8/1
Теперь я имею право гулять по замку. Не знаю, по какому поводу, но Ж. выдал мне карту, на которой отмечены все комнаты, которыми я могла заинтересоваться, и сказал, что теперь я точно свободна. Ещё сказал, что ему было неприятно так долго запрещать мне всё. Но, во-первых, на карте точно нет комнаты К.С.Б., а значит, они всё ещё пытаются укрыть всю информацию о ней, а во-вторых, к моему удивлению, я поняла, что не почувствовала ничего особенного. Моё восхищение Ж. совсем пропало, будто его и не было. Кажется, это началось с момента моей «истерики», но сегодня я ощутила это особенно остро. Это ужасно странно. Пожалуй, этим словом можно описать вообще всё, что происходит здесь. И всё, что происходит со мной. И мысли о том, что я сошла с ума, и это всё — просто бред моего больного разума, больше не приходят. Вероятно, всё дело в том, что я уже привыкла к этому месту. И мне уже всё равно сплю я, или нет. Я просто хочу во всём разобраться. Просто хочу домой. ___ Я смогла снова отыскать комнату К.С.Б. Теперь тут ужасно холодно, но я решила, что смогу потерпеть немного. Я специально взяла с собой англо-французский словарь, чтобы перевести хотя бы часть тех записок, которые валялись на столе. Ну, ещё я снова попыталась открыть чемодан, и снова это попытка провалилась. Тогда я и приступила к переводу записочек. «Рассказать Чёрному об окне» — гласила первая. Вероятно, имелась в виду просьба починить его. «Выбросить нижнее бельё» — сообщила вторая. Ну, тут всё было понятно. «Рассмотреть внимательно документы» — сказала третья. А здесь уже интереснее. О каких таких документах шла речь? Впрочем, К.С.Б. была «королевой». Может, она занималась какими-то особенными делами. Далее шёл целый ворох бумаги, на которых были написаны совершенно незнакомые имена и странные сочетания слов. А ещё цифры, много цифр. И формулы из химии. Я потратила битый час, пытаясь отыскать что-то интересное, но этого не случилось. Были либо обычные бытовые заметки, либо какие-то неясные для меня схемы и планы. Ужасная скука. Тогда я ещё раз прошерстила все полки и пролистала все книги, и — вот чудо! — в «Приключениях Шерлока Холмса» отыскала письмо. На русском. Значит, для кого-то из местных. Почерк явно К.С.Б., а этот лист явно никогда не покидал своё место между страниц. Наверное, она хотела его отправить, но не решилась, и засунула сюда. Я, конечно, переписала его для дальнейшего изучения. «Послушай, мне ничуть не жаль, что всё так вышло. Это свобода. Свобода, которой я живу, понимаешь? Я доверилась тебе и даже получила что-то взамен. Это было… Странно. Необычно. Не слишком комфортно, но и не слишком ужасно. Не настолько плохо, чтобы бросать тебя без объяснений. Мне правда не хочется оставлять тебя в одиночестве, хотя, там-то ты точно никогда не окажешься. Я только что сделала тебе комплимент, ты понял? О, нет, ты не понял. Ты придурок. Я ненавижу твою глупость и твоё упрямство. Я ненавижу тебя всего. Но я всё равно глупее и упрямее тебя. Ты сломаешься первым, слышишь?! А я… Я даже не знаю, что буду тогда делать. Поддаваться, наверное. Как всегда. Мы можем хоть раз сделать не как всегда?! О, нет-нет-нет, ни за что. Я бы не отказалась пройти по этой дороге снова. Щека всегда противно ноет, когда я смотрю на тебя. Всегда. Не могу от этого избавиться. Это посттравматический синдром, я полагаю. И ты снова не понял, верно? Это потому что ты придурок. Но тебе не следует меняться. Не смей меняться, слышишь?! Ты всегда был в моей жизни таким. Не хочу, чтоб это куда-то пропадало. Я и так разрушила всё, что могла, и скоро наверняка разрушу ещё больше. А ты нужен мне таким, каким был всегда. Хочу, чтобы ты снова причинил мне боль. Хочу умереть от этого. Это не признание в любви ни разу. Это просто… Дружеское предупреждение. Я прикончу тебя, если ты изменишься. Я вытащу из тебя все внутренности и повешу над воротами замка заместо флага. Ах, да. Ты же не понимаешь. Ты придурок, Наирвель, полный придурок. Придурок и ублюдок. Ублюдок, которого я всегда буду ненавидеть.» О, вопросы, вопросы, вопросы. Кто этот парень? Кем он был для К.С.Б.? В каких они состояли отношениях? Что тут вообще происходило? Это действительно признание в каких-то чувствах, или такая угроза, или что-то навроде завещания? И каким человеком надо быть, чтобы написать парню такое?! Или он был её родственником? Нет, невозможно, всё её родные умерли. Святая Мария, даже если я сейчас не брежу, то скоро точно свихнусь! Сколько загадок, уму непостижимо! Ладно. Я узнаю, кто такой этот Наирвель и побеседую с ним. Но всё завтра-завтра-завтра. Я не смогу переварить больше информации за сегодня.9/1
На мой вопрос о Наирвеле Ж. серьёзно насторожился. «Откуда ты знаешь это имя?» — спросил он. «Увидела в книге в библиотеке. Было написано на форзаце, » — как можно более спокойно ответила я. «И тебе просто захотелось узнать, кто это?» — ещё более настороженно спросил Ж. «Ну… Да, » — сказала я. И Ж. сообщил, что этот человек — знакомый Ч., иногда сюда приезжает. Но сейчас его нет в зоне досягаемости, и я смогу с ним побеседовать, если так захочу, только когда он приедет. Кажется, мне нужно стать чуть более осторожной в своих вопросах. Это всё-таки как-то касается К.С.Б. У меня правда могут возникнуть неприятности. ___ Но я не удержалась и спросила Х., когда застала его в библиотеке. Разговор получился достаточно занимательным, чтобы записать его целиком. — Да, я его знаю, — кивнул Х., выискивая нужную книгу. — Можешь описать его? — максимально вежливо попросила я, стараясь держаться на расстоянии. Я уже поняла, что Х. не нравится, когда я стою слишком близко. На мой вопрос он ответил не сразу. Сначала замер, о чём-то подумал, сохраняя серьёзное выражение лица, и только потом снова открыл рот. — Интеллигентный, самоуверенный, милый. В общем, достаточно хорош собой, чтобы одновременно нравиться и не нравиться, — твёрдо ответил он, снимая с полки какой-то толстый роман. — Кому нравиться и не нравиться? — решила уточнить я, чуть ли не прыгая на месте от нетерпения. — Скарлетт, конечно. Я подумал, тебе именно она интересна, — с таким выражением лица, будто речь шла об очевидных вещах, сообщил Х. — То есть, они были знакомы? Он рассмеялся. И хохотал долго, чуть ли не до слёз. Я впервые увидела его таким… Эмоциональным. А потом Х., наконец, разогнулся и, всё ещё широко улыбаясь, сказал: — Не то слово. Они были близки. Достаточно близки, чтобы все постоянно косились в их сторону и говорили разные… Глупости. — Они были… Типа… Парой? — совсем уж глупым голосом поинтересовалась я. — О, они на дух друг друга не переносили! — отчего-то радостно воскликнул Х. — Только один попадал в поле зрения другого, начиналась череда оскорблений и злых шуток. Дело частенько не ограничивалось порциями ядовитых слов. Сколько раз мне и Чёрному приходилось буквально силой оттаскивать из друг от друга, уже не вспомню. — То есть, они ненавидели друг друга? — пожалуй, тут мне не удалось скрыть разочарования в голосе. Враги, как скучно! Значит, письмо было всего лишь завуалированной угрозой. Ничего интересного. — До боли, до дрожи во всём теле, — Х. почему-то продолжал улыбаться. — Видимо, именно поэтому… — и он вдруг резко замолчал и сделал сосредоточенное лицо. — Ладно, не забивай себе голову этими глупостями. — Хорошо… — довольно растерянно ответила я. — А ты не знаешь, когда он приедет? — Приедет? — почему-то переспросил Х. — Да. Жизнь сказал мне, что он сейчас не в этом замке. — О, — на его лице отразилось замешательство. — Я… Я постараюсь узнать. И скажу тебе, когда ты сможешь с ним поговорить. Думаю, он будет рад. — Правда? Учитывая то, что у меня такое же лицо, как и у его врага? — уточнила я. Мне совсем не хотелось получать по голове от какого-то незнакомого парня. Даже если он, как сказал Х., милый и интеллигентный. — Да. Учитывая это, — твёрдо ответил тот, внимательно окинув меня взглядом с головы до ног, и почему-то добавил: — Ему не помешает. — О чём ты? — быстро спросила я, надеясь его разговорить. И, хотя я совсем не рассчитывала на какой-то информативный ответ, Х. всё-таки выдал с лёгким оттенком грусти: — О, он был совсем не в себе, когда Скарлетт пропала. Точнее, он делал вид, что всё в норме, что ему даже хорошо, замечательно и вообще просто волшебно. Но это очевиднее, чем он думает. Чем сильнее он пытался показать, что ему плевать, тем сильнее было видно, что это наглая ложь. — Но… Но они ведь ненавидели друг друга… — удивилась я. — Именно. Думаю, ему сильно не хватает этого… Адреналина. Я смогла только кивнуть. А потом Х. вдруг отбросил свою книгу в кресло и встал ко мне вплотную. Так близко я его ещё не видела и от изумления замерла на месте. — Выслушай меня, Мария. Мы все хотим, чтобы Скарлетт вернулась. Все. И Наирвель хочет больше остальных вместе взятых. Он многое не успел сказать и теперь думает, что больше никогда не сможет. Поэтому я прошу тебя: сделай всё, что в твоих силах, чтобы вернуть её. Чтобы помочь ей. Я уверен, ты справишься. А потом круто развернулся и вышел из библиотеки быстрее, чем я успела связать хоть пару слов. Теперь не могу перестать об этом думать. Х. считает, что К.С.Б. нужна помощь, и что именно я могу ей помочь. Не все эти люди, которые столько всего знают и умеют, а я, которая никогда этого человека в глаза не видела. Нет, конечно, внешность я смогу свободно увидеть в зеркале, но это не то, совсем не то. Я очень, очень ограничена в своих возможностях. И почему-то именно мне Х. сказал эти слова. Знает ли он больше, чем говорит? Очевидно, да. Но меня это не сильно расстраивает. Он и так сказал достаточно. Думаю, ему пришлось переступать через себя, предоставляя мне информацию. Я очень ценю его доверие. Теперь я должна оправдать не только надежды Моники и родителей, но и надежды Холода. И я не стану останавливаться на полпути. ___ Круг моих знакомых стремительно расширяется. Я, наконец, встретилась с тем, кто действительно способен понять меня. Её зовут Верса (имя — самое плохое, что в ней есть), она примерно моего возраста, и, кстати, мы довольно похожи. Тоже тёмные волосы (но слегка вьются), и кожа светлая, и черты лица схожи. Только глаза у неё тёмные-тёмные, в отличии от моих ярко-зелёных. Она превосходно держит себя и одновременно не опускает собеседника ниже плинтуса. Но со мной она говорила довольно настороженно. Напомнила мне Ч. и его взгляды на меня, как на бомбу с давно тлеющим фитилём. Мы говорили недолго. Я старалась завоевать её доверие. Рассказывала о своей семье. Правда, сомневаюсь, что В. меня внимательно слушала. Ничего страшного. Теперь это меня не смущает. Главное, я делилась историями из своей жизни, а она была достаточно вежливой, чтобы спокойно их выслушивать. Милая девушка. А потом начала рассказывать она сама. На вопрос о том, какой была К.С.Б. ответила коротко: «Неприятной», а потом добавила, что не хочет о ней разговаривать и попросила сменить тему. Я решила не настаивать. Мы немного поболтали о музыке, о картинах, об иностранной еде. Я сказала ей, что уже помолвлена, и спросила, что она думает о свадьбах. Она ответила, что у неё тоже уже есть жених. И что завтра познакомит меня со свои женихом.[почерк резкий, импульсивный. буквы прыгают и налезают друг на друга. расстояния между строчками постоянно меняются.]
10/1
Я думала, хуже быть не может. Конечно же, я ошибалась. Не могу, не могу, не могу больше! Что мне теперь делать?! Я будто схожу с ума. Я заперта здесь, в себе самой. И я не знаю, где выход. Это замкнутый круг. Нет, хватит! Надоело! Мне надо на что-то решиться! О, Святая Мария! Мне сейчас так нужна помощь! Я не знала, что могу так отчаянно трусить. Сколько прошло времени? Такое чувство, что целая вечность… Конечно, мне нужно собраться с мыслями. Проще сказать, чем сделать. Я словно не в себе. Не могу сосредоточиться. Я абсолютно беспомощна. Со мной такое впервые. Я даже не чувствую себя предательницей. Это эйфория, Нирвана, Рай, называйте, как нравится. Не хочу просыпаться. Но, Святая Мария, как же это больно! Почему я не могу заставить себя?! Нужно что-то сделать, но я обездвижена. Разоружена. В ловушке. Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста, кто-нибудь! Прошу, пожалуйста, кто угодно! Мне нужна помощь![почерк неровный. буквы слегка кривые и косят вправо. расстояния между строчками меняются, но не так ощутимо.]
14/1
Святая Мария, что же со мной случилось?! Это… Это было похоже на сон, сон настолько глубокий и мутный, что у меня не было никакой возможности мыслить трезво. Я ведь даже не ставила даты перед каждой записью! Не знаю, что случилось, но сегодня я проснулась с вполне трезвой головой. Может, дело в том, что я выспалась… Или в самом сне… Не могу вспомнить, что мне снилось… Но ведь это было что-то важное! Что-то настолько важное!.. Что я всё забыла! Но зато теперь я смогу спокойно всё узнать. Начну с И. Почему-то мне кажется, что Ж. снова уйдёт от ответов. ___ Его прозвище — Принц. Достаточно информативно и… И прекрасно. Да. Пожалуй, стоит пояснить, что со мной стало. Дело в том, что я влюбилась. Нет, не так. Я ВЛЮБИЛАСЬ. Я достаточно современная девушка, чтобы понимать: любовь — непозволительная роскошь для тех, кто хочет чего-то добиться в жизни. Да, я помолвлена и помолвлена с хорошим, честным человеком, но это просто выгода. Так бывает со всеми. Но чтоб по-настоящему влюбиться… Такое со мной впервые. Совсем-совсем впервые. Принц… Он отличается от всех них. Существует ли в мире кто-то, прекраснее него?! Конечно, нет! Его волосы, ярко-золотые, наверняка такие мягкие на ощупь! И кожа, ровная, такого приятного оттенка! И лёгкий румянец на щеках, и идеальные черты лица, и красивые губы! А глаза, Святая Мария, я не знаю, смогу ли я больше жить, не видя их! Они… Они… Они просто невыносимо прекрасны. Я бы назвала этот цвет серо-зелёным или цветом летней травы. И, Святая Мария, как же В. повезло! Просто дьявольски повезло! А Принц говорил со мной и так очаровательно улыбался, что у меня начинала кружиться голова. Никакой злости, никакой обиды в его чудесном голосе. Он не видел во мне своего врага, и я сильно совру, если скажу, что это было для меня просто приятной мелочью. Это стало для меня концом. Ну, или началом. В зависимости от того, что теперь со мной станется. Я не могу, не могу, не могу, честное слово, просто не могу думать ни о чём другом. Кажется, я задыхаюсь. Все эти дни я была сама не своя, но теперь я могу оценить масштабы навалившейся проблемы. О какой К.С.Б. может идти речь, когда рядом ходит если не Божество, то прекраснейшее существо на Земле?! Всего французского не хватит, да никакого языка не хватит, и даже всех наречий мира будет недостаточно, чтобы объяснить, что я чувствую! И больно, так больно! Мне не хватит смелости заговорить с ним первой. Когда В. представляла нас друг другу, я едва могла произносить хоть какие-то слова. Уже не вспомню, что я тогда несла. Вот это был настоящий бред, много хуже, чем сумасшествие. Мне правда нужна помощь. Хоть чья-нибудь. Хоть кто-то сможет мне рассказать, что теперь делать?! Я не знаю. Уже ничего не знаю. Я запуталась. Мне больше не хочется домой. Чувствую себя мерзким предателем, но это правда. Я теперь хочу только всегда быть здесь. Всегда видеть его. Можно только надеяться, что однажды это пройдёт или хотя бы ослабнет. Но я не хочу надеяться.15/1
Я просто просидела весь день в комнате, как последняя трусиха. Пыталась читать, пыталась думать о К.С.Б., о том, как мне вернуться домой. Ничего не получалось. Я теперь не существую. Не существую без него. Я только знаю, что он здесь, в замке, может, проводит время с В., но больше ничего. И у меня не хватает духу спросить у кого-нибудь. Да даже если я узнаю, это мне не поможет. Я даже рот не смогу открыть. Но я впервые за всё своё пребывание здесь чувствую себя по-настоящему счастливой! Если исключить сегодняшний сон, конечно. Там опять был лес, и туман, ничего жуткого или страшного, но только стало холодно, действительно холодно. Я проснулась вся в поту, тяжело дыша и отчаянно кутаясь в одеяло. Не смогла больше заснуть. Кстати, ещё одна интересная мысль — могут ли мои сны быть связаны не с К.С.Б., а только с моим настроением и положением в этом месте? Не уверена. Как не уверена и в том, что смогу и дальше трезво рассуждать и искать ответы.