Героиня

- Сюда, - сказала девушка, которая представилась как Джису. Она улыбнулась, когда мы остановились у двери, примерно на полпути по коридору, и зашла внутрь. Я засомневалась, но последовала за ней. Комната оказалась огромной. На блестящем деревянном полу лежал большой чёрный ковёр, на нём стояла кровать из красного дерева с балдахином цвета индиго, свисавшим до самого пола. Сеульские двери украшали чёрные и фиолетовые занавески, большие арочные окна оканчивались такими широкими подоконниками, что на них можно было сидеть. Я продолжала рассматривать комнату, пока Джису показывала мне, где и что находится, но почти не слушала её. - Это гардеробная, дверь открывается здесь. Мы достанем тебе одежду, а пока, если ты не против, походишь в моей. Не думаю, что ты намного крупнее меня. Ванная в конце коридора, - она нахмурилась. - Мы не подумали, что тебе понадобится ванная, но в туалете есть умывальник, - добавила она, просияв. Улыбка Джису поблекла, когда она повернулась ко мне. - А ты неразговорчивая? Если она думает, что я с ней буду болтать по-дружески, то глубоко ошибается. Тем более я чувствовала себя хуже и не была уверена, что выкашляла всю воду, которой наглоталась в озере. Джису изменилась в лице. - Ладно, тебе надо переодеться, поэтому я тебя оставлю, - она направилась к двери, но остановилась. - Попрошу слуг принести тебе что-нибудь поесть. Ты же вегетарианка? Мои глаза стали ещё шире. Откуда она знает? Не дождавшись моего ответа, Джису толкнула дверь, но я успела выпалить: - Ты не похожа на убийцу. Она засмеялась, как смеются взрослые, когда дети задают им глупые вопросы. - Это потому, что я не убийца, - с этими словами она вышла и закрыла за собой дверь. Как только она ушла, я побежала в туалет и нашла там умывальник. Наклонившись, я несколько раз попыталась вызвать рвоту, чтобы живот наконец перестал так сильно болеть. В конце концов мне это удалось. Сбрызнув лицо водой, я сделала несколько глотков из-под холодного крана. Всё это время мои глаза не отрывались от зеркала, но вместо своего отражения я видела Клода Пьера, замертво падающего на тротуар, снова и снова. - Ты не должна больше об этом думать, - сказал мой внутренний голос. - Подумай лучше о том, как самой выжить. Это имело смысл, и я, перестав пялиться в зеркало, направилась в гардеробную. Там меня уже ждала стопка сменного белья, и я переоделась, радуясь возможности снять мокрое порванное платье. Немного узковатые на бёдрах джинсы больно врезались в кожу, натянуть футболку на свою грудь тоже оказалось не так просто. Но одежда была сухой, и это меня вполне устраивало. Когда я вышла, поднос с едой уже стоял на прикроватной тумбочке. На нём была тарелка с бутербродами, нарезанными маленькими треугольниками, лист бумаги и стакан воды, который я выпила залпом. Я взяла лист бумаги, а к бутербродам даже не притронулась. Развернув его, я поняла, что это записка, написанная размашистым неразборчивым почерком. «Пак Чеён! Ты можешь свободно перемещаться по дому, но не выходи в парк. Если встретишь моего отца, не забудь сделать реверанс и обращайся к нему «Ваше Величество». Если тебе что-то понадобится, я сделаю все возможное, – только попроси прислугу позвать меня. Джису. P.S. Убийцы убивают ради удовольствия. Вампиры убивают, чтобы жить.» Я прочитала записку дважды, потом скомкала её в маленький шарик и бросила в угол комнаты. - Да пошли вы, - пробормотала я, подходя к сеульской двери. Я подёргала ручку, но дверь была заперта. Думаю, они решили не рисковать. В любом случае, я не настолько сумасшедшая, чтобы выпрыгнуть из окна. Прислонившись головой к холодному окну, я прижала ладони к стеклу. Стена, которую я выстроила вокруг себя, начала рушиться. Я знала, что больше не могу быть сильной, и глаза защипало от льющихся слез. Надежда, которая во мне ещё недавно теплилась, таяла, уступая место отчаянию, потому что я больше не контролировала ситуацию. Стащив с кровати огромный шелковый плед, я накинула его на плечи, свернулась калачиком на подоконнике и просто слушала, как за окном барабанит дождь. Я задремала, а когда через некоторое время проснулась, дождь лил как из ведра, беспощадно поливая парк, который в лучах солнца казался таким красивым, а сейчас выглядел мрачным и враждебным, а может, это потому, что теперь мне было известно, что за ним скрывается. - Иначе и быть не могло, - подумала я, услышав первые раскаты грома, от которых затряслись окна. Буря. Я закрыла глаза, сдерживая слезы, а где-то в глубине особняка часы пробили девять. Я не буду рыдать из-за кучки сумасшедших убийц. Никогда.