Погода нынче облачная

      Тяжело вздохнув, окинула внимательным взглядом Облако. Просто делая выводы из того, что я вижу, можно сказать, что у него должны быть сломаны рёбра, а ещё, быть может, есть сотрясение. В целом, ничего серьёзного, пускай приятного тоже мало.       Наверное, это был один из немногих моментов, когда я была рада тому, что у меня такой жутко неуклюжий братец. Помнится, года четыре назад, Емитсу подарил сыну велосипед. Обычный такой, детский велосипед, правда, о том, что Тсуна не умеет на нём ездить, а так же о его неуклюжести и о том, что кататься учатся или на трехколесном велосипеде, или со вспомогательными колёсами, — он, конечно же, забыл.       Итогом стало то, что когда Тсу-кун уговорил меня пойти с ним покататься, то он, разогнавшись, забыл как тормозить, а не ожидавшая такого и не успевшая отреагировать я, оказалась как раз на пути. В конце концов, всё закончилось тем, что у меня был перелом руки, множество ссадин и расшиблен лоб. Братцу же не повезло больше — он расшиб себе сильно лоб, ударился головой, заработал сотрясение и потерял сознание.       Наверное, это был первый случай, когда я повела себя согласно моему возрасту — просто разревелась, потому как рядом, как назло людей не оказалось, а Ёши-чан в себя не приходил. Потому я ревела и тащила на себе брата, что давалось с огромным трудом.       Пускай Тсуна и хрупкий по телосложению, как я и Нана, но он старше меня на пять лет, а четырёхлетние дети особой физической мощью не отличаются. Дотащить я его тогда смогла только до суши-бара Ямамото, где нам открыл мальчик, ровесник брата, который пускай и растерялся поначалу от увиденной картины, но быстро собрался, позвал отца и помог затащить мне раненого к ним в бар. В общем-то, так я и познакомилась впервые с семейством Ямамото.       С тех самых пор, я всегда ношу с собой набор самого необходимого при проживании поблизости Тсунаёши — мини-аптечку, которую научилась носить с собой даже в таких платьях, как в том, что я нахожусь сейчас. На обратной стороне были приделаны глубокие кармашки, которые были невидны из-за того, что платье достаточно лёгкого и «свободного» кроя.       В одном кармане у меня есть несколько мини-бутыльков с йодом, зелёнкой, перекисью, немного ваты и ушных палочек. В другом кармане у меня был бинт на пару с обезболивающим. Ведь никогда не знаешь, что на этот раз повредит себе Тсу-кун, поэтому надо быть готовым ко всему, чтобы суметь оказать хотя бы первую помощь. Иначе в семействе Савада никак.       Вот и сейчас этот набор мне пригодился. Ещё раз окинув взглядом бессознательного Главу, встала и кое-как дотащила его до стенки, уложив в положение «полусидя». Стоило мне это сделать, как я обессиленно привалилась рядом. Пускай Хибари-сан и был, невысокого роста и весьма… м-м… субтильного телосложения, а всё равно не восьмилетней малявке таскать такие тяжести.       Посидев так секунд тридцать, встала и достала свои медикаменты. К счастью, влажные салфетки тоже всегда были со мной. Аккуратно вытерев для начала лицо нашего ГДК от крови, стала расстёгивать его рубашку. Надо бы перемотать ему рёбра, зафиксировать, так сказать. Правда, перед этим желательно бы привести его в чувство. Вряд ли я без его посильной помощи справлюсь.       На свой страх и риск похлопала парня по щекам. Сначала он на это никак не отреагировал, но вот когда сила немного увеличилась, с трудом приоткрыл глаза. Видимо, он достаточно сильно удивился увидев перед собой ребёнка.       — Кто?.. — тут же попытался спросить меня Хибари-сан, но вместо этого сильно закашлялся.       — Здравствуйте, Хибари-сан, моё имя Савада Эмико, вы вряд ли меня знаете, — вежливо представилась я, легонько похлопав его по спине.       — Савада?       — Младшая сестра Тсунаёши, — согласно кивнула.       — Травоядное.       — Хибари-сан, вы можете немного отодвинуться от стенки? Желательно перебинтовать вам рёбра, они, кажется, сломаны, — высказывание Кё-сана я предпочла проигнорировать. Ну любит он всех называть травоядными, и что? Надо относиться к этому спокойно и не нарываться на «камикорос».       Ученик Средней Намимори перевёл взгляд на лежавший на полу бинт в окружении различных бутыльков с подписями где что и, кивнув, отодвинулся от стены, выпрямив спину.       Я только подивилась его выносливости и болевому порогу — даже не скривился. Впрочем, он ведь Облако, а в книге было написано, что данный атрибут может укреплять тело своим пламенем и сражаться даже со сломанными костями. Видимо, он тоже на автомате использует пламя для укрепления тела.       Ничего не сказав, я взяла в руки бинт и начала делать «своё» дело. Несомненно, это не было так уж и легко, ведь стягивать надо было сильно, а силёнок у меня было не так уж и много, да и рубашку Хибари-сан так и не снял, но в конце концов я всё же справилась и начала обрабатывать его ссадины на лице.       Для меня это было абсолютно привычное занятие в силу достаточно обширного опыта, а глава ДК никаких возмущений не подавал. Закончив и с этим, начала складывать оставшиеся вещи обратно в карманы, а использованное просто откинула куда-то в сторону.       — Как ты здесь оказалась, травоядное? — нарушил тишину парень, внимательно наблюдавший до этого за моей деятельностью.       — Не знаю точно, но меня похитил один светловолосый тип, перед этим едва не придушив, — пожала плечами.       — На территории Намимори запрещено похищать и душить детей. Камикорос, — непонятно к кому обращаясь, сказал Хибари.       Дальнейшее время мы не разговаривали. Ровно до тех пор, пока не раздался шум, крик и звуки взрывов. Голос и взрывчатку Гокудеры-куна я, кажется, узнаю теперь везде. Мой временный сосед по камере напрягся, достал откуда-то свои тонфа (он точно был без них!) и приготовился нападать в любую секунду.       Дверь и часть стены снесло при помощи взрыва, а белёсая голова Хранителя Тсуны показалась из-за завесы дыма. Я была права — Гокудера Хаято предстал пред нами своей несколько побитой персоной.       — Хибари! Эмико-сан! — да, я до сих пор горжусь тем, что приучила Гокудеру пользоваться суффиксами. Это было сложно. — Я вас нашел!       — Травоядное, — кривится Кё-сан. — С дороги, — и бесцеремонно отталкивает Хаято с пути, куда-то направляясь.       В спину ГДК полетели ругательства Подрывника, но в конце концов он обратил на меня внимание. Во время этого представления я просто стояла в сторонке и наблюдала за происходящим. А заодно узнавала несколько знакомых мне итальянских ругательств.       После Ураган сказал мне, что Тсуна сказал найти меня и отвести домой, потому как ему надо разобраться с этим Рокудо Мукуро. А ещё он искренне извинялся за то, что из-за него меня похитили. Кивнув на объяснения Гокудеры, послушно пошла за ним. Впрочем, было прекрасно видно, как ему хочется пойти туда, к брату, и помочь ему в битве.       Рассудив, что Хаято неплохая боевая единица и лишним не будет, решила, что домой я вполне могу попасть сама.       — Гокудера-кун, а вы ведь справились со всеми кроме этого Рокудо?       — Да, Эмико-сан, Идиота-Птичника прикончил Джудайме-сама, Ланчию — боксёр тупоголовый, с чокнутой девчонкой разобралась сестра, со звериным ублюдком разделался бейсбольный придурок, а я уделал очкарика, — довольно перечислял итальянец. — Так что остался только этот разноглазый уё…       — Гокудера-кун, не матерись, — перебила его я. — Ты ведь знаешь, что Тсу-куну это не нравится. Мне, кстати, тоже.       — Да, простите, Эмико-сан! Не рассказывайте об этом Джудайме-сама, пожалуйста, — в отличии от меня Тсуна не радовался тому, что его Хранитель выучил суффиксы. Просто «Джудайме» — это ещё ничего, а вот «Джудайме-сама» ему категорически не нравилось. Но переубедить Гокудеру обращаться по другому у него не вышло.       — Значит, — продолжила свою мысль, — я могу добраться к дому с Бьянки, а ты лучше помоги Тсуне. Ты ведь неплохой боец, верно, Гокудера-кун?       — Конечно, Эмико-сан! — буквально просиял энтузиазмом Ураган и мы пошли на встречу к его старшей сестре.       Бьянки нашлась неподалёку, там, где пообещала ждать брата и Реборна. Меня передали ей на поруки и умчались с пылающим энтузиазмом помогать Ёши-чану. Мы же с Бьянки пошли домой.       Наны там сейчас быть не должно, она ещё с утра сказала мне, что пойдёт к своей подруге в гости и её может не быть часов до шести вечера. Еды в холодильнике было полно, поэтому о нашем вымирании из-за голода она не волновалась. Придя домой я пришла к выводу, что кончился мой любимый йогурт и решила сходить за ним в магазин.       Сладкоежкой я не была, но вот тыквенный питьевой йогурт любила пить на завтрак или на ужин.       Наверное, самое большое потрясение ждало меня когда я вернулась домой. Братец с компанией тоже был тут, за исключением Хибари-сана, который, как я думаю, направился в больницу, решив, что сборище «травоядных» — это не для него.       — А теперь вопрос «Х», — подала голос я. — Что в нашем доме, на нашем диване, забыл Рокудо Мукуро?