1/1
Итак, начался новый год (я, правда, не знаю, какой по счёту), и я приступаю к поиску информации. Для начала, следует выяснить, где конкретно жила К.С.Б., с кем общалась, что любила, что не любила, и всё в таком духе. Может быть, она тоже вела дневник или что-то вроде того? Это было бы здорово! Это было бы очень здорово!.. Но этого не происходит. Да, я уже успела спросить об этом у Ж., потом у Т., потом, набравшись смелости, у Ч., но все с одинаковой уверенностью ответили, что ничего подобного за К.С.Б. никогда не водилось, более того, Ч. сказал, цитирую: «Она терпеть не могла, когда кто-то вот так легко доверял тайны своей жизни какой-то пачке бумаг. Она считала это бесполезным и бессмысленным занятием, которое может обернуться крупными проблемами, если кто-то обнаружит эту самую пачку бумаги.» Что ж, звучит вполне себе твёрдо, но во-первых, попахивает паранойей, во-вторых, что тебе делать, если больше не с кем поговорить? И ещё, были ли у К.С.Б. какие-то тайны, которые она не могла рассказать даже своим самым близким людям? Глупый вопрос, наверняка были. Судя по всему, она много чего знала и умела, кроме того, любила лезть в самое пекло. Было бы странно, если б у неё не было ни одной тайны. Но, тем не менее, я хочу знать о неё всё. Кажется, мне придётся влезть в чью-то личную жизнь, чтобы наладить свою. ___ Я не нашла её комнату. Точнее, когда я спросила об этом Ж., он ушёл от ответа, И. тоже, Т. посмотрел на меня, как на кучку лошадиных фекалий, а Ч. прямым текстом отправил меня в дальние дали. Сказал, что сюда мне лезть не положено, а если я всё-таки полезу, то он будет вынужден запереть меня. Странно, но я совсем не обиделась. Слегка перетрусила, конечно, но не больше. Они не понимают. Я обязана знать. Я хочу домой, и я попаду домой. Наверное, стоит попытать счастья у Х. Если не выйдет узнать на словах, придётся запланировать вылазку. Причём так, чтобы меня никто не заметил и не сдал Ч. Если он правда меня запрёт (а он может!), то я лишусь такой возможности! Не хочу просто сидеть и ждать чуда.2/1
Ничего. Полный ноль. В ответ на мой вопрос о том, где жила К.С.Б., Х. только покачал головой и сказал, что это мне не поможет. Судя по его лицу, он думает, что мне вообще ничего не поможет. Я уверена, они все ошибаются. Я обязательно докопаюсь до правды. Я найду К.С.Б. и вернусь назад, к родителям и Монике. Возможно, мне просто следует поискать получше.3/1
Кое-что всё-таки есть. Я нашла в библиотеке книжку с карандашными записями на полях. Точнее, она упала мне на голову, когда я тянулась за томиком Шекспировских сонетов. Это сборник песен с аккордами для гитары. Почерк ровный, узкий, острый и быстрый, буквы сильно наклонены вправо и похожи на иголочки или копья. И. сказала, что это почерк К.С.Б. Я бы расцеловала её, но, думаю, это было бы слишком невежливо. О человеке можно многое узнать, глядя на его почерк, но в этом случае я растерялась. Если верить словам Ж. и И., то К.С.Б. была вспыльчивой, несдержанной и в большинстве случаев грубой, не заботящейся о чувствах собеседника. Если верить почерку, то она была спокойной, расчётливой и способной мыслить здраво даже в самой нестандартной ситуации. Кажется, состояние, в котором я нахожусь, называют когнитивным диссонансом. Дважды два вдруг даёт пять целых пять десятых, и я не могу понять, что тут не так. Впрочем, не стоит исключать то предположение, что К.С.Б. могла быть очень сложной личностью, которая с одними людьми обращалась холодно и сухо, с другими — ровно наоборот. Кстати, сборник песен я решила не уносить в свою комнату. Если его найдёт кто-нибудь, станет задавать вопросы. Кажется, эти люди очень хотят, чтобы я сидела ровно и не пыталась сунуть нос не в своё дело. И мне, если честно, очень неловко это делать, но я слишком хочу домой. Я знаю, некрасиво так нагло лезть напролом, отстаивая свои интересы, но сдержаться трудно. Это не про меня. Особенно, когда дело касается Моники или родителей. Повторю в сотый раз: я найду Кармен Скарлетт Блод и заставлю её помочь мне.4/1
Я познакомилась кое с кем. Его зовут Огненный, он темноглазый брюнет, но если сравнить с Чёрным, оттенки сильно отличаются. О. очень вежливый и любезный. Пожалуй, даже слишком вежливый и любезный. Он чересчур старается выглядеть милым и, может быть, поддержать меня. Не знаю. И не имею большого желания узнавать. О. не так уж и интересен. Кроме того, он не сообщил мне ничего полезного. Одного и то же, одно и то же. Не могу так больше. Мой мозг уже почти кипит от такого количества вопросов, на которых у меня нет ответа. Мне нужно узнать что-то полезное как можно быстрее. ___ А это Сьюзэн. Вполне себе взрослая девушка, но ведёт себя, как ребёнок. Она мне откровенно не понравилась, и я всем своим видом пыталась показать, что мне неприятно её общество, но она либо действительно не понимает намёков, либо делает вид, что не понимает. У неё рыжие волосы (отвратительно!), которые подстрижены слишком коротко, и светлые глаза. Я так и не разглядела цвет. Не захотела присматриваться. У С. нет никакого чувства вкуса, а все предплечья у неё в синяках. Она либо любит подраться, либо любит врезаться во все острые углы. В любом случае, не понимаю, что она здесь делает. Ей место в деревне, среди таких же неправильных девушек, как она. Единственное, что я поняла из её не слишком связных речей, — она была знакома с К.С.Б. (как и все здесь, кажется), и та ей даже симпатизировала. В голосе С. чувствовался если не восхищение, то симпатия, когда она рассказывала о ней. Правда, тут опять ничего нового, кроме того, что К.С.Б. терпеть не могла здоровое питание, ела всё подряд, в любых количествах и в любое время суток. Не слишком подходящее занятие для леди. А ведь И. упоминала, что К.С.Б. была знакома с этикетом и умела его соблюдать. Видимо, «уметь соблюдать» не значит «соблюдать всегда и везде». ___ Да, не значит. О. сказал, что К.С.Б. не просто была грубой, она намеренно игнорировала правила хорошего тона. Ж. подтвердил это. Выходит, в моём списке сведений всё-таки прибавился ещё один пунктик.5/1
Снова лес. Теперь я могла разглядеть всё получше. Все деревья, как одно, со серыми стволами и светлыми, тонкими листьями. Мне пришлось провести один лишний час в библиотеке (к Х. я обратиться так и не решилась), но зато теперь я точно знаю, что в этом лесу растут одни осины, при чём на чёрной-чёрной земле не лежит ни один листик. Там только тёмно-жёлтая трава. И вообще, в этом месте, кажется, вечная осень — листья сухие, трава сухая, и ещё этот туман… А этот голос… Насчёт него ничего нового. Я смогла разобрать лишь пару фраз. Что-то вроде: «Нет, пожалуйста, прошу, хватит, нет, не надо, остановись!» и ещё повторённое миллион раз «Мария-Мария-Мария!» Понятия не имею, кто это был, но очень похоже на Монику. Я надеюсь, что мне показалось. Я верю, что мне показалось. ___ Кажется, каждый в этом замке считает своим долгом познакомиться со мной, но только никто не знает, как это сделать так, чтобы я ничего не заподозрила. Они держат меня за полную дуру! Даже Ж.! Ну, ничего. Я покажу им всем, что они зря старались, когда найду и приведу им К.С.Б. Собственно, я хотела упомянуть ещё кое-кого. Александр, серьёзный взрослый мужчина. Не слишком приятный тип. Какой-то он… Слащавый. Он, как и О., перестарался с градусом доброжелательности. У него тёмно-рыжие волосы, а глаза яркие-яркие, как два огонька. Я бы назвала этот цвет карамельным. По-своему красив, конечно, умеет держать себя (похоже на О., очень похоже), но… Не знаю, что-то меня в нём оттолкнула. Но, тут я хотя бы попыталась завязать дружескую беседу. Мы поговорили о погоде, об искусстве, о чём-то ещё, но, как бы я ни старалась перевести тему на проживающих (и проживавших) в этом месте людей, А. сразу же умело уходил в сторону. Он в этом деле мастер. Напомнил мне о доме. Я скучаю, так скучаю, хотя не прошло и месяца. Хочу домой. Хочу закончить это всё.6/1
Я не подслушиваю. Никогда. Не имею такой дурной привычки. Но за случайно услышанные слова я не несу ответственности! К чему это я? Ах, да, к тому обрывку разговора Ж. и Ч., который я уловила краем уха. В общем, я возвращалась из библиотеки, а они сидели в моей комнате, и тут я, собственно, и услышала это: Ч., раздражённо: «Долго мне ещё ждать?! Долго НАМ ещё ждать?!» Ж., напряжённо: «Это может затянуться на годы, а в данном случае и месяца не прошло. Прояви терпение.» Ч., так же: «Кажется, этим обычно ты занимаешься, а не я! Я устал, ты устал, все устали! Сколько ещё мы все должны терпеть?!» Ж., устало: «Сколько потребуется. Главное — не спровоцировать эмоциональную травму. Это может всё испортить, если ты не помнишь.» Ч., ещё более раздражённо: «Я помню!» Ж., так же: «Вот и отлично. А теперь возьми себя в руки, будь любезен. Я тоже едва держусь. Но держусь. Подумай, что…» Ч., на повышенных тонах: «Что сказала бы Кати?», конечно! Как оригинально ты придумал!» Ж., тоже повышая голос: «Да, именно! Что она бы сказала?! «Сдайся и растекись бесполезной лужицей по полу», так ты думаешь?! Или, может, «Перестань сопротивляться этому и позволь себе сорваться»?!» Короткая пауза. Ч., очень-очень устало: «Она сказала бы: «Ты что, с дуба рухнул, Чёрный?! Перестань вести себя, как ребёнок! Лучше напряги свои мозги, кретин, или что там у тебя заместо них! Должен быть выход, точно должен быть, так найди его, придурок, или я не сдержусь, и тебе в голову абсолютно случайно полетит что-нибудь тяжёлое!» Ж., мечтательно: «Точно. В её стиле. Изящна, как кувалда, и утончённа, как наковальня.» Ч., с судорожным вздохом: «Она всегда была такой. Всегда.» Долгая пауза. Ч., очень-очень тихо: «Я думаю, она уже не вернётся. Она слишком зла.» Ж., медленно и вдумчиво: «Нет, Чёрный. Даже самая сильная злость не смогла бы заставить её уйти. Её поглотило чувство вины и одиночества. Она не сломалась, нет, но прогнулась до земли и попросту не смогла найти другой выход. Она проявила глупость, потом слабость, потом трусость, и не смогла смириться с собой. Поэтому она теперь не с нами.» Ч., напряжённо: «О чём ты? Какая ещё вина? Она ничего не сделала!» Ж., с усталым вздохом: «Захочет — расскажет тебе как-нибудь. Не думаю, что я вправе говорить тебе об этом без её чёткого на то разрешения.» Ч., насмешливо: «Ну да, конечно! Ты-то больше всех остальных о ней заботился, любил её, кормил, обнимал и целовал в лобик на ночь!» Ж., с лёгким смешком: «Любовь разная бывает и по-разному проявляется. Может, я так свою выражал?» Ч., откровенно посмеиваясь: «Я об этом и говорю! Пистолет в лоб — лучший способ показать любовь!» Тут они засмеялись. Послышался звук отодвигающегося стула. Ч., спокойно: «Мне пора, пожалуй. Следи за ней, ладно?» Ж., насмешливо: «Только этим и занимаюсь. Честное слово, эта Мария меня скоро с ума сведёт.» Ч., слегка напряжённо: «Тоже каждый раз борешься с желанием назвать её Скарлетт?» Ж., слегка грустно: «Нет. Это не она. И никогда не станет даже отдалённо похожей. Хотя внешность, конечно, сбивает с толку.» Ч., подходя к двери: «Я о том же.» Ж., настойчиво: «Постой, ты ведь помнишь?..» Ч., перебивая: «Да, провалами в памяти не страдаю. Скоро всё будет. Бывай.» Тут Ж., наверно, хотел попрощаться, но тут я открыла дверь, чтобы это выглядело так, будто я только пришла, и старательно удивилась. — О, привет, — сказала я. — Я не вовремя? Ч. сразу сделал каменное лицо, а его голос лишился той маленькой толики теплоты, которая едва заметно звучало в разговоре с Ж. — Привет. Нет, я уже ухожу. И он действительно ушёл. Ж. сразу завёл свою старую песню о том, что мне не стоит обижаться, и всё такое. Признаться честно, я не слушала. У меня снова голова пухла от вопросов. О чём говорили Ч. и Ж.? О К.С.Б., очевидно. Чего так сильно ждёт Ч.? Возвращения К.С.Б., тоже очевидно. И точно так же очевидно, что она ушла сама, её никто не похищал. Но почему же она ушла? За что она себя так сильно винила? Может, случайно или просто не со зла сделала кому-то очень больно? Она могла, теперь я уверена, что могла. «Изящна, как кувалда, и утончённа, как наковальня.» Достаточно яркая характеристика. И, похоже, Ж. с К.С.Б. не ладили от слова «совсем». Он попросту не заговаривал об этом. Очень удобно: не правда, но и не чистая ложь. Но даже если принять это за истину, то вопросов только больше. Что их так поссорило, и был ли для этого реальный повод? На чём вообще основывались их отношения? Действительно ли Ж. хочет найти К.С.Б., ли он снова чего-то недоговаривает? Я запуталась. Предположим, они не были кровными врагами, но чтобы Ж. и «пистолет в лоб»?! На него не похоже… С другой стороны, могу ли я доверять словами Ч., если это не было просто образным выражением? Нет, конечно, не могу. Так в чём тут дело?7/1
Я нашла её! Нашла! Я нашла её комнату! Поверить не могу! Я просто потерялась по дороге в библиотеку, пропустила поворот, стала искать нужный путь, и нашла её! Как оказалось, К.С.Б. жила в отдельной башенке, прямо как принцесса из Средневековых легенд. Как я могу быть уверенной в том, что не ошиблась комнатой? Ну, во-первых, записка на столе. Что-то с ней нечисто. Бумага высокого качества, чернила тоже. Почерк незнакомый. Текст на русском. Я даже решила перенести текст сюда, потому что, по-моему, тут какой-то шифр или вроде того. «Ты помнишь 22.8? А 17.12? Это убьёт тебя. Вернись на исходную. Ты должна вернуться. 15.6*2, детка. Вернись или сгори.» Что-то странное. Может, цифры — это даты? Или тут имеются в виду псалмы? Тогда мне нужна Библия. А может, тут что-то совсем другое? Что, к примеру, значит это «15.6» помноженное на два (если это вообще умножение)? И кто мог назвать К.С.Б.… Этим ужасно пошлым словом? Столько всего надо проверить! Во-вторых, на ноже под подушкой инициалы. Точнее, две переплетённые буквы. «К» и «Ч». Кармен (или Кати) и Чёрный? Да, похоже на правду. А в-третьих… Я не знаю! Это было как озарение! Я зашла в комнату и сразу поняла, что это то самое! То, что я так упорно искала! Девушка подняла голову и в очередной раз осмотрела комнату. На её лице сияла широкая улыбка. В любом случае, я хорошенько всё тут обыскала. Думаю, следует начать с ванной. Там не было ничего, кроме раковины с одиноким куском мыла на краешке, а под ней железное ведёрко с половой тряпкой и складной палкой, которая, видимо, могла трансформироваться в швабру. Даже зеркала не наблюдалось. Впрочем, зеркала не было и в основной комнате. Плитка светло-серая, не слишком чистая, а освещения нет никакого. Ещё в углу явные признаки присутствия санузла, но кто-то давным-давно его унёс. Это странно. Как человек вообще может так долго жить в комнате без ванны и туалета? А основная комната круглая, не очень большая и выглядит так, будто сюда очень-очень долго никто не заходил. Повсюду пыль и мелкий мусор. Окно давно не открывали, но я исправила это, а то совсем нечем дышать. А вот закрыть окно я уже не смогла. С петлями что-то не так. В итоге осталась тонкая щель, и скоро в комнате стало очень холодно, но я решила потерпеть для пользы дела. В комнате есть шкаф под самый потолок. Внутри бардак: пара смятых тёмных платьев валяется внизу, там же целая куча классических брюк, на вешалках — белые и чёрные рубашки, штаны из джинсовой ткани и парочка свитеров не по размеру. И всё мужского покроя. В нижнем шкафчике полно носков (причём по парам они не разобраны), в верхнем — нижнее бельё (тоже в беспорядке). Никаких признаков юбок, панталон, чулок, или хотя бы каких-нибудь рюшей, бантов, лент. Большинство нардов тёмные и одноцветные. Я бы даже сказала, что это мужской гардероб, если бы не явные признаки того, что всё это принадлежит девушке. Может быть, тут такая мода? Впрочем, Ч. же пытался нарядить меня в этот ужас. Кажется, К.С.Б. носила именно такую одежду. Это неправильно, ужасно неправильно. На полу ковёр — серый, ужасно пыльный. Под потолком ничего нет — ни люстры, ни этих модных ламп, работающих на электричестве. У стены — камин. Там полно золы и обгоревших поленьев, но его явно давно не разжигали и не чистили. В таких местах могли бы лежать тайные послания, но у меня нет желания пачкаться в пепле и угле, потому что, во-первых, это отвратительно, во-вторых, довольно-таки подозрительно. Кровать большая, на двух человек. Постельное бельё белое, но тоже не первой свежести. Как я уже написала, под подушкой был найден нож. К.С.Б. страдала паранойей, или, как говорила И., ей грозила серьёзная опасность? Тут возможны оба варианта. Под кроватью — огромный чемодан из качественной чёрной кожи. На нём не было ни следа замков или защёлок, но открыть его я не смогла. Странно, очень странно. На столе полно крошек и записок. Текст на английском, я не смогла перевести. Кто я такая, чтобы говорить на столь мерзком и убогом языке? Ещё есть стеллаж с кучей книг. В основном, опять же на английском. Перед кроватью — большое окно. Просто огромное. Я могла бы встать на подоконнике в полный рост и не удариться головой. Шторы тёмно-зелёные, очень тяжёлые, подвязанные чем-то навроде кожаных наручников. Выглядит как-то странно. А на подоконнике, кстати, такой след, будто кто-то тут частенько сидел. К.С.Б. любила сидеть, свесив ноги в пустоту? Она точно не леди. Она вообще девушка? Её поведение, как минимум, недостойно. Кажется, она хотела избавиться от всего того, что связывает её с обществом, перестать следовать правилам… Но ведь это так глупо! В целом, комната выглядела бы довольно милой (даже учитывая абсолютно голые каменные стены), если б тут было почище. Мне кажется, я осмотрела всё, что могла. Мне нужно возвращаться назад, пока меня не потеряли. Было бы здорово снова вернуться сюда (вдруг я пропустила что-нибудь важное), а для этого придётся делать вид, будто ничего не знаешь.