Обоюдоострое лезвие

До дома Оливер и Эван добирались молча: каждый из них был погружен в свои мысли… Эван обдумывал случившееся и то, захочет ли Олив с ним встречаться дальше, а тот, в свою очередь, думал о том, что, может, и зря вспылил и что нужно всё это окончательно обсудить. Обстановка была нагнетающей, словно вот-вот будет взрыв, но все обошлось; добравшись до дома, Оливер первым делом умылся и смыл остатки крови. — Эван, нам нужно поговорить. — Олив… — он подошёл: на его лице читалась вина, он был тихим — такое встречалось редко. — Может, я действительно зря бросился в драку. — Оливер погладил его по щеке. — Ты, может, и забыл то, что было три года назад, но я это прекрасно помню и боюсь повторения, поэтому прошу тебя: вернись в реальный мир, а? — Оливер, — он посмотрел в глаза возлюбленного, — я, наверное, испугался. Рьюки не дал вас разнимать. Ты меня ревнуешь к нему? Или только из-за игр? — Ревную, — честно признался Оливер. — Ревную и боюсь за тебя. Эван был доволен ответом, он обнял своего возлюбленного, уткнувшись носом в его шею. Он любил это ощущение: спокойствия и защищенности. Приятно было осознавать то, что ты кому-то дорог и этот человек готов за тебя драться. — Я люблю тебя, — прошептал Эван. — Ты прав, я больше не буду тратить своё время на виртуальный мир. Мне нужен только ты… — Я тоже тебя люблю, — Оливер обнял его, целуя в макушку. — Ты у меня такой сильный и смелый. Оливер… я могу играть в футбол? — Если ты этого действительно хочешь, — Оливер поцеловал его. — Хочу, — Эван улыбнулся. — Тогда продолжай играть, но не загоняй себя, — Оливер кивнул. Обнимаясь, они какое-то время простояли посреди комнаты, а после всё же решили, что нужно поужинать. Готовить из них никто толком не умел, поэтому обычно обходились или заказной едой, или делали что-то не очень сложное. В этот раз они пожарили яичницу и сделали салат — вечер закончился в обычной будничной суете. Волнение Оливера было вполне обосновано: три года назад, когда они только познакомились и начали общаться, Эван был серьёзно зависим от игры, и жизнь для него была там, по ту сторону монитора. Всё происходящее вокруг в реальном мире было обыденностью, отделяющей его от онлайна — исключением был лишь футбол, но и там он не чувствовал себя как в реальном мире: он был словно в игре. Родителям не было до него дела, они занимались разводом и своими новыми семьями. Оливер стал для него единственным реальным другом, но Эван всё равно не мог оторваться от своей игры. В один из дней случилось страшное: обвалился один из серверов, а вместе с ним Эван потерял своего персонажа, в которого вложил когда-то кругленькую сумму. Для него казалось, что мир рухнул и не было иного пути, кроме как закончить свою жизнь. Он порезал вены, и если бы Оливер не нашёл его вовремя, то его бы не спасли. Именно тогда Олив признался, что любит его и сделает для него всё, лишь бы доказать то, что и за пределами игры есть много хорошего. Именно поэтому он постоянно носил различные браслеты на левой руке, а когда играл в футбол, то надевал на обе руки что-то похожее на длинные перчатки в стиле «мумия». За прошедшие три года Эван не очень помнил все факты этого случая, а вот Оливер помнил всё и очень боялся за своего возлюбленного.

***

— Рьюки, — Кэш догнал его в раздевалке, — прости за этот цирк. Я правда не знаю, чего он ко мне прицепился! — Он приревновал тебя, — Рью посмотрел на него. — Ты в порядке? Я думал, ты не умеешь драться вовсе. — Я и не умею драться, ты прав. Вышло как-то интуитивно. Губу щиплет… — из его губы потихонечку продолжала течь кровь. — Это поразительно… — Рью улыбнулся и осторожно стёр с его подбородка кровь. — Извини, платка у меня нет, но мы можем поехать ко мне, и я обработаю ранку. — К тебе? Хорошо… Думаю. Ричард не обрадуется моему виду, да и Марта тем более, стукачка, — он улыбнулся, — будешь моим доктором? Одежду бы тоже постирать, а то повалял меня по земле. — Ну-у, если твоя маменька всё ещё в отъезде, тогда можешь остаться у меня… — Рью пожал плечами и отправился переодеваться. — Машинка работает — без проблем постираем твои шмотки. — Это да, — задумался Кэш, — тогда поехали — может, купим тогда всякой еды? Я заплачу, а ты приготовишь, идёт? — Да, отличная идея, — Рью сложил форму в сумку и подошёл к нему. Вместе они направились к машине, по пути разговаривая о тренировке Рью. Кэш не хотел затрагивать тему с Эваном: ему было неприятно. Ведь его друг на самом деле гей, который, возможно, к нему подкатывал, а выяснилось, что у них обоих есть парни — пусть разбираются сами. И вообще, это бредовые мысли, не подлежащие обсуждению. На парах будет видно, как себя вести дальше, а пока стоит уделить время Рью. В супермаркете они взяли тележку и собирали туда всё, что только приглянется. Обсуждая покупки, они выглядели как парочка молодожёнов, и некоторых посетителей это даже смущало, но кто-то и вовсе не обращал внимания. Дома, после того, как они отнесли покупки на кухню, Рью достал аптечку и стал обрабатывать ссадины на лице и руках Кэша. Это было какое-то новое странное чувство: он видел, как Кэш дрался, и был горд за него, но в это же время ему хотелось целовать его, почувствовать чужую кровь на своих губах, держаться за его саднящие ладони и быть максимально близко. Пока он обрабатывал ранки, то молчал, сдерживая свой внезапный порыв. — Спасибо, немного жжёт, но мне очень приятно. Потрепав его волосы, Кэш поднялся и потянулся. Он посмотрел на свою одежду и неодобрительно покачал головой. Сняв майку, он посмотрел на Рьюки, который выглядел немного странно. Рью смотрел на Кэша неотрывно, следя за каждым его движением, и был похож на потерявшегося щенка, который совсем не знал, что ему делать дальше и что ему может сделать человек, стоящий перед ним. Рьюки никогда не думал, что его может привлекать обнажённое мужское тело. Когда эта мысль возникала в его голове в более раннем возрасте — он смотрел на спортсменов по телевизору, с замиранием сердца глядя на их обнажённые тела, — то гнал эти мысли поганой метлой. Он просто не мог быть педиком — ни в этой жизни, ни в таких условиях. Только холодный расчёт и никаких сторонних плотских мыслей. И даже когда он осознал, что влюблён в Кэша, то всё равно не мог даже представить, как это: да, они целовались и обнимались, но он не мог довериться ему полностью, даже себе не мог довериться, что уж там. А сейчас Рью совсем по-другому посмотрел на Кэша: он не был просто хлюпиком над которым он когда-то издевался в школе. Кэш мог за себя постоять, а значит, мог и защитить. — Давай раздевайся, заброшу их стирать, — Рью помотал головой, отгоняя ворох странных мыслей. — А ты можешь взять что-то моё в шкафу. — Хорошо, надеюсь, влезу, — Кэш улыбнулся и прежде чем снять брюки, поцеловал Рью в губы, довольный произведённым эффектом. Его любимый покраснел сильнее, чем обычно, и, кажется, совсем потерял нить происходящего. — Давай уже! — Рью чуть нахмурился, всё ещё сохраняя хладнокровие, и забрал у него майку. Кэш стянул джинсы, отдав их Рью, а сам подошёл к шкафу, думая, что они совсем как новобрачные: Рьюки готовит, стирает его одежду и вообще хозяйственный — чем не чудесная жёнушка? Он взял из шкафа шорты и майку, а после устроился на диване, включив телевизор. Рью включил стиральную машину и отправился на кухню — разбирать пакеты и решать, что же приготовить. Что-то в нём поменялось: лицо горело от смущения, и он не знал, как с этим справиться. Как взгляд на человека могла поменять всего лишь одна драка? Когда он задумался, перекладывая продукты с места на место, его вдруг обнял Кэш, который уткнулся носом в макушку. — Что думаешь готовить? — П-пока не знаю, — Рью вздрогнул всем телом и осторожно погладил ладони. — Хочу твои блинчики: они самые вкусные на свете. — Только блинчики? — Рью улыбнулся, посмотрев на него через плечо. — Ну, ещё что-нибудь, — Кэш поцеловал его в щеку. — Супчик, может? — С грибами могу сделать. — О, да, давай! — Кэш ещё раз его поцеловал и отступил. — Я пока приму душ, ты не против? Сердце колотилось, как у бешеного кролика, и Рью никак не мог успокоиться. На первый взгляд всё было как обычно, но на самом деле всё было совсем не так. Ответа от Рьюки Кэш дожидаться не стал — он взял полотенце и направился в ванную комнату, прикрыв дверь, снова потянулся и разделся. Он уже приспособился к тому, что кран был капризный и можно было или ошпариться, или отморозить всё что угодно. Но сейчас удавалось найти идеальный баланс, и он не жаловался. Рьюки же, немного успокоив себя, принялся готовить. Он начал с грибного супа — правда, пока резал овощи, его мысли были заняты совешенно другим. Ему почему-то подумалось о том, что Кэш сейчас обнажённый в душе, и о том, что ещё несколько месяцев назад они в этом самом душе обнимались, целовались и дрочили друг другу. Щёки горели, словно их намазали свёклой, внизу живота поселилось крупное семейство бабочек и безумно там порхало. Кажется, Рьюки снова начал менятся и ещё не мог доконца определить, хорошо ли это…