наверняка являетесь одной большой и дружной семьёй. У меня же нет никого, кроме моего любимого Лигоя. Теперь у нас нет даже нашего корабля, на котором мы обыденно и скучно торговали всякими побрякушками и травами. Синдбад с присущим ему состраданием и сочувствием посмотрел на девушку. Признательно положив ей руку на плечо, он твёрдо проговорил: - Не переживай, мы выберемся отсюда. И вы сможете создать свою семью, завести прекрасных детей. Мы обязательно сможем, но только если будем держаться вместе. Теперь вы - мои друзья, и я вас не брошу. Тем временем Лигой, по-прежнему лежавший немного выше беседовавших Синдбада и Элоизы, прямо за вершиной песчаной возвышенности, наслаждался их диалогом. Он ничуть не ревновал свою любимую, даже напротив - его более, чем устраивало происходившее. - Меня тревожит только одно, - недовольно заметил рыжеволосый грек, волнительно стучавший пальцами по песку, - мы с Элоизой довольно неплохо умеем сражаться, но сейчас у нас нет никакого оружия - его забрали дикари сразу же, как нас схватили. Что будем делать? Недолго подумав, Синдбад вытащил из сапога потайной нож и вручил его Лигою. - Держи, хоть так ты сможешь защищать себя и Элоизу. Думаю, что я вполне управлюсь и мечом. - Я до конца жизни не смогу сполна выплатить тебе всё, что задолжал на этом острове, - вздохнул, хоть и не без удовольствия, рыжий парень, - ты спас нас там, у кострища, а теперь даёшь и свой кинжал. Я верну тебе его непременно, как смогу раздобыть у одного из туземцев копьё. - Жизнь приучила меня быть вооружённым до зубов, - с заметной гордостью кивнул головой в ответ Синдбад, - а долг свой сможешь вернуть только единственным способом - останься в живых. Мужчины улыбнулись признательно друг другу и безмолвно обменялись крепкими рукопожатиями. Но тут Лигой внезапно одёрнул руку и в следующее мгновение осторожно выглянул из укрытия, после чего, заметно волнуясь, тихим голосом доложил: - Кажется, у нас гости. Вижу четверых дикарей с копьями и одного лучника позади них, они только что вышли из леса. Синдбад в одну секунду ползком оказался рядом. Он лично решил разведать обстановку, но ничего необычного для себя не обнаружил: пятёрка аборигенов наверняка искала ночных беглецов, и с этой целью теперь стояла у линии песчаного пляжа, зоркими первобытными взглядами прочёсывая округу. Появление опасных соседей рядом заставило наших героев продолжать дальнейший диалог шёпотом. - Меня беспокоит лучник среди них, - обеспокоилась Элоиза, которая вслед за мореходом составила компанию мужу в дозоре, - нам даже нечем защищаться, мы полностью на открытом пространстве, и ещё мы безоружны. - По всей видимости, это их авангард, - поделился своими соображениями Синдбад, - а остальные скоро прибудут вслед за ними. Нам лучше не медлить: придётся уходить отсюда, пока их не стало слишком много. А за стрелы не беспокойся, у меня есть, чем их отразить. И с этими словами он обнажил свой клинок, на котором рисовались красивые магические руны. - У нас нет другого выхода, любимая, придётся атаковать их здесь и сейчас, - скорее, твёрдо и непреклонно, чем вопросительно убеждал Лигой, - а заодно, если получится, прихватим их оружие, и тогда нам станет, чем отбиваться в следующий раз. - Я с тобой рядом, ты же знаешь, - немного обречённо, но бесстрашно ответила ему Элоиза, нахмурив своё прелестное лицо. Синдбад, поглядев на обоих, кивнул головой одобрительно. Сделав небольшой глоток свежего воздуха, он собрался с мыслями и дал последнее наставление перед тем, как пойти в атаку: - Держитесь рядом и не рискуйте понапрасну. Да прибудет с нами удача. Сказав это, он резво вскочил на ноги. Его статная широкоплечая фигура с большим мечом в руке, одетая в причудливый наряд из бархатной синей безрукавки и чёрных кожаных штанов, внезапно выросшая над песчаной возвышенностью, поначалу ошарашила полуголых дикарей. Они, тихо о чём-то перешёптываясь между собой, застыли на месте и тыкали пальцами в сторону медленно шагавшего к ним морехода. Как и в случае с гигантской гремучей змеёй, туземцы довольно быстро пришли в себя и растерянность сменили на воинственность: в следующую секунду, они с диким воем, размахивая своими копьями и боевыми палками, понеслись в атаку, стремительно сокращая расстояние в пятьдесят метров до своей цели. - Синдбад, мы здесь, - услышал капитан за своей спиной голос Лигоя, который вёл за руку Элоизу. - Будьте позади, пока я не достану хотя бы одного из них, - не сводя глаз с бежавших на него дикарей, ответил в свою очередь Синдбад, - потом можно хватать их оружие. Нападавшие были уже совсем близко. Один из них чуть задержался позади остальных примерно на расстоянии тридцати метров - это был лучник, который уже натягивал тетиву и готовился зарядить её стрелой с отравленным наконечником. - Берегись! - испуганно воскликнула Элоиза, заметив его. Синдбад и без неё контролировал ситуацию: впившись глазами в лучника, он вращал в руке клинок, готовясь перехватить смертельный снаряд. В следующее мгновение туземец с луком произвёл выстрел. Стрела молнией полетела точно в Синдбада, но тот мастерски отразил её взмахом своего меча. - Молодец! - сжав в ладонь кулак, жестом выразил свою радость Лигой, немного удивлённый тем, что человеку с мечом так легко удалось отразить стрелу. В следующий момент квартет аборигенов уже сблизился с Синдбадом, и тот вступил с ними в неравную схватку. Хотя неравная ли, когда речь идёт про опытного, храброго и сильного мореплавателя, обезглавившего не один десяток самых опасных преступников на всём Ближнем Востоке?       Совсем скоро Лигой и Элоиза убедились в этом: они с большим восхищением наблюдали, как Синдбад ловко увернулся от копья и выбил его из рук неприятеля. После этого, разгорячённый сражением, довольно громко и сурово крикнул: - Скорее, хватайте копьё! Лигой, не мудрствуя лукаво, по-кошачьи отпрыгнул от летевшей в него стрелы и в два прыжка завладел копьём павшего дикаря. С ним он поспешил на помощь Синдбаду, и уже вдвоём они довольно быстро расправились с оставшимися тремя агрессорами. - Кажется, удалось, - с заметной одышкой, признательно кивнул он своей рыжей головой мореходу, но тот молниеносно устремил взор на лучника, который уже целился из лука. В Элоизу. - Нет, любовь моя! - Лигой, не помня себя от ужаса, импульсивно метнул в стрелка лежавшее в руке копьё. Орудие, пролетев внушительное расстояние в три десятка метров, попало точно в смуглую голую грудь дикаря. Тот выронил лук, из которого, к счастью, не успел выстрелить. Издав предсмертный хрип, он рухнул лицом на песок, по которому тут же заструилась кровь. Испуганная Элоиза бросилась в объятия Лигоя, а тот, в свою очередь, ещё был в оцепенении: страх потерять жену, овладевший им, по-прежнему переполнял все жилы, а взгляд его впивался тысячами копий в уже бездыханное тело врага. - Как вы? - тем временем поинтересовался состоянием молодожёнов Синдбад, заметно ободрённый победой. Ответом ему был лишь безмолвный признательный взгляд Элоизы, всё державшей в крепких объятия оцепеневшего Лигоя. Лишь спустя минуту тот пришёл в себя и, хоть не сразу, но ответил: - Он чуть не убил её. Я на мгновение подумал, что моя жизнь закончена. - И всё же мы ещё тут, целы и невредимы, - с ироничной улыбкой глядел на него Синдбад, пытаясь хоть как-то ободрить грека, - но всё же нам лучше как можно скорее убраться отсюда, пока не прибежали остальные аборигены. - Кажется, я вижу вдалеке скалы, - щурилась Элоиза, вглядываясь туда, где заканчивался далёкий песчаный берег: там же виднелись высокие отвесные скалы вертикального очертания, находившиеся не более, чем в трёх километрах справа. - Так не будем же терять время, бежим скорее, - торопил мореход своих новых друзей, уже бежавший трусцой по песку, - там больше шансов найти укрытие, чем в лесу или на открытом пляже. На скорую руку прихватившие с собой оружие сражённых туземцев, Лигой и Элоиза поспешили за ним. Парень предпочёл вооружиться длинным и остро отточенным длинным копьём, в то время как его жена выбрала лук со стрелами убитого лучника. Экваториальное Солнце нещадно жгло беглецов своими прямыми лучами: оно уже ненамного отклонилось от зенита в сторону запада, ознаменовав начало второй половины не менее зловещего и длинного дня, чем прошлый, на смертельно опасном Сентинельском острове. ....................................................................       Устрашающий вопль, всё отчётливее и громче доносившийся со стороны джунглей, гнал Синдбада и его новых греческих друзей к высоким крутым скалам, синевшим вдалеке. Горячий полуденный воздух обжигал лёгкие с каждой минутой всё больше, бежать становилось труднее, а ноги неприятно вязли в песках. Но большое ли значение имеют такие глупости, когда за твоей спиной рычит, сотрясая воздух, неведомое чудовище? Кто знает, вдруг это была ещё одна гигантская змея, взявшая след наших героев и устремившаяся за ними в погоню? - Двигайтесь как можно быстрее, - сквозь тяжёлую одышку кричал Синдбад, то и дело оборачивавшийся на бегу, надеясь не увидеть никакого выползающего из леса громадного преследователя, - нам надо успеть к тем скалам! Лигой и Элоиза не хуже него понимали, что у подножия скал, где вдребезги разбивались большие и мощные волны, их не достанет ни одна живая сила - никто попросту не рискнёт сунуться в царство бушевавшего морского прибоя. Но перед надо было добраться живыми и здоровыми туда: на острове, кишевшем недоброжелателями, сделать это было самым настоящим подвигом.       Примерно через десять минут Синдбад с компанией подобрался достаточно близко, чтобы оценить по-настоящему грандиозный масштаб прибрежных скал. С помощью поднятого вверх большого пальца на расстоянии вытянутой руки удалось определить примерную высоту ближайшего утёса - не менее ста метров! Несмотря на не утихавший звериный рёв из джунглей, наши герои решили взять минутный перерыв, чтобы хоть немного отдышаться. - Бог ты мой, какая высота... - только и смог проговорить поражённый зрелищем Лигой. - Нам надо как можно скорее туда добраться, - заметил Синдбад, целеустремлённо и хмуро ткнув указательным пальцем в сторону места их конечной остановки. - Погодите, - встрепенулась внезапно Элоиза, которая опасливо озиралась на лес, - я что-то слышу... Шуршание, топот... Они совсем близко... Волею случая в этой части острова ширина песчаного пляжа была такой же, как и везде - джунгли начинались примерно в пятидесяти метрах по прямой, что было хорошей форой для спасавшихся бегством. Едва девушка успела поделиться своими соображениями, как остальные тоже почувствовали небольшую вибрацию под ногами, усиливавшуюся с каждой секундой. - Что это во имя Аллаха такое?! - удивлённо воскликнул Синдбад. Прямо на его глазах над лесом показалась чья-то огромная уродливая покрытая угольно-чёрной шерстью голова, отдалённо напоминавшая медвежью. В глазницах вращались в разные стороны бешеные красные глазища, а из широких ноздрей клубами вываливался горячий пар. Всё происходило настолько стремительно, что, не успели наши герои опомниться, как чудовище, ломая деревья и раздвигая их кроны в стороны, вышло из леса. Как и голова, его туловище целиком было покрыто чёрным мехом, под которым угадывалась характерная жировая прослойка, придававшая ширину и объём. Оно передвигалось на длинных и толстых мясистых задних лапах, в то время как не менее широкие и мощные передние были более, чем в рабочем состоянии: именно ими неведомый монстр и гнул деревья в стороны, словно ветки, расчищая себе путь.       Завидев на самом берегу моря три маленькие человеческие фигуры, застывшие в изумлении и глядевшие на него, мохнатый колосс ударил себя передними лапами в грудь несколько раз и заревел так громко, что друзьям одновременно померещилось, будто из их ушей полилась кровь. Невольно Элоиза даже с заметным усилием зажмурила глаза и зажала ладонями свои уши. - Что это за тварь такая? - сквозь громкий вопль прокричал Лигой, но его никто не услышал: в таком шуме никто даже мыслей своих не слышал. Впрочем, чудовище не стало долго насиловать слух людей, и в следующую секунду, прекратив своё рёв, широкими шагами устремилось за нашими героями. - О нет, нет, - тревожно покачал головой Синдбад, сделав несколько шагов назад, - что есть силы, бегите к скалам! Мы должны успеть раньше, чем этот монстр настигнет нас! Капитан на своём личном примере решил показать, как в таких случаях надо убегать и задал такой ритм бега, за которым даже Лигой и Элоиза едва могли успеть. Вовремя открывшееся второе дыхание позволило им как минимум не дать подойти гиганту близко, но расстояние до беглецов неумолимо сокращалось.       Когда до ближайшего большого серого валуна, обозначавшего начало каменных скал, оставалось примерно пятьдесят метров, огромный враг был так рядом, что земля вместе с песком под ногами людей уже дрожала. Собрав последние остатки сил, Синдбад, Лигой и Элоиза ускорили свой бег настолько, насколько это было возможно. Это позволило им всё-таки добраться до валуна, за которым уже начиналась узкая тропа между каменной стеной и бившимися на несколько метров ниже о камни морскими волнами. Не помня себя, все трое друзей с разбега запрыгнули на двухметровый валун и, перекатившись за него, продолжили бежать уже по каменистой тропинке.       Постепенно топот и рёв гигантского преследователя стал тише. Обернувшись, Синдбад обнаружил, что гигантский преследователь так и не рискнул сунуться в столь узкое для себя место, поэтому с заметным облегчением отдал команду: - Постойте, нам удалось оторваться. Мохнатое чудовище остановилось в пятидесяти метрах позади, упёршись в самое начало цепи высоких каменных скал, и грозно ревело, жадно пожирая глазами людей, которых упустило. Оно было намного шире, чем каменистая тропинка, достигавшая в ширину меньше метра: слева от этой тропинки на многие метры в высоту уходил почти вертикальный утёс, а справа, находясь на пять метров ниже тропинки, простирался бескрайний океан. Прибой в этом месте был настолько мощным, что брызги от волн то и дело каплями попадали в наших героев, а любой корабль, решивший здесь пришвартоваться, сильно рисковал бы разбиться о камень. Страшно было сесть здесь и устроить привал, страшно было даже посмотреть вниз, чтобы ненароком не сорваться в воду. Но Синдбаду и грекам это казалось настолько нелепым и пустяковым неудобством, тем более что им только что удалось здесь укрыться от огромного монстра, непонятно откуда взявшегося на острове. Впрочем, характер подозрительно ровной каменистой тропки под ногами в этом месте вызывал серьёзные опасения, что местные жители пользуются ей. Поэтому опасность встретить их здесь, хоть и была невелика, но всё же существовала, так как туземцы вполне реально могли бы зайти сюда сразу с двух сторон - впереди был лишь бескрайний океан с водами цвета аквамарина, а сверху лишь сотня метров голого серого камня. - В свете последних событий, - настороженно окидывая взором окружающую обстановку, Синдбад решил поделиться своими мыслями, - эта далеко не самая благоприятная местность явно претендует на звание самого безопасного места на этом острове. Было бы грех не воспользоваться этим. - Неужели ты считаешь, что мы можем остаться? - Лигой, казалось, был категорически не согласен: он опасливо смотрел вниз, где с сильным грохотом ударялись об камни и пенились морские волны. - Нет, - с улыбкой "хозяин морей" решил успокоить его как можно скорее, - я всего лишь предлагаю пройти ещё немного дальше, по этой тропе. И, вполне возможно, нам улыбнётся удача найти здесь более удобное и широкое пристанище.       Как будто в воду глядел Синдбад: многолетний опыт и великолепное чутьё не подвели его и в этот раз. Пройдя вперёд по тропинке ещё метров двести, друзья наткнулись на вполне годное в качестве укрытия углубление в скале. Не было никаких сомнений, что сделано это было вручную, слишком ровные и правильные очертания имела эта выдолбленная в камне берлога. Сделана она была в форме полусферы глубиной метра четыре. Здесь не находилось ничего постороннего, лишь голый камень - и ничего более. - Вы думаете о том же, о чём и я? - рассмеялась Элоиза: она была явно в хорошем расположении духа, а столь полезная в местных условиях обстановка явно обрадовала девушку. Впрочем, не только её одну: Синдбад в свойственной ему шутливой манере сделал жест указательным пальцем в сторону углубления и одобрил его: - Вот тут мы, пожалуй, и остановимся на ночлег. Но перед этим подумаем, как и где будем добывать еду. Я не ел ничего со вчерашнего утра. И более, чем уверен, что вы тоже. Лигой и Элоиза безмолвно опустили головы, согласившись. Казалось, голод - единственное, что могло бы убить их раньше, чем какие-то там чудовища да агрессивные аборигены. А смерть от голода была, пожалуй, самой мучительной из всех, которые можно было выбрать среди обширного перечня смертей на этом проклятом всеми богами человечества острове. ...................................................................       Солнце уже клонилось к закату, лишь небольшой кусок дистанции на небосводе отделял его от горизонта. На небе по-прежнему не было ни единого облака: заходящее светило накладывало на всё вокруг багряные, розовые, золотистые и пурпурные оттенки, от великолепия и красоты которых у любого истинного ценителя закружилась бы голова и захватило дух. Но Синдбаду, Лигою и Элоизе было совсем не до этого. Они сидели прямо на голом камне в наскальной берлоге, собравшись в кружок лицами друг другу, лица у всех кислые. В их пустых желудках нещадно ныло, и нужно было что-то предпринимать, чтобы выбраться в лес и запастись съестными припасами. Поскольку до наступления ночи оставалось уже менее трёх часов, действовать требовалось быстро и максимально продуктивно. - Итак, пробираться в лес придётся кому-то двоим из нас, - принимал окончательное решение Синдбад, - третий же должен остаться здесь и охранять это место. - Ты пойдёшь, любимый? - держа за руки своего мужа, волнительно и трепетно спросила Элоиза. - Разумнее всего будет остаться здесь мне, - не отводя влюблённых глаз от рыжеволосой девушки, ответил ей Лигой, крепко держа её ладони в своих ладонях, - оставлять тебя здесь одну крайне опасно, а Синдбад сможет присмотреть за тобой, я знаю это. Да хранит вас великий Зевс, поспешите. Они попрощались крайне трогательно, но довольно быстро: время таяло, и тратить его на излишние сентиментальности было непозволительной роскошью. Синдбад, уходя, признательно кивнул головой Лигою, который, стоя у входа в укрытие с копьём в руке, безмолвно провожал взглядом морехода и свою жену. Сердце храброго грека рвалось от волнение, а душа бежала за ними вдогонку. Но пожелание Синдбада остаться для охраны найденного укрытия было слишком убедительным и дальновидным, чтобы так просто оставить без присмотра место своего ночлега. Расставание тяжким бременем легло на каждого, однако иного выхода не было: между плохим и очень плохим решением пришлось выбрать первое. И никому не было известно, смогут ли они пережить ещё один страшный вечер и ещё одну страшную ночь на этом острове, таившем в себе слишком много неизвестного и опасного. ..................................................................       Эффектно спрыгнув с большого серого валуна, Синдбад огляделся. В этом самом месте граничили одновременно друг с другом сразу четыре ландшафта: позади остались исполинские скалы, слева простирался бескрайний розовевший на фоне чудесного заката океан, под ногами рассыпался рыхлый песок пляжа, уходившего далеко вперёд, растворяясь в ярком оранжевом закате; с правой стороны начинались дремучие, отталкивающие джунгли. Именно туда и держали путь наши герои, отправившиеся искать провизию. Им значительно облегчило жизни то, что мохнатое медведоподобное существо уже убежало - быть может, его отвлекли какие-то другие звуки. - Можешь выходить, здесь всё чисто, - подал сигнал Синдбад жестом свободной руки. Элоиза, держа заряженный лук наготове, выглянула. Всё действительно было спокойно, слишком подозрительно для такого недружелюбного острова. Её нежное, красивое лицо, дышавшее женственностью, теперь было нахмурено и сосредоточено, а блестевшие на закате глаза цвета изумруда выискивали возможных врагов, притаившихся за деревьями. Впрочем, таковых не нашлось - их счастье, что никому не пришлось погибнуть от собственной же стрелы.       Обнаружив рядом напарницу, готовую идти дальше, Синдбад двинулся в сторону леса. Признаться по правде, ему было не по себе: таинственные опасности и неожиданности его не пугали, к ним он уже приучен был стократно. Другое дело, весь остров и все его местные обитатели желали смерти всяким чужестранцам, прибывшим сюда волей или неволей - такого не приходилось видеть даже матёрому мореплавателю, повидавшему немало чудес. Также мореход понимал, что хрупкая девушка, хоть и готова была вонзить стрелу в любого недоброжелателя, но заметно надеялась на его защиту. Ей было спокойно чувствовать себя рядом с кем-то, кто однажды уже смог спасти ей жизнь от пережитых здесь ужасов. - Стараемся не привлекать к себе излишнего внимания, - сквозь зубы чуть слышно пробормотал Синдбад, прокрадывавшийся между деревьями. Внутри самого леса вечернее время уже давало о себе знать, наложив на всё блеклый серый сумрак. Высокие, мощные сейбы, всевозможные пальмы и пандусы, покрытые кое-где мхами и лишайниками, увешанные иссиня-чёрными лианами в вечернем полумраке выглядели угрожающе и зловеще, словно скрывали в себе всё самое смертоносное, что было на острове. - Мурашки по кожу от этого зрелища, - боязливо фыркнула Элоиза, озираясь по сторонам. - Как я тебя понимаю, - настолько невозмутимо и спокойно, насколько это было возможно, ответил ей Синдбад, - не забывай поглядывать наверх, на пальмах могут расти кокосы. Так вдвоём они прочёсывали прилежавший к цепи высоких скал сектор джунглей, стараясь не заходить глубоко, чтобы не заблудиться. Для этого они использовали в качестве ориентира полосу морского берега, чуть светлевшую за бесконечными наслоениями деревьев.       По несчастливому стечению обстоятельств эта часть экваториального леса не была богата съедобными растениями, не говоря уже о животных. Прошли двадцать, тридцать, затем сорок минут, а поиски так и не увенчались успехом. Не встретился даже ни один туземец: казалось, что здесь всё вокруг было мертво. - Уж не из-за того ли гигантского зверя, угрожавшего нам несколько часов назад, здесь нет ни единой души? - безрадостно задался риторическим вопросом Синдбад. И, разумеется, не получил ответ. Он даже не придал большого значения тому, что за прошедшие сорок минут в лесу стало ещё темнее, и видимость снизилась уже до пятнадцати метров. - Синдбад, нам надо поспешить! - умоляла Элоиза. - Мы ушли уже слишком далеко от нашего логова, дальше идти слишком рискованно: совсем скоро стемнеет. Капитан обернулся: в фиолетовом сумраке он увидел рыжеволосую кудрявую девушку, остановившуюся в растерянности и глядевшую на него. - Я разделяю твоё беспокойство, - кивнув головой, успокаивающе положил он руку на её плечо, - но мы вряд ли уйдём отсюда с пустыми руками. Я это чувствую, доверься мне. Пройдём ещё метров двести, зайдём немного глубже в лес. Если мы потерпим неудачу, то вернёмся обратно той же дорогой. Элоиза согласилась. Но беспокойство и тревога в её душе не уменьшились: ей на каждом шагу всюду мерещились чьи-то злобные, смуглые лица, выглядывавшие в потёмках из-за деревьев. А, может, и не мерещилось вовсе, вдруг за ними действительно следили... Увидев очередную тёмную фигуру, промелькнувшую за далёким чёрным стволом неопределённого дерева метрах в пятнадцати, Элоиза не выдержала: - Там кто-то есть! Синдбад резко повернулся, держа меч наготове. Но не увидел ничего, лишь сливавшиеся на тёмно-фиолетовом фоне расставленные в ряд деревья. - Я никого не вижу, - отрицательно покачал он головой, - ты уверена, что видела кого-то? Девушка лишь пожала плечами: она уже сама не была уверена в увиденном. Синдбад почувствовал, что пора возвращаться, но мысль о том, что они рисковали здесь впустую, не давала ему покоя. Он не хотел смириться с неудачей, и поэтому в следующую секунду спешно заметался между ближайшими пальмами, усердно всматриваясь вверх, желая найти висевшие под их кронами желанные коричневые орехи. Элоиза, не долго колебавшись, решила последовать его примеру и тоже приступила к прочёсыванию местности в поисках хоть каких-то следов пищи. Не успела она отойти в сторону, как услышала приглушённый голос Синдбада, отражавшего заметное удовольствие: - Эй, смотри, что я нашёл, скорее сюда. В несколько секунд девушка уже была рядом и увидела, что мореход остановился возле ни чем не примечательной пальмы и жадно смотрел на её крону. А там на фоне сумрака едва виднелись четыре зрелых упитанных кокоса. - Невероятно, ты просто молодец! - забыв словно, где они находятся, чуть не закричала Элоиза от восторга но тут же пресекла себя. - Думаю, это всего лишь счастливое стечение обстоятельств, не более, - бубнил Синдбад, заметно польщённый комплиментом, - но меня волнует другое: как нам достать их оттуда? Может, у тебя получится стрелой перебить стебель, на котором они висят? Рыжеволосая гречанка прищурилась и стала внимательно вглядываться в сумрак. Недолго подумав, она лишь развела руками: - Я даже очертания кокосов могу едва различить в такой темноте... - А если очень хорошо присмотреться? Это наш последний шанс не уйти на ночлег с пустыми руками. - Синдбад... Кажется, я что-то слышу. Негромкая беседа двух одиноких людей посреди сумрака в джунглях резко прекратилась. Но и без этого окружающая среда была наполнена другими звуками: далёкий шум морского прибоя, остатки которого доносились сюда, стрекотание насекомых, далёкое рычание таинственного зверя (возможно даже того самого медведоподобного монстра) и голоса местных аборигенов. К ним добавился появившийся из ниоткуда тихий шелест неизвестного происхождения, который с каждой секундой усиливался. - Я тоже это слышу, - настороженно заметил уже принявший боевую стойку с мечом в руке Синдбад и уже через несколько секунд резко обернулся в сторону, противоположную выходу из джунглей, - это отсюда. Из тёмно-серого полумрака со свистом молниеносно вылетела, словно выстрел картечью, стая маленьких летучих мышей. Внезапность их появления застала врасплох наших героев, каждому из которых хватило некоего внутреннего голоса, чтобы не закричать. Быстро сориентировавшись, что к чему, преодолев испуг, Элоиза упала ничком на землю, чтобы максимально быстро уйти с пути движения стаи. Синдбад поступил не менее эффективно: он ловко и энергично махал мечом перед собой, заставляя маленьких летающих грызунов шарахаться по сторонам, уворачиваясь от смертельных ударов клинком.       Стая летучих мышей, хоть и оказалась довольно большой, однако уже спустя полтора десятка секунд исчезла так же внезапно, как и появилась. Разгорячённый Синдбад, оборачиваясь по сторонам и крепко сжимая меч в руке, всё ещё был в пылу борьбы, но скоро возникшая тишина и относительное спокойствие вынудили его засунуть свой клинок в ножны. Элоиза тем временем уже встала на ноги и пыталась отряхнуться от налипших на неё комков сырой земли и листьев. - Тьфу, ну и дрянь, что это было? - покрытая холодным потом, выплёвывая грязь изо рта, негодовала она. - Надо полагать, это были летучие мыши, - иронично сострил Синдбад, улыбнувшись: как будто он был искренне был удивлён незнанию этого своей партнёрши. - Я согласна, я попробую перебить стрелой стебель, лишь бы поскорее забрать еду и убраться отсюда. Дай мне минуту. С этими словами Элоиза торопливо достала стрелу из колчана за спиной, натянула её на тетиву своего лука и воинственно направила его в сторону связки кокосов, всё ещё висевших над головой. Сложность выполнения задачи заставили её довольно долго прицеливаться, но точное попадание в цель с первого раза выдали в этой прекрасной, утончённой огненно-рыжей девчонке немалую толику боевого профессионализма (Синдбад, успевший высоко оценить ранее мастерство Лигоя владеть копьём, только теперь увидел лучницу во всей её красе). Все четыре кокоса с приглушённым стуком рухнули на мягкую почву. Они укатились недалеко, поэтому их довольно быстро удалось отыскать в темноте и подобрать. - Думаю, они вполне съедобны, - с заметной жадностью разглядывала один из двух подобранных ей мохнатых орехов изголодавшаяся Элоиза. - На ужин сгодятся, - ответил ей Синдбад, эффектно пожонглировав пару раз двумя другими плодами, - а теперь тихо и как можно менее заметно убираемся отсюда подобру-поздорову. Кто знает, от кого так испуганно улетали те летучие мыши... А мне бы не хотелось испытывать судьбу. Заметно воодушевлённые столь удачным исходом, они возвращались той же дорогой к скалам, по которой шли на поиски провизии. Но скорое наступление ночи вынудило их держаться ещё ближе к выходу из джунглей, ориентируясь по тускло освещённому лунным светом песчаному прибрежному пляжу, видневшемуся за несколькими рядами деревьев.       Пройдя чуть больше половины обратного пути, наши герои остановились, на всякий случай притаившись за широким стволом ближайшей сейбы. И было, почему: по левую стороны от них, прямо в самой глубине леса появился чуть заметный огонёк. - Как думаешь, что это? - волнительно прошептала на ухо напарнику Элоиза. - Пока не знаю, но лучше нам не знать этого и идти дальше, - безо всякого энтузиазма ответил Синдбад, столкнувшись в душе с предчувствием чего-то недоброго. Стараясь не шуметь, они всё шли и шли к скале, до которой идти оставался ещё изрядный кусок пути. И время от времени поглядывали в сторону огонька, который то исчезал, то снова появлялся. - Тихо, - резко скомандовал Синдбад, остановившись и подняв указательный палец кверху, - кажется, я слышу голоса. - Так и есть, я более, чем уверена, что это дикари, которые гонятся за нами! - с ужасом вздрогнула Элоиза. Через несколько мгновений стало понятно, что она права: таинственный огонёк заметно увеличился в размерах и теперь разделился на множество отдельных источников, которые по сути были факелами. Оттуда уже невооружённым ухом слышались человеческие голоса на непонятном языке, становившиеся всё громче с каждой секундой. - О нет, только не они... - Синдбад был явно не в восторге. Как и Элоиза, впрочем. Переглянувшись, капитан и рыжеволосая лучница во весь дух понеслись прочь, бережно держа по кокосу в каждой руке и стараясь при этом не споткнуться ненароком в темноте за какую-нибудь шальную ветку или кочку. Приток адреналина с каждой секундой усиливался, и риск быть пойманными на чужой незнакомой территории никак не радовал. Синдбад и Элоиза на уровне инстинкта сообразили, что тьма в ночном лесу их уже не скроет, поэтому по диагонали двигались в сторону песчаного морского берега. Не понятно, каким образом вообще дикари смогли их найти: может, обнаружили следы на сырой земле? Может, словно самые заправские ищейки, вышли на их запах? А вдруг Элоизе не померещилось, и во время поиска пищи за ними действительно следил их лазутчик? Как бы то ни было, сейчас больше беспокоил другой вопрос: каким образом оторваться от тех, кто вырос в этих краях и знает местность не хуже внутреннего убранства свой хижины (если у этих полуголых туземцев они вообще есть)? Далеко ли ещё до каменного утёса?       Спустя несколько минут Элоиза сумела добежать обратно, до конца джунглей. И хотела убежать ещё дальше, пересечь песчаное побережье, чтобы продвигаться уже вдоль моря. Но настигший сзади Синдбад схватил её за руку и потянул за собой по условной тропинке вдоль леса, двигаясь параллельно морскому берегу. - Не делай этого, - пояснил, запыхаясь, прямо на бегу мореход, - на открытой местности мы станем очень лёгкой добычей для возможных лучников. А деревья могут дать нам хоть какую-то защиту от них, если стрелять будут слева, прямо из леса. - А если кто-нибудь, как и мы, выбежит наружу и достанет нас со спины? - настороженно заметила Элоиза, заметно уставшая и буквально заливавшаяся потом, но позволявшая Синдбаду тянуть себя за руку и бежать за ним на довольно приличной скорости. - Значит, у нас есть отличная мотивация, чтобы ускориться. Беги за мной, не отставай!       Полная Луна поднялась уже довольно высоко над горизонтом, отражая лучи ушедшего Солнца и довольно ярко освещая ими всё побережье: белый песок, чёрную морскую гладь, нарушаемую лёгкой рябью. Полнейшее отсутствие туч и каких-либо облаков вообще делало ночное светило полноправным хозяином небосвода, рисовавшим волшебный тёмный пейзаж на открытой от могучих экваториальных деревьев части острова. Но Синдбад и Элоиза не замечали этого, их взоры жадно устремились лишь вперёд. Самым желанным для них в этот напряжённый момент было увидеть там большой серый валун, за которым начиналось их спасение. Огромная скала, освещённая Луной, уже виднелась, и герои неумолимо приближались к ней. Голоса гнавшихся позади кровожадных аборигенов всё ещё врезались им в спину, заставляя как минимум не сбавлять хода даже на фоне неимоверного переутомления и усталости от длительного бега. Внезапно Элоиза услышала над головой резкий, но отчётливый свист шальной стрелы, прилетевшей откуда-то слева, из глубины леса. - Синдбад, у них стрелы! - испуганно крикнула она, почувствовав при этом значительный прилив энергии и открывшееся "второе дыхание". - В меня почти попали! - Значит, хорошо, что мы бежим именно этим маршрутом, иначе нас бы уже давно изрешетили! - мгновенно парировал Синдбад, уставший не меньше, чем его спутница. Из-за кокосов бежать было ещё труднее, но бросить лишний груз ни у кого даже и в мыслях не было. Это была слишком ценная награда за дерзкую вылазку в джунгли, на территорию злобного и вездесущего врага, который всё-таки смог их обнаружить. И теперь не по шутке угрожал жизням наших героев.       Наконец, Синдбад увидел впереди заветный большой валун, лежавший на фоне гигантской каменной "стены" утёса. Тут же заканчивались и джунгли слева, упираясь в многометровую скалу, и песчаный пляж справа, заканчивавшийся как раз у валуна. Мореход обернулся, чтобы с радостью сообщить об этом подруге, но та совсем выбилась из сил, отстав метров на пятнадцать. Совсем недалеко от неё, в темноте леса виднелись шевелившиеся огни факелов стремительно догонявших дикарей. - Мне... - чуть ли не падая на руки вернувшемуся на помощь к ней капитану прерывисто выдавила из себя запыхавшаяся девушка. - Мне... Совсем... Плохо... - Не время падать замертво, мы почти у цели, возьми себя в руки! - умолял Синдбад, который, перехватив её левую руку и закинув на свою шею, буквально тащил девушку на себе. Протащив её таким образом метров десять, он понял, что им не успеть - туземцы были ближе, чем ещё оставалось до заветного укрытия. Прежде, чем уже немного отдохнувшая Элоиза смогла понять, что задумал Синдбад, тот, выронив из рук кокосы, без колебаний вытащил свой меч из ножен и зычным голосом проговорил: - Скорее, беги, как сможешь, я их задержу. За меня не беспокойся, только доберись до нашего логова. Я скоро вернусь к вам, обещаю. А теперь беги отсюда как можно скорее! И уже через секунду он, держа свой смертоносный клинок, исчез во мраке джунглей. - Синдбад! - едва не ринулась за ним следом Элоиза. Но внутренний голос каким-то неведомым образом остановил её и повелел сделать так, как сказал мореход. Она не хотела оставлять его, не желала всем сердцем, однако до сих пор звеневший в ушах голос "беги отсюда как можно скорее!" гнал её дальше и дальше: не забыла девушка прихватить и кокосы, которые выронил Синдбад.       Спотыкаясь и чуть не падая, Элоиза всё-таки смогла добраться до заветного валуна и, собрав воедино остатки сил, вскарабкалась на него и неуклюже перепрыгнула. Оказавшись будто на самой окраине мёртвого каменного царства, переходившего по правую сторону прямо в открытое море, рыжеволосая гречанка двигалась по уже знакомой узкой тропинке не в силах даже остановиться и обернуться. Она не слышала ни звуков борьбы или лязга холодного оружия за своей спиной, ни истошных воплей дикарей: в её голове всё ещё звенели последние слова Синдбада. "Беги, как сможешь... Беги отсюда как можно скорее". И она верила ему.       Вскоре Элоиза добралась до логова. Лигой сидел у выхода с копьём наготове: было видно, что он, заждавшись друзей, высматривал их издалека. Но каково же было его удивление, когда лишь его жена с охапкой мохнатых плодов в руках и в гордом одиночестве утомлённо тащилась к нему навстречу. Бросив копьё, рыжий грек поспешил к любимой. Уже вместе они добрались обратно, до тёмного укрытия, куда не попадал лунный свет. - Как же я рад, милая, что ты вернулась живой и невредимой, - безумно радостный Лигой заключил в своих нежных объятиях Элоизу, но в уже в следующую секунду тревожно спохватился, - где Синдбад, что случилось? Но та лишь печально отвела взгляд в сторону: - Прямо перед самым наступлением темноты нам наконец-то удалось найти эти кокосы. Затем мы спешно двинулись обратно, и тут на нас неожиданно заметили дикари. Мы долго убегали от них, но нас настигли прямо у самых скал. Я не успела ничего сказать, а Синдбад выхватил меч и бросился на них, чтобы задержать... Лигой, не желая больше слушать рассказ, схватил копьё и едва не выскочил с ним наружу: в самую последнюю секунду Элоиза успела схватить его за ногу. - Пусти меня, я пойду за ним! - отмахивался от неё, словно от надоедливой мухи, разгорячённый грек. Его глаза горели адским пламенем, он жаждал поквитаться за, как ему казалось, погибшего человека... Человека, который рисковал собой, чтобы спасти его и жену, рисковал жизнью ради несчастных кокосов. И который добровольно отдал себя на растерзание кровожадным аборигенам, чтобы прикрыть отход Элоизы. Лигой не мог смириться с этим, однако в чувство его привела неожиданно разрыдавшаяся девушка: - Я виновата, я должна была остаться и помочь ему! Я никогда себя не прощу за это! Он сделал это так быстро, что я не успела даже сообразить толком... Я убежала лишь потому, что он сам приказал мне убегать оттуда. Но я всё равно должна была остаться и помочь ему! Постой, не уходи... Он обещал вернуться, он точно сказал, что скоро вернётся. Надо лишь подождать немного. Лигой в ярости швырнул копьё в каменную стену, едва не разломав деревянное древко. Ничего не сказав в ответ, он вышел из берлоги и встал прямо у края обрыва лицом к морю: капельки волн, бушевавших где-то снизу, доставали ему до самых ботинок. - Он обещал вернуться, надо лишь подождать, - обнадёживающе бубнила где-то за спиной Элоиза, - он вернётся. Парень лишь стоял угрюмо, скрестив руки на груди, и угрюмо глядел туда, где за горизонтом скрывалось море, рябь на котором искажало отражение полной Луны.       Так прошёл час, второй, затем пошёл уже третий. Дело продвигалось к полуночи. А Лигой так и не сменил позу, оставшись стоять у края невысокого каменного обрыва. Элоиза сидела в тени укрытия и тихо шептала свою молитву, надеясь на лучшее. Дочитав, она неторопливо вышла к своему мужу и, поравнявшись с ним, взяла под руку и положила голову на его плечо. Тот, словно монумент, даже не шелохнулся: казалось, парень очень глубоко был погружён в размышления. Внезапно его "пробудил" тихий шорох, раздавшийся где-то справа. Ему не послышалось - Элоиза тоже вздрогнула и повернулась. Там, где вдалеке виднелся на лунном свету большой валун, медленно приближалась чья-то тёмная фигура. Парень с девушкой машинально рванули в берлогу за оружием. Через несколько мгновений они уже держали под прицелом таинственную цель. Приближаясь, она постепенно приобретала уже знакомые черты: характерную хищную походку, длинные до плеч волосы. И вот, спустя десяток секунд освещённая ярким светом полуночной Луны фигура раскрыла себя - Синдбад как ни в чём не бывало бодро шагал, живой и, казалось, даже невредимый. Лигой и Элоиза опустили оружие и облегчённо вздохнули: самые мрачные опасения сразу же остались позади. - Что-то вы какие-то грустные, у нас сегодня траур? - мореход ехидно улыбался: его горящий добродушный взгляд не мог не греть души этих людей. На рукавах белой рубашки, торчавших из-под тёмно-синего жилета, виднелись пятна засохшей крови, но торжественная улыбка Синдбада и слабо потрёпанный вид не внушали беспокойства - кровь наверняка была не его собственная. - Думаю, ты немного опоздал на ужин, - поприветствовала капитана Элоиза, прикрывая лицо рукой от напиравшего на неё приступа смеха. - Кокосы уже остыли, - добавил Лигой, кивая головой и чуть заметно улыбаясь. Через мгновение они все хором беззаботно рассмеялись, дав волю положительным эмоциям, нахлынувшим на них после столь тяжёлого пережитого дня. Дня, который им с таким трудом удалось пережить. Но что же принесёт день завтрашний? ....................................................................       Синдбад сидел на краю обрыва, свесив ноги вниз и положив руки на колени ладонями вниз. Багрово-красный большой диск Солнца, не более чем десяток минут назад вышедшего из-за горизонта и лежавшего на нём, как на тарелке, ознаменовал начало нового дня. День этот обещал быть таким же, как и предыдущий: жарким, безветренным, без единого облака на небе, которое смогло бы хоть на мгновение укрыть от безжалостных лучей дневного светила. А пока что Солнце не доставляло больших неудобств: оно откладывало на задумчивое лицо Синдбада, на гигантскую каменную стену утёса позади него и на гладкую зеркальную поверхность моря багряно-розовый отпечаток восхода. Время было настолько ранее, что практически всё живое не могло пока что оценить всю красоту солнечного утра при полном морском штиле - все попросту ещё спали... Все, кроме Синдбада. Подремав часа четыре, он проснулся от какого-то странного и очень мутного сновидения, которое тут же позабыл. Но странное дело, сон после него как рукой сняло. И теперь мореход, поглощённый самыми разными думами, строил планы на день грядущий - третий день пребывания на одном из самых враждебных островов, где только доводилось быть. Рядом с ним была разбросана на каменистом грунте счищенная шелуха от уже съеденного ночью кокоса - как напоминание о вчерашнем вечернем приключении. Где-то за спиной время от времени слышалось размеренное сонное дыхание - Лигой и Элоиза всё ещё дремали, обняв друг друга, дабы лежать на голом камне было не так твёрдо и неудобно.       Лишь одному Синдбаду посреди мёртвой тишины было не до сна. И он понимал, почему: он давно отвык видеть себя далеко от своей команды, своих лучших друзей. Дубар, Брин, Ронгар и Фаруз за время долгих странствий стали его большой и дружной семьёй, без которой опытный и сильный воин, матёрый капитан морского судна чувствовал себя словно безоружным. Румина удалось неожиданно ударить по самому уязвимому месту "неуязвимого" Синдбада - разобщить его с бесстрашным и могучим братством моряков, раскидав их по самым опасным и тёмным закоулкам Земли. Капитан готов был отдать полжизни, чтобы снова воссоединить свою команду, но ни одна умная мысль не приходила ему в голову. Он не ждал помощи ни от кого, он сам был готов сейчас хоть вплавь переплыть океан, лишь бы помочь друзьям, которые, как и он, наверняка боролись за своё существование во враждебной обстановке.       Сам того не заметив, Синдбад понял, что начинал бредить. Все эти мысли вкупе с тяжёлыми боями прошлых дней сделали своё дело: мореходу казалось, что он слышал в голове какой-то странный шёпот. Нет, он не был зловещим или пугающим, напротив: женский голос этот был ему слишком приятен и очень даже знаком в далёком-далёком прошлом. К галлюцинациям звуковым теперь прибавились и пространственные: мерещилось, будто полуголые островитяне бежали прямо на него по поверхности гладкого и тихого моря, устремив свои смертоносные копья и луки со стрелами прямо на него. А позади них виднелся на краю горизонта большой корабль, двигавшийся следом за дикарями, прямо к острову. "Что это за дьявольщина?" - Синдбад остатком помутнённого сознания смекнул, что сходит с ума, и усердно мотал головой, словно стряхивая с себя воду. К счастью, не напрасно: чей-то звонкий голос в ушах стал заметно тише, опустившись до шёпота, а бежавшие на него в атаку по воде с открытого моря туземцы и вовсе исчезли. Но не таинственный корабль вдалеке, он по-прежнему плыл в сторону острова на всех парусах. Оставалось гадать, какая сила тащила в абсолютно безветренную погоду, но Синдбада, увлечённого столь неожиданным зрелищем, это беспокоило мало. Заворожённый капитан вскочил на ноги и уже стоя наблюдал, как корабль приближался, приобретая всё более знакомые очертания. Радости не было предела, когда на расстоянии нескольких километров Синдбад узнал свой родной и любимый "Номад", нёсшийся во весь опор к своему застрявшему на враждебном острове хозяину. Будто этого было мало, где-то высоко в небе раздался уже знакомый соколиный свист, и летевшая чёрная точка уже приближалась, стремительно снижая высоту. Это был самый настоящий Дермотт - живой и пернатый, как бы мореход ни пытался протереть глаза и избавиться от слишком приятной "галлюцинации". Через каких-то пару десятков секунд сокол, покружив высоко над головой, приземлился прямо на вытянутую руку своего капитана, который буквально растрогался от переполнявших его эмоций: - Дермотт, друг мой, как же я рад тебя видеть! Ты всё-таки смог избежать чар Румины, и вот теперь ты привёл на помощь наших. Что поделать, теперь я - твой должник. Надо будет сказать, чтоб впредь тебя кормили самой лучшей едой... Ну, скажем, недельку. Синдбад сдержанно посмеялся, погладив пальцем пернатый птичий подбородок. Сам же сокол, привыкший к ехидным, но добродушным шуткам своего капитана, лишь пару раз чирикнул в ответ негромко.       Их шум разбудил молодую пару, до сих пор мирно нежившуюся в каменной берлоге за спиной. - Хррр... Что тут происходит? - спросонья пробубнила Элоиза, вскочив на ноги: Лигой чуть ли не синхронно сделал то же самое, не сказав при этом ни слова. Вид довольного Синдбада, гладившего ручного сокола, произвёл на глубоко религиозных, суеверных греков сильное впечатление: мореход вырос в их глазах ещё больше, едва ли не до белого колдуна, повелителя всякого зверья. Сам же "виновник торжества", поймав восторженные взгляды на себе лишь скромно покачал головой: - Кажется, мы слишком долго задержались на этом острове. Пора убираться отсюда. В подтверждение сказанного он подкинул рукой в воздух Дермотта, отправив его в полёт, и спешно устремился по каменистой тропинке в сторону уже ставших злополучными большого каменного валуна, а также длинного песчаного пляжа за ним. Лигой и Элоиза ещё не проснулись до конца и не понимали, что же происходит, но им ничего не оставалось делать, кроме как бежать вдогонку за капитаном. Только выйдя наружу, рыжеволосые ребята поняли всё: они вмиг прониклись волшебным алым восходом Солнца, они увидели вдалеке огромный парусный корабль, от которого уже отделилась и двигалась к острову маленькая чёрная точка (это была шлюпка с матросами на борту). Корабль нашёл своего капитана - но каким образом так быстро? Впрочем, их это волновало не слишком: сейчас главное - это поскорее покинуть остров, где слишком многие желали их смерти.       Менее, чем через десять минут Синдбад в сопровождении Лигоя и Элоизы уже стоял на берегу, с нетерпением ожидая лодки, которая скоро должна была причалить: на ней уже отчётливо можно было разобрать четверых моряков. Находившиеся на острове люди считали каждую секунду и опасливо озирались назад, где за пляжем темнели зловещие джунгли, из которых в любой момент могли показаться воинственные туземцы. Но, к счастью, этого не случилось. Зато совсем скоро матросы "Номада" достигли цели: узнав ожидавшего их Синдбада, они с восторженными криками повыскакивали из лодок и наперегонки побежали обнимать своего любимого капитана. Общей радости не было предела, что сопровождалось довольно громким смехом и голосами в целом. Лигой и Элоиза одновременно и с радостью, и с тревогой наблюдали за этим, но не проронили ни слова - они чувствовали себя уже не в своей тарелке. Заметив их обеспокоенность, Синдбад в спешке двинулся к шлюпке, сделав жест рукой остальным следовать за ним: - Нам надо отчаливать, да поскорее. Враги могут нагрянуть прямо из леса в любую секунду. Я расскажу обо всём по пути к кораблю. Да хранят нас все боги человечества. ...................................................................       После того, как матросы помогли подняться на борт "Номада" его новым пассажирам, рыжеволосым парню и девушке, Синдбад довольно ловко вскарабкался наверх последним. Сложно описать, как приятно ему было снова оказаться на знакомой и уже ставшей родной деревянной палубе. Вокруг были всё те же неизменные корабельные снасти, ящики и бочки со всевозможной провизией, оборудованием и прочим грузом. Неизменными были и остальные восторженно приветствовавшие своего капитана моряки. Но именно в столь радостный и торжественный момент нашлось место и для ложки дёгтя: среди них не было самых верных и любимых его братьев, сестёр. Его не вышли встречать ни Фаруз, ни Брин, ни Ронгар; не было здесь и родного брата Дубара. Лишь один Дермотт гордо стоял рядом на деревянных перилах борта судна, зорким соколиным взглядом осматривая всех собравшихся. Синдбад очень резко переменился в лице, его великая радость превратилась в такую же великую печаль. Он медленно и безрадостно (хоть и пытался скрыть это) поплёлся в свою каюту. Заметив внезапную перемену, все моряки тотчас невозмутимо разбрелись по своим местам - они и так не один день плавали на этом корабле, поэтому даже без традиционных указаний знали свою работу. Лигой и Элоиза, крепко взявшись за руки, робко шли в каюту следом.       Поистине чудеса случаются в этом мире: когда Синдбад дошёл до нужной двери и собрался в привычной манере толкнуть её рукой, какой-то внутренний голос заставил его обернуться. И, не поверив своим глазам, ошарашенно уставился на столб высокой деревянной мачты, из-за которой в этот момент, ехидно улыбаясь, вышел невысокий, худощавый старик в светло-пурпурном колпаке, такого же цвета тканевом плаще и с длинным вычурным посохом в руке. - Ну здравствуй, мальчик мой, давненько мы не виделись, разведя руки в стороны, добродушно произнёс он. - Учитель Дим-Дим, я глазам своим не верю! - уже летел в объятия своего старого друга Синдбад, точно позабыв о том, что несколько секунд назад убивал себя горестными раздумиями. - Но как, как ты смог выбраться? - Ваш пернатый друг, Дермотт, он поведал о случившемся, - начал свой рассказ старый волшебник, - его зов призвал многократно ускорить подготовку сил на освобождение из моего безвременного заключения. Я нашёл покинутый "Номад" и взял курс на Сентинельский остров, где ожидал найти тебя. И с этого момента нам надо торопиться, чтобы собрать остальных твоих друзей. Времени мало им угрожает опасность. - Клянусь, мы найдём их, - положив руку на плечо своего бывшего покровителя и наставника, твёрдо произнёс Синдбад. Но в следующую секунду укоризненно посмотрел, словно упрекая старика в том, что он забыл рассказать ещё что-то важное. Тот сходу просёк, в чём дело, и загадочно улыбнулся: - Верно, ты хочешь спросить меня, а как же Мейв? - Где она, с ней что-то случилось? - вопросительно глядел Синдбад. - О нет, дружок мой. Мейв теперь выросла в очень умелую и сильную волшебницу. Так судьба распорядилась, что зов о помощи Дермотта совпал с моментом, когда я уже практически закончил её обучение. Вместе наших сил хватило, чтобы разорвать завесу и вернуться в наш мир, более дивный, яркий и красочный, чем тот... Впрочем, Мейв ещё многому предстоит научиться, набираться опыта, и её жажда мести Румине по-прежнему может сыграть злую шутку. Так что тебе, как и прежде, предстоит присматривать за ней, чтобы моя девочка ненароком не наломала дров. Настоящих, верных друзей слишком трудно обрести, но очень легко потерять. Кстати, о друзьях: я всегда преклонялся перед твоим умением находить друзей, Синдбад. Вижу, даже на этом острове ты умудрился найти их. И Дим-Дим с последними словами многозначительно посмотрел за спину морехода, на робко стоявших позади пару красивых рыжеволосых молодожёнов. - Ах да, это Лигой и Элоиза. Они, как и я, потерпели бедствие, но вместе мы смогли всё преодолеть. Думаю, у вас есть время познакомиться получше, путь наш будет небыстрым. Так ты говорил, присмотреть за Мейв? Но что-то я её не вижу здесь. - Она в твоей каюте, - старец указал рукой на дверь, - ступай, ей непросто далась долгая разлука с тобой. Иди, она ждёт тебя. Синдбад хотел сказать что-то ещё, но внезапно прикусил язык. Оборвав голос, вместо этого он лишь хмыкнул, подняв указательный палец кверху. Мореход машинально сообразил, что значили последние слова старого колдуна, поэтому махнул куда-то неопределённо рукой и, повернувшись, сделал два шага до двери в каюту. Сердце бравого капитана волнительно забилось, словно крышка закипавшего чайника, а на виске выступила едва заметная капелька пота. Всего какие-то две деревянные двери отделяли его от Мейв, судьбоносный момент встречи с которой Синдбад ждал с самого её исчезновения. Час пробил.