Обоюдоострое лезвие

В конце учебного дня, который Рьюки успешно прогулял, думая о квартире, Гэри и дальнейшей своей жизни, он всё-таки надеялся на хорошие новости. Разговор с другом не очень помог: он боялся, что не потянет, что никогда в жизни не расплатится с семьёй Кэрт, что не сможет поступить на бюджет, и дорога в спорт закроется — останется только рутина, рутина и безысходность. В ходе которой ему светят лишь попытки свести концы с концами и рассчитаться с долгами. От этих мыслей по спине бежали мурашки, и он старался настроиться на позитив, но выходило ещё хуже. По возвращении домой поговорить с Когари снова не удалось, потому что, как оказалось, он был чем-то занят, а Санни не стремилась рассказывать, чем и когда вернётся. Вечером Рьюки валялся на кровати Кэша, пока сам хозяин комнаты что-то писал с серьёзным видом. Курить хотелось так, что покалывало кончики пальцев, но сигареты кончились ещё в школе, а на новую пачку денег не было, но отвлечься на что-то было нужно. Скорее всего, ему придётся бросить курить, чтобы экономить, но экономить на нервах тоже неправильно. — Кэш, может, фильм посмотрим? — Рью перевернулся на бок и почесал живот. — Раз проигрывать тебе стало скучно. — Хорошо, — он согласился на удивление быстро и даже доверил выбор фильма своему гостю. — Так быстро согласился — чего это? — Рью посмотрел на него с прищуром, выбирая фильмы. — Даже не против ужастиков? — Да, я на всё согласен, — он был явно огорчён. — По телефону Когари сказал, что завтра ты вернёшься домой... — Даже на какую-нибудь херню? — Рью улыбнулся, но, посмотрев на него, перестал. — Я зато с ним так и не поговорил. Ну-у-у... есть и плюсы: я не буду тебя больше доставать и пинать во сне. На самом же деле не так уж он и доставал Кэша. Парень уже успел привыкнуть к обществу гостя, а теперь придётся спать одному! С другой стороны, это неправильно — парням спать вместе, причём взрослым уже, а не детям. Да ещё и огорчаться от того, что это прекратится. Фильм они смотрели тот, который выбрал Рьюки — самый бредовый и безбашенный. Он не ожидал, что Кэш оценит и даже улыбнётся пару раз при просмотре. Когда в доме воцарилась тишина, один Рьюки не спал: сон не приходил. Он слишком много думал, и все эти мысли не приводили ни к чему хорошему. Но когда ему всё же удалось уснуть, кошмары вытягивали его из морока. Парень просыпался несколько раз и всегда сжимал руку Кэша — теоретически он этого не хотел, но машинально, во сне, искал защиты в этом прикосновении. При пробуждении ему становилось стыдно: он отпускал чужую руку и утыкался носом в подушку — и так до следующего выныривания из сна. На следующий день Рьюки ожидала одновременно и радостная, и грустная новость. С самого утра Когари зашёл к ним в комнату и рассказал про Гэри, отдал ему ключи и документы на квартиру. — Как тебе это удалось? – поинтересовался он. — Это оказалось проще, чем я думал, – признался Когари, — этот Гэри хоть и хитёр, но все его действия шиты белыми нитками. Он заставил твою мать переписать на него квартиру, предварительно дав ей специальных таблеточек, которые в её состоянии только ухудшили её самочувствие. Он это знал и воспользовался, после чего попросту признал бедную женщину недееспособной. Даже не знаю, сколько времени он опаивал её. Мне кажется, состояние твоей матери ещё можно стабилизировать и забрать из психушки, но это решать тебе. — Она и до появления Гэри была не очень в себе... — Рью потёр плечо: ему всё ещё тяжело было говорить о матери и обсуждать это с кем-то — уж тем более. — Может дело в лекарствах, что ей дают, но она перестала меня узнавать, хотя стала спокойной, можно даже, сказать рассудительной... Я давно у неё не был, а из больницы и не звонили: улучшений, видимо, не было. У Рью не удавалось сдержать улыбку, и он очень благодарил старшего из братьев, хоть и видел грусть в глазах младшего. Но раз теперь ему было куда идти, он больше не станет пользоваться и так слишком большой радушностью семьи Кэрт. Теперь ему точно не расплатиться. В школе день прошёл спокойно, даже скучно, но вот после на душе стало тоскливо. Они разошлись с Кэшем в разные стороны. Кэш направился в свою большую и одинокую комнату в таком же большом доме, а Рьюки в свою маленькую квартирку, наверняка ещё и грязную. На дорогу пришлось затратить больше времени, чем обычно: он избегал подворотен и грунтовых дорог. Достаточно одного болезненного и горького опыта, чтобы получить урок на оставшуюся жизнь. Поднявшись на свой этаж, Рью пару минут стоял у двери, совсем не узнавая её, но потом догадался, что она новая. — Дом, милый дом... Рью захлопнул дверь изнутри и прижался к ней спиной, сжимая в пальцах ручки спортивной сумки. После этих слов в горле остался неприятный осадок, а подреберье закололо. Он не обнаружил ожидаемого хлама, на пол даже было не страшно ступить босиком, но квартира всё равно оказалась пустой: Гэри всё забрал, даже то, что ему не принадлежало. Простенький раскладной диван, который явно купил Когари. Кухня, кажется, не изменилась совсем: всё тот же старый кухонный гарнитур, который Рьюки помнил с детства, и холодильник. Он провёл пальцами по следам от ножа на столешнице и на дверцах шкафа — их оставила София. Она часто бросала ножи. Рьюки вернулся в комнату и сел на диван: да, это была его квартира, но он чувствовал себя в ней лишним. Время в ней словно остановилось, она словно давно потеряла своего хозяина. В квартире пахло абсолютной чистотой и свежестью. — Ремонт, здесь нужен ремонт... содрать обои, побелить потолок, поменять пол. Сменить этот чёртов кухонный гарнитур. Но сначала нужно найти работу. Рьюки закрыл лицо руками: как всё было проще до того, как началось всё это дерьмо! А ведь ему ещё нужно вытягивать учебу, чтобы набрать проходной балл, и, кажется, сам он не справится — нужно, чтобы кто-то помог с учёбой. Из знакомых ботаников был только Кэш, но обращаться к нему за помощью снова? Было даже стыдно. Чтобы отвлечься, Рьюки взялся отдирать старые, местами потемневшие обои, которые напоминали о матери. Когда одна стена была освобождена от плена бумаги, парень немного удивился. На стене были нарисованы красивые бутоны синих роз: он не помнил, чтобы в этой квартире хоть когда-то было что-то красивое. Краска уже была немного подъедена временем, где-то оставалась бумага от обоев и потёртости от клея, но розы выглядели даже так очень живенько. Теперь нужно было очистить стену и обновить краску. На другой стене под слоем обоев обнаружился узор из переплетений, точек и кружков, тоже в голубых тонах. Рьюки смотрел на это, не веря глазам: все эти годы под страшными обоями с абстрактными завитушками скрывалась настоящая красота. Отдирание обоев заняло пару часов, потом ещё около часа он собирал всё, что намусорил, и снова мыл пол. Умаявшись, Рьюки, прошел на кухню и открыл холодильник, надеясь найти там хотя бы воду. Но отшатнулся, увидев ломящиеся от продуктов полки, когда обычно он почти всегда был пустым. Это наверняка тоже проделки Когари. Пару секунд Рьюки стоял у холодильника, изучая его содержимое, но потом всё же нашёл бутылку воды. Утолив свою жажду, поставил её обратно. Из ванной его отчим упёр и стиральную машину, мыло, полотенца, а будь больше времени — забрал бы и саму ванну. В общем-то, после тщательного осмотра Рьюки понял, что у него банально нет ничего в квартире: ни простыней, ни полотенец, ни подушек. Есть только содержимое сумки, в которой половина вещей ему не принадлежали. Чтобы не замёрзнуть, спать пришлось в одежде, укрываясь кофтой Кэша.